Вторая жизнь

Глава 4. День начинался самый обычный. Ничто не предвещало трагедии – не было у Кати никаких предчувствий, «значимых» снов, непонятной тоски, ожидания чего-то. Так пишут в женских романах, к которым Катерина пристрастилась в последнее время. Пока семейная жизнь казалась вполне удавшейся, пока верила в любовь мужа, да что там придумывать слова – пока жила с ним, как женщина с мужчиной – «до того, как» - в любовных историях нужды не было, считала их надуманными. А когда отношения разладились, фактически прекратились – «после того, как» - она вдруг заинтересовалась тем, какой видят любовь другие женщины. Что они ждут от мужчины? Что имеют? Так вот героини этих романов предчувствовали, а она – нет. Утром Катя не провожала мужа, не готовила ему завтрак. На заре их супружества она пыталась быть примерной женой, вставала раньше его, готовила что-нибудь с ее точки зрения вкусненькое: сырники, оладушки, яичницу с помидорами. Но Миша всегда находил недочеты в ее кулинарных «шедеврах», и обязательно ей это выговаривал, целые лекции читал о правилах приготовления блюд, причем не только общепринятых, но и его собственных – он же повар высшей квалификации! И Катя охладела к кулинарии. Пока дети жили дома, готовить приходилось волей-неволей, а когда они разъехались, она предпочитала оставаться в постели, пока муж не уйдет на работу. Без детей она очень скучала, не хотела их отпускать, но Миша, с виду такой покладистый, умел настоять на своем – фактически все судьбоносные решения он принимал сам. А происходило это потому, что Катя подспудно чувствовала свою вину в том, что любила его разумом, а не сердцем, боялась, что он догадается, и не спорила с ним. Дочку после окончания школы Михаил отправил учиться во Францию. Маше и жить, и учиться за границей нравилось. А Катя отчаянно скучала, переживала за нее – совсем молодая, неопытная, и одна не просто в чужом городе, в чужой стране. С сыном Михаил поступил еще суровее – с десяти лет он учится в Суворовском училище. Скрашивает горечь разлуки с сыном только то, что училище Московское. И Алеша на побывках гостит у Пушкаревых, и они в дни посещений навещают его. Да и сама Катя не упускает случая увидеть сына. Она после рождения сына до сих пор не работает, хотя думает об этом постоянно. Не так-то просто начать работать, даже если удастся эту работу найти, после столь большого перерыва. Михаил не раз предлагал ей работу в сети своих ресторанов, но она этого совсем не хочет – окружающие сразу заметят их напряженные отношения, пойдут разговоры, догадки, кто-то будет ее жалеть, кто-то злорадствовать. Нужно активнее искать работу на стороне, а она все откладывает – финансовой необходимости в этом нет, а все другие причины легко отложить на некоторое время. *** Как только за мужем захлопнулась дверь, Катя тотчас встала и отправилась на кухню, откуда шел умопомрачительный запах кофе. Михаил варил его всегда с добавками специй, каждый раз разных. Кате нравился запах кофе, но пить его она так и не полюбила. А Миша все равно оставлял ей чашку – его кофе и в холодном виде был вкусным. Этим утром как обычно она глубоко втянула в себя приятный аромат кофе, и заварила свежий чай. Завтрак в одиночестве стал ее любимым ритуалом. Но прежде чем приступить к нему, Катя позвонила родителям, и больше получаса слушала жалобы матери на то, как трудно стало жить с отцом – после перенесенного инсульта, он как личность стал совершенно не похож на себя прежнего. Послала СМС дочери – у нее в это время занятия, отрывать ее разговорами Катя не считает возможным. А с сыном поговорить можно только вечером, перед отбоем – военная дисциплина. Приглушенно работал телевизор – Катя его не смотрела, только если вдруг ее привлекало что-то необычное, или важное. На столе уютно располагались прозрачный заварник с чаем, масленка, в которой кроме масла обычно лежал и сыр, плетеная корзиночка с хлебом и непременная яичница с чем-то мясным: беконом, бужениной или просто с колбасой. За едой Катя любила читать - с детства любила, но удавалось это ей очень редко – сначала отец не позволял такое баловство, потом Миша не одобрял такое отношение