Семь мгновений из жизни Элеоноры Галановой

«И все равно я могу его любить! Оттого, что человек умер, его нельзя перестать любить, черт побери, особенно если он был лучше всех живых, понимаешь?» «Над пропастью во ржи». Джером Дэвид Сэлинджер.

— Галанова Элеонора Андреевна? — приглушенный голос раздался из динамика. — Я Вас слушаю. — Дело в том, что у Вашего супруга случился… Случился сердечный приступ. Нам не удалось… Она выронила телефон, не дослушав, и опустилась на пол номера.

* * *

Прошло уже около двух месяцев, благо у него есть была привычка планировать развитие бизнеса наперед — а мало ли что случится? Случилось. С ним.      Неправильно. Неверно. Несправедливо. Время для нее замерло, и Элеонора особо не вникала в дела отеля. Всего лишь изредка появлялась, отодвигая от себя кипы бумаг, и обращала внимание лишь на самое важное. Первую неделю кивала на соболезнования, а клевету, бесстыдно звучащую за ее спиной, молча проглатывала. Оправдываться не нужно: ничего не докажешь — незачем. Они же ничего не знают. Зато она прекрасно знала, как к ней здесь относится треть персонала, а именно, как они ее обсуждают. В особенности женская половина. Элеонора не будет спорить, что сама, хоть и не нарочно, давала им повод: успешность, замужество и другое. Зависть. Красивые и громкие приветствия с натянутыми до ушей улыбками обычно никогда не оставляли ей положительного впечатления. Ну правда, разве может принести моральную удовлетворенность обман? Раздражали привычное «Здравствуйте, Элеонора Андреевна. Прекрасно выглядите!», когда это вовсе не так после бессонной ночи и пролитых слез, или заученное «Добрый вечер, Элеонора Андреевна, рады Вас видеть! Свободен триста тринадцатый люкс, или Вы ненадолго?». Она одаривала их той же фальшей в ответ —  уничтожала грязные необоснованные сплетни. А порой так хотелось открыто высказаться: «Мальчик-портье, слушай, ты серьезно? Ты ведь засыпаешь, а я заранее знаю причину. Ты, как настоящий друг, вышел после ночной смены на дневную подменить заболевшего напарника. Или твоей добротой пользуются? Подумай на досуге.» Однако не издаст ни звука: она не позволит себе такой роскоши. Замечает, что тот опускает взгляд. Мысли вслух? Да нет, юноша только неумело скрывает зевоту: «другу» просто нельзя брать больничный: семья же, дети. А ты улыбайся, мальчик, но гостям. У тебя работа такая. Но она не гость. Поэтому имей смелость признаться, что появление супруги хозяина, которая сама составляет рабочий график и поэтому знает его наизусть, — не лучшее, что могло случиться за сегодня. Честность — важное составляющее. Любезничать умеют все. Искренне — не каждый. А жаль: надоело клещами расковыривать сколы от рвавшегося наружу обмана, хотя даже научилась. Спасибо ее избранникам: дали уроки. Всем нужна была картинка, а что внутри — неважно. Но сегодня решено: она разгрузит иллюзии, которых бы хватило на постройку неплохого особняка. Если жить во лжи, то в созданной своими же руками. Винить кого-то и знать, что сам мог сделать лучшим образом, — невыносимо. Она сменит персонал, а начнет с управляющего. Нужен специалист. Мастер своего дела. Знающий и разбирающийся в людях. Чтобы работал как детектор лжи. И был ее личным психологом. Не за плату, а по-человечески. Она уедет в другую страну. Ненадолго. Не отдыхать — на поиски. И никому не скажет. Некому. Уже. Соберет чемодан или два — поедет налегке. Прокрутит запылившийся глобус и ткнет пальцем наугад. Турция? Хорошо. Билеты вечером? Еще лучше.

