***
— Как видишь, квартира просторная. И комната для гостей ничем не уступает моей, — всё продолжала рассказывать и деловито улыбаться София, в то время, как Дарью мучили совершенно иные вопросы, а далеко не жилищные. Признаться, она была готова жить на одноместной кровати лишь бы под крышей, а тут — целая квартира в центре города. Только вот… почему? Почему София пришла к ней на выручку? Зачем принялась уговаривать остаться? Почему она так добра к ней? Ведь Даша не сделала ничего, чтобы заслужить такого благосклонного отношения от той, которая отчего-то всегда была на её стороне. А со временем неприятности, что она доставляла начальнице лишь увеличивались в геометрической прогрессии. Так почему же? — … и я надеюсь, что тебя это устраивает. Встрепенувшись, девушка вновь возвращается к улыбающейся Софии. — Простите, что? — Арендная оплата, разумеется, — чуть наклонив голову, пояснила она. — Ведь про неё я спрашиваю тебя уже в третий раз, — щёки Канаевой становятся краснея помидора. — Так что насчёт неё? — Меня больше, чем всё устраивает, — попыталась заверить она Софию, и рукой оперлась на большой стол, что раскинулся посреди кухни, и уловив посмурневший взгляд, тут же отдёрнула руку. — Просто давайте объяснимся на берегу: почему вы так поступайте? — Поступаю, как? То, что девушка витала, где-то в своих мыслях было заметить не сложно, тем более при отменной наблюдательности Софии. Всё можно было списать на природную особенность девушки — мечтательность или на обдумывание слов благодарности, но всё оказалось куда проще. Она просто не знала, почему получает помощь от, казалось бы, незаинтересованной в этом Софии. — Видишь ли, — она хотела бы предложить девушке присесть, но не была уверена, что та согласится, судя по воинственному ожиданию объяснений. — Я сама не могу этого понять. Она всё же присела за стол, и тому же примеру последовала Дарья, уместившись рядом, однако, всё же не смогла отделаться от мысли, что всё до последней мелочи напоминает ей собеседование. Деловая атмосфера, неизвестность от последующих вопросов и объяснений, а также начальник напротив. И никакой возможности расслабиться хоть на мгновение. — Просто, если вы думайте, что чем-то мне обязаны, то это вовсе не так! Я… — О чём ты? — непонимающе вскинула бровь София, поправив лежащий на столе ежедневник. Девушка уткнулась взглядом куда-то в пол, и щёки, что только недавно остыли, снова стали алеть. Ответ тут же появился и долго вертеться на языке не стал. — Ты думаешь, что я корю себя за то, что встречаюсь с твоим бывшим парнем? Даша не смогла понять, на каком именно слове женщина сделала больший акцент. На слове «твоим» или «бывшем»? Но то, что она подчеркнула «встречаюсь» — было неоспоримо. Подтверждать то, что и так было ясно, она не стала. Она действительно предполагала и подобную причину, но после того, как её произнесла София, уж очень в ней засомневалась. И в самом деле, почему ей взбрело в голову, что София Яновна, стыдясь своих новоиспечённых отношений, решила разделить вместе с ней кров? — Тогда я ничего не понимаю. Если приподнять вопрос об отношении Софии к Дарье, то вывод был бы таков: ей не нравилось в ней, пожалуй, многое. Например, то, что девушка была чересчур своенравна и непокорна, когда ситуация требовала обратное. Также недолюбливала дурацкую способность приносить неприятности себе и всему отелю опять-таки благодаря своему характеру. И ещё и тем, что ей пришлось самолично собирать осколки разбитого сердца одного серба, а затем составлять из них аппликацию под названием «романтические отношения». Но то, что ей нравилось в девушке наверняка, так это способность говорить чётко и напрямик. — Мне просто показалось, что если бы я очутилась в подобном положении, то ты бы пришла мне на помощь, — устав от бесконечного самоанализа, завершила София. К счастью, этого вывода хватило на слабый кивок в знак согласия. — Значит, я могу остаться?***
Осмотрев опустевшую квартиру, захотелось одного — забыться. Любыми способами. И не от того, что съехала Элеонора, и не от того, что одиноко, а просто потому, что нет рядом той самой, из-за которой воспоминания стали чем-то вроде яда и противоядия одновременно. Теперь он, как никогда прежде, жалеет о том, что сжёг все небольшие мелочи о тех днях, которые с гордостью, и каким-то горчичным на вкус сожалением, можно назвать счастливыми. Теперь остаётся довольствоваться малым. Теми отрывками памяти, которые с каждым днём блекнут и стираются, несмотря на отчаянное желание всё сохранить до мельчайшей подробности. Однако винить в подобной участи — приходиться лишь себя. Михаил и раньше подозревал о том, что его «еврейская»* натура когда-нибудь по-крупному