Во имя королевства

Солнце ещё только-только показалось над водой и позолотило края утеса — за такие рассветы и получила своё название Золотая Земля, ещё более укрепив имя, когда в шахтах королевства обнаружился благородный металл. Но время, когда живущие на краю утёса на рассвете выбегали из домов, чтобы полюбоваться первыми лучами, давно прошло. Местных крестьян куда больше волновали подати королевству, да ярмарки, куда приезжали торговцы из соседних земель, а родовые замки знати в большинстве своём располагались в центральной части королевства, откуда ни края утёса, ни тем паче воды и видно-то не было. В королевском дворце об этом тоже редко задумывались — но на свете случается всякое. Мысль потерялась в голове принца Филиппа вместе со вспышкой рыжеватого света, полыхнувшего меж каштанов в конце аллеи королевского сада, по которой он шёл. За вспышкой последовал удар о землю чего-то крупного и ругань, совершенно неприемлемая ни для принцессы, ни даже для герцогини. — Утро выдалось не слишком добрым, Ваша светлость? — когда Филипп возник на полянке, Тиа уже стояла на ногах, отряхивая от пыли свой костюм для занятий волшебством и с искренней ненавистью смотрела на старую иву в центре полянки — вернее, на тот подгорелый бонсай с полтора метра высотой, которым стала ива, на которой Тиа уже не первый год отрабатывала все боевые чары. — Что, сегодня снова понесёшь куртку в починку? Штаны на беловолосой ведьме были совершенно обычные, для верховой езды — а вот куртка была сшита по приказу королевы Линетты из зачарованной кожи и прочностью своей не уступала доспехам. — Поверьте, Ваше Величество, — ехидно улыбнулась она, поддерживая игру. В саду сейчас не было даже никого из прислуги, и брат с сестрой вполне могли оставить титулы в стенах дворца, где их могли услышать. — Утро могло быть куда лучше, — Тиа сложила руки для очередного магического пасса, — Если бы мне, наконец, удалось… Что ей должно было удасться, договаривать не пришлось — она коротко шепнула заклинание, и вспышка, ныне белая, а не оранжевая, затопила полянку. В придачу к свету на этот раз добавился грохот небольшого взрыва и ударная волна, отбросившая принца с принцессой на добрых три метра и сбившая их обоих с ног. Принц, закаленный тренировочными сражениями и турнирами, мгновенно вскочил на ноги, и уже спустя пару секунд помогал подняться на ноги сестре. Об иве они вспомнили, лишь ощутив легкий запах дыма: на ее месте обнаружилась лишь пара обугленных щепок, горстка пепла и круг выжженной земли. Филипп шумно выдохнул, чувствуя потрясение. Тиа, удовлетворенная его реакцией, позволила себе самодовольно улыбнуться. А в следующую секунду она, устало покачнувшись, осела на землю. — Учитель был прав, — вздохнула она, когда брат повторно помог ей подняться на ноги. — Мне не хватает сил на полноценные боевые чары. — Ты герцогиня, а не воин, — напомнил Филипп, ободряюще приобнимая беловолосую сестрицу за плечи. — К чему тебе вообще учиться сражаться? — Я чувствую, что это важно, — поджала губы Тиана. — Чувствую, — повторила она, выразительно глянув в зеленые, точь-в-точь как и ее собственные, глаза Филиппа. — Допустим, — нахмурится принц. За годы, что его сестра училась колдовать, он успел заметить, сколь точна ее интуиция. — Но как ты собираешься стать сильнее? Чары не похожи на мышцы, одними упражнениями их не накачаешь. Тиа, не удержавшись, показала ему язык — мол, выискался знаток колдовского дела. — Учитель предлагает связать мой дар с чароитом. — Исключено, — категорично мотнул головой принц. — Твой дар — собственный, а не извлечённый из связи с камнем. — Однако это единственное, что я ещё не пробовала. — Связь с камнем нерушима, — с нажимом произнёс принц, скрестив руки на груди и всем своим видом демонстрируя неодобрение. — Я знаю, — Тиа заправила выбившуюся из причёски прядь за ухо, после чего обхватила себя руками в защитном жесте. — А как он поведёт себя? Тоже знаешь? Сценариев много, Тиа! Что, если камень лишит тебя дара, а не сделает сильнее? — Филипп повысил голос, не боясь быть услышанным. Если бы кто-то и попытался проследить за ними, то после того, как беловолосая уничтожила иву, желание наблюдать должно было пропасть в корне. — Тогда я стану законной принцессой, — совершенно серьезно ответила Тиа, и Филипп разом растерял весь свой пыл. — Мне не придётся стоять в тени, за спиной Ан-Ти, и подсказывать ей ответы на реплики министров и дипломатов. Не придётся слышать шепотки, что я бастард и убийца. Не придётся бояться, — она изогнула губы в ироничной улыбке, — что меня отравит вторая фрейлина ее Высочества. Лицо принца потемнело. — Ты же не думаешь, что она метит на твой пост? Я… — Она ревнует, — беловолосая бесцеремонно перебила брата. — Она не знает, что мы — брат и сестра, и полагает, что я — тоже твоя любовница. Принц сощурил глаза: — И давно ты знаешь? — Это не так важно, — заметила Тиа. — Куда важнее, чтобы об этом не узнала твоя невеста. — У меня пока нет невесты, — тем же ядовитым голосом ответил ей кронпринц. — Ты едешь знакомиться с ней уже завтра! Небесные боги, Филипп, где твоя голова? Девушка оглянулась на солнце, уже успевшее сильно подняться за время их разговора, и кивнула брату на тропинку, ведущую в замок. — Я не буду поддерживать связь с ней после отъезда, — ровным голосом произнёс принц. — Я женюсь на принцессе Первой Земли, Эделиз выйдет замуж за графа… — голос не изменил юноше, но руки его непроизвольно сжались в кулаки. Его реакцию можно было понять: маркиз Санстоун продавал единственную дочь, едва достигшую семнадцати лет, шестидесятилетнему графу Йорлейну, уже сжившему со свету трёх жён. Тиа вздохнула. — Мне жаль ее, — честно сказала она, — Жаль вас обоих, на самом деле. Но переговоры о брачном союзе с Краем Чудес начал ещё наш прапрадед, и… — Я знаю, Тиа! Знаю! — принц, не сдержавшись, остановился и ухватил сестру за локоть, разворачивая к себе лицом прямо посреди дорожки. — Я знаю, что, как будущий король, должен заботиться о народе. Но как позаботиться о сотнях тысяч людей, если не можешь уберечь даже тех, кого любишь? — Это — долг королевской семьи, — выдохнула Тиа. — И мы все отдаём жизни во имя наших земель. — Ты герцогиня, а не принцесса, — вздохнул Филипп почти завистливо. — Ты свободна. На один бесконечный миг Тиа почувствовала себя гораздо старше своего брата. — Ничуть, — горько улыбнулась она.

