Лишний в каноне - не к добру

       Мне откровенно никуда не хотелось идти. Но как это часто бывает моего мнения не спрашивали, прям как сейчас.        Даррэн заявился неожиданно, когда после вкусного обеда я решила прилечь поспать. Мне было очень и очень хорошо, пока я сквозь дрему не почувствовала прикосновение чужих губ к щеке. Точнее сначала к щеке, а потом они невесомыми поцелуями поднялись выше к уху.        — Пора вставать. — прошептал один демон и чуть прикусил мочку, сбросив с меня часть сонного оцепенения. Потом он начал спускаться ниже к шее, оставляя горячие, мягкие поцелуи на коже, от чего я непроизвольно выгнулась.        Готова поклясться, он улыбался. Такой истиной улыбкой темного лорда.        Я попыталась встать, но мне не дали. Горячая ладонь легла на живот, прижимая к кровати, от чего у меня сбилось дыхание, а затем очередное прикосновение губ, но уже к ключицам, невесть почему оказавшиеся открытыми.        Я закусила губу. Потому что от его действий по всему телу разлилось такое горячее и тягучее чувство.        А демоны останавливаться видимо не умеют, потому что вторая его рука скользнула на бок, к шнуровке платья и очень ловко её ослабила.        — Сама переоденешься или мне помочь? — прошептал Эллохар, продолжая при этом расстёгивать шнуровку, и очень лукаво смотря на порозовевшую, но не очень смущенную меня.        — Думаю я и сама справлюсь. — так же прошептала я, потому что голос немного отказал, но не пытаясь вырваться.        — Мммм, даже так, — лукаво усмехнулся Даррэн, склоняясь ниже к моим губам. — А повторить сможешь?        Что? Какое повторить? Я уже даже не понимала, что он говорит, в то время как одна не в меру наглая конечность, поглаживала меня по бедру.        А поняв, что я не сопротивляюсь, он накрыл мои губы своими в поцелуе.        По телу прошла волна дикого жара, и я, застонав, выгнулась, обвив его шею руками и зарываясь пальцами в жёсткие, но не менее шелковистые от этого волосы.        Хотелось всего и сразу, если вы меня поняли. Единственное что останавливало так это ведьмы за соседними стенами, а ещё домовые.        Не знаю о чем подумал Даррэн в этот момент, может о том же, но он с явной неохотной отстранился. Окинул растрёпанную меня потемневшим взглядом и выдохнул сквозь стиснутые зубы.        — Платье на стуле, одевайся. Я буду через десять минут. — и явно с трудом поборов желание продолжить начатое, встал и исчез в пламени, испортив мне весь пол. Начинаю замечать за ним эту дурацкую привычку портить мебель.       Где-то с минуту я просто лежала приводя или пытаясь привести дыхание в норму. А потом резко села, о чего перед глазами замелькали чёрные точки.       Полу расшнурованное платье начало лениво сползать, приоткрывая верхнюю часть тела, до которой кое-кто добраться не успел. Одной рукой прижала ткань к себе, предотвратив её дальнейшее скольжение, а вторую прижала к припухшим губам.        Мать! В сердцах ругнулась я.        Тело и гормоны желали продолжения банкета, мозг грозил уйти и не вернуться, а разум требовал закатить скандал с битьем посуды… Вот не совсем поняла откуда последнее, но не важно.       Надо одеваться. Если Даррэн сказал десять минут, это десять или меньше, но не больше.        А наряд на стуле был… кхем. Ладно. Я взяла платье в руки.       Темно-зелененная струящаяся ткань, полностью оставляла плечи открытыми и красивыми складками перетекала в длинный подол. Не смотря на все перечисленное, сама ткань была плотной и довольно тёплой. Вот только это меня не спасёт от одного мужчины.        Куда я в таком-то наряде пойду?        Черт, черт черт!        А потом я вспомнила, что у меня есть чёрная шелковая маечка с широкими лямками, и на лицо скользнула опасная ухмылка.        Влияние Эллохара однозначно опасно.        Через несколько минут я была готова. Платье сидело как влитое, а чёрная майка была даже в тему. Я видела у нас на Земле несколько нарядов именно такого покроя. А то что здесь такого никто ещё не видел, что ж, буду первооткрывателем.        Волосы просто расчесала. И оставила распущенными. А через несколько мгновений появился и мой спутник.       Оглядел меня собственническим взглядом, и наткнулся на несостыковочку в наряде.        Я постаралась откровенно не ухмыляться. Получалось наверное не очень.        Даррэн шагнул ближе, а его ладони скользнули на талию, прижимая к тёплому телу. Губы коснулись шеи.        — Мне кажется, или ты чуть изменила наряд, что я так любезно тебе предоставил? — оставил мягкий поцелуй, и поднялся губами чуть выше.       — Тебе кажется, — со всей уверенностью сказала я, тая от его прикосновений.       Никогда не думала, что можно вот так млеть, только от одних поцелуев. Попала ты Дэнна, попала так попала.        Даррэн тихо рассмеялся, от чего у меня по спине побежали мурашки. Его губы скользнули по щеке и беспрепятственно завладели губами.       Сопротивление? О каком сопротивлении может идти речь, когда у тебя подкашиваются ноги, сердце грохочет где-то в ушах, а в голове явное помутнение?        Вот и я о нем не думала. Наоборот прижалась ближе, вновь с наслаждением зарываясь в белые шелковистые волосы пальцами. Одновременно с этим чувствуя, как одна ладонь мужчины скользнула на бедро, а вторая легко скользит по спине.        — Если мы не прекратим, — выдохнула я, когда мне удалось немного отстранится, совсем чуть-чуть, — То уже никуда не пойдём.        — Ммм, — Даррэн приподнял бровь, вновь целуя меня. — А я не против, — промурлыкал он с опасными нотками в голосе.        Что и говорить, я тоже не против, но ему-то это знать не обязательно… Ага.        — А я против. Я хочу погулять. Я тут целыми днями нахожусь, хочу увидеть что-нибудь новое, хочу развеяться. — я встретилась взглядом с мужчиной, — Я так устала находиться в этих четырёх стенах, что ещё чуть-чуть и начну выть от однообразия своей жизни.        Даррэн просто смотрел на меня, продолжая сжимать в объятиях, и этот его взгляд заставил меня напрячься. Такой странно-далёкий, заставивший меня вдруг понять, что что-то идёт не правильно, что так быть не должно! Ни в коем случае не должно!        Но в следующий миг чувство исчезло, будто его и было, потому что мужчина притянул меня к себе ещё ближе, и зарылся лицом в растрепанные волосы, глубоко вдыхая мой запах, от чего его дыхание невесомо щекотало открытую шею.       И все вокруг стало таким неважным. Внутри что-то екнуло, дернулось и резко потеплело. И я поняла, что влюбилась в этого нечеловека окончательно и бесповоротно. И это чувство было даже чуточку страшным, потому что теперь… сейчас… я не могла представить свою жизнь без него.       Меня тянуло к нему магнитом, чуть ли не против воли привязывая к демону душой и сердцем.       Должно ли быть так? Правильно ли это? Или все только кажется мне?       Но на эти вопросы мне никто не мог ответить. А если могли, то явно не хотели.        — Желание дамы закон, — вдруг раздался его голос, и Даррэн Эллохар чуть отстранился от меня, улыбнулся, от чего у меня перехватило дыхание, и мы оказались в центре полыхающего синего пламени.        А спустя пару томительных для меня мгновений оказались на улице.       Но тут не было холодно, совсем.       Тепло припекало солнышко, а люди гуляющие вокруг, были одеты весьма по летнему и даже не обратили на нас внимание.        — Где мы? — удивленно спросила я оглядываясь.        Это была явно не Темная Империя. Вокруг были только люди. Одни люди.        — Это мой небольшой секрет. Но не будет ли тебе жарковато… в таком наряде, м?        Я на это лишь фыркнула. Нормально, выживу.       С интересом осмотрелась. И вскоре уже насмотревшись на симпатичные мощённые улочки и дома, поняла, что Ардам мне нравиться больше. В нем как-то свободнее что ли. Такое разнообразие расс, живущих вместе, а тут опять люди, скучно.        Даррэн предложил мне локоть, и мы пошли гулять.        — А как люди реагируют на тёмных лордов за пределами Темной Империи? — решила поинтересоваться я, раз представилась такая возможность. А знал Даррэн Эллохар очень много.       — Плохо реагируют. — усмехнулся тёмный.       — Аааа почему тогда…        — На мне морок, — меня притянули ближе, обвив талию ладонью, — Делающий меня более «человечным» в их, — кивок в сторону людей, — Глазах.        Я подняла голову, встретившись с его глазами, и заворожено замерла на мгновение, а затем, поддавшись порыву, такому странному для меня, встала на цыпочки, обвила его шею руками, заставляя склониться ко мне и поцеловала.       Эллохар замер, а я отстранилась и честно призналась:        — Ты удивительный. А он так смотрел на меня, словно я сейчас была всем, центром для него, от чего в животе запорхали невесомые бабочки.        — Правда? — вдруг хрипло спросил он, продолжая смотреть на меня полыхающими синими глазами, в которых я начала теряться, от чего ощущать землю под ногами вдруг стало очень сложно.       А я поняла, что такого ему никто не говорил, а если и горил, то это было не так важно. И я шагнула к нему, обнимая, прижимаясь щекой к груди.        — Правда, — прошептала я, с полузакрытыми глазами, слушая как бьется его сердце.

