Заметки

Четверг, 21:47 Вчера был выходной. Странно, но провел я его не в пьяном угаре, как делал это последние лет десять своей жизни. Хотя и хотелось. Но как-то очень вовремя я вспомнил о том, что тётя Эля обещала открутить мне башку, если увидит бутылку, находящуюся даже на расстоянии метра от меня, не то что в руках. Поэтому я целый день проторчал в номере, тыкая пальцами в экран телефона и пытаясь прогнать всякие дурацкие мысли, которые в последнее время с завидной регулярностью лезут мне в голову, совершенно не спрашивая на это разрешения. Я, кстати, вообще начал за собой замечать абсолютно несвойственные мне активные мыслительные процессы. Я постоянно о чем-то думаю. Может, это старость так незаметно подкрадывается, или это такой побочный эффект моей нынешней работы? Но мне все чаще начинает казаться, что что-то я в этой жизни делал не так. Как-то жил неправильно. Клубы все эти, бабы, постоянные тусовки и литры алкоголя. Зачем это все было нужно? Весело — да. Но больше-то ничего. Кроме минутного кайфа и утренней головной боли вся эта ерунда, по факту, мне ничего не приносила.  А еще родители… Я стал чаще думать о них, вспоминать, мысленно разговаривать с ними. И мне кажется, они не были бы рады увидеть меня таким. Особенно отец. Он, наверняка, осудил бы меня, а, может, и сейчас осуждает. Грустно, но я не стал его достойным продолжением. Мне дают много характеристик: бабник, алкоголик, балбес, разгильдяй, эгоист (и это еще самые скромные). Но вряд ли мой отец был бы рад услышать это. Так что, может, и к лучшему, что его сейчас нет рядом. Я не выполнил обещаний, данных самому себе. Не стал его гордостью. Ладно, хватит о грустном. Ещё я недавно подумал, что, возможно, я все-таки был прав. И мне действительно нужна такая женщина, как София. Мне кажется, она хорошо на меня влияет. Не просто так же я начал думать, размышлять, какие-то выводы делать.  Да, по поводу Софии.  Она вчера вечером позвала меня к себе и устроила настоящий романтический ужин. Слегка пафосно на мой вкус (неужели это говорю я?), свечи там, музыка, цветы, но очень трогательно, с другой стороны. Она заботится обо мне и о наших отношениях, хочет, чтоб все было правильно.  Черт!  Ну кому я вру сейчас? Сам с собой тут переписываюсь и даже себе не могу сказать правду! Дерьмо! Вокруг одно дерьмо!  София хочет меня просто переделать под себя, и я это прекрасно понимаю. Она даже не может скрыть радость от того, что я теперь работаю этим вонючим портье! Подумать только, Я РАБОТАЮ! Это если я сейчас Ваньке расскажу, он же со смеху умрет. Да вообще никто не поверит!  А она, блин, радуется, потому что «труд сделал из обезьяны человека», видите ли. Да чему тут радоваться? Тому, что я сутками стою за этой дебильной стойкой? Тому, что не сплю ночами? Или, может, тому, что лицо моей напарницы выражает только отвращение каждый раз, когда ее взгляд натыкается на меня? Как будто мой вид вызывает у неё физическую боль. Короче, сомнительные поводы для хорошего настроения. А она будто этого и не замечает, улыбается мне все время и встречает меня в коридорах отеля исключительно в хорошем настроении. Мне вот интересно, а как же вся эта любовь-морковь, которая была у них с Джековичем? Неужели все так быстро закончилось? Или это было несерьёзно? Но по нашему африканскому другу не скажешь, если честно. До сих пор ходит кислый, как лайма поел. А на Яновну только грустные взгляды все время бросает. Так что нет, не было это секундным увлечением. Значит, должна и она что-то там чувствовать, не может все так просто закончиться.  Я-то это теперь точно знаю. Ты хоть волосы на себе рви, хоть упивайся каждый день до зелёных чертей, хоть с бабами другими спи, эту хрень из сердца ничем не выжжешь. Никуда от нее не денешься, а самое главное, она никого не щадит. Ей не важно владелец отеля ты или портье, миллиардер или нищий, мужчина или женщина. Она просто приходит и поселяется где-то внутри. Но я честно борюсь! Стараюсь извести в себе это чувство, которое, как все думают, мне несвойственно. А оказывается, это не так. Оказывается, я тоже умею…  Любить.