***

— Ваше Высочество, — беловолосая герцогиня, ступив в покои принцессы, уважительно склонила голову. Анна-Ти, которой служанка в этот момент поправляла юбки на платье, коротко махнула рукой, призывая Тиану выпрямиться. Служанка коротко глянула на первую фрейлину принцессы и тотчас отвела глаза. Шарлот, младшая сестра Джейн, оказалась ловкой, тихой, наблюдательной и безропотно преданной старшей сестре. Самым трудным в ее назначении было убедить королеву, что за принцессой нужно приглядывать. Но ее величество доверяла суждениям дочери, утверждавшей, что лишних пар глаз не бывает. А потому каждую ночь, как только балдахин на кровати ее Высочества задёргивали, Шарлот спешила в покои герцогини Блэкмаунтен — пересказать все слова, действия, решения и поступки принцессы, о которых ее первая фрейлина могла не знать. — Моя дорогая Эделиз прислала записку, что ей нездоровится, — слова, заученные по настоянию королевы, из уст темноволосой принцессы звучали неискренне, но, по крайней мере, не нарушали этикета в присутствии прислуги, — И что она не будет присутствовать на завтраке. Вы ведь уже в курсе, Ваша Светлость? — Горничная леди Санстоун уведомила меня незадолго до того, как я покинула свои покои, — подтвердила Тиана. — Она собирается, однако, присутствовать на вечернем балу. — Весь двор собирается присутствовать, — подтвердила Ан-Ти, любуясь своим отражением в зеркале. — Ведь это бал в честь отъезда кронпринца. По его возвращении королевская семья станет больше, — улыбнулась она. Тиа с трудом проглотила шпильку. Слышать о королевской семье от той, что этой семье принадлежит лишь наполовину, было горько. — Нам пора, Ваше Высочество, — только и ответила она. Путь по коридорам занимал не так много времени, и на подходе к зале, в которой привыкла завтракать королевская семья, Тиана вдруг остановилась. — Я надеюсь, что вы позволите мне присоединиться к вам несколько позже, — обратилась она к принцессе. — Я хотела бы навестить леди Санстоун. Анна-Ти остановилась и, кивнув, изящным движением поправила причёску, в которую Шарлот уложила угольно-чёрные волосы ее Высочества. — Передайте ей мое беспокойство, — прощебетала она. Склонившись в реверансе, Тиа дождалась, пока принцесса удалится на достаточное расстояние, и свернула в узкий боковой коридор. Он был совсем тускло освещён, на стенах не было ни картин, ни росписей, и пользовалась им в основном прислуга. Но он был самым кратким путём в то крыло, в котором проживала вторая фрейлина ее Высочества.

