The road to life

— Я… Мы… — тяжело дыша, начала Эмма и, закрыв глаза, произнесла, — нужно забрать Элизабет от Эшли. Так мне будет спокойнее, — она схватила пальто с вешалки и быстро надела на себя. Сердце бешено колотилось в груди, а руки продолжали трястись. Эмма сильно боялась за свою дочь и была готова кому угодно свернуть шею, если Элизабет причинят боль. — Я не пущу тебя за руль в таком состоянии, — твёрдо произнёс Киллиан и надел пальто. Эмма не стала возражать, ведь сегодня даже в полном спокойствии она едва не попала в аварию, а что будет, если она сейчас сядет за руль с трясущимися руками.       Они молча сели в машину Киллиана, которая уже успела прогреться благодаря автозапуску, и выехали из гаража. Киллиан сосредоточился на дороге, пытаясь не нервничать, а Эмма молча смотрела в окно, надеясь, что они успеют раньше автора той записки.       На улице уже начали сгущаться сумерки, и уличный свет уже начал освещать дорогу, которая почти вся блестела ледяной коркой. Эмма уже несколько раз смотрела в зеркало заднего вида, и её начала напрягать машина, которая почти впритык ехала за ними всю дорогу. — Киллиан, что за машина едет за нами вся дорогу? — спросила она, и сама удивилась своему дрожащему голосу. — Это охрана, два человека осталось дома, и два едут за нами, — Киллиан постарался как можно спокойнее ответить, чтобы хоть как-то успокоить Эмму. — Они будут ездить повсюду за нами и за тобой, только так я смогу быть спокоен, зная, что ты в безопасности.       Она кивнула и посмотрела назад, оглядев машину, которая следует за ними. Ещё никогда ей не доводилось чувствовать такую опасность, чтобы дело дошло до охраны.       Машина Киллиана остановилась напротив дома Эшли, в котором через плотно задёрнутые шторы едва просачивался свет. Перед тем, как выйти из машины, Эмма позвонила сестре и предупредила, что они уже у её дома. Она вышла из машины и быстрым шагом направилась к дому. Они договорились, что Эмма постучит в дверь, а не позвонит в звонок, чтобы Эшли уже точно знала, что это она, поэтому сейчас Эмма нервно постучала в дверь. На пороге показался Шон, по его глазам было понятно, что он тоже встревожен и не понимает происходящего. — Где Элизабет? — спросила она, и он кивнул на гостиную. Эмма на ходу начала расстёгивать пальто, проходя в комнату. — Привет, зайчонок, — она улыбнулась дочке, которая сидела на коленках Эшли, и присела рядом, посмотрев на сестру. — Я хочу забрать её. — Эмма, всё хорошо? — встревоженно начала та, но Эмма не ответила на этот вопрос. — Принеси, пожалуйста, одежду Элизабет, а я, пока буду её одевать, расскажу тебе, в чём дело, — попросила она и прижала к себе дочь. Она была очень рада, что с ней всё в порядке и её никто не тронул. Эшли вернулась достаточно быстро, она положила одежду Элизабет на диван и пристально посмотрела на сестру, ожидая ответа, но та молчала. И через несколько минут Эшли не выдержала. — Эмма, да объясни же ты, что происходит! — повысив голос, требовательно спросила она. Шон коснулся её плеча, успокаивая. Эшли нервно выдохнула и обхватила себя руками, продолжая наблюдать за сестрой. — Объясни, почему ты вся на нервах?       Та поднялась с колен и посмотрела на неё, тяжело вздохнув. Эшли увидела в её глазах страх, который можно было видеть довольно часто в последнее время. Эмма передала Элизабет Киллиану, который всё это время стоял позади Эшли и Шона, и сама подошла к сестре. — Вчера, когда я поехала домой, то не смогла завести машину, потом выяснилось, что тормоза испортили, и я поняла, что, если бы машина завелась, я бы здесь сейчас не стояла, — начала она. — А сегодня Киллиан показал мне записку с угрозой о том, что дорогим мне людям могут причинить боль, так что будь осторожна, Эшли, пожалуйста, будь осторожнее. Я, кажется, знаю, кто ко всему этому причастен, и знаю причину всего этого, — Эмма и Киллиан переглянулись. — Но об этом я расскажу потом, когда всё закончится.       Эшли, как вкопанная, стояла и смотрела на сестру. Она не могла поверить во всё, что она только что произнесла. — Эмми, но… — начала она, но та крепко обняла её и, перебив её, прошептала: — Всё будет хорошо, Эшли, — Эмма закрыла глаза и ещё сильнее прижала сестру к себе, — всё будет хорошо, — повторяла она. Потом посмотрела на Шона. — Береги её. — Вы сейчас куда? — уже в дверях спросила Эшли. — Вы уезжаете в другой город?       