Casual sex 2. Upgrade

Прощание с Эндрю прошло на позитивной ноте. Кэндис пообещала, что когда-нибудь навестит его маленькую дочку, подарив ей кучу красивых платьев с цветочками и рюшечками, напихав в карманы разноцветных мармеладок и леденцов. — Боюсь, что она выпотрошит всю одежду на наличие вкусностей, а саму одежду изрежет и вернет в красивой коробочке с самодельным бантиком из этих рюшечек с платьев, — смеялся Эндрю, намекая на то, что из маленькой принцессы растет самый настоящий тиран. — Но не волнуйся, я постараюсь спасти все твои подарки. — Твоя дочка меня очень пугает, как бы не встретиться с ней, когда она вырастет. — Не волнуйся, она не будет бить милых немощных старушек. — Ну спасибо… Не такой уж и старой я буду, — обижено надула губы Кэн. — Ладно-ладно, даже в старости ты все еще будешь прекрасна, — подмигнул мужчина, похлопав девушку по плечу. Тем временем личный водитель Эндрю уже подъезжал к особняку семьи Кинг. Брюнетке совершенно не хотелось с ним прощаться, ведь это свидание действительно было необычайно приятным, и она даже подумала о том, что ее мать в этот раз почти что не ошиблась и подсунула замечательного кавалера. Жаль только, что его планы не совпадали с планами миссис Кинг, которая наверняка очень сильно расстроится, узнав, что у Эндрю уже есть ребенок и не от ее дочери. Кэндис уже видела эти истерики матери и причитания о том, что в очередной раз все сложилось не так, как хотела и планировала она. Бедной женщине снова придется отменять весь намеченный фуршет в честь помолвки, который она готовила всякий раз, как дочь отправлялась на свидание. В список отмененных дел войдет также примерка платья, личный парикмахер, вызванный на дом, свадебный трехэтажный торт в несколько килограммов и слоев с фигуркой молодоженов, вылитой из карамели вручную и другая куча свадебных нюансов, которые всегда дают Кэндис знать о том, что ее мать нужно срочно отправить к психиатру на лечение, ибо ее зависимость выдать дочь замуж становится очень странной и неизлечимой болезнью. — Ответишь на вопрос напоследок? — вдруг остановил молодой мужчина уже собиравшуюся открыть дверь машину брюнетку. — Попробую, — загадочно улыбнулась она, ожидая подвоха. — Кем был тот парень? Ну, официант, с которым ты разговаривала в ресторане? — Эмм…я же сказала, что старый знакомый, почему ты опять спрашиваешь? — Извини, если лезу не в свое дело, просто я впервые видел такой горящий взгляд с мужской стороны в свой адрес, — Эндрю неловко почесал свою бровь. — Ты о чем? — Ты, скорее всего, этого не заметила, но когда этот парень подходил к нашему столику, чтобы предложить тебе еще вина, он бросил на меня такой взгляд, в котором я понял все предельно ясно. Он ведь не просто твой знакомый, верно? Кэндис была растеряна. Стоило ли все рассказать Эндрю, ведь он доверил ей свой самый большой секрет насчет дочери. Это было бы неплохим шансом послушать мужскую точку зрения по поводу их с Чонгуком непростой ситуации. Стоило только решиться, как она выдала ему всю историю без мельчайших подробностей, разумеется. — Ну, моя дорогая, это закон жанра, — кто-то из лучших друзей влюбляется, а кто-то остается в роли недоумевающего от чувств другого. Если ты хочешь знать мое мнение, то тут все предельно просто — дай ему время. — И все? — Кэндис рассчитывала на толстый лекционный материал, который нужно будет заучить как мантру, но оказалось, что все, что нужно – это время? — И все, — спокойно ответил собеседник. — Ну ты сама подумай. Вы знакомы с детских трусов – он видел тебя в них, ты его тоже. Потом, конечно, одежды на обоих потихоньку стало прибавляться по мере взросления, и потребности ваши в том числе, и вы, наплевав на все, решили, как природные мужчина и женщина совместно разобраться в анатомии. Ну и так случилось, что ваши тела – это личная зона комфорта друг друга, из которой ну очень уж сложно выйти. А когда случился переклин, в виде «я, кажется, влюбилась», произошло все, что произошло. Не виноват никто, но в то же время – виноваты вы оба, и только вам разбираться во всей этой переваренной каше. Если ты хочешь, чтобы твой друг сделал что-то вразумительно-внятное, просто не дави на него и не посылай вот так в порыве эмоций ко всем дьявольским сыновьям. То, что он придурок, он и сам знает, а вот то, что он сейчас единственный, кто сможет спасти ваши отношения – до него еще допрет. Так что, старайся держать себя в своих прелестных дамских ручках, — закончив свои поучительные советы, кавалер подмигнул и поцеловал Кэндис в щеку. — Спасибо тебе за все. Это действительно были очень мудрые и правильные слова. На прощание обнявшись и пожелав друг другу всего самого наилучшего, хорошей жизни и прочих прощальных слов, Кэндис и Эндрю разошлись. Сняв туфли на высоченной шпильке, от которой ноги уже просто дико разболелись и устали, девушка босыми ногами побрела к дому по еще не остывшему от палящего солнца асфальту. Открыв дверь, она встретилась с полнейшей тишиной и темнотой в доме, будто вся прислуга разом уволилась, а дом продали по невысокой цене. Сколько девушка живет в этом доме, еще ни разу в нем не было так тихо и спокойно, поэтому такая обстановка показалась ей затишьем перед бурей. Но затишье все продолжалось, а буря так и не наступала. Поднявшись в свою комнату, девушка тут же скинула с себя платье, так оставив его на полу, и отправилась в душ. И только когда она в одном банном халате вышла, чтобы наконец-то завалиться в кроватку и отдохнуть, вскрикнула, заметив темную фигуру, распластавшуюся на ее ложе. Девушка вызвала бы полицию, вот только она прекрасно знала, что только один человек может лежать так на ее кровати, ибо с такой охраной никто бы даже и не подумал пробраться в особняк. — Что ты здесь делаешь, Чонгук? — тут же спросила она, нащупав пальцами выключатель. Свет от лампы осветил темную фигуру, которая даже еще не переоделась от рабочей формы официанта, но завалилась на чистое постельное