* * *

Она сидит в лобби чужого отеля. Уже не в России. Будучи занятой помощью мужу в гостиничном деле, она отточила навык верно оценивать, кто имеет будущую карьеру, а кто выведет из себя начальника или, что хуже, самого владельца и вылетит со скандалом через месяц-другой. Элеонора по-хозяйски перемещалась по холлу, обращая внимание на персонал, точно изучая его. Управляющий ее явно не зацепил: бегал от одного гостя к другому, прося минуточки отсрочки у каждого, нервничал и прилюдно ругал ни в чем не провинившийся персонал. Ее ситуация не должна по сути касаться, однако неприятно. А вот среди портье приметила выделявшиеся личности: знание иностранных языков, умение обслужить сразу нескольких человек, не заставляя ожидать времени, и умение общаться с постояльцами одновременно. Но больший интерес у нее вызвал другой человек — обычный швейцар. «Небольшой, но производительный „моторчик“, не боящийся переработать сверх нормы и выполнить не свои обязанности, » — первое, что пронеслось в ее голове. Он активно приводил в порядок «хвосты» несправляющегося руководителя, улаживая ситуации и успокаивая разбушевавшихся гостей. Иногда давал поручения другому персоналу. Но больше поражало, что владелец отеля обращался за информацией или результатами чего-то (понять ей не удалось из-за гула) и другим именно к нему, а не к портье или, чего следовало бы ожидать, не к главному. Настоящий управляющий. Он же чувствовал вопросительный взгляд Элеоноры на себе уже достаточно долго, чтобы понять, что это не обычная случайность. Будто она хотела обратиться, но еще не решалась. Или не находила предлога. — У Вас все в порядке? — он, тот самый мужчина, заинтересовавший ее, лет тридцати на вид, подошел к ней, отметив, что женщина глубоко погружена в свои мысли и ее нетронутый кофе совсем остыл. Он знал, что лезть в чужую жизнь — не лучшая идея, но какая-то сила притянула его к ней. Не мог пройти мимо. А вдруг что-то случилось у нее, а поговорить не с кем? В ответ Галанова лишь умело развернулась на барном стуле лицом к нему. Внимательный взгляд его карих глаз сосредоточен на ее лице, несмотря на привычный для нее глубокий вырез декольте, который Эля без комплексов демонстрировала окружающим. Серьезный. Она не ошиблась. — А Вы не хотели бы сменить работу? — Извините? — вопрос ошарашил его. — Что Вы имеете в виду? — Вы неправильно меня поняли, — поспешила оправдаться. — И я думаю, что Вы явно засиделись в такой… Такой должности. Вам нужен карьерный рост, Михаил, — в отличие от других, она всегда считала бейджики полезной вещью, хотя пригождаются они действительно редко. Но зато помогают предрасположить при нужном разговоре. — Спасибо, — опустил взгляд в пол. — Я пойду? — уточнил он. — Подождите, — слезла со стула, ища что-то в своем черном клатче, — Вы до скольки работаете? И он снова ее не понимает. Ничего не объясняет. Для чего ей знать его рабочее время? — До половины девятого. — Отлично. Тогда в девять часов вечера жду в сто одиннадцатом номере, — протянула визитку. «Галанова Элеонора Андреевна, Российская Федерация, г. Москва, „ELEON“ — бутик-отель, владелица, номер телефона, » — прочел он. И вновь замешательство. Интересно.  — На чисто деловой разговор, — заверила женщина его, — если придете, буду рада. Не упусти свой шанс, Мишель.

