***
Кривые корни векового дуба, под которым Эдгар решил найти приют от полуденного солнца, выглядывали из-под земли. Они, как кроны необъятного в одну персону дерева, были тёплыми. В нём струилась жизнь, да и день выдался тёплым, разве чуть ветреным. Нежную и воистину благодатную тень создавали раскидистые ветви и густая листва. Жёсткие, в руках почти что хрупкие листья шумели, словно маленький рой диких пчёл. Ветер играл кудрявым одеянием дуба, подавая двум влюблённым музыку самой природы. На небе появились первые перистые облака и, заглядевшись на них, Лидия позабыла об обеде, вычурном десерте, который Эдгару пообещали сделать самым вкусным, признав из поданного к пикнику один хрустящий пшеничный хлеб и красное сухое вино, на принятии которого граф настаивал. Видимо, так он видел романтику вместе с ней. Леди Карлтон не хватило в этом месте лишь водоёма, но при упоминании о нём, Эдгар опечалился, намекнув на её холодность. Не хватало ему в такой прекрасный день видеться с Келпи. Неописуемый день! У прислуги, друзей и самого хозяина ушло столько сил, а для счастья потребовалось дерево, земля, нагретая летним солнцем, чуть-чуть красного вина и ещё тёплый хрустящий хлеб. Лидия сидела прислонившись к шершавому стволу дуба, а Эдгар лежал на земле, пригрев голову у неё на коленях. Да, как и в том самом сне, он предстал перед ней беззащитным, тактичным и полностью ею пленённым. Лёгкие касания леди Карлтон ничуть не тревожили сон графа Блу Найт. Он утомился… Ранее энергия переполняла его, а теперь, почувствовав безопасность, он отдался рукам заботливой девы, которую очень многие считали странной, быть может, опасной. Внушить страх не так-то сложно, а вот обзавестись доверием — этим может похвастаться далеко не каждый. «Стоило ему заснуть, и моё сердце успокоилось, — Лидия перебирала между пальцев золотистые волосы графа, иногда посматривая на его лицо. Блики света и тени падали, просачиваясь сквозь листву дуба, веселя леди своей любезной игрой с притомившимся мужчиной. — Если подумать, то он пережил многое. Кое-что никогда не отпустит, я спокойна, когда он такой тихий… — она расслабилась. Очертание лица, светлая кожа и длинные тёмные ресницы. Обычно ничего из этого не бросалось в глаза, да и где там смотреть, стоило ему приблизиться, как Лидии тут же становилось не по себе из-за самой себя. — Не скажу, что была неправа, но иногда, возможно, милее с ним стоит быть. На его долю выпало немало забот и всё это не мешает ему думать о других, людях и фэйри. Он истинный граф Блу Найт. Хотя я до сих пор не уверена в его настоящих мотивах, наверняка у него есть нечто важное, то, отчего он защищает меня и жителей этого поместья. Ему очень нужен этот титул, мои способности фэйри-доктора и надёжный защитник. Рэйвен хорошо с этим справляется, но и я хочу приносить ему пользу, интересно, я изменюсь, если соглашусь на этот брак и поверю его словам?» — боязнь перед новой жизнью, обществом, которое её не особо принимало и обычная лихорадка, захватывающая девичье сердечко, когда кто-то вот-вот признается или уже признался в любви, ожидая уж если не взаимности, то хотя бы достойного, то есть правдивого ответа. Не люби она его, и Эдгар давно бы сдался, но ведь она читалась не хуже знакомой книги, оттого граф Блу Найт не сдавался, веря, что настанет день, когда его милая фэйри с зелёными, как сочная трава по весне глазами, скажет ему да. Лидия убрала от его лба чёлку. Совсем светлый и спящий, словно её чарами пленённый, он доверял ей спину, шею и голову, да чего уж там, сердце и то передали ей на вечное хранение. «Не надо тревожиться, я буду рядом с тобой, Эдгар…» — она не заметила, как склонилась над лицом графа и дотронулась губами до его тёплого лба. Близко, он был так близко и не потому, что сам этого хотел, а из-за того, что она приблизилась к нему. Лоб, глаза, нос и ямочка над губами, Лидия медленно исследовала их впритык, вспомнив при виде губ графа ночь, когда он чуть не умер от яда. Стоило ещё тогда поцеловать в губы. Она затихла. Прижала подбородок к своему телу, посматривая на сон Эдгара. Тихо-тихо, ровно-ровно, ничуть не фальшиво трепетало его дыхание, пропускаемое сквозь мирный сон. Захотелось прикоснуться, немного, недолго, лишь бы он не заметил… И она склонилась над его губами. — Лидия?.. — сорвалось с его губ и, находясь ещё в полудрёме, он