Змееловы

Змееловка проснулась, стянула волосы в тугую косу и, закрутив, закрепила её на затылке. Дождавшись одиннадцати часов, она поднялась на основной этаж хижины. Мужчина в чёрно-зеленой мантии стоял, опершись спиной о стол и скрестив руки на груди. Лицо его было скрыто тенью капюшона. — Доброе… Не успела девушка договорить, как резкая волна смела её с ног и швырнула на пол чуть вбок от лаза в подвальные помещения. Она подавилась воздухом и резко закашлялась. Хрипя, попыталась встать на ноги, но тут же была поднята в воздух. — Как ты могла окончить Слизерин? — вкрадчиво поинтересовался змееуст, не поднимая головы и смотря на неё исподлобья. — С каких пор старая шляпа отправляет на зеленый факультет таких наивных глупцов? — Я не думала, что вы напад ёте на безоружного, — вскинула подбородок юная колдунья. — Как по-гриффиндорски… Неуловимым движением руки колдун опустил змееловку на пол и протянул ей волшебную палочку. На первый взгляд змееловке показалось, что маг подал ей собственное оружие. Она пораженно ахнула, но, присмотревшись, поняла — эта палочка другая. Такая же угольно-черная, идеально гладкая, отполированная до блеска. Но эта была несколько уже и порядком — на целую ладонь — длиннее и без того не короткой палочки зельевара. — Что это? — заворожено глядя на танец света на гладкой древесине, прошептала молодая ведьма. — Я не отвечаю на очевидные вопросы, — в холодном голосе не было ни намёка на раздражение, но серые глаза были полны презрения. После вчерашних событий и бесед такой шаг назад в общении задел змееловку. — Я имела в виду… это мне? — девушка еле слышала свой растерянный шепот, настолько он был тихим. — Ты собираешься тренироваться или бездарно тратить моё время? — чеканящий каждое слово тон хлыстом ударил колдунью. Она дрожащими пальцами взяла палочку и почувствовала, как по ладони, а затем и по всему телу, от черного дерева растеклось успокаивающее и подбадривающее тепло. Не успела девушка насладиться потрясающим ощущением единения с новым оружием, как голубоватая вспышка подбросила её и, трижды прокрутив в воздухе, заставила рухнуть бесформенной кучей на пол. — Что вы… Следующий взмах появившейся из ниоткуда палочки в руках зельевара — и едва поднявшаяся на ноги колдунья снова упала на пол от резкого удара под колени. Она даже не успела выдохнуть, как следующее заклятье спеленало её в плотный кокон магической паутины, не затронув только голову. Ведьма потеряла равновесие и упала на бок. — Выберешься — продолжим, — равнодушно бросил маг, и звук отворяемой двери сообщил девушке, что тот вышел из дома. Колдунья злилась. В первую очередь, на себя. Она пять лет была змееловом — и притом одним из лучших — и вот две минуты дуэли с суровым зельеваром, и она беспомощнее любого новорожденного. Но дуэли ли? Это было похоже скорее на избиение младенца. Реакция колдуна была настолько молниеносной, что девушка не могла сказать, сколько именно заклинаний выпустил он в неё до того, как превратить в пародию на ужин паука. Выбраться из кокона… ей нужно выбраться из кокона… И как же это можно сделать без палочки, которая намертво сжата в руке под толщей паутины. Без оружия она абсолютно недееспособна… Без оружия… Память услужливо подсунула обрывок одного из разговоров с зельеваром: «Всего лишь дополнение к оружию». Она так сказала магу о его способностях. Но его уровень колдовства был недостижим для возможностей молодой ведьмы. Она сардонически хохотнула. Какая же она бездарность! Нет палочки — нет магии. Нет