Драконий Мститель

      Когда я вышел из гробницы, то увидел, как резво бежит Карлия в сторону Фолкрита. Точнее, я даже увидел не ее саму, а лишь движение. Я догадался, что это данмерка и погнался за ней. Она меня подслушала и теперь собиралась остановить меня, предупредить всех. Я был не шибко против, чтобы мир был в курсе, но не сейчас. Мне может еще пригодится помощь смертных, хотя бы в плане видений прошлого. Бриньольф уже подтвердил их истинность, а, стало быть, я должен был увидеть все, что только мог. Возможно, боги хотели сделать мне прощальный подарок? Перед концом света увидеть всю родню... Как романтично. После Седобородых я хотел отправиться в Данстар и вновь навестить то место, где мы некогда жили. Быть может, мне даже доведется увидеть свадебную церемонию Ялисию? Я ведь на ней не присутствовал, хоть и должен был. Судя по словам Бриньольфа, он тоже не был на ней. Но местные говорили, что пара очень торопилась, так что даже толком никого не дожидалась. Это было немного странно. Даже если это и истинная любовь, то к чему такая спешка? Я почувствовал неладное и должен был выяснить это.       Наконец я нагнал быстроногую эльфийку, чувствуя, что сам уже запыхался. Я схватился крепкими руками за ее плащ, опрокинув женщину навзничь. Она забарахталась, постаралась избавиться от куска ткани, но та была очень прочной - так просто не порвешь. Я усмехнулся.       - Куда собралась, Карлия? - хрипло спросил я, запыхавшись от бега.       - Отпусти меня, чертов предатель! - шипела она. - Ты ничем не лучше Мерсера! Такой же ублюдок! Ты чего удумал? Сгубить нас всех решил? Не знала, что твоя непризнь ко мне настолько велика!       Я рассмеялся, при этом стараясь хватку не ослаблять.       - Ты слишком большого мнения о себе, Карлия, - со смехом проговорил я. - Я желаю не твоей смерти, а смерти всех... Понимаешь? Абсолютно всех, в том числе и себя, - прошептал я ей.       - Больной... на голову! - зашипела данмерка, стараясь вырваться.       - Прости, но ты узнала мой маленький секрет раньше времени, а потому тебе стоит умереть чуть раньше, нежели остальные, - одной рукой удерживая ее за плащ, я достал стрелу. Кинжала у меня не было, а двуручником было бы неудобно. - Не волнуйся, скоро все так и так узнают... - я уже занес стрелу, как Карлия произнесла:       - Естественно! Я уже отправила ко всем ярлам особых гонцов... их не остановить, ведь мне помогала моя госпожа. Скоро все всё узнают, Варьольф. Тебе не избежать правосудия!       - О чем ты, Карлия? Ты ведь так и не поняла, верно? Я обеспечу крах мира своим бездействием. Я буду наблюдать, как все умирают, и ровным счетом ничего не делать. Теперь же все просто станут охотиться за мной, ведь люди так глупы. Они будут готовы убить собственнную мессию, если будут знать, что он не хочет для них ничего делать. Ты обрекла их на смерть, Карлия. Спасибо, - я улыбнулся, почти нежно произнеся последнее слово, и проткнул ей горло стрелой, целясь в сонную артерию. Помучавшись с минуту, не больше, данмерка затихла навсегда.       Я выпустил ее и оставил лежать в лесу. Звери найдут и съедят. Если честно, я не был благодарен этой стерве за то, что она всем растрезвонила (или она блефовала?). Надо было ее убить еще там, в гробнице. Как я говорил, умирать не хотелось раньше времени. Я должен был еще немного насладиться их страданиями. Ко всему прочему, вечно нападающие на тебя глупые людишки очень мешают. Это будет несколько проблематично. Карлия не оставила мне выбора. Сперва я должен был наведаться к Седобородым. А ведь я так хотел повременить с этим... Впрочем, какая теперь разница? Наверняка они даже одобрят мои действия, хоть это и будет забавно. Не сражаться - вот что значит Путь Голоса. Бездействуй и отсиживайся на горе, веди ненужное никому существование. Так что они будут лишь рады, заяви я, что не хочу сражаться с Алдуином.       Я разбил лагерь в лесу, понимая, что не дотяну до Фолкрита. Столько всего произошло за день, я просто хотел поспать. Огонь должен будет отогнать зверей. Да если и загрызут... Что же, пусть будет так. Я погрузился в сон.       