поднялся, ведь девушка тут же отпрянула. — Ты?.. — он коснулся лба, губ и спустя немые секунды открытых напуганных взглядов, понял. — Что-то погода начала портиться… — девушка узрела пришедшую с запада тень, найдя в ней спасение. — Нам лучше вернуться. Это не гроза, но заболеть можно и от маленького дождичка, — говорила она не совсем то, что следовало, зато говорила. — Подожди! Мне тоже есть, что сказать, — Эдгар словил её, как маленькую упорхнувшую пташку, заключив в кольцо своих страстных объятий. — Я говорил, я не коснусь тебя, пока ты сама этого не захочешь. Лидия, ты поцеловала меня… — Тебе это приснилось… — она склонила голову набок, отчаявшись оттого, что на самом деле его губ она коснуться успела, но лишь мимолётно. — Нет, это было. Я могу поклясться, что почувствовал прелесть твоих губ, и то не было сном. В них я видел тебя тысячу раз, и ты никогда не отвечала взаимностью. Ты убегала от меня, Лидия, убегала в мир фэйри, оставив меня совсем одного, а сейчас ты ответила на мои чувства… — Эдгар, пожалуйста, не так быстро… — Лидия задыхалась от его натиска. — Нет, надо быстрее, пока ты не придумала новое оправдание, пока вновь не остыла ко мне, — его сладкий замшевый голос вибрировал. Внутри всё рвалось к ней. Всё! Руками он обвил её тело, словно привязав тем самым к себе. И ругая про себя сонную неторопливость, он сбито зашептал. — Ti amo… Лидия услышала слово, сказанное ей этим днём, но то было раньше, тогда она убедила себя, что ей это почудилось, на сей раз сомненья исчезли. — Эдгар, что это? Что ты сказал? — она волновалась, торопилась в словах и никак не могла его оттолкнуть. Он прижимался к ней со спины и, придавив её плечо своим подбородком, страстно шептал. — Я сказал, что люблю тебя. Ты не желаешь слушать о моих чувствах, быть может, ты разделишь их так… Признание в любви на итальянском звучало иначе. Более страстно, волнительно, словно речи сошлись и забились во взаимном экстазе. — Tesoro… — Сокровище моё… — продолжил он шептать, обжигая дыханием её покрасневшее ушко. По спине Лидии промчалась волна холодных мурашек. Руки затряслись… — Amore… cuore… Любовь моя, сердце моё… — не жалел он её слабости, уже вовсю касаясь губами её мочки, края щеки и тоненькой линии шеи, которая открывалась ему из-за высокого воротничка на коралловом платье. — Amami, Lydia, amami… Люби меня, Лидия, люби… — тлели его горячие слова, оставляя за собой влажные поцелуи. — Хотя бы немножко… — умолял его голос. — Только если немножко… — соглашалась она, прикрыв боязливо и мучительно веки. — Немножко, Эдгар… — Хорошо, — шептал он, не открывая сверкающих глаз. — Если попрошу любить страстно, то не отпущу тебя с этого дня и до скончания наших жизней. — Эдгар, отпусти меня домой, — Лидия поняла, что ещё немного и останется с Эдгаром даже на ночь. Одна его просьба, и она согласится. — Ты хочешь оставить меня прямо сейчас? И не подаришь даже поцелуй? — вместе с его разочарованием стал накрапывать дождь. Мелкий-мелкий он разбивался о крепкие дубовые листы, не достигая влюблённых, спрятавшихся у крон древа. — Даже твои друзья фэйри говорят тебе задержаться, — он ослабил натиск сладострастного искусителя, позвав Лидию поближе к дереву, где можно было присесть. — Надо бы их поблагодарить. Мы здесь одни, ты рядом и я чувствую твоё тепло… — Эдгар блаженно закрыл глаза и, тут же их открыв, вынудил леди присесть рядом с ним. — Посидим ещё вот так немного, — мечтательно вздохнул он, дотронувшись пальцами до личика девушки. — Тебе лучше не ходить к ним, — Лидия огорчённо отвела взгляд, продолжив предостерегать. — Сильфы — мирные фэйри, они с любопытством относятся к людям, но мужчин среди них нет. Поэтому они ищут себе пару среди людей, разумеется, не на всю жизнь, лишь на пару ночей… — Лидия, я ослышался или ты ревнуешь меня? — в графе пробудились все возможные силы. — Я настолько польщён, неужели это значит, что ты готова принять моё предложение? — Ничего я не ревную! — обиженно сказала она. — Всего лишь предупреждаю. Я не хочу, чтобы тебя обманули. Конечно, обычно они предпочитают в партнёры эльфов, но людей со светлыми волосами вполне могут использовать. Даже среди них попадаются такие, которые неспособны позаботиться о потомстве. Как только станет известно, что ты граф Блу Найт, то таких конфузов будет не избежать. Вот пришлют тебе яйцо, из которого