змееловки. Есть снова маленькая девочка Атхен, пусть пышущая злобой, переполненная досадой и захлёстываемая негодованием, но такая же, как и в своем детстве, безобидная и бесполезная для магического сообщества. Гнев на саму себя застилал глаза. Грош ей цена, колдунье-недоучке! Да гори оно все синим пламенем! Будто услышав мысли девушки, кокон послушно вспыхнул синими языками, выпуская колдунью на свободу. Всё ещё пребывая в шоке от только что произошедшего, змееловка неловко размяла конечности и заметила приближающуюся к дверям дома высокую фигуру. Она открыла рот, чтобы задать вопрос, но… — Mar bidh an deigh a 'reothadh! — тонкий морозный луч сорвался с конца палочки и устремился к девушке. Та успела броситься в сторону, и цепкие оковы льда смогли схватить только левую руку. — Incendio glaciei! — быстро пробормотала, наставив палочку на замороженную конечность, ведьма и тут же была повалена на спину неизвестным заклинанием. Около десяти минут мужчина посылал в девушку заклятия одно за другим, и та едва успевала уворачиваться или же снимать последствия попаданий. — Сражайся! — вдруг прозвучал голос мага, и в нём было столько гнева, что впору было затопить им хижину. *** — Сражайся! — не скрывая ярости, произнёс зельевар и послал в девчонку склеивающее заклятье. Та рухнула с намертво скрепленными ногами, нелепо взмахнув руками. Не давая ей времени расколдовать конечности, мужчина бросил ещё одно заклинание и снова произнёс, на этот раз немного громче: — Сражайся! Дай мне отпор! — Как я могу вас… Обуреваемый яростью, колдун швырнул в девчонку Режущую плеть. Правый бок окрасился кровью. Дурочка схватилась за нижние ребра, опустив палочку в пол. — СРАЖАЙСЯ! Нежелание девчонки ответить на его атаки невыносимо гневило мага, он метал уже откровенно опасные для здоровья заклинания. — СРАЖАЙСЯ!!! Мужчина повёл челюстью и на короткое мгновение стал похож на опасного хищника в момент атаки. — Не могу! Выпад, резкий взмах ладони — змееуст будто отвесил пощечину — и едва поднявшаяся на ноги девчонка снова упала. Закашлялась, сплюнула кровь, отёрла рот тыльной стороной дрожащей ладони и несколько раз кувыркнулась, прежде чем проехаться по полу жалкой скомканной тряпичной куклой. — Сражайся! — Я не могу сражаться с вами! — ДАЙ! МНЕ! ОТПОР! ИДИОТКА! — Нет! — Да! Ты должна сражаться! Кем бы ни был твой противник! Какую бы личину он не принял! Что за игры в благородство и милосердие! — Долг Жизни, сэр… — Не мели чушь! Это лишь тренировка! Да и какую опасность ты можешь представлять для меня, соплячка! Каждый гневный выпад мужчины сопровождался хлесткими, резкими, ранящими заклятьями. Он в мгновение оказался рядом с девушкой, резко вспорол ногтем мизинца воздух в паре миллиметров от её лица, и на щеке появился длинный глубокий порез. — Сражайся со мной, — зловеще прошептал он ей в лицо, — или от тебя останется груда грязного тряпья да переломанных костей. Колдун отошёл назад и снова выпустил череду заклятий в девчонку, не слушая её лепет. Как громовержцы мечут молнии, он разил в неё проклятье одно за другим. Внезапно над головой девчонки вспыхнуло расплавленное золото, стремительно растекшееся вокруг ведьмы по широкому кругу, заключая её в защитный шар. Заклинания мужчины срикошетили в него, опрокинув навзничь. Когда он встал, рубашка на груди была пропитана кровью, а лицо исполосовано, борода тлела, но в глазах тускло мерцали смешанные блики восхищения и смятения. — Хорошо… уже что-то… — прошептал он, не сводя глаз с защитного кокона девчонки. — На