Кто последний, тот и папа

      Маринетт с ужасом смотрела на две полоски, одним махом перечеркнувшие все её планы на будущее. Семь использованных тестов и каждый раз один и тот же результат. Вот дерьмо!       Хрупкая ладошка потянулась к дрожащим губам, силясь сдержать рвущийся наружу стон. Как это могло произойти? Точнее, как именно она прекрасно понимала, давно уже не школьница, но всё же как?! Почему именно сейчас, когда ей маячило продвижение по карьерной лестнице?       Яростный стук в дверь заставил прервать поток нескончаемых и до боли однотипных вопросов в голове девушки. Не дожидаясь ответа, к стуку присоединилась заливистая трель дверного звонка, проникая под самую кожу. Маринетт повела плечами и на ватных ногах поплелась в прихожую. До чего же противный звук! Давно было пора вызвать мастера и попросить заменить мелодию на что-то более приятное слуху. Например, перелив колокольчиков или соловьиное пение.       В глазок можно было не смотреть, она и так знала, что порог обивает Алья, очевидно получившая её смс с текстом «SOS!!!». Только подруга могла так бесцеремонно покушаться на целостность чужого имущества, если дело касалось жизни и смерти. — Открываю! Прекрати ломать мою дверь.       Два поворота ключа, и в комнату, словно фурия, влетела растрепанная девушка со съехавшими на кончик носа очками. — Мари, ты меня в могилу сведешь такими сообщениями! Еще и трубку не берешь. У тебя, наверное, сотня голосовых сообщений и миллион пропущенных звонков. Ты хоть представляешь, что я пережила? Я думала, что тебя тут убивают, а я подъеду в разгар распихивания твоего тела по черным мешкам, — распалялась Сезер, активно жестикулируя и на ходу сбрасывая свой плащ в кресло. Под ним оказалась забавная пижама с розовыми кроликами. — Что? Прибежала к тебе в чём была. И да, я люблю кроликов, — пробубнила она уже совсем тихо. — Ты закончила? — Дюпэн-Чэн подошла к подруге и слегка встряхнула ту за плечи. — Сделай глубокий вдох и медленный выдох. Да, именно так, как нас учили на занятиях по йоге. — Уфф. Ладно, я спокойна. У тебя есть выпить?       Маринетт вздернула темные брови к переносице, что не осталось незамеченным наблюдательной подругой. — И не смотри на меня так. Я перенервничала. Сейчас мамочка Сезер сделает нам по коктейлю, и ты всё мне расскажешь.       Пока Алья совершала набег на бар, Маринетт плюхнулась на диван и откинула голову на мягкую спинку, крепко обняв одну из многочисленных подушек. — Ну, так что случилось с моей девочкой? — Алья, у меня уже есть одна мама, — заныла она, игнорируя поставленный перед ней бокал с янтарной жидкостью. — Вот когда будешь вести себя сознательно, тогда и перестану. Выкладывай, что у тебя стряслось. — Я беременна…       Произнести это оказалось куда проще, чем принять значение самого слова. Маринетт даже почувствовала некоторое облегчение, разделив свою ношу с другим человеком. Алья сознательная, умная, сообразительная. Она точно подскажет, что теперь со всем этим делать. — Прости, что? — Сезер резко закашлялась, хлебнув от неожиданности слишком много. — Что слышала! — простонала Мари, закрывая лицо руками. — Эээ… ты уверена? — Алья, не с первого раза сумела поправить очки и справиться с собственным голосом. — А отцу ты сказала? — Уверена. И нет, не сказала, — послышалось приглушенное сопение. — Мне кажется, что это дело двоих людей. Ты должна сказать ему! — Не могу, — заупрямилась девушка. — Что за детский сад? Ребенка сделать вы, значит, успели, а как обрадовать папашу, так ты в кусты, — Алья силой выдернула из рук Мари подушку, которую та собралась использовать в качестве своеобразного барьера. — Если ты пришла читать мне нотации, то не нужно, — начала она злиться. — Я сама не знаю, как на все это реагировать, а ты еще масла в огонь подливаешь.       