через шесть месяцев вылупится младенец, что ты будешь с ним делать? — Не знаю, — улыбнулся он потерянно. — Вообще-то, я думал над тем, как мы будем растить наших детей, но если когда-нибудь такой несчастный малыш появится у моего порога, то я не смогу от него отказаться. Пусть он будет не моим, пусть его мир будет отличен от моего, но я взял на себя обязанность защищать волшебных существ, поэтому я надеюсь, что ты не откажешь и поможешь мне вырастить такого ребёнка. — Да ты и детей-то наверняка никогда на руках не держал! — восклицала она. — Сейчас даже не вспомню… — не отрицал он вины. — Лидия, можно?.. — Эдгар заправлял за её ушко медную прядку, приближаясь чуть заметно к её приоткрытым губам. — Боже правый, это невыносимо, когда ты просишь об этом… — оттого что он просил, Лидии делалось только страшно. — Тогда я буду брать то, что хочу. Не вини меня, если забудусь от счастья рядом с тобой… Поцелуй явил Лидии новые грани её жизни рядом с Эдгаром. То, что казалось волнительным, вскружило голову подобно прохладному дождику в летний зной. Его губы — мягкие и неторопливые, словно пробующие её, как нежный нектар, и её слабые ответные действия. Руки, дрожащие внутри от жаркой лихорадки. Дыхание, сбитое его словами, порывом и действием. Нечто влажное и непонятное в секунды первой близости. Всё имело значение, оставляя в её памяти вечный след в виде трепетной радости. — Лидия… — Эдгар остановил себя, получив нежности в разумных пределах. — Ты скажешь мне да?.. — К чему снова спешить?.. — она бы сбежала, утаив полный паники взгляд, да не учла того, что сама же позволила графу быть в порывах смелее. — Потому что, если ты заставишь меня ждать ещё, то я умру. И если не от горя одиночества, то от недосыпа. Я не усну, если не буду знать, что ты где-то неподалёку от меня… Хочу, чтобы мой сон охраняла именно ты. Пусть пока я не могу получить твоего внимания в тёмное время суток, но хотя бы крохотную радость в виде вот таких поцелуев, нежных касаний твоих маленьких рук и взгляд… Милый, любовный… Я нуждаюсь в этом всём. — Я не могу остаться у тебя. Ты же знаешь… — Знаю, поэтому и прошу поскорее выйти за меня. Ты же ревновала меня, Лидия. Признай это. На том приёме, когда ты познакомилась с Полем и сейчас… Давай попросим нашего друга коблиная, если ты тревожишься, если ты не веришь мне полностью, то пусть скажет где нам раздобыть такое же колечко, как у тебя. Я был бы рад, если бы ты на церемонии надела на мой палец такое кольцо. Это стало бы символом моей искренности и верности тебе. Пожалуйста, позволь же мне уже услышать эти слова… — Ты не сдашься… — ей ничего не осталось, как только вздохнуть. — Нет, не сдамся, Лидия, ни за что не сделаю этого… — он гладил её волосы и вновь приближался к губам, будто те раны, оставленные её нерешительностью, могли излечиться от одного её поцелуя. — Значит, у меня нет выбора. Я не могу позволить тебе умереть или навредить своему здоровью. Я выйду за тебя… — она смотрела в его лицо как никогда раньше. Открыто, не меньше, чем когда-либо встревожено. — Ты только что сказала мне да? — Эдгар не мог так вот просто взять и поверить. После такого количества отказов, он побаивался силы собственных грёз. — Я не ослышался… Это было именно оно! — граф заулыбался, бегая глазами по смущённому лицу Лидии, не зная, где ему лучше поцеловать эту ранее независимую девушку, чтобы убедить в яви себя и правдивости своих чувств её. — Ты не ослышался, — слова полились из её уст сдавленно, будто немного обиженно. — Я приняла твоё предложение. Боже, да за эту ребячливость он был готов подхватить её на руки и кружить, пока ноги бы держали его. От безрассудности спас проливной дождь. — Значит, я дождался этих слов, — он быстро поцеловал кончик её носика и, заулыбавшись от всей души, взял её руки в свои, заговорив спустя время. — Заставить бы мир остановиться и запустить в день нашей свадьбы, — замечтался он, слушая игру капель где-то в тёмно-зелёной дубовой листве. — А я не хочу упускать то время, которое мы сможем провести вместе, — вразумила его Лидия. — Пусть ждать кажется мучительным, но если останавливать мир каждый раз, когда нам не захочется переживать чего-то непростого, то жизнь пройдёт сама по себе. — Тогда пойдём бок о бок друг с другом, — согласился он, сжав её ручку. — И на этом пути мы обязательно друг друга защитим!Конец.