сегодня достаточно. Омойся, возьми другие одежды и возвращайся ко мне. *** Змееловка стояла у края ванной. Из зеркала на неё смотрело нечто, не особо похожее на человека. Испещрённое порезами, ушибами и кровоподтеками тело стояло на подкашивающихся ногах и дрожащими руками ощупывало ранения. Разило потом и кровью. Примерно так она выглядела в свой самый первый визит в ванную комнату, с одним только значительным отличием — атака хозяина дома, в отличие от нападения синих серебрянок, ни одного по-настоящему смертельного увечья не принесла. Тяжело дыша, девушка медленно погрузилась в тёплую воду купели с травяными настоями. Промокшие косы тут же стали тянуть голову ко дну, и колдунья расплела их. С головой уйдя под воду и как следует согревшись, она вынырнула и стала рассеянно смывать с себя грязь, кровь и усталость, отстранённо размышляя о том, что только что произошло наверху. Ведьма никак не могла это назвать тренировкой. Скорее, проверкой. И, судя по ярости мужчины, её она провалила с треском. Но с другой стороны — как он мог ожидать, что она будет на него нападать? Как только подумал об этом? Конечно, она лукавила. Долг жизни никак не мог запретить ей отбивать заклятия змееуста, равно как и насылать на него ответные проклятья. Позволить поступать подобным образом ей не давала совесть. Она не нашла в себе сил даже направить палочку на атаковавшего её мага, не то что бросить какое-то заклинание в ответ. Слишком велики были её благодарность, её уважение. И вместе с тем велика была странная горькая обида за эту тренировку. Не на него — на саму себя. Она поступила так по-детски. В кои-то веки с ней стал в пару по-настоящему выдающийся боевой маг — не убить или покалечить, а научить! — и она упустила шанс. Едва ли он захочет ещё раз так бездарно тратить на неё своё время. А ведь она бы с удовольствием понаблюдала за мужчиной снова! Как бесстрастно его лицо в момент атаки, как сгруппировано тело, как безупречно послушна палочка… Змееловка припомнила ту, что маг дал ей. Она не могла быть его собственной, пусть даже предыдущей, иначе она бы не слушалась её. Возможно, даже не позволила бы сотворить шар защиты. Тогда откуда и чья была эта палочка? Девушка приступила к мытью головы, намереваясь именно этот вопрос задать магу, как только она вылезет из ванной. *** Зельевар закончил обрабатывать раны от рикошета собственных проклятий. Сняв чары недосягаемости — он не мог позволить ни одному шальному проклятью разбить какую-нибудь склянку или выщербить и без того пострадавший пол хижины — он призвал себе чистую рубаху. Задумчиво шнуруя рукава, припоминал защиту девчонки в мельчайших подробностях. Растопленное золото. Чары обратности проклятий. Идеальная форма сферы. Сомнений быть не могло, он безошибочно определил колдовство. Вот только было одно «но» — эти чары были изобретены магом, который, — и мужчина знал это точно — мог поделиться подобной магией только с самой близкой своей кровью. Но эта выскочка не относится к его ближайшей семье — уж это-то колдун проверил, не раз и не два выискивая следы старинного друга в памяти девчонки. Тогда откуда это знание у неё? Он скорее почувствовал, чем услышал, как девчонка поднялась в комнату. — Годрикова Сфера… Где ты обучалась ей? — Годрикова? — растерянно переспросила девчонка, замерев у хода на нижние ярусы. — Я не знала, что у нее есть именная принадлежность. Ставить сферу научил меня мой наставник. Серые глаза требовательно впились в карие, и мужчина нырнул в реку памяти колдуньи.