Эмма и Киллиан переглянулись, и тот вопросительно вскинул одну бровь. Эмме приходила эта мысль по дороге к Эшли, но она не смогла уцепиться за неё, потому что будет несправедливо бросить сестру в опасности, а самой уехать в более спокойное место. Поэтому сейчас Эмма отрицательно помотала головой, продолжая смотреть на Киллиана, и, повернувшись к Эшли, твёрдо сказала: — Нет, мы будем в городе. Я не хочу бежать из-за того, что мне страшно, ты всегда учила меня смотреть страхам в глаза, а не бежать от них, поэтому мы никуда не уезжаем, а остаёмся здесь, в Бостоне, — Эшли улыбнулась, услышав, что Эмма упомянула её уроки, которые она давала ей в детстве. Та улыбнулась ей в ответ и, взяв Элизабет на руки, направилась к машине и только сейчас заметила, что всё это время охранник стоял рядом. Один был у машины рядом с Киллианом, а второй шёл прямо за Эммой. — Можно я сяду здесь? — нерешительно спросила она, усаживая дочь в детское кресло. Киллиан посмотрел сначала на Лиззи, потом на Эмму и улыбнулся. — Конечно, — Эмма села рядом с дочкой и, пристигнув ремень безопасности, взяла её за ручку. Девочка сидела и смотрела на неё большими глазами, крепко сжимая её палец. Эмма поцеловала её в носик и попыталась улыбнуться. — Почему мы уезжаем? — пролепетала Элизабет. — Мы едем домой, — постаралась спокойно ответить та. — И папа? — посмотрев на Киллиана, спросила дочка. Глаза Эммы расширились, и она испуганно посмотрела на Киллиана, который мельком посмотрел на неё. Их взгляды пересеклись, и она увидела, как он расплывается в улыбке.       Эмма никак не ожидала, что её дочь когда-нибудь назовёт кого-нибудь «папой», потому что Лиззи не знает этого слова, по крайне мере Эмма так думала: она никогда не называла это слово при Элизабет и тем более не говорила ей. — Зайчонок, это… — нерешительно начала мать, глядя на дочь. — Эмма, — Киллиан оборвал её, не дав договорить. Он понял, что она хотела сказать Элизабет, и ему этого не хотелось. Он посмотрел на неё в зеркало заднего вида и помотал головой, — не надо.       Сейчас Эмма вообще была полностью шокирована и поражена. Ещё никогда она не чувствовала то, что чувствует сейчас: радость, восторг, счастье, но в то же время ужасную неловкость.       На улице уже было темно, когда они подъехали к дому. Всю дорогу Элизабет хотела заснуть, но мать не давала ей сделать это, поэтому девочка уже начала капризничать. Киллиан вытащил её из кресла, и Эмма, подняв дочь на руки, зашла в дом.       Киллиан закрыл дверь машины и облокотился на неё, в голове эхом отдались слова Элизабет. «Папа». Радость переполняла его, и он не смог сдержать улыбку. Проведя рукой по волосам и почесав затылок, он ещё сильнее улыбнулся и зашёл в дом.       Плач Элизабет был слышен на весь дом, и Киллиан быстро снял своё пальто и уже хотел подниматься на помощь Эмме, как плач стих, и он остановился, вслушиваясь в гробовую тишину дома. Раньше он каждый день жил в этой тишине, но сейчас это было невыносимо. Киллиан тихонько поднялся на второй этаж и заглянул в комнату Элизабет. Эмма сидела рядом с кроваткой и тихонько напевала песенку. Он мило улыбнулся и спустился на первый этаж.       Охранник сидел у самой входной двери, и Киллиан, кивнув ему, прошёл на кухню. Налив себе стакан воды, он начал думать над тем письмом и словами Эммы, стараясь сложить всё воедино. Киллиан вспомнил всё, что было между ним и Реджиной. Когда-то он представлял вот такую жизнь с ней, но сейчас об этом совершенно не хотелось думать.       Он просидел на кухне около получаса, надеясь, что Эмма спустится к нему, но этого не произошло. Поэтому он сам пошёл к ней. Киллиан не стал заглядывать в спальню, потому что уже знал, что её там нет, и сразу направился в детскую.       Эмма сидела и тихонько качала кроватку со спящей Элизабет, когда Киллиан бесшумно подошёл к ней и коснулся её плеча. Она сначала испугалась, но потом положила голову ему на руку и прикрыла глаза. — Тебе бы тоже не мешало поспать, — чуть слышно прошептал он прямо ей на ухо. Эмма поёжилась от его дыхания и ответила: — Я не хочу, — она знала, что Киллиан поймёт, что она говорит неправду, ведь ей безумно хочется спать, но она боится оставить Элизабет одну. — Не обманывай меня, — усмехнулся тот. — Ты уже сидя засыпаешь, пойдём, — Киллиан взял её за руку. — Я боюсь, — призналась Эмма. — Послушай меня, — он присел на корточки перед ней и взял её руки в свои ладони, — дом находится под сигнализацией, да и ещё с охраной. Мы в безопасности, тебе нечего бояться. Пойдём спать.       