к пище. Да и для детей плохой пример. Теперь она завтракает одна и может себе позволить все! Но насладиться в полной мере завтраком не получилось - резко зазвонил городской телефон. Катя вздрогнула – ничего хорошего от таких ранних звонков ждать не стоит. Хотя уже и не так рано – больше часа прошло, как муж ушел. Звонит явно чужой человек – у всех родственников есть мобильники. А чужие люди – это полиция, больница … Трубку Катя взяла со страхом, к уху не прислоняла, держала на расстоянии, не приближая, таким образом, опасность к себе. Но это не спасло. Незнакомый голос без всяких эмоций сообщил страшную весть. - Екатерина Валерьевна Борщева? - Да, но я не Борщева, я Пушкарева - Вы жена Михаила Алексеевича Борщева? - Да, я жена. - Вам нужно срочно приехать в больницу №…. - С Мишей что-то случилось? Авария? - Приезжайте, все узнаете на месте - Он…жив? - Он умер. Глава 5. Оцепенение прошло, но еще очень долго Катя видела и слышала все как сквозь плотный туман, и от этого окружающее выглядело нереальным. Казалось, что стоит только убрать эту пелену, и она окажется в прежней жизни, пусть не очень счастливой в личном плане, но вполне благополучной и добропорядочной. Катя встряхивала голову, зажимала и отпускала уши, но прежнее ощущение жизни не возвращалось. Надо было что-то делать, но что и как? Этого она абсолютно не знала – Миша все решал, все организовывал, и она разучилась жить самостоятельно. Да и раньше не умела, раньше все решал отец. Хорошо, что нашелся человек, готовый взять на себя организационные мероприятия. Это был управляющий одного из ресторанов. Видимо он надеялся таким образом стать главным управляющим сети ресторанов, а может просто был добрым человеком или он был другом Михаила – ничего этого Катя не знала, но помощь приняла с благодарностью. Жена управляющего, которую Катя тоже совсем не знала, предложила свои услуги – она готова была обзвонить всех, кто должен приехать на похороны. Но Катя решила сделать это сама – это же ее дети, ее родители, ее близкие люди. Им легче будет услышать горькую весть от нее. Начала с родителей Миши. К телефону подошла свекровь. После слов невестки в трубке долго молчали, потом раздались всхлипы, перешедшие в рыдания, потом уже голос свекра : - Как это случилось? Миша болел? - Нет, утром ушел из дома совершенно здоровый. На работе случился сердечный приступ, до больницы не довезли… - Мы приедем скорее всего послезавтра, раньше не получится – билеты, сборы… Продержишься? Есть кому помочь? - Да, конечно… Друзья Миши уже подключились. Потом позвонила своим родителям. Долго готовилась. Решила, что говорить будет только с матерью – у отца уже был инсульт, такая весть может вызвать повторный приступ. Елена только охнула – Катя, словно воочию увидела, как мать зажала рот фартуком, как наполнились страдание ее глаза. После короткой паузы Елена заговорила уже вполне разумно и деловито. - Катенька, доченька, ты держись! Плакать потом будем, сейчас надо достойно проводить Мишу. Ты позвони в училище, я заберу Алешеньку. Привезу. А отца я дома оставлю, ты не обижайся. С ним может всякое случиться, зачем тебе лишние хлопоты. - А как он один останется? Сможет без тебя? - Соседку попрошу, присмотрит за ним. А Коле ты позвонила? - Ой, спасибо что напомнила! Колька нужен обязательно – надо же будет решать финансовые вопросы. Самый трудный звонок оставила напоследок - дочери. Маша долго рыдала, сказала что прилетит первым рейсом, и трубку положила - о ней, о матери, ничего не спросила. А Катя так надеялась на ее участие, на теплые слова в свой адрес. *** Проводили Михаила в последний путь очень достойно - было много народа, говорили много хороших слов – оказывается, его любили сослуживцы, он был хорошим партнером и товарищем. На поминках даже дочь сказала несколько теплых слов об отце, о том, каким он был заботливым, как много уделял внимания, им, детям. И примеры привела: ходили с отцом в кино, в зоопарк, катались на лыжах. Катя хотя и была в растерянном состоянии, удивилась в душе: зачем дочь говорит неправду? Общие слова - это ладно, так принято говорить, но примеры? Этого же не было! Это она, Катя постоянно