— Стихии всевышние, Атхен! — с уже знакомым едва заметным придыханием вместо «х» звучит её имя из уст высокого зеленоглазого мужчины. Статный маг тепло улыбается девчонке и ласково, почти нежно произносит. — Милая, это очень важное, очень серьезное заклинание. — Но Финн, ты же сказал, что пользоваться им стоит лишь при крайней нужде! — Это не значит, что не стоит прилагать все усилия для овладения им! Девчушка — ещё совсем ребёнок, ей сейчас лет одиннадцать, не больше — смешно морщит нос и с силой зажмуривается. — Почему для этой сферы нежелательно использовать палочку? — Автор не велел. — Автор? — О, Атхен, — зеленоглазый маг смеется, откинув каштановую гриву назад, и имя девчушки в переливах смеха наполняет дуэльный зал перезвоном колокольчика. — У всех заклинаний есть авторы. — Но ведь это так сложно — изобретать магические словоплетения! — Именно поэтому лишь самые выдающиеся колдуны способны на это… а теперь — покажи мне сферу! Колдун вынырнул из воспоминаний девчонки и пристально вгляделся в её лицо. Она не не помнит, она не знает, что в ней есть его кровь. И этот настолько похожий на старинного друга Финн ни полсловом ей не обмолвился! — Кто твои родители? — вопрос вырвался прежде, чем мужчина успел обдумать хоть что-то. — Они маги, — помедлила в замешательстве от резкой смены темы разговора девчонка. — Мать зовут Кинегольда, отца — Эйлиф. — И как у англичанки и свея оказалась франкская фамилия? — Я никогда об этом не думала… — растерянно ответила девчонка. — Ты воспользовалась палочкой для создания Годриковой Сферы? — Я не умею колдовать без палочки… не могу концентрировать потоки без нее… вот и… но сферу желательно создавать с помощью чистой магии, тогда она бы получилась в разы лучше… — смущенно пробормотала она в ответ и тряхнула копной еще влажных кудрей. Колдун скользнул по её волосам взглядом. Несмотря на то, что голову венчала во время тренировки тугая, удобная для боёв прическа, им изрядно досталось. Мужчина чуть склонил голову и внимательно посмотрел на собеседницу. — Сядь. *** Змееловка медленно, на дрожащих ногах опустилась на край скамьи — кровати хозяина дома. Все предыдущие его повеления сесть заканчивались всегда крайне неожиданно и неоднозначно, поэтому внутренне ведьма готовилась к чему угодно. Но явно не к тому, что маг плавным движением палочки поднимет блузу к шее, обнажая её худую спину. Стоило только первым каплям густой, вязкой прохладной мази попасть на «тренировочное» ранение, колдунья, дёрнувшись, судорожно выдохнула. — Потерпи, — чуть менее холодно, чем обычно, обронил змееуст. Длинные тонкие руки в специальных перчатках осторожно обрабатывали и залечивали нанесенные ими же раны и ушибы, и, чтобы легче переносить не самые приятные ощущения, девушка прикрыла глаза и, сама не того не заметив, задремала. Проснулась она, когда за окном уже плескалось чернильное море ночи. В камине весело потрескивали пожираемые ненасытным огнём поленья, на которых томилось какое-то зелье. Мужчины не было видно, но молодая колдунья точно чувствовала — он здесь, скорее всего, в кресле, но точно здесь. Будто в подтверждение её мыслей, из-за высокой узкой спинки раздался холодный отстранённый голос. — А теперь расскажи, почему ты саботировала тренировку сегодня? — Но я не… На узком подлокотнике появилась голова серебряной змеи, пару раз моргнула крупными рубинами глаз и медленно исчезла обратно за спинкой. Змееловка послушно выдохнула и тихо произнесла. — Вы, наверное, думаете, что я идиотка… так, по-видимому, и есть… вот только я не могла сражаться с вами. Не знаю, как вам объяснить. — Сядь в кресло, — в прохладном голосе не было слышно никаких эмоций. — Не терплю, когда ведут беседу с моим затылком. Молодая ведьма поспешила выполнить требование. Едва она сложила руки