* * *

Элеонора сидела на диване, закинув ногу на ногу, и постоянно поглядывала на часы. Без десяти минут девять. Вновь в тысячный раз прокручивала в голове возможный расклад разговора и весомые аргументы в защиту своего отеля. Может, зря надеется, а он выкинул визитку женщины в мусорное ведро или положил в карман да забыл? Возможно. Стоящее предложение? Она считала, что да. Готова к очередному проигрышу? Несомненно. Это самое любимое. Появляется волнение — выдают ладони. Девять. Разочарование. Не придет, догадки верны? Стук в дверь. Она буквально подскакивает с места к двери, едва не задевая вазу с фруктами и молясь, чтобы это был он, а не некая внеплановая «уборка номеров». — Добрый… вечер, Элеонора Андреевна, — замешканное приветствие. Отступает в сторону, пропуская его вглубь, и оценивающим взглядом скользит по нему. Темно-синий костюм, красный галстук… Именно так ей и представлялся будущий «general manager». — Рада Вас видеть, Михаил. Присаживайтесь, — приглашая его занять место рядом с собой, Элеонора достала несколько папок с надписью «ELEON». Выдержав паузу, осторожно начала: — Мне нужен управляющий, — его удивленные, но загоревшиеся надеждой глаза вызывали у нее легкую улыбку, — в отель. Я предполагаю, что у Вас все может сложиться лучшим образом. Видела Вашу работу внизу, впечатляет. Нет, его разыгрывают. Он уверен в этом. Почти. Как это… Он же простой швейцар. — Встречать гостей и улыбаться — не трудно. — Не скромничайте, — сладко протягивает она. — Вы отлично выполняли работу, которая не входит в Ваши обязанности. Согласитесь, многие конфликтные ситуации улажены именно Вами. Ваш управляющий не справляется с таким наплывом гостей. Думаете, что владелец знает о Ваших заслугах, оставляя в швейцарах? Михаил, Вам давно пора дать повышение. Я хочу дать Вам повышение. Представьте на мгновение: центр Москвы, столица России, сегодня Вы швейцар, а завтра управляющий всего отеля, — она встала, прошлась по комнате, давая ему возможность осознать происходящее. — Вы мне не верите? — наверно, Элеонора бы тоже отнеслась с опаской. Только задумайтесь: Вы мечтаете о чем-то несколько лет, а в какой-то день заселяется дамочка и предлагает улететь с ней к черту на кулички, чтобы дать то, чего Вы больше всего желаете. Как в сказке. — Верю, но… — Вас здесь что-то держит? — догадывается. Боится услышать ответа, перехватывает невидимую нить зрительного контакта и возвращается на свое место. — Не совсем. — Давайте я покажу Вам отель? — настаивает. Потянувшись за оранжевой папочкой и открыв ее, где изображено невысокое здание светлого цвета, начинает рассказывать: — Как Вы видите, отель в четыре этажа. Номера располагаются со второго по четвертый, на каждом по двадцать, за исключением четвертого — на нем девятнадцать. Один, так сказать, номер отдан под кабинет управляющего. Получается, всего пятьдесят девять. Два из них класса «люкс», один «президентский», — она перевернула лист далее. — На первом этаже лобби, место работы портье, обеденная и уборная зоны. Служебные помещения — кухня, прачечная. Также имеются бассейн и спа-салон… И спортзал. Вроде, все. Если хотите, можете ознакомиться с расходами и доходами за последнее время, чтобы основные вопросы были исчерпаны, — протягивая папки синего цвета, закончила она теоретическое знакомство с гостиницей. — Хорошо, — открыв первую из них, пробежался по списку должностей. — Элеонора Андреевна, а чем Вас не устраивает нынешний управляющий? — А он никогда меня не устраивал, был нанят «по дружбе» мужем, — не уточняет, что «бывшего». Супруг сделал для нее очень многое. И она его даже в какой-то степени любила. Как родного человека, который знает тебя лучше алфавита. Галанова никогда не изводила себя его отсутствием, когда тот ездил по делам, и не сомневалась, что «дела» не окажутся на самом деле «любовницей». Она ему доверяла. Разница в возрасте им не мешала. Да и о чем говорить? Каких-то шесть с половиной лет в его пользу. Просто они переутомились за прожитые годы до их знакомства, причем каждый своим. Она устала от постоянных предательств мужчин, он — от пластмассовых девиц. Их брак можно было охарактеризовать как договор взаимопонимания и поддержки. Условия просты: заменяй опору, будь верен и доверяй, уважай другого.    