подставит его. Но сам он был приверженником убеждения: себя не переделаешь. Вот и предпочёл оттягивать и ожидать тот самый момент икс, вместо того, чтобы искоренять любую возможность его появления. Телефон на столе завибрировал, поэтому пришлось отвлечься от самобичевания и ответить на звонок начальства. — Слушаю. — Помнишь, я говорил, что мы — сполна хлебнём этой каши, что заварила Элеонора? Михаил усмехнулся, понимая, о чём говорит его собеседник. — Как он? — Будь тут поменьше людей, я бы описал всё куда более реалистично и ярко, используя всю необходимую лексику, но отвечу чуть более мягко — херово. Открыв шкаф, он достал искомый пиджак, подозревая, что за разговором последует приказ о возвращение на работу, несмотря на выходной день. Ущерб оплачиваемый, но всё же… — Он не справляется? — Ты, должно быть, шутишь, — сарказничает Никита. — Такое ощущение, что ты будто бы удивлён. Мол, разве могло быть иначе? — Что от меня требуется? — Приезжай, — вздыхает собеседник на другом конце города. — На месте разберёмся. Разговор прекращается, а мысли не утихают. Какова хитра судьба. И Михаил никогда не понимал её отвратительных шуток. Иногда приходиться преклоняться всю жизнь перед теми людьми только потому, что они трясут увесистым кошельком, но тем не менее, не имеют ни малейших способностей, ни капли ума и хватки, которыми мог похвастаться Михаил. Но иногда, и очень-очень редко, судьба переворачивает всё вверх дном и дарит неожиданный Джекпот. И теперь тот, кто раньше унижал и повелевал его нелёгкой рабочей и личной жизнью, теперь будет в его подчинении. А стало быть, ходить на цыпочках лишь по одному требованию. Чудеса случаются хоть в чём-то, вероятно. И теперь Михаил точно может заверить всех и каждого, что у судьбы — отличное чувство юмора.***
Обстановка вокруг производила приятное впечатление. Всё напоминало одну из тех фотографий, что красуются на первых страницах лучших дизайнерских журналов, где советуется, как лучше обставить интерьер в квартире. Чистота и порядок читался в каждом уголке этого дома, который поражал не только своей презентабельностью, но и размерами. И в самом деле, когда София находит время для уборки таких апартаментов? И в самом деле, не наняла ли она прислугу? Закрыв шкаф, и пнув опустевший чемодан под кровать, девушка с блаженством прилегла на удобную перину. Усталость отступила и сменилась умиротворением и сонливостью, которую тут же захотелось утолить порцией восьмичасового сна. Кажется, она давно не ощущала этого чувство — спокойствия, которое приходило к ней очень редко и не всегда оставалось надолго. Но в этой комнате, в этом месте, которое ей предложила разделить та, что должна была дать хорошего пинка под зад и отправить восвояси, ей больше, чем хорошо. Наталкивает на определённые мысли, но о них чуть позже. Чуть позже, когда обессиленный организм будет готов к очередному прокручиванию самоанализа в голове. Проснулась она от некого шума и приятного запаха кофе, который так и звал подняться с кровати. Не уверенными, тихими шагами она проскользнула в проход и просунула голову на кухню, где кипела утренняя суета: тосты готовились, фрукты красовались на столе, а возле плиты следила за кофеваркой София. Заспанная, с распущенными волосами и в халате, она никак не походила на строгую и требовательную начальницу, которую всегда знала Дарья. — Доброе утро. — Доброе, — зевнула она в ответ. — Будешь кофе? — С удовольствием. На этом их небольшое приветствие окончилось, и обе девушки принялись за завтрак. Одна пыталась высосать из пальца хоть какую-то тему для разговора, другая же придумывала, как деликатно объяснить сожительнице о том, что подобные завтраки они будут готовить поочерёдно. Готовить София хоть и умела, но не всегда на это есть силы и желание. Да и Даша должна тоже приносить свой вклад в совместное проживание. Девушка глянула в окно и подивилась ясному, голубому небу. Погода — отличная тема для разогрева. Она уже сформировала целых два предложения, чтобы выставить себя в культурном свете, как взгляд упал на рамку с фотографией, что красовалась на подоконнике. Улыбающееся девушка и (несомненно) смеющийся парень стояли в обнимку и совершенно не позировали на камеру. Даже с приличного расстояния было видно, что смотрели они друг на друга. В груде заскрипели заржавелые шестерёнки, а зубы с силой вгрызлись в несчастный тост, словно раненый зверь в добычу, которая слишком долго убегала. Как он смотрит… Как он смотрит! Интересно, хоть когда-нибудь он удостаивал меня таким взглядом?— всё вертелось в голове у Даши, когда она, не отрываясь от фотографии, жевала второй по счёту тост. Как вдруг она краешком глаза заметила на себе взгляд