Киллиан встал и потянул Эмму, чтобы та встала. Она тяжело вздохнула и, погладив Элизабет по головке, вышла из комнаты следом за Киллианом. Внутри Эмма чувствовала небольшую тревогу, но пыталась себя успокоить и не накручивать лишнего.       Она зашла в ванную и упёрлась руками о раковину, посмотрев на себя в зеркало. «Уставший вид, дорогая», — мысленно усмехнулась Эмма. Потом тяжело вздохнула и, раздевшись, встала под горячий душ. Ей хотелось смыть этот день и вместе с ним и все проблемы. Ей хотелось отдохнуть, начать жить нормальной жизнью, без проблем и опасностей.       Эмма вышла из ванной и прислушалась к звукам в доме, но кроме гробовой тишины ничего не было. Она заглянула в детскую и, убедившись, что всё в порядке, прошла в спальню. Киллиан лежал на кровати и читал книгу или по крайней мере делал вид. Эмма мило улыбнулась, наблюдая за тем, с каким серьёзным лицом он читал книгу, и, развязав халат, залезла под одеяло в одной шёлковой сорочке. За последнее время она привыкла, что они спят спина к спине, не обнимая друг друга, поэтому, когда рука Киллиана коснулась её талии, а потом бедра, она испугалась. Он нежно поцеловал её обнажённое плечо и прижал к себе. — Я был шокирован сегодня от слов Элизабет, — шёпотом произнёс Киллиан и снова поцеловал Эмму в плечо. — Я сама-то не ожидала, — усмехнулась она. — Откуда она вообще знает это слово и почему его нужно применять именно к мужчинам, в данном случае к тебе. — А ты не говорила при ней про своего отца, допустим? — Нет, и Эшли не могла сказать. — Садик, — вдруг произнёс Киллиан и посмотрел на Эмму. — Она узнала об этом в садике, за детьми же приходят не только мамы. Наверное, от детей она и узнала.       Эмма задумалась, ведь о садике она совсем не подумала. Большая вероятность, что Элизабет узнала это слово от детей, за которыми приходили родители. — Она ещё маленькая, поэтому не знает, кого именно так нужно называть, — шёпотом сказала Эмма. — Я не против этого, — спокойно ответил Киллиан. — Правда? — не поверив своим ушам, спросила она и перевернулась на спину, и теперь Киллиан навис над ней. Посмотрев в её глаза, он уверенно кивнул и улыбнулся. Его взгляд сместился на губы Эммы, и он понял, что уже давно не прикасался к ним.       Эмма смотрела на него и понимала, о чём он думает, ей тоже хотелось поцеловать его, но этот поцелуй может зайти куда дальше обычного. У них уже давно не было близости, и этот поцелуй может подорвать обоих. Но, когда она почувствовала вкус губ Киллиана на своих, все страхи отошли на второй план, и Эмма страстно ответила на поцелуй, положив руки на грудь Киллиана. Он начал более требовательно целовать её и коснулся рукой её бедра. Это прикосновение отдалось сладкой дрожью в её теле, но она всё равно не может позволить себе сейчас этого, поэтому отстранилась. — Не сегодня, — хрипло прошептала она, пытаясь восстановить дыхание, и виновато посмотрела на него. — Как скажешь, — так же хрипло ответил Киллиан и, едва коснувшись губами губ Эммы, дал ей перевернуться на бок. Она думала, что он отвернётся, но нет, Киллиан положил руку на её талию и уткнулся носом в затылок. Эмма положила свою руку на его и, чуть улыбнувшись, закрыла глаза, стараясь погрузиться в сон.       На протяжении всей ночи она просыпалась, и ей казалось, что что-то не так, что за окном кто-то ходит. Уже несколько раз она вставала и проверяла, после шла в комнату к Элизабет, потом возвращалась и снова ложилась спать. Но сейчас она проснулась от того, что ей показался крик Элизабет. Она медленно села и начала прислушиваться к тишине. Ничего. Она легла обратно, решив, что это плод её воображения, но внутри всё сжалось. — Мама! — послышался детский крик, и Эмма резко открыла глаза. Она откинула одеяло и хотела подняться, как услышала снова крик своей дочери. — Мама! — быстро выбежав из комнаты, Эмма залетела в комнату к Элизабет, тяжело дыша. Девочка сидела в своей кроватке и всхлипывала. Мать подошла к ней и взяла на руки. — Всё хорошо, зайчонок, мама здесь, — она шёпотом начала успокаивать дочь. — Мне страшно, — всхлипнула Лиззи. — Это просто сон, всё хорошо, мама рядом, — Эмма ходила по комнате, медленно покачиваясь, и вскоре Элизабет начала успокаиваться и засыпать. Мать посмотрела на дверь, услышав тихие шаги, и вздохнула, когда в дверях показался сонный Киллиан. Она подошла к нему, продолжая укачивать Элизабет на руках, и устало прошептала: — Я не могу жить так больше, — на глазах появились слёзы, но Эмма так и продолжала пристально смотреть на Киллиана. Нервы были уже на пределе, и ей хотелось просто разрыдаться.