на ближнем к колдуну подлокотнике, как он заговорил: — Объясни мне, почему ты решила, что глупая благодарность стоит твоей жизни? Почему, наивное ты дитя, ты, раскрыв рот, восторженно наблюдала за моими пассами во время боя? Почему ты позволила уважению — маг брезгливо выплюнул последнее слово, выделив его паузой, — подставлять под удар твоё и без того подорванное службой здоровье? Большие карие глаза девушки блуждали по лицу змееуста. В очередной раз ей почудилось, будто тот умеет читать сознание — зябко поведя плечами, она отогнала наваждение и тихо, почти перейдя на шепот, ответила: — Я знала, что вы меня не убьёте. Вы мне даже вреда серьёзного не принесли. А нанесенные увечья помогли залечить… Я знаю, знаю! — увидев, как презрительно скривил губы собеседник, поспешила сказать она. — В настоящем бою меня бы убили уже со второго проклятья, никто бы и не думал расшаркиваться передо мной или, тем более, призывать сражаться за мою жизнь. Но мы ведь с вами никогда не сойдемся в реальной схватке. — Никогда не говори «никогда», — колдун медленно поднялся из кресла. — Я ни за что и никогда не подниму против вас оружия, — четко и ясно произнесла девушка, устремив горячий взгляд прямо в серые ледяные озера. — И так было бы, даже если бы не было долга жизни. Мужчина замер у кресла, уставившись совершенно нечитаемым взглядом на змееловку. Долгую минуту он молчал, будто изучая каждый миллиметр её лица, а затем, наконец, тяжело вздохнул и отрешенно произнес: — Потрясающе. Тебя многократно пытались свести с неулыбчивым стариком из Земель Невозврата, но ты отказываешься хотя бы попытаться улучшить свои навыки сражений. Браво. Он прошагал к столу и, запустив в пространство над своей головой несколько заключенных в сферы свечей, принялся нарезать какие-то корни. Девушка сидела, погруженная в разгадывание взгляда зельевара, а потому до неё не сразу дошел смысл сказанного только что колдуном. — Что вы имеете в виду? Почему многократно?Маг на секунду поджал губы, будто пытаясь совладать с досадой, затем откинул давно ставшим уже его жестом чёрные волосы с лица и неохотно пояснил: — Те проклятые артефакты… кольцо, заколка — ты ведь не думаешь, что они попадались тебе случайно? Ведьма пораженно выдохнула и медленно повернула голову к мужчине. Однако шокировало её вовсе не предположение мага: — Так вы и вправду читаете в сознании! Стихия — вы мыслевидец! — Ты так реагируешь, будто это умение страшнее змееречи, — равнодушно пожал плечами зельевар. — О боги, да кто же с такими талантами и умениями отшельничествует, сэр? — Я, — резко остужая новую волну восхищения змееловки, бросил маг. — Своё видное участие в жизни магического мира я уже принял, уж будь уверена. Девушка встала из кресла и подошла к мужчине. Он отложил пестик и отставил ступу с белесым порошком и повернул к ней голову. Серые глаза тускло мерцали в свете колдовских светильников. Она неотрывно смотрела в глаза мужчине, замечая в них отсветы магического пламени и какие-то глубоко личные отблески эмоций и размышлений. Завороженная этим причудливым танцем в глубине серых озер на лице мага, она дрожащим шепотом спросила: — А теперь вы принимаете участие в его жизни не видное… ведь так? Он не произнес ни звука, но долгий взгляд в её глаза стал очевидным ответом. — Простите меня, сэр. Я буду тренироваться, как положено. — Вот завтра и посмотрим. А теперь ступай прочь. Мне нужно работать. Девушка послушно развернулась и направилась к спуску в подвал. У хода она обернулась — колдун снова склонился над столом спиной к ней. — Спокойной ночи, сэр, — робко, дрожащим голосом произнесла она. — Безмятежных снов, — не оборачиваясь, бросил колдун, и змееловка поспешила ступить на чешуйчатое невидимое нечто, безуспешно пытаясь стереть несмелую улыбку с лица.