***

Когда Тиану, наконец, пропустили в комнату, дочь маркиза Санстоуна уже покинула постель и теперь расчесывала золотистые — как и у всех жителей Союза, не относящихся к королевскому роду — волосы, восседая за туалетным столиком, сплошь уставленным духами, украшениями и безделушками. Такая, как была сейчас — в ночном платье, с распущенными волосами и печально глядящими серыми глазами, — Эделиз Санстоун, и без того миниатюрная, словно дитя тринадцати лет, была похожа на куклу. Собственно, это было одной из причин, по которой дочь давно не имеющего хороших связей маркиза получила место фрейлины принцессы Анны-Тиены: она и ее высочество выглядели ровесницами, хотя одной из них и впрямь было тринадцать, а другая была почти на год старше Тии. Если бы не исключительная бледность и зеленоватый оттенок лица, слова о болезни показались бы герцогине ложью. — Благодарю за визит, Ваша Светлость, — слабо улыбнулась Эделиз, откладывая расческу на край стола. — Как вы себя чувствуете? — интуиция подсказывала беловолосой колдунье, что она упускала из виду что-то важное, и потому не переставала бегать по комнате взглядом в надежде хоть за что-нибудь зацепиться. — Лучше, чем по пробуждении, — девушка сдвинула один из флакончиков с духами и взяла в руки конверт, на котором он стоял. — Я хотела послать за вами служанку. Даже в крошечных ладошках конверт казался совсем небольшим. — Вот как? — искренне удивилась герцогиня, — и зачем же? Вы ведь, насколько я помню, уже посылали ее ко мне сегодня утром. — Обстоятельства… изменились, — нижняя губа девушки чуть дрогнула, она как будто с трудом сдерживала слёзы. — Ваша Светлость, не могли бы вы передать это письмо кронпринцу? — спросила она так тихо, что Тиа с трудом ее расслышала. — Я пока слишком слаба, а передавать письмо с прислугой не считаю возможным. Беловолосая хотела было заметить, что Эделиз могла бы попросить принца об аудиенции, но потом заметила, сколь измождённой выглядела девушка. Вряд ли она хотела, чтобы ее возлюбленный принц видел ее такой. Слова дались леди Санстоун нелегко — и дело было не только в ее болезненной слабости, но и в самой сути просьбы. Эделиз, воспитанная, как и подобает дворянке, в Доме Наук, привыкла, что никому из знати, с кем не состояла в кровном родстве, доверять было нельзя. В Тиане Блэкмаунтен же она, ко всему прочему, видела ещё и соперницу за сердце принца. Толкнуть ее на просьбу подобного рода могло лишь глубочайшее отчаяние. Последовала пауза — герцогине требовалось время на раздумья. — Хорошо, — произнесла она, наконец, нарушая воцарившуюся в спальне тишину. — Я передам ваше письмо его Высочеству, как только представится подходящий случай. — Да благословят вас звезды, Ваша Светлость, — с удивительно искренне горячей благодарностью воскликнула Эделиз. — Поправляйтесь, миледи, — коротко ответила Тиа, покидая покои второй фрейлины. Но беловолосая была против, чтобы ее брат сколько-нибудь поддерживал связь с любовницей. Государство превыше сердца — таков закон для всей королевской семьи. Закон, которому учили ее родители, даже зная, что Тиа никогда не станет королевой. Оглядевшись, чтобы убедиться, что ее никто не видит, она подошла к старинным рыцарским латам — единственному украшению коридора, — наклонилась и спрятала крошечный конверт под железный сапог. Письмо ни в коем случае не должно было достичь адресата.

