***
Пустота. После всего лишь часа на сцене была пустота. Энергия вышла вся. Да её и не было. Всё чаще Глеб чувствовал себя каким-то неживым. Как будто он просто существует в качестве субъекта. Кто он? Теперь просто предмет. Присутствовало ощущение, будто эмоциональное состояние его не меняется. Только обстановка. К чему такая ностальгия по прошлому? У него же теперь есть всё! Группа, люди вокруг, новые фанаты, иногда даже более ярые, чем тогда. Но теперь он больше не звезда рок-н-ролла. Потому что звезда должна жить. Компенсировать всё это он пытался с помощью алкоголя. Таким образом он и ностальгировал. Ну… Состояние хотя бы улучшалось. Хотя бы ненадолго.***
«Было ахуенно»–уставшим, но счастливым голосом прошептал Дима. «Было как всегда»–тоже устало, но гораздо более монотонно вздохнул Глеб. Стася с гитарой бежала впереди и постоянно то взвизгивала от прилива счастья, то задумывалась о чём-то. Тоже счастливом и безумно приятном. –«Дальше что у нас?»–Самойлов-младший присел на кресло, стоявшее хер пойми зачем прямо посередине прохода. –«Питер, Аврора-Холл, поезд через три с половиной часа»–Снейк поправил прядь волос, стоя перед зеркалом. –«Сегодня поезд?» –«Да, это просто ближайшие билеты были» –«Так мы же совсем недавно в Питере выступали, нет?» –«Три месяца назад…» Три месяца? Уже три месяца? Прошло йобаных три месяца?***
Поезд стучал колёсами. Сидя за чашкой чая, он опять вспоминал что-то. Агату, Свердловск, Вадика.Вадик. Когда в последний раз они вообще виделись? Ах да, в суде, точно. А почему сейчас не общаются? А разве 20 лет назад Глеб мог подумать, что они расстанутся хотя бы на пару месяцев? Самойлову-младшему не хватало. Не хватало его. Не хватало Агаты и всего, что с ним тогда свершалось. «Глеб Рудольфович.»–Стася сидела с кружкой и пыталась вернуть музыканта из мира грёз.–«Глеб Рудольфович, вы чего? Мы же в Питер едем! Вот вам нравится Питер? Там… Там люди другие, весь этот андерграунд… Зоопарк, Кино… Эх… Нуууу, Глееееееб Рудольфович…»–она замолчала на несколько секунд–«А вы.А… Сегодня там Вадим выступал. И на несколько дней останется. Вы давно виделись?..» Самойлов перевел взгляд на девушку–«Всмысле в Питере? Вадик?» –«Ннну да… Я на Фейсбуке прочитала…»***
Восемь вечера. Пятница. Бар заполнился народом доверху. Кто-то пришёл на выступление любимых групп, кто-то просто забухать и угарнуть под пост-панк и хардкор любых сортов. Помимо Матрицы выступало коллективов 7, если не больше, и половина из них ещё вчера вылезла из обоссанного холодного подвала и выступает на относительно цивильной площадке впервые. Да и привычки надраться перед собственным концертом перед сотней людей остались, несмотря даже на то, что аудитория возросла раз в 7, если не в 10. Но были ребятки и попроще.***
В гримёрной Глеба было тихо. Относительно. Ему наконец-то удалось сбежать от орущей толпы, жрущей водку вперемешку с тем шлаком, что исполнял «новый андерграунд». Ноунеймы в дрова орали и бесились на сцене как могли, а вернее, как их учил Курт Кобейн. Были группы и настоящие, с хорошей музыкой и текстами. Питер, хуле. Вобщем, от этого водоворота музыки с говном и хотелось убежать. Что Самойлов-младший и сделал. Мог себе позволить. Только дверь в его гримёрную закрылась, кто-то снаружи постучал. «Ну кктоооооооо там?»–отчаяно проныл Глеб «Сига будет?»–незнакомый голос пробасил. «Зига?»–ничего не понимая в речи незнакомца переспросил Самойлов. «СИГА, ПРИДУРОК. Но если не найдёшь, то так и скажи.»