Поход

Всё ещё 18 июля 2155 года Ревизоры сразу заподозрили неладное. Молодой парень, хотя и ехал в купе один, сидел на полке с краю, свесив простыню почти до самого пола. Сверху прямо на расстеленном белье стояли видавшие виды рюкзаки. Два рюкзака. Ревизоры многозначительно переглянулись. Старший, чем-то похожий на бровастую собаку-водолаза, сурово нахмурился. Парень, внимательнейшим образом изучавший каталог железнодорожного «Магазина в пути», с напускной ленцой обернулся. В вирт-окне медленно вращалась голограмма женских домашних тапочек с крупным логотипом Новобобруйских железных дорог. Ну точно, дело тут было нечисто. – Молодой человек, откройте багажный рундук! – голос проверяющего был полон тайным торжеством. ¬– Да не, ну зачем? – парень развёл руками и широко улыбнулся самым обезоруживающим образом. – Ну чего вы там не видели? Багаж – вот он весь! Он любовно похлопал ладонью по ближнему рюкзаку. Откуда-то снизу послышался тихий сдавленный кашель. – Откройте немедленно, молодой человек! – теперь уже оба ревизора напоминали гончих, взявших след. – Не то мы вынуждены будем… – Не, ну я-то чего, – подозрительный пассажир медленно слез с полки, лениво почесал кудрявый затылок и нажал кнопку. Сиденье мягко приподнялось. – Я во, пожалуйста. – Простыню поднимите. – А чего простыня? Простыня и простыня. Мне чего сказали поднять, так я и поднял, а про простыню вообще разговора не было, – затараторил парень. – Висит и пусть себе висит. Что, мешает кому, что ли? Ревизор шагнул вперёд и решительным движением сдёрнул белую ткань. – Ну-ка, ну-ка! Вылезайте оттуда, молодой человек! Безбилетничаем?! Из глубины рундука нехотя поднялся второй парень. В стриженых «ёжиком» русых волосах запутались комки пыли. – Так-так. Ага! Оформляем, Сергей Иваныч? – радостно вопросил младший проверяющий и расчехлил планшет. – Офрмляем, оформляем. Как тут не оформить? Наряд вызывай сразу на безбилетника. Младший ревизор занёс палец над планшетом, чтобы вызвать полицию. У него было лицо человека, уже предвкушающего квартальную премию. – Стойте! – вдруг счастливо заорал кудрявый. – На какого это безбилетника? Где? – Молодой человек, прекратите тут цирк, – строго сказал старший ревизор. – Сейчас оформим вашего… товарища. И проводим. Куда следует. – Это вон его, что ли, куда следует? Да за что? – искренне изумился кудрявый. – Что ж он, совсем дурак, что ли, без билета ехать? Славыч, продемонстрируй! Ревизор скептически хмыкнул. Пыльный парень звонко чихнул и закашлялся. – У меня… кхм… кхм.. – Ага! Нету! – с плохо скрываемым восторгом заключил младший проверяющий. Будущая премия уже сияла в его глазах, словно голограмма в вирт-окнах. – Нету. – покорно согласился русый. – Распечатки нету, и видеофона тоже. Только биометрия. Куда тут надо палец прикладывать? – И вообще! – победно орал Негр, наполовину высунувшись в коридор. – Мало ли, где человек едет? Где хочет – там и едет! Хочет – на полке! Хочет – под полкой! Может, у него эта… фобия! Смущённый младший ревизор мышью шмыгнул в следующее купе. – Слушай, ну хватит уже, – поморщился Стас. – А то ещё вернутся и вспомнят, что тебя-то и не проверили. –Не, не вернутся, – довольный Негр уселся на полку с ногами и важно поднял палец вверх. – Психология! Понимать надо. И вообще. Чего это я ему должен билет показывать? По их расписанию я уже сорок минут как дома. *** Сенсор недвусмысленно горел красным. Занято. Ревизоры переглянулись. Младший решительно протянул руку и постучал в дверь. – Минуточку! Всё, сейчас уже, сейчас… – Проверка билетов, – привычно сообщил ревизор. – Билетов? А, ага… минуту. Дверь едва приоткрылась, и в щель выглянул бледный полноватый парень лет пятнадцати, с влажными взлохмаченными волосами и в круглых очках на таком же круглом лице. – Биометрией можно же, да? Ничего, что у меня руки мокрые? – он страдальчески поморщился и с усилием потёр переносицу под очками. Руки действительно были мокрыми и слегка дрожали. Парень ткнул пальцем в подставленный планшет, и вирт-окно с секундной задержкой вспыхнуло зелёным. Старший ревизор подозрительно принюхался. – Проверим помещение? На предмет безбилетных лиц? – с готовностью предложил младший. – А? А, если надо, да, конечно. Пожалуйста. Только у меня тут немного… – парень замялся. – Ну… Беляши на станции, понимаете? Я уберу потом, честно… Виновато, как-то по-детски, улыбнувшись, он открыл дверь пошире. – Кхе-кх-кхх… Всё, всё, не надо! Закрывайте обратно! – Ядрёный запах какой-то жуткой кислятины практически сбивал с ног. Оба ревизора отшатнулись, закашлявшись. – Молодой человек, спасибо, всё в порядке! Будем считать, что мы всё проверили. Парень кивнул, тут же болезненно скривился и схватился за живот. – Извините… ну вот, опять! Ну что такое… Извините! Дверь бесшумно въехала обратно в паз. Младший ревизор с сочувствием посмотрел на вновь зажёгшийся красным сенсор. – А беляши вы всё-таки не покупайте! Лучше уж в буфете что-нибудь! – напоследок крикнул он через дверь. – Горяченького там: борща тарелочку… Из туалета в ответ донеслось что-то совсем невнятное. Кажется, по-центавриански. Венька настороженно прислушался. Шаги стихли. Зашипела, закрываясь, герметичная дверь между вагонами. Он шумно выдохнул. Оба Квазика наконец отлипли от боковой стены и дружно задышали, хватая воздух полуоктрытыми ртами, как клонированные рыбки-зеленушки. – Вень, уже? – с надеждой спросил Квазик Левый, бледный до отчётливой прозелени. – Ну всё же уже, а? – взмолился Квазик Правый, зеленея веснушками. На всякий случай Венька прислушался ещё раз. Чисто. Он наклонился, ловко подопнул ногой термос и поставил его стоймя. Выудил из-за умывальника закатившуюся крышку, осторожно набросил её сверху и быстро завинтил. Вытер пальцы одноразовой салфеткой. Подумал секунду и попшикал термос сверху освежителем воздуха. Лучше не стало. – Может, выкинем? – предложил Квазик Левый. Правый Квазик, вопреки обыкновению, не сказал ничего. Он выкатился в коридор и, прислонившись к стене, жадно дышал свежим воздухом. – Вы что, – печально ответил Венька. – Нельзя. Это же бабушкин… *** Стас в последний раз чихнул и с удовлетворением оглядел свою… Да, пожалуй, что и команду. Всё-таки находчивости им не занимать. Хоть и олухи, конечно. Причём все, начиная с него самого. И Венька, и Негр, и Квазики, и… – Стоп. А Саня-то теперь где? – нехорошее предчувствие зашевелилось в животе ледяным ужом. – Нет, ну не смешно уже!