***

«Чароит — камень насыщенно-сиреневого цвета, добывающийся исключительно на рудниках Первой Земли. Первый человек, коснувшийся камня, связывает себя с ним, даруя владельцу крепкое здоровье, долголетие, а иногда — и магический дар. Человек, уже связанный с камнем, не может взять в руки другой „чистый“, не связанный с другим, камень. Связь человека с камнем неразрывна. Едва человек теряет физический контакт с камнем, он более не может использовать свой магический дар, пока снова не коснётся камня; если камень разрушится, то связанный с ним тотчас умрет». Тиа, перечитав абзац в десятый раз, устало захлопнула книгу и отложила ее поверх стопки других фолиантов, тоже посвящённых камню колдунов. Камень пробуждал магический дар в тех, кто не обладал им, но был предрасположен к колдовству. Что произойдёт с человеком, уже имеющим способности — не знал никто. «Остаётся лишь попробовать», — выдохнула герцогиня, после чего потянулась к колокольчику. Спустя минуту в ее покои вошла Джейн с платьем, пошитым специально для бала в честь проводов принца. Вышитые серебряной нитью поверх стальной серой ткани цветы не бросались в глаза, но были заметны. Герцог Блэкмаунтен не мог сравниться по богатству со своим королём — но его достаток был куда больше, чем у прочих вельмож. В те редкие минуты, когда Тиа не думала о потерянном титуле принцессы, она чувствовала себя почти на своём месте. И, ко всему прочему — очень, очень счастливой.

***

На люстрах в главном зале дворца уже зажгли свечи, слуги расставили на балюстрадах вазы с цветами, разнесли по столам штофы с вином, пирамиды из бокалов и блюда с лучшими закусками. Его Высочество кронпринц Филипп I Удачливый, наследник его королевского Величества Рикарда V Удачливого, в честь которого и давался бал, в этот момент вальсировал с герцогиней Блэкмаунтен… по одному из коридоров для прислуги, расположенному очень и очень далеко от бального зала. — И почему я не мог просто пригласить тебя на танец на вечере? — рассмеялся он, кружа сестру. — Потому что там ты не будешь танцевать ни с кем, кроме матушки и Ан-Ти, — в который раз за последние часы повторила Тиана, чуть качнув головой. Принц, замерев вместо того, чтобы сделать очередной танцевальный шаг, ухватил сестру за выпущенную из высокой причёски белую курчавую прядку и легонько дернул. — Напомни только, — деланно-вкрадчиво начал он, — С каких же пор ее Светлость командует будущим королём? — рассмеялся он. — Ты завтра уезжаешь к невесте, — Тиа вскинула голову, высвобождая локон, и отступила на полшага назад. — Не давай никому поводов хоть сколько-то усомниться в собственных планах. Филипп тихо выдохнул. — Во имя нашего королевства, — кивнул он, разом растеряв всю веселость. — Во имя нашего королевства, — вторила ему Тиа. Принц подал сестре руку, чтобы продолжить танец, но когда она взяла ее, шаги так и не возобновил. — Я хочу попросить тебя об услуге. — Если твоя просьба мне не понравится, могу попросить что-то взамен. — Я — твой принц, и могу приказать, — напомнил он. — Я — принцесса, — со смехом парировала Тиа, — хоть никто этого и не знает. Против воли Филипп рассмеялся, но тут же помрачнел. — Позаботься об Эделиз. — Нет, — категорично возразила беловолосая, поправляя перчатку. — Только до ее замужества, — Филипп чуть сжал руку сестры. — Филипп, я же уже сказала… — она оборвала себя на полуслове. План, созревший в ее голове, был прост и гениален. — Привези мне чистый чароит.

***

— Утрите слезы, леди Эделиз, — немного насмешливо шепнула Тиа стоявшей рядом с ней девушке. Нос у куколки покраснел, а на щеках блестели дорожки слез. — Ни один подданный не будет горевать так из-за отъезда своего принца, а для всего мира он вам более никто. — Я знаю, — просипела юная Санстоун, глядя на профиль темноволосого принца, целующего руку королевы Линетты. Его Высочество поцеловал Анну-Ти в щеку, поклонился фрейлинам королевы, фрейлинам ее Высочества — Эделиз в этот момент всхлипнула чуть громче, но ни один мускул не дрогнул на лице Филиппа, — и подошёл к своему коню, уже давно осёдланному и нетерпеливо дожидавшемуся хозяина. Смоляные волосы принца в рассветном солнце казались потемневшим от времени золотом. — Вы ведь не передали ему мое письмо? — спросила у герцогини Эделиз, не отрывая взгляда от высокой тонкой фигуры принца Филиппа. — И, видимо, не читали его сами. — она украдкой смахнула слезу. — А жаль. — Почему же? — Тиа, так же пристально наблюдавшая за тем, как брат даёт круг почета по площади перед дворцом, на секунду повернула голову к своей собеседнице. Принц завершил круг. Ударил колокол. Его Высочество выехал за ворота. Вслед за ним поскакала личная охрана, послы, обозы с провизией и дарами… — Я беременна от него, — тихо отозвалась Эделиз. Слеза, скатившись по щеке, упала на шелковый ворот платья.