была с детьми, а Мишу с большим трудом ей удавалось уговорить уделить внимание детям - на собрание в школу всего один раз ходил, когда Катя болела, в кино – только если все вместе, а лыжи… У него их и не было! Маше она ничего не сказала – пусть помни отца таким, каким хотела его видеть при жизни. До девяти дней никто не остался. Борщевы уехали первыми. С невесткой у них были хорошие отношения, но… не близкие. Когда они приезжали в Питер погостить, Катя организовывала «культурную программу»- обязательно ходили в театр, на модный спектакль и на классику. Свекровь любила оперетту, и Катя ходила с ней – мужчины музыкальные спектакли игнорировали. Обычно заранее созванивались, и Катя покупала билеты. По магазинам родителей возил Миша, видимо он и оплачивал покупки. Но жили Борщевы всегда в гостинице, питались в ресторане сына - не хотели стеснять. В сложившейся ситуации они ничем не могли помочь Катерине, а горе от потери сына увезли с собой, не разделив с ней. На свою мать Катя и не рассчитывала – в Москве больной отец, ему нужен уход, это понятно, а Катя давно живет без родительской опеки, привыкла. Встал вопрос о возвращении в Москву, в училище, Алексея – поедет он с бабушкой, или Катя его потом отвезет. Или он вообще продолжит учиться в обычной школе? - Алеша, сынок, оставайся, будешь в школе учиться. Тебе же не нравится в училище? - Папа хотел, чтобы я там учился. Я поеду с бабушкой- так же будет правильно? Катя прижала сына к себе, поцеловала, уронила слезу на его непослушные вихры, и пошла собирать чемодан. Сын все правильно рассудил, как взрослый, а то, что ей будет одиноко, так это ее судьба. Оставалась надежда на дочку, в ее пансионате не такие строгие правила, и учится она без труда, легко догонит однокурсников. Но дочь решила иначе, уехала через два дня. Сослалась на предстоящие контрольные и зачеты, а Катя слышала, как она разговаривала по телефону явно не с подругой, а с молодым человеком. И обещала скоро вернуться, потому что соскучилась. Очень. Остался Зорькин, верный друг и незаменимый помощник Колька. С ним и помянули Михаила на девятый день - в ресторане, который Миша открыл первым, и который любил больше других. Здесь и офис у него был. Ресторан закрыли «на спец. обслуживание», накрыли столы для всех работников. Некоторые выпили не по одной рюмке, как положено на поминках, языки развязались. И Катя узнала, наконец, что произошло в тот день – кадровичка поведала. Она пришла к Михаилу Алексеевичу с личными делами сотрудников на увольнение. Причины были разные, кого-то не устраивала зарплата, у кого-то семейные дела так складывались, были и нечистые на руку, и пьющие. Борщев, как хозяин, должен был сам решить их судьбу – кому-то пойти на уступки, а кого-то гнать поганой метлой. Секретарь ее не пустила - Борщев занят, у него посетитель. Вскоре стало понятно, кто посетил их заведение – из кабинета стали слышны громкие голоса, женский визгливый она узнала - это была давняя пассия Борщева, Лиза, работавшая у них зав.производством, на которой он собирался жениться, но что-то у них «не срослось», чему сотрудники были несказанно рады – не любили они ее. Она ушла в декрет и на работу больше не вернулась. А теперь пришла и требовала какие-то деньги, и кричала, что иначе ЕГО дочь погибнет. Голоса Михаила поначалу не было слышно, он всегда отличался выдержанностью, а после слов о дочери, не выдержал, и они отчетливо услышали: « Как ты могла? Зачем обманула меня? Я мог помочь вовремя» . Лиза ушла, а Борщев вызвал юриста и о чем-то долго с ним совещался. После ухода юриста, секретарша зашла в кабинет доложить, что начальник отдела кадров ждет с бумагами на подпись, но выскочила как ошпаренная, и тут же начала звонить в Скорую. Скорая не довезла его до больницы… Катя слушала рассказ, закрыв лицо руками, с окаменевшей спиной – прошлое догнало Мишу и ударило так, что сердце не выдержало. Как он жил после разрыва с Лизой и возвращения в семью? Внешне все было отлично, а внутри? Что он думал? О чем сожалел? Почему не налаживал отношения с Катей? И почему не уходил от нее? Одно ясно: все эти годы он терзал свое сердце, и оно стало слабым и