–он всё ещё стоял там. И Глеб решил открыть. Там стоял черноволосый чел с голубыми глазами наружу. В старом фиолетовом пиджаке, от него невъебически несло сценой и цветочным магазином. «Блять, кент, сигаретой не угостишь?»–он как-то прошипелявил, что сбило с толку и одновременно потянуло к незнакомцу нашего Глебушку. «А.Что? Сигаретой? Н-да, вроде… Есть…»–пошларил в карманах Самойлов и нашёл измятую пачку. «Спасибо, а это… Зажигалочку б ещё»–промяукал, как выяснилось позже, Лёха. Уже молча Глебсон достал жигу. «Я кстати это.Лёха… Никонов»–представился скромно Лёха. «Глеб. Глеб Самойлов»–Глеб пожал руку новому знакомому. «Блять, я где-то о тебе слышал.»–Алексей было ждал ответа, но голос организатора призвал группу Последние Танки В Париже уже выйти наконец и исполнить сраный сет из десяти песен, которые надранная толпа уже и слушать не будет.***
Было уже намного позже, когда Матрица вышла выступать, люди немножко протрезвели и уже не так дико и неразборчиво слэмили, а искренне радовались музыкантам. Глеб, настраивая гитару, заметил в толпе… Вадима. Тот стоял в пальто, шляпе и круглых чёрных очках, но младший был уверен, что это именно он. Шарфом замотанный, старший брат не выделялся из толпы, да и сама толпа как-то не особо разбиралась, кто в ней вообще находится. Глебсону стало плохо. Он не мог задержать взгляд на Вадике, но очень хотел это сделать. Всё выступление о думал только о том человеке из толпы и при каждом удобном случае пытался рассмотреть его. И с каждым разом всё больше убеждался в своей правоте. Сет с песнями Агаты. Конец концерта. Выйдя со сцены, Самойлов-младший подумал, что всё наконец кончилось, но этот самый незнакомец стоял у гримёрки. Уже без шляпы и очков. Но этот самый. Глеб решил пройти мимо, сделав вид, что не заметил, но Самойлов-старший ухватил брата за руку и прижал к себе. «Глебушка.»–Вадим обращался к нему ласково «Вввв. Вадик?»–у Глебсону спёрло дыхание. Ему было страшно. «Я самый… Ты меня ещё не забыл?»–Самойлов-старший улыбнулся брату. «Как тебя вообще забудешь?»–хотел было сказать Глеб, если бы не было так жутко находиться в лапах брата. «Я давно хотел спросить… Ты ведь уже не злишься?» Младший покачал головой. Он уже не обижался. «Вот и отлично. Я тут подумал. Вот тебе хорошо сейчас? А помнишь, как мы с тобой, вместе, на одной сцене… Как все нас любили и хотели, эти поезда, самолёты. Агата. Я хочу вернуть всё. Правда. Вот ты. Ты разве не думаешь постоянно про Агату?»–Вадик посмотрел прямо в глаза Самойлову-младшему. А Глеб хотел. Наверное. Он часто думал об этом, часто мечтал, вспоминал и лелеял эти свои воспоминания. «Нет… Вадим…»–ноги совсем подкосились. Старший потряс брата–«Подумай» «НЕТ»–крикнул Глеб, отталкнув Вадима к стене. Ему хотелось убежать. Разорвать все нити и спрятаться. Он бежал по коридору. Глеб бежал так быстро, как только мог и не знал, бежит ли кто-то за ним. Даже не заметил идущего впереди человека с кофе из автомата. И врезался. "Йобтвоюмать, это же новая..."–человеком оказался Лёха–"Нуууу...Стоп, Глеб?" "Ой...Прости пожалуйста..Яяяя..Я правда не хотел...Не...Не специально.."–Глебушке было стыдно. "Даа не страшно, а ты куда так торопишься?"–Никонов не понимал такого ярого стремления вон из зала. "Мне...Мне нужно спрятаться..."–Сасойлов уже не отвечал за свою речь. Лёха ухватил его за руку. "Куда мы?"–Глеб не втыкал в происходящее –"Тебе же надо убежать" Алексей быстро вывел нового знакомого из помещения на самый холод и толкнул в совершенно чужую машину, которая позже оказалась Ладой гитариста группы ПТВП. А у него вопросов и вовсе не возникало, он даже не заметил, кто к ним ввалился и ехал куда-то, а за окнами мелькал Петербург.