***
— Вы идите без меня, — произнесла Уля намеренно замедляя шаг. Уроки закончились и все торопились по домам. Но только не Ульяна, ей придётся направиться в сторону адского кабинета — кабинета физики. — Тебя подождать? — Игорь остановился и Аня тоже. — Не знаю, мне наверное придётся торчать там минут сорок, а может и час. — в последний раз Уля посещала допы в шестом классе по математике и то потому что перед этим проболела целый месяц ангиной. Тогда дополнительные уроки длились от силы полчаса и не больше двух раз в неделю. И всё-таки Любовь Николаевна — учительница по математике — святая женщина, никогда не запрягала учеников до неврозов. В отличии от некоторых. Ребята условились на том, что подождут Ульяну полчаса возле школы, а потом отправятся домой, если она не освободиться пораньше. Иначе они опоздают на свои автобусы. Анина маршрутка проезжала каждые два часа. Следующая, если она не успеет на эту, будет только в девять вечера. Сами понимаете зимой это уже довольно поздно. Автобус Игоря и естественно Ульяны ездил чуть чаще, примерно каждые сорок минут. Но в вечерние время, особенно в снегопады, автобуса могло и не быть вообще. А снег за окном валил сегодня весь день. Ульяна, прежде чем войти в ненавистный кабинет физики, позвонила матери и предупредила, что будет дома позже из-за дополнительных занятий. Юрий Олегович что-то печатал в своём ноутбуке. На вошедшую Ульяну он бросил, ничего незначащий, взгляд. Она уселась на первую парту возле выхода, подальше от этого тирана. — Доставай тетрадь и ручку, — не отрываясь от своего дела, произнёс преподаватель. Ульяна вытащила из сумки всё необходимое, подмечая, что голос учителя стал намного добрее, чем был несколько часов назад. НАМНОГО добрее. Это позволило ей расслабиться. Через пять минут Юрий Олегович наконец закрыл ноутбук. — Так. Сейчас пройдёмся по азам, так сказать. Посмотрю, что ты вообще знаешь, — и он начал задавать вопросы о темах которые Уля изучала ещё в классе седьмом, когда физика у них только-только началась. С некоторой натяжкой, но Ульяна всё же ответила на все задаваемые учителем вопросы. Из трёх задач справилась с двумя. К третьей подобрала не ту формулу. Соответственно и решение вышло неверным. Физик хмуро наблюдал за своей ученицей, пытающейся решить последнюю задачу. Когда она наконец поднялась с места. Её чёлка прилипла ко лбу. Юрий Олегович проверил задания без тени одобрения. Уля разве что смогла уловить в его лице озадаченность, и это вскоре исчезло. Последнюю задачу он безжалостно перечеркнул большим крестом и снова заставил Ульяну её перерешать. Она подумала, что таким образом он её наказывает. В этот раз он грузно облокотился на парту и стал объяснять ошибки. Уля была ему благодарна за то, что он хотя бы не орал, как сегодня днём, а говорил спокойным выдержанным тоном. — Ладно, на сегодня хватит, — произнёс преподаватель. Ульянины силы казалось подходили к концу. Ещё одну задачу она бы точно не осилила. — Я, кстати, забыл тебя обрадовать. Ульяна устало бросила на физика недоверчивый вопросительный взгляд, убирая ручку и тетрадь обратно в сумку. — Тебя и Трофимова я записал на участие в Олимпиаде по физике. Здорово, правда? — он собрал в стопку ученические тетради и погрузил их в свою большую квадратную чёрную сумку, в которую легко уместился бы и ноутбук, но его он оставил на рабочем столе. — Ага. — устало выдавила из себя Ульяна. У неё не было сил с ним о чём-то спорить и доказывать, что ей это вовсе не надо и не интересно. Это потом она будет размышлять над тем — какая на хрен Олимпиада? Она путает формулы, а половины и вовсе не помнит, как выясняется. Но сейчас единственное чего ей хотелось больше всего, так это покинуть школьные стены и поскорее отправиться домой. Закинув на плечо сумку, Уля поплелась к выходу, даже забыв попрощаться с учителем. На улице, кажется похолодало градусов на сто. Морозный ветер беспощадно дул в лицо — не продохнуть. Игорь и Аня, естественно, её не дождались. Наверняка они уже сидят дома перед телевизором или компьютером, пьют горячий чай и смотрят любимые сериалы. До остановки всего метров пятьдесят, но и этого оказалось достаточным, чтобы продрогнуть до косточек. Она не могла даже вытащить мобильный и взглянуть на время, так сильно она замёрзла. В общем, она стояла и ждала, пританцовывая, свой автобус, который невесть когда прибудет. Казалось проехали все возможные маршрутки, а вот автобус под номером восемьдесят так и не появлялся. Ей даже подумалось, что он где-то заблудился, как маленький брошенный котёнок. Хотя на самом деле это она была маленьким брошенным котёнком в такой-то мороз. — Замёрзла? Уля резко обернулась на голос, впервые секунды не узнавая Юрия Олеговича в строгом сером пальто, в обычной молодёжной, каких ходят половина её знакомых ребят, вязанной шапке, в кожаных чёрных перчатках и в клетчатом шарфе, повязанном поверх пальто. — Немного, — ответила Уля. Её челюсть дрожала сама по себе и Уля никак не