незащищенным. Отсюда и финал. Глава6. Что делать одной в пустой квартире! До сорока дней она должна находиться здесь, так предписано православным обычаем, и мама напомнила ей об этом, и слезно просила не нарушать правило, иначе…Беда не приходит одна! Катя матери привыкла доверять и прислушиваться к ее советам. Да и куда она могла пойти-поехать? Перемыла, перестирала и перегладила все, что нужно, и что не обязательно. А дальше? Работой ресторанов она никогда не занималась и не интересовалась - когда она отказалась работать вместе с мужем, он перестал делиться с ней вопросами работы. Пока рабочее колесо вертелось по инерции, а потом, когда подойдут сроки, приедет Зорькин и все уладит с наследством и работой ресторанов. Он теперь не просто финансовый гений. Он крупный финансист, человек, известный в деловом мире. Ей остается только ждать и думать. Думы тяжелые. Бессонными ночами перебирала одно за другим события своей жизни, оценивала их с нынешней позиции, искала точку, от которой свернула на дорогу, которая не привела к счастью. Неужели это был тот злополучный Совет директоров, с которого она сбежала, не дав Андрею возможности все объяснить? Да, она ждала его на скамейке, да, он не вышел искать ее. Ну и что? Она так и не знает, почему он не встретился с ней. Почему не нашел, не объяснил, не увел с собой… Или та точка – ее скоропалительное замужество? Перед таким важным шагом стоило окончательно прояснить ситуацию с прошлым, и только потом принимать решение. А может, неверный шаг сделан, когда решила сохранить семью, и согласилась на возвращение Михаила? Семья сохранилась, а отношения так и не наладились… И не только он в этом виноват – это она не смога простить. А ведь корни измены Миши кроются в ее прошлом, которое она так и не оторвала т себя - не смогла. Наверное, Миша чувствовал это, недовольство копилось в нем, и в какой-то момент он поддался новому чувству - тепла и ласки захотелось… Миша - человек порядочный. Был… Узнав, что Лиза беременна, он тут же готов был на ней жениться. Не получилось… Он вернулся в семью, к Кате, а делать этого было не нужно! И ей не следовало его принимать! За десять лет они бы уже наладили как-то жизнь, каждый свою, может быть даже были бы счастливы… Теперь Миши нет, он расплатился за ошибки разорванным сердцем, а в ней растет чувство вины за то, что не смогли они стать счастливыми. И обида на мужа - ушел, не помог вернуть прежние хотя бы дружеские отношения, и теперь уже ничего не исправить. До слез жалко прожитых без женского счастья лет. А впереди только долг перед детьми, перед родителями – о себе следует забыть раз и навсегда. -------------------------------------------------------------------------------------02.07.17 Глава 7. Как только стало возможно, Катя стала собираться в дорогу – уехать из пустого дома, от одиночества, от разъедающих душу мыслей. Знала, что в Москве останется надолго, может даже навсегда. Но это будет зависеть от дочери: захочет она вернуться после учебы в Питер, или согласна будет жить в Москве. Поэтому первым делом Катя поехала к ней. Подгадала к выходным, чтобы пообщаться с дочерью без спешки. Маша особой радости от приезда матери не выразила. Встретила ее в аэропорту, привезла в отель, после небольшого отдыха, показала Кате город, его достопримечательности. Они пообедали в кафе, а к ужину вернулись в отель. Катя надеялась, что теперь они поговорят по душам, как в детстве, но дочь заторопилась в пансионат. - Мам, поздно уже, у нас режим. Завтра я приеду, и поговорим – город маленький, смотреть больше нечего. - Ну, конечно, ты права, завтра все обсудим. Дочь приехала ближе к обеду. Катя уже вся извелась, не раз бралась за телефон, но позвонить не решилась – наверное, отсыпается дочь за неделю учебы, да еще накануне весь день на ногах. Разговор не получался - Маша была раздражена и чем-то недовольна. Кате даже показалось, что это она причина плохого настроения дочери. Но тянуть, откладывать разговор не имело смысла, и она решилась, сделала этот нелегкий шаг. -Маша, я вот зачем приехала. Я хотела поговорить о будущем. - О каком будущем? О чьем? - О твоем, конечно. - А я уж решила, что