Бывшая одноклассница тяжело вздохнула, после чего села рядом с Маринетт и приобняла ту за плечи. — Прости, ты же знаешь, что я как танк — иду напролом, — усмехнулась Алья, заставляя уголки губ Мари слегка дернуться вверх. — Так в чем проблема? — Только не кричи, — осторожно начала Дюпэн. — Я… Кажется, я не знаю, кто отец ребенка. — ЧТО? — глаза Альи были близки к тому, чтобы выскочить за пределы оправы очков. — Ты, эм… это была случайная связь? — Не совсем… — Ну же, не томи, — взмолилась подруга, схватила с журнального столика недопитый бокал и залпом осушила его. — Я не знаю, который из двух… Боже, и как только меня угораздило! — девушка не на шутку разнервничалась. Мало того, что ей теперь нужно перекроить всю свою жизнь, так еще и делать это придётся одной, по всей видимости. Не может же она сообщить о своем интересном положении сразу обоим парням! — Маринетт Дюпэн-Чэн, разве я так тебя воспитывала? Так и знала, что в этом вашем институте искусств сплошные оргии и полное отсутствие нравственных ориентиров. — Алья, ты в своем уме?! Это было… отдельно… с каждым, — щёки девушки приобрели пунцовый оттенок, практически сливаясь с темной обивкой дивана. — Твои запасы алкоголя слишком малы, чтобы распутать этот клубок. Значит так, — заданный подругой тон не предвещал ничего хорошего, — давай решать проблемы по мере их поступления. Ты сама рада ребёнку?       Маринетт впервые задумалась над таким, казалось бы, простым вопросом. Ведь если отбросить все сложности, страхи и волнения, то сейчас у неё под сердцем находилась новая жизнь — её малыш. Такой крошечный, невинный и совершенно беззащитный. — Да… — прошептала она пересохшими губами, инстинктивно прижимая ладони к животу и начиная нежно поглаживать его.       Сезер не смогла сдержать слез умиления от увиденной картины, но поспешила утереть их рукавом от пижамы. — Значит, ты его оставишь, — скорее утверждая, чем спрашивая, заявила шатенка и, получив решительный кивок, продолжила: — Знай, что ты не одна. Уверена, что твои родители тебя поддержат. И твои друзья всегда будут рядом, чтобы помочь. Я, Нино, Адри… Эй, всё хорошо? Что-то ты побледнела. Не вздумай падать в обморок, слышишь меня?! — Тише, в порядке, — фактически пропищала Маринетт, останавливая порыв Альи похлопать её по щекам. — Просто Адриан… он, ну… Он один из… Ну ты поняла! — Ничего я не поняла! — всполошилась подруга, — Один из друзей или… оооууу… Не говори, что… В рот мне ноги, Дюпэн! А ты всё же откусила от этого лакомого пирожка, — Алья коварно захихикала, довольно поигрывая бровями поверх очков. — Боже, как стыдно! — Маринетт уткнулась лицом в обивку дивана, придавив голову парочкой подушек. — Я жажду подробностей! Сааамых пикантных, — раздалось над самым ухом. Девушка, тем временем, пыталась напомнить себе, почему она вообще решилась позвать этот сгусток любопытства и пробивной силы в лице Альи. — Лучше принеси воды и допей мой коктейль. Тебе он явно нужнее, — хмыкнула девушка, вновь принимая сидячее положение.       Сезер не добилась бы столь больших успехов в журналистике, не обладай она природным талантом вытягивать из человека все потаённые мысли.       Вот так вечерние посиделки плавно перетекли в ночные с обсуждением «сладенького» и поеданием мороженого. — Никогда бы не подумала, что наш скромный и правильный Адриан способен на такое. Ух! — облизнув ложку, отметила Алья. — Ладно-ладно, я могила! Ты же знаешь. Так, а кто второй?       Вот подруга и задала тот вопрос, на который Маринетт не могла ответить правду. — Я не знаю, кто он, — полуправда, что тоже неплохо. — Мда, ситуация… — громко икнув, Сезер отставила в сторону пустое ведерко из-под фисташкового мороженого. — Знаешь, как говорят? Кто последний, тот и папа.       Маринетт лишь съёжилась от этой фразы. Если верить в эту глупую присказку, то ей пора трансформироваться и пускаться на поиски хвостатого напарника, чтобы сообщить ему об их котёнке...