***

      — Лорд, не желаете ли портрет вас и вашей спутницы? — вдруг окликнул гуляющих нас старичок, заставленный мольбертами, планшетами и готовыми рисунками. С нахлобученной кепкой «художников» и счастливой улыбкой.        По всему своему виду, Даррэн собирался отказаться, но черт возьми, портрет? Совместный?!        — Очень хочет! — радостно воскликнула я за него, вцепившись в его локоть.        — Да? — немного ехидно уточнил у меня Эллохар.        — Да, именно так, — я так же покивала головой соглашаясь, и потянула мужчину к старичку, уже радостно ставившего нам табуреточки.        Кода мы сели, Эллохар обвил мою талию рукой, притягивая к себе ближе.        Старичок, закрепляющий на тот момент бумагу, хмыкнул.        — Какой вам кавалер достался девушка, того гляди и вам ничего от себя же не оставит.       Я почувствовала, как напрягался рядом Даррэн, но улыбнулась и потерлась щекой о его плечо.        — Что есть то есть. Но вы при нем это лучше не говорите.        Старичок понимающе мне улыбнулся. А я на Даррэна старалась не смотреть. По губами блуждала улыбка.        А художник уже вовсю работал кисточкой и акварелью. Интересно, какие мы получимся?        Даже фотография, с её детализацией не передаёт всего, чего уж говорить о картине красками. Хотя все ещё зависит от мастера. От его видения мира, от того как он держит кисть и от его души.        Каждый художник вкладывает душу в любую свою картину, в большей или меньшей степени. Так и рождаются шедевры. Не от мастерства художников, а от того, что они «вложили» в эту работу, сколько потратили сил: моральных и физических.        Вот почему мы с таким наслаждением рассматриваем великие картины прошлого, мы хотим сблизиться с их авторами, и смотря на их творения, мы смотрим на их души. От чего в душе рождается трепетное чувство восхищения.        — Замечательно, просто замечательно, но леди, не могли бы сказать что-нибудь своему спутнику?        — Что сказать? — не до конца поняла я.        — Что-нибудь приятное, мне нужно поймать у него это выражение лица, и картина тогда оживёт.        О, как художник я прекрасно поняла, что он теперь имеет в виду.       Я посмотрела на Даррэна, который явно этого не понял. Потом снова на мастера-художника, и вновь на Даррэна.        Чтобы такого сказать?        И в голову само вдруг пришло.        Я чуть приподнялась, чтобы, едва касаясь его уха губами, прошептать только для него:        — Нуже, улыбнись, Рэн.       Демон рядом со мной замер, чтобы медленно повернул голову в мою сторону, а затем хрипло, на гране рыка попросить:       — Скажи ещё раз.        Я моргнула. А потом тихо выдохнула:        — Рэн…       Я медленно наблюдала за тем, как меняется выражение его лица и глаз.        И если от первых эмоций, таких не понятных для меня, сердце застучало в разы быстрей, то от последующих мне стало неспокойно на душе. Что-то внутри (интуиция наверное) как змея вдруг настороженно подняло голову, завозилось, заволновалось, поднимая непонятную мне панику.        — Леди… леди, — окликнул меня художник, — Все готово. — он улыбнулся протягивая мне свернутый рулон бумаги, — Надеюсь вы останетесь довольны.        Я через силу улыбнулась старичку, стараясь скрыть за этой улыбкой свои тревожные эмоции.        И поспешила за Даррэном, который дал художнику пару монет и успел отойти на приличное расстояние.        А когда догнала, почему-то побоялась к нему прикасаться, даже чуть отстала на пару шагов.        Я опустила голову, не понимая причины таких резких перемен. А когда мы свернули в промежуток между домами вздохнула и сказала:        — Прости, если я сделала что-то не так… Даррэн. Ты меня ни о чем таком не предупреждал и…       Я не договорила, просто не успела. Потому что Эллохар резко крутанулся на месте и так же резко притянул к себе, завладев моими губами.        Из ослабевших пальцев выпал свёрнутый в трубочку холст.        