Я шел по коридору, который уходил в бесконечность. Нет, он не был пустым или с дверьми. Это была скорее галерея. Стены были отделаны зеленым узорчатым шелком, кое-где мелькали бархатные вставки, а низы украшал золотой плинтус. Не знаю, почему они его позолотили, да и кто эти они? Пол был сделан из дубового ламината, он слегка потрескивал, когда моя тяжелая нога в не менее тяжелом сапоге касалась его. На стенах висели картины. Справа были мужские портреты, слева - женские. Я разглядывал их внимательно и с любопытством. Мужчины были преимущественно светлоголовые, женщины темноволосы. У всех был какой-то суровый взгляд, они смотрели на меня будто свысока и осуждали за что-то. На некоторых были видны отпечатки тяжелой работы. Кто-то все дни напролет проводил под палящим солнцем. У мужчин зачастую была длинная борода и длинные волосы, местами заплетенные в косички. Женщины обычно убирали волосы свои назад, делая пучок, хвост или косу, но были и такие, что попросту ходили с короткой прической. Большинство из них были одеты в простую рабочую одежду, либо в броню или в кольчугу, что мужчины, что женщины. Лишь пару раз мелькнули двое в каких-то богатых нарядах, но быстро растворились среди доспехов.       Постепенно белоголовые головы сменились на черноголовые и каштаноголовые. Глаза приобретали либо зеленый, либо синий цвета. В конце концов, я дошел... до Бриньольфа. Он с какой-то усмешкой взирал на меня со своего портрета. На нем была соловьиная броня, его темно-каштановые волосы были стянуты в крохотный хвостик сзади, а карие глаза лукаво горели из-под густых бровей. Прямо рядом с ним висело... зеркало? Я посмотрелся в него, и оно мгновенно стало преображаться в мой портрет. Пышные каштановые усы, небольшая бородка, чуть загорелая кожа. Синие глаза, которые смотрят холодно, пристально и изучающе. Аккуратные черные брови и длинные темно-каштановые волосы, убранные назад. В них застыли косички, которым был уже год или около того, и никто давно их не распутывал, отчего они уже давно плохо походили на косы. На широкой мускулистой шее был тугой воротник рубашки, а чуть пониже начинался уже воротник доспехов, которые сидели будто влитые. На лице уже были небольшие морщины, но это меня не уродовало. Пара рубцов да шрамов поближе к ушам, чуть надрезанная мочка уха. Портрет прекрасно передавал меня, хоть я и не понимал, почему все же на нем отпечатался мой более холодный образ, нежели обычно. Быть может, таковым я и был. Я обернулся к женским портретам и замер, стараясь дышать. Там были все мои сестры. Ялисия... У нее всегда была более тонкая, аристократическая кожа, потому все раны превращались в рубцы, а на коже постоянно были мозоли да волдыри еще с раннего детства. У нее было лицо все исполосовано мелкими нитями белых рубцов. Ее синие глаза светились, смотрели упрямо вперед, будто прожигая взглядом. Губы были сжаты в белую линию, словно от напряжения, нос был сломан, а посему теперь был с какой-то горбинкой и наклонен чуть вправо. Темно-каштановые пышные волосы превратились в ломкие, сухие, потемнели почти до черноты от копоти и грязи. В ушах было несколько серег со странными непонятными знаками. На ней была не самая лучшая одежда, которая мешком висела на ее теле. Мышцы на руках были очень заметны. Сами же руки все были усеяны широкими шрамами, которые уже никогда не затянутся. Я всмотрелся в ее глаза и понял, что смотрела она не то чтобы с вызовом, а даже как-то затравлено. Я нахмурился и перевел взгляд на Яркому. У той были короткие волосы, почти мальчишеской длины. Это и понятно, она ведь в армию вступила, а потому предпочла волосы срезать. Правда и до того в Соратниках ходила уже не с длинными густыми волосами. Она стала настоящей красавицей среди всех своих сестер. Ее синие глаза были самого насыщенного цвета во всей нашей семье, ресницы были длинные и пушистые. Образ воина ей плохо подходил, если уж быть откровенным. Пухлые губы вишневого цвета, небольшой