Им было удобно. Они были, скорее, моральными партнерами, как сами говорили между собой. И она так считала. В точности до его ухода. После его смерти Элеонора поняла, что лучший встретившийся человек в ее жизни — он. Всегда поражалась его щедрости. Мужчина же знал, что она не влюблена в него, впрочем как и он тоже в нее. Их общение во многом было схоже с разговорами брата и сестры, и лишь ближе к ночи они позволяли себе друг с другом больше, чем брат и сестра. Она благодарна ему. Ее обручальное кольцо все также блестит на безымянном пальце правой руки в знак верности. Да и входить в новый «вагон» пока не готова: делить место в тамбуре с теплыми воспоминаниями одной пока хорошо. Или не хочет? Может, позже, после улаживания дел с отелем. Галанова понимала, что если уж и выйдет за кого-то в четвертый раз замуж, то будет помнить и, вероятно, время от времени машинально сравнивать избранника с Галановым где-то в глубине сознания. И фамилию больше менять не будет. Как и название отеля, названного в честь нее. Вдова супруга не понимала, чем заслужила, что их совместный бизнес носит ее имя. Пускай и неполное. — Извините, что Вы сказали? — переспросила она. Из собственных рассуждений ее вытащил Михаил, в который раз произнеся имя и отчество владелицы. — Будете ли Вы менять остальной персонал? — Да, я хочу набрать новую команду. Спрятать воспоминания, так сказать, — и снова этот стеснительный и требующий ответ на немой вопрос взгляд скользит по ее спине. Подумав, Элеонора решила поделиться. Хотя бы с ним. Ему можно доверять, она уверена. — Мы с мужем основали отель год назад. Он отличный бизнесмен, всегда умел находить выходы из сложных ситуаций. Отель расцветал. Я помогала ему, понимая, что создавать это одному — невозможно. Вопреки его словам «бизнес — не женское дело», лезла, — горькая усмешка, а в горле комок. — Два месяца назад он ушел из жизни. Остановка сердца, — осторожное смахивание слезы. — Теперь наш бизнес — только моя забота. — Извините, — почему-то Миша чувствовал себя виноватым. — Ты не знал. — И все же, Элеонора Андреевна… — Просто «Элеонора». Отдохнем от излишней официальности. — Хорошо. Элеонора, я согласен. С Вашим предложением. — Не передумаешь? — прищуривается. — Думаю, нет. — Спасибо. Прекрасно. — Это я должен Вас благодарить, — Михаил встает из-за стола и забирает свой пиджак со спинки кресла. Уходить не хотелось. Может, просто устал, а удобная мебель так и манит? Или хозяйка? Точно ли готов бросить все здесь и пересечь не одну сотню километров? Ради карьеры или… Ее? Да, он признался себе, что эта статная женщина чертовски притягательна, интересна в общении, умеет убеждать. Но мужчина прекрасно понимает, кто он, а кто она. Он еще тот самый швейцар, вытянувший счастливый билет этим вечером и не веривший, что стрелочка фортуны указала из всего персонала именно на него. — Подожди, — ее голос заставил его сердце замереть. Михаил не знает, что Элеонора сообщит. Неужели сейчас за его спиной выпрыгнут откуда-нибудь и закричат «розыгры-ыш». — Я возвращаюсь в Россию через три дня, тебе хватит времени уладить все дела? — Да, — облегченно выдыхает. Привязался? Или это форма глубокой благодарности, за то, что женщина смогла разглядеть в нем потенциал? — Тогда вылетаем вместе. Оставь свой номер телефона, а за билетами зайдешь позже. Ты знаешь, где меня найти.