Поцелуй не был нежным, он был страстным, не принимающим отказа, яростным и безумно горячим. От чего у меня в венах вскипела кровь. А тело само выгнулось дугой, откликаясь.        Я обхватила его шею руками, отвечая на поцелуй и чувствуя как горячие ладони властно вжимают в мускулистое тело.       Когда воздуха стало откровенно не хватать, он оторвался от губ и спустился к шее.        Стараясь не застонать, я откинула голову и закусила губу, чувствуя, как он слегка прихватил губами нежную кожу. В этот раз по телу прошла крупная дрожь, осевшая внизу живота.        — Назови меня ещё раз по имени. — глухо простонал он, как отчаянно прижимая к себе, и прикасаясь губами к отчаянно бьющейся жилке на шее.        Я вцепилась в плечи его камзола, не в силах сделать что-либо ещё и простонала:        — Рэн!       И что-то как будто щелкнуло у него внутри, и меня вновь поцеловали.        Земля окончательно ушла из-под ватных ног, я бы даже сказала — улетела. Слишком много всего было в этом прикосновении губ. От чего у меня окончательно снесло крышу, закрученную водоводом эмоции и чувств.        Я не поняла, в какой момент нас перенесло синее пламя. Просто Даррэн вдруг отстранился, тяжело дыша и с потемневшим взглядом рассматривая меня, и едва слышно попросил:               — Останови меня…               Я замерла, глядя в глаза темного лорда. Что? Остановить? Кого именно? Меня или его? Мы тут оба хороши.               Миг, и с полным облегчения выдохом, Даррэн прошептал:               — Спасибо, моя прелесть.               А затем вновь прижался к моим губам сильным, властным, полным страсти поцелуем.        В какой-то тающий момент платье легко струясь соскользнуло, от чего стало холодно. Но всего на мгновение. Потому что меня обхватили руками, прижимая к горячему мужскому телу.        Шершавые ладони скользнули по обнаженной спине, одна зарылась в волосы, а другая хозяйничала на бедре.        Я выгнулась, когда уже лёжа на невесть откуда взявшейся кровати, его горячие губы дотронулись до ключиц, и, оставляя невесомые поцелуи, спустились ниже к груди. Заставив меня охнуть от всей гаммы ощущений.        У меня были мужчины, немного, но были. Вот только не было такого как с этим демоном. Чтобы тело так остро реагировало на каждое его прикосновение и движение. Неужели действительно бывает так, что ты просто растворяешься, забывая обо всем?        С губ сорвался всхлип, когда тёплые пальцы прошлись к всему телу, исследуя все чувствительные точки. И я открылась демону, которого успела по-настоящему полюбить, за столь короткий срок, и которого кажется безумно хотела в этот момент. Открылась, откинув все сомнения, которые ещё оставались где-то глубоко. Они не ушли нет, просто спрятались на самых дальних окраинах, готовые вновь всплыть на поверхность при первой возможности.        Я растворялась в нем, его ласках и движениях. В его полыхающем взгляде и словах, смысл которых доходил с трудом, но от самого звука голоса сладко сводило живот.        Возможно у нас - на Земле. нет ничего страшного в близости до свадьбы или чего-либо ещё. Может и у них тоже, но я не привыкла делить с кем-то постель так просто. Вот только сейчас я именно это и делала, прекрасно зная, что если окажусь игрушкой на одну ночь, то просто не смогу так просто это принять.        Этот мужчина и демон во плоти, сводил меня с ума. Невозможно влюбиться за тот месяц, что я его знаю, скажете вы. Можно, ещё как можно. Да так, что одна мысль о том, что он исчезнет из мой жизни, приводила в ужас.        Я обвила его талию ногами, притягивая ближе, и припадая к его губам в поцелуе, на который он мгновенно ответил.        Он притянул меня ближе, согревая теплом свои рук и тела.        — Девочка моя, такая сладкая, желанная… Моя!       Такие странные и такие нужные мне слова, которые все равно оставались лишь словами, но от которых по телу все равно бежала дрожь от одного только их такого сладкого звучания.