румянец, обозначившиеся женские скулы, аккуратная ямка над губой и правильный невыдающийся особо нос. Уши у нее были небольшие, аккуратные и чуть спрятанные за короткими волосами, которые успели слегка отрасти. Шея у нее была длинная, будто лебединая, но скрытая за кольчугой и странным синим шарфом. Не знаю, где она его взяла. На левом ухе у нее была серьга неописуемый красоты. Это был... янтарь? По всей видимости, да. Вокруг него были лепестки и еще какие-то мелкие детали. Неужто работа Ялисии? Очень на то похоже. Я перевел взгляд на Ярию и тепло улыбнулся. Она ярко улыбалась, заражая своей улыбкой. Она была не такой писаной красавицей, как Яркома, но тоже хороша собой. Свои прекрасные волосы она также коротко постригла, сделав каре и уложив его набок. По-прежнему носила обруч с лунным камнем, что сковал ее голову. Точнее, на портрете носила... У нее не было таких пушистых ресниц и проникновенных насыщенных синих глаз, как у сестры, но зато непосредственность сквозила в каждой ее черте. Лицо у нее было округлое, не такое выточенное, на щеках появились еле заметные веснушки, подобно Заркьольфу. Щеки были на вид мягкими и полными, будто наливными. Подбородок чуть выдавался вперед, будто картошечка, полнота ей бы очень пошла, но из-за того, что Ярия вечно пребывала в движении, вес она не набирала. На ней были мохнатые одежды, странные тряпки с пушистыми или мохрявистыми краями, и куча талисманов, что увешивали ее тоненькую шейку. Несмотря на то, что она старалась красиво уложить короткие волосы набок, они на концах все равно торчали в разные стороны, походя на свою хозяйку, такую же непослушную и непоседливую. А ведь Заркьольф... Я обернулся вновь к мужским портретам и нашел портрет брата рядом со своим. Он еле вмещался в рамку. Широкоплечий, высоченный, он казался немного нелепым из-за излишней кудрявости и веснушек. Взгляд у него был любопытный, вечно что-то ищущий. Синие глаза с интересом посверкивали, нос был слегка картошечкой, а кожа была самой бледной во всей семье. На нем была простая ряса, один лишь какой-то прямоугольный желтый амулет свисал с его шеи, но не более. Вот кому бы в воины, а не в маги... Я развернулся к тройняшкам. Они все были копией друг друга. Черноволосые, зеленоглазые, с чуть бледноватыми (но темнее, чем у Зарка) лицами. Ресницы у них были длинные, черные, но не пушистые, как у Яркомы. Веки были чуть припухшие, что нижние, что верхние, отчего создавалось ощущение, что они не спали несколько дней. Уши их чуть торчали, у всех троих они не были проткнуты. У каждой было по собственному кулону, что сделала Ялисия. Ялиф и Ялира были одеты в броню Гильдии цвета пыли, лишь капюшонов на них не было. Ялсу была одета в какую-то черную обтекающую броню. Я не определил, что за броня и из чего сделана, внимательно вглядевшись в третью тройняшку, которую никогда не встречал. Бриньольф почти никогда не обсуждал со мной сестер и брата, лишь однажды обмолвившись, что характер у Ялсу прескверный, хуже лишь у меня. Впрочем, мой характер не был так уж и плох, так что мне думается, что Бриньольф преувеличивает.       Я взглянул вперед, галерея продолжала уходить в бесконечность, но далее уже был не свет, а тьма. Мне все равно некуда было идти, поэтому я и пошел вперед. В конце концов, из темноты вдруг вышел человек. Он все еще оставался в тени, одетый в темно-зеленые узорчатые одежды, больше напоминавшие мантию или же плащ. Я видел лишь его тонкие бледные губы и острый подбородок, что выглядывали из-под капюшона. Я остановился в нерешительности.       - Насмотрелся? И как? - поинтересовался он.       - Это все моя родня? - решился задать я вопрос.       - Да. Со стороны твоей матери и со стороны твоего отца, - кивнул человек. - А также твои братья и сестры. Их внешность, что была бы у них лет пять назад.       - Пять лет назад умерли последние из сестер, - глухо проговорил я.       Человек промолчал, не отвечая. У меня появилась небольшая догадка.       - Это Вы... Вы посылаете мне эти видения? Зачем? Для чего? Чтобы я передумал?       - Передумал? - повторил человек. - А ты можешь это сделать? Ты всегда был упрямцем, Варьольф. Шел как баран на новые ворота, не замечая ничего вокруг, и поплатился за это. Расценивай как хочешь этот жест. Но думаю, что ты хотел бы все это видеть. В противном случае и видений бы не было, верно?       - Сумасшедшим зовете?       - Отнюдь. Это не мой профиль. Наслаждайся портретами, пока это возможно, Варьольф. Больше ты не увидишь их.       На этом моменте я очнулся посреди леса. Издевается надо мной... Наслаждайся, пока возможно, а сам разбудил меня... Не думаю, что этот сон лишь плод моего воображения. Мне никогда не снились сны просто так, в них всегда было сокрыто некое значение. Впрочем, посыл этого сна мне еще предстояло раскрыть. Я позавтракал, собрался и отправился в путь.       Я шел по каменистой дороге, почти приближаясь к Фолкриту, как мимо меня пробежала черноволосая девушка в черной-красной броне, направляясь к обочине. Я остановился, с интересом за ней наблюдая. Лишь только она стала спускаться к маленькому озерцу, как растворилась в воздухе. Я понял намек и тоже спустился. Я огляделся, выискивая видение, и оно не заставило себя ждать. Мгновенно оно оказалось рядом, слегка меня напугав. Я увидел кулон, что болтался на груди девушки, и мое сердце застучало быстрее - это была Ялсу. Она вдруг остановилась и резким движением сорвала украшение, подаренное сестрой, и выкинула его в озеро, после чего подошла к черной двери с изображенным на нем скелетом. А я даже и не заметил его, потому как он был в углублении.       - Что есть музыка жизни? - прошелестела дверь жутким загробным голосом. По спине пробежались мурашки.       - Тишина, брат мой, - ответила Ялсу.       - Добро пожаловать домой, - отвечали ей, после чего дверь отворилась, и девушка вошла внутрь.       Я не стал торопиться за ней, а прошествовал к озеру и принялся в нем копаться. Наконец в иле мне удалось нашарить кулон Ялсу. Столько лет прошло, а он все еще здесь. Очистив его от грязи, я повесил себе на шею, спрятав за кольчугой. Хоть что-то от семьи... После я обратился к двери. Я не знал, стоило ли входить внутрь, но я хотел узнать больше о своей сестре. Я постучался в нее и, как в моем видении, дверь прошелестела:       - Что есть музыка жизни?       - Тишина, брат мой, - ответил я, и дверь отворилась.       Я вошел внутрь, оказавшись в некоем убежище. Спустившись, я вышел в приемную. Там стояла пара шкафов, стол с картой, а около него была светлоголовая женщина в той же броне, что и Ялсу. Я поздно осознал ошибку свою, та уже приставила к моему горлу кинжал, что был доселе воткнут в стол.       - Как же птичка забралась в наше гнездышко? - чертовски сексуальным голосом поинтересовалась она.       - Я не задержусь здесь, - спокойно ответил я, снимая шлем. Ее глаза сузились.       - А, это ты, - произнесла она, ловким движением втыкая кинжал обратно в стол. - Не думала, что ты знаешь пароль от двери. Сестра рассказала перед смертью своей?       - Так ты знаешь, кто я, - константировал я, вздохнув. - Нет, Ялсу ничего мне не рассказывала. Мы даже не виделись никогда. Я... Можешь сказать, где она погибла?       - Хорошо, но что мне будет за это?       - Деньги, контракты, все, что хочешь, - пожал я плечами. - Это ведь Темное Братство, верно? Я сомневался, но теперь знаю наверняка. Эти эмблемы, цвета... - я огляделся. - Достаточно атмосферно.       В это мгновение время вновь замедлилось. Забавно, видения порой оказывали большой эффект на окружающий мир, а порой их еле заметишь среди общих красок. Совсем рядом со мной стояла Ялсу и смотрела на ту самую женщину.       - Я исполнила предыдущий контракт, Астрид. Мне нужен новый, - безэмоционально произнесла Ялсу, смотря вперед совершенно пустым взглядом.       - Придержи коней, Ялсу. Не стоит так торопиться, - усмехнулась она. - Впрочем, если тебе так угодно... Есть один контракт. Никто не хочет браться за него, слишком уж он скучен и в то же время не так прост. Это идеально бы подошло Крексу, но на данный момент он занят куда более интересным дельцем. Если хочешь, возьми.       - Согласна, - лицо девушки прорезала алчная улыбка.       - Что же... Отправляйся в Драконий Мост. Там находится поместье достаточно богатого человека по имени Норрик. Кое-кто желает его смерти, а посему заказал его Братству. Нужно пробраться в дом и убить его. Только вот сделать это не так просто, Норрик очень подозрителен, а параноик просто жуткий. Вокруг его поместья ходят целые группы наемников, внутри дежурит целая армия. Все профессиональные воины. Они убьют тебя прежде, чем ты успеешь вступить на территорию поместья. Сойдет?       - Самое то, - кивнула Ялсу с горящими глазами, после чего стремительно покинула убежище.       Я сморгнул, краски вновь вернулись к этому миру. Астрид с удивлением наблюдала за мной, потому что я как-то ошалело заозирался, будто не понимал, куда попал.       - Нет... не думаю, что мне стоит знать. Да ведь и ты не расскажешь, верно? - я взглянул на женщину, та улыбнулась. Я был прав. - Возможно, в скором времени на меня начнут поступать контракты. Готов оплатить смерти всех заказчиков.       Астрид наклонила голову, изучая меня.       - Достаточно щедрое предложение. Полагаю, средства тоже имеются? - я кивнул. - Отлично. Но все же... я не могу так просто тебя отпустить. Ты знаешь пароль от двери.       - Так смените, - пожал я плечами. - Уверен, что это возможно. Ах, и... моя смерть не будет выгодна Братству.       - Почему это? - прищурилась Астрид.       - Потому что тогда Братства не будет. Как и всего остального, - ухмыльнулся я и покинул убежище, следуя за призраком сестры. Не знаю, посему ассасины дали мне уйти. Возможно, им было что-то известно, а, возможно, нет. Но я вышел из Братства живым и невредимым. Впрочем, я же был теперь их ценным клиентом.

***

      (Примечание автора: А вот здесь дружно включаем Marvin Kopp - Fleshless и на повтор до конца главы).       Ялсу вела меня на север, к Драконьему Мосту. Я не знал точно, успела ли она что-то выведать, но, судя по всему, у нее был какой-то план действий. Я шел за ней и шел, даже не смотря по сторонам. Мне повезло не наткнуться ни на кого, хоть в степях я напоролся на саблезубых тигров, но мощным ударом двуручника покончил с ними, поспешив вслед за призраком. Она успела уже натянуть капюшон на голову, закрыв половину лица. Мы шли молча, у меня было явственное ощущение, что Ялсу живая, и мы идем вместе. Она не была призрачно-голубой, не была серой, она была вполне живой, цветной... Но я знал, что если протяну руку и дотронусь до нее, то она пройдет насквозь.       Мы дошли до Драконьего Моста, который подтверждал свое название. Мост и вправду был мощный, и древний к тому же. На верхушке была каменная драконья голова. Мы с Ялсу прошли по ней и отправились выше, после чего ушли с дороги, подавшись вправо, ближе к водопаду. Я увидел старые сгоревшие обломки некогда величественного дома. Постепенно вокруг все посерело, выцветая, и лишь Ялсу горела живым ярким огнем. Я увидел дом, что был здесь пять лет назад. Он был высоким, мрачным, в готическом стиле. Вокруг него было несколько ограждений с высочайшими заборами. Окна были затемнены, нельзя было что-либо разглядеть. На последних этажах и вовсе были темно-синие, странно мерцающие витражи. Даже башенка была небольшая. Вокруг постоянно ходили высокие суровые воины, которые зорко следили за всем. Возможно, это была целая группировка. Я услышал грустную мелодию, что кто-то наигрывал где-то глубоко в доме. Она играла в моих ушах достаточно громко, практически заглушив все звуки. Ялсу вдруг пропала, как и иллюзия дома. Передо мной вновь предстали развалины, музыка стихла. Я пошел дальше, проходя мимо полуразрушенных заборов. Подошел к некогда бывшему крыльцу и прошел внутрь. Стены были обуглены, внутри было темно, но я даже не трудился искать факел. Я просто шел по длинным коридорам с высокими потолками. Дом был уже разграблен, все, что можно было продать, было отсюда вынесено. Я заметил, как что-то промелькнуло наверху, и стал взбираться по обугленной каменной лестнице, что была сделана из цельного камня и явно стоила бешеных денег. Даже перила сохранились. Изумительная ковка, такие узоры... Ялисии бы понравилось.       