могла с ней совладать. Пританцовывать она прекратила. Как выяснилось Юрий Олегович тоже приезжал и уезжал с этой же остановки. — Тебе на какой автобус? — спросил Акулов. — Восьмидесятый. — Уля вдруг подумала, что теперь ей придётся всё время ездить домой с учителем. Эта мысль ужаснула. Но она тут же отбросила её от себя. Ведь прежде они никогда не пересекались вне школы. — Минус двадцать девять градусов, — кивая на Улин ответ, снова заговорил преподаватель, — Надо одеваться потеплее. Если бы не жуткий мороз и непослушная челюсть, Уля бы обязательно бросила, что-то типа: «Если бы я заранее знала, какую вы готовите подставу, я бы одела два пуховика и мамину шубу, блин!» Но она лишь тактично кивнула головой, мол, сударь, вы безусловно правы. Ещё несколько минут они стояли рядом на расстоянии вытянутой руки. Он не замёрз. Под его пальто наверное спрятана печка. Уле неожиданно захотелось прижаться к нему. Она даже подумала, что возможно он не такой уж и плохой, как она считала. Вскоре подъехал автобус под номером тринадцать и Юрий Олегович уехал. Уля осталась одна.***
В этот раз автобус снова отказался ехать до конечной остановки. Водитель невнятно объяснил оставшимся пассажирам, в частности Ульяне и какому-то старому деду, что боится поломаться, пока будет подниматься в гору. Поэтому довезёт только до магазина. Деду видимо было всё равно, а Ульяне не привыкать. За последние три-четыре года, она тысячу раз слышала эту фразу от ленивого водителя, который скорее всего просто не хотел ехать дальше и разворачивать автобус. На стоянке возле магазина развернуться было куда проще. До дома оставалось приблизительно полкилометра. При таком холоде (в автобусе Ульяна так и не согрелась) эти пятьсот метров кажутся в два раза больше. Безлюдье немного пугало её, но ведь это и хорошо. Вряд ли кто-то высунет нос в такой мороз. Уля, зарывшись носом в горловине пуховика, быстро трусила вверх по дороге. За всё время проехал только один автомобиль. Проезжую часть от пешеходной тропинки отделял высокий сугроб. Видимо днём здесь прошлась снегоочистительная техника. Как хорошо, что она больше не следует завету отца, иначе бы ей пришлось перебирать дорогу, чтобы потом перебежать её обратно. Бессмысленное занятие. Ульяна про себя усмехнулась. Бессмысленное занятие.Сколько раз из-за этого бессмысленного занятия она чуть не попадала под машину. Сколько денег она спустила на всякие шоколадки, покупаемые в магазине, лишь бы следовать этому безумному завету. Она уже видела калитку своего забора, как её что-то заставило остановиться. Снова кто-то или что-то пошевелилось в кустах. Небольшая часть снега осыпалась, как и в прошлый раз. Хотя в этот раз снега было гораздо больше. Уля попыталась вглядеться. И вдруг поняла, что там слишком темно. Почему в кустах так темно? Вроде бы и фонари повсюду. А там так темно. Несмотря на холод Уля стояла и как заворожённая вглядывалась в кусты Плакучей Ивы. И кажется очень зря, потому что на этот раз куст снова дрогнул и снег осыпался целиком. Уля кажется даже вскрикнула от неожиданности. И кое в чём она была уверенна на сто процентов. Кто-то там притаился. В этих переплетениях ветвей. Кто-то тёмный и большой. Точно не птичка. И не карлик. Скорее великан, который согнулся в три погибели, чтобы уместиться в кустах. Уля отшагнула назад и провалилась одной ногой в глубокий сугроб. Ногу тут же обожгло через холодные вязанные лосины. Теперь она чётко видела глаза. Они таращились на неё среди темноты. В сильном испуге она буквально влетела домой, запирая дверь на все замки. Ноги гудели от скоростной пробежки, но пока Ульяна этого не замечала. — Я уже собиралась за тобой ехать. — из кухни выглянула мама, протирая полотенцем белую тарелку. — Ты чего? — она заметила, что дочь смотрит в глазок. Ульянино сердце билось с бешеной скоростью. Она была напугана и одновременно счастлива, что смогла убежать. Хотя за ней никто и не гнался. И кто бы это ни был он остался там за дверью, а она здесь в безопасности. — Да… Всё нормально. — Уля принялась раздеваться. — Просто я замёрзла. Там такой дубак. — быстро проговорила она. — А такое ощущение, словно ты увидела чудовище. Уля чуть не проглотила язык. Если бы несколько минут назад ей в голову пришла мысль о чудовище, она бы описалась со страху. Это ведь совсем не смешно, когда за тобой кто-то следит вот так, притаившись в кустах. Она почувствовала себя добычей. Да-да, именно добычей какого-нибудь клыкастого хищника. Койота или медведя, чёрт бы их побрал. — Кстати, соседи тоже видели волка. Наверное, пришёл из леса. Говорят нынче еды мало. Вот они и идут к людям, — подтвердила Улины догадки мама. — Так что я подумала, что лучше будет, если я буду забирать тебя со школы, раз ты теперь так поздно будешь возвращаться. Ульяна повесила пуховик и направилась на кухню. Ну, естественно это был всего-навсего лесной волк, отбившийся от стаи. Голодный лесной волк. И завет отца, который она нарушила, здесь не причём.