ты замуж собралась, в Москву. - Про Москву ты права, я хочу жить там, но о каком замужестве ты говоришь? У меня и мысли такой не было. -Но у тебя же в Москве любовник. Был, по крайней мере. - Маша, с чего ты это взяла? - Я слышала. Бабушка, когда приезжала из Новосибирска, спрашивала папу, зачем поехали в Питер, почему в Москве не остались жить, а он ответил, что у тебя в Москве любовь была, вот и уехали от соблазна. - Маша, это очень давняя история, детская можно сказать влюбленность - А еще папа кричал в спальне, когда пьяный был, что ты его, того парня, все еще любишь… - Это фантазии пьяного человека, ты не поняла. Ты же прекрасно видела, что у меня кроме вас никого не было, и нет. - Тогда почему вы так жили? - Как мы жили? - Мам, я же взрослая, я понимаю все. - И что ты поняла? - Что вы с папой не любили друг друга. -И ты считаешь виноватой меня? И моего мифического любовника? – Катя все больше раздражалась. Это надо же так все представить! - Ну а кто тогда виноват? Не папа же? - Вот именно папа! – нервы у Кати не выдержали. – Это папа завел любовницу и хотел на ней жениться! И женился бы, если бы она не передумала. - Мама, это не правда! Папа умер, а ты про него так говоришь. - Он и умер из-за нее. Узнал, что у него есть дочь, и она больна, а он не обеспечил ей лечение. Сердце и не выдержало. Маша долго молчала, сосредоточенно думала, - на лбу кожа собиралась в морщинки и разглаживалась в такт ее мыслям. Тряхнула головой, отгоняя их, эти мысли, и заявила: - Я все равно люблю папу! И буду любить. И вернусь в Питер после учебы, и буду работать в ресторанном бизнесе. И…- она замялась, не зная как сказать такое матери, но все-таки сказала,- я хочу одна жить, в смысле самостоятельно. А ты переезжай в Москву, раз хочешь. - Хорошо, тогда я не буду продавать квартиру, пусть ждет тебя. А в Москву я поеду, потому что там старые родители. Дед после инсульта, за ним уход нужен. -Мам, а ты надолго приехала? Когда у тебя обратный рейс? -Я билет обратный не брала. Но мы вроде все решили, так что как куплю билет, так и полечу. -Я позвоню в кассу, узнаю – мой французский лучше твоего. - Конечно, я уже подзабыла. Через пару минут довольная дочь оторвалась от телефонных переговоров, обернулась к Кате - Мам, есть на сегодняшний вечер. Брать? - Бери, конечно. В аэропорту встретили ее однокурсницу, та тоже провожала мать. Познакомились, а в самолете удалось сесть рядом. Разговорились. -Вы тоже к дочке приезжали? Я Вас в пансионате не видела. - Я в гостинице останавливалась. - А почему не в пансионате? Там разрешают вместе с детьми жить, я целую неделю жила. И дольше бы жила, да с работы не отпустили. Словно нож врезался Кате в сердце - ее дочь не пригласила к себе, и погостить не дала возможности, быстренько домой отправила. А ведь хорошая была дочь, ласковая. Подружками они были. А теперь вроде обиду затаила, будто Катя виновата, что она жива, а отец умер. Если еще и Алешка окажется не на ее стороне… Из Франции Катя собиралась сразу поехать в Москву, но передумала, тем более Маша оформила ей билеты до Питера. Вернувшись в квартиру, она решила попробовать сделать ее СВОИМ домом. Несколько дней потратила на переустройство: передвинула некоторую мебель –легкую, убрала со стен картины, которые нравились Мише, а ее раздражали, наконец-то перенесла на кухню «парадный» сервиз, подаренный свекровью на свадьбу, и который за двадцать лет использовали счетное количество раз. Постелила на стол кружевную скатерть – как у мамы в доме, расставила по полкам сувениры и вазочки. Все это Миша считал мещанством, и оно хранилось на дальних полках в шкафу и в коробке на лоджии. Одежду мужа сложила в большой чемодан - может свекор захочет взять вещи сына. В шкафу теперь можно было развесить больше своих вещей. На какое-то время почувствовала себя хозяйкой собственного дома - теперь на глаза чаще попадались любимые предметы. Но как только она привыкла к новой обстановке, тоска вновь поселилась в ее душе – целый день одна в квартире, ни родных, ни детей нет рядом. Нужно срочно устраиваться на работу! И лучше это сделать в Москве! Пока поживет с родителями, а там видно будет.