Я поднялся на второй этаж и прошествовал наугад в одну из комнат. Это была явно спальня. Сожженная кровать со сломанным балдахином. Раньше здесь были стол, тумбочка... Вон там подсвечники, вот здесь прекрасная богатая люстра... Да, все вновь ожило прошлым. Передо мной вдруг появился рояль. За ним сидел мужчина средних лет. У него было исхудавшее бледное лицо, сгорбленная спина, жилистые руки. Но они так легко парили над инструментом. Вновь та самая грустная музыка застыла в моих ушах. Я, как зачарованный, стоял и смотрел на этого невзрачного человека, который казался мне отчего-то одухотворенным. Быть может, это из-за музыки? Быть может?.. Неожиданно я заметил, как через окно влезает Ялсу с кинжалом наготове. И почему здесь не было охранников, коли этот дворянин такой параноик?.. Он продолжал играть, будто ничего не подозревая, но когда Ялсу занесла кинжал над ним, он прекратил играть, захлопнул крышку рояля и резко развернулся. Его рот открылся и издал беззвучный крик. Но музыка... музыка не прекратилась, она продолжала играть, заглушив остальные звуки прошлого. Я наблюдал за тем, как он принялся бороться с сестрой. Не знаю, откуда у него взялись силы. Но за свою жизнь он боролся яростно, будто дикий зверь. Наконец Ялсу случайно задела целую стойку со свечами. Их там было штук двадцать. Она опрокинулась, и деревянный пол быстро загорелся, перекинувшись на мебель. Я наблюдал, как языки пламени, отражаясь в моих глазах, играючи завладевают всем, что было в комнате. Это была игра...       Сильным движением сестра скинула дворянина в самый огонь. Тот извивался, быстро начав гореть. Пламя охватило его целиком, и он стал живым факелом. Время замедлилось, я наблюдал, как медленно и печально он покрывается пламенем, будто кто-то укрывает его огненным одеялом. Его жилистые руки пропадают; лицо становится темным, темным, скукоживается, будто растениями опутывается; глаза превращаются в две черные дыры, в которые все будто бы засасывается; от дорогой одежды ничего не остается, она пропадает, оставляя после себя сгорбленное тело, которое на глазах истончается...       Кое-как я оторвал взгляд от этого завораживающего зрелища и взглянул на сестру. Сама Ялсу рванулась было к окну, но его уже почти не было. Внизу же также был огонь, сухая трава загорелась. Должно быть, это были времена засухи. Где-то там в панике бегали охранники, не зная, что делать. Ялсу повернулась к двери, но и та была заблокирована. За ней был целый огненный ад. Она металась туда-сюда. Глаза ее слезились, ею овладела паника, рот открылся в криках о помощи... Но кто ей мог помочь? А музыка все играла, будто рассказывая мне эту историю, что разворачивалась перед моими глазами. А я ведь был здесь, рядом, но мог ли я помочь? Может и мог. Она оглянулась и будто посмотрела на меня своими молящими глазами. Меня пробила дрожь, я перестал чувствовать сковавший меня лед, я вдруг ощутил жар, мне стало нечем дышать, будто я тоже был там. Я шагнул к Ялсу, протянув руки, она протянула руку мне... Но тут с потолка на нее упал горящий кусок потолка. Вдруг сорвалась и люстра со свечами, приземлившись по закону подлости на девушку. Она была погребена заживо. Ее лицо горело, искажая это некогда прекрасное личико, отнимая его у мира, у меня. Девушка извивалась, наверняка выдавала жуткие звуки,.. но я не слышал всего этого, в ушах стояла лишь музыка, что наигрывал тот мужчина. Хоть и было у меня чувство, что он играл нечто совершенно иное. Я закрыл глаза, потому что больше не мог выносить этого зрелища, по моей щеке скатилась одинокая слеза. Но пусть глаза я и закрыл, я все еще видел эту картину. Этот огонь. Этот ад, что поймал в ловушку мою сестру. Когда я их открыл, все пропало. И огонь, и горящие тела... Осталось лишь пепелище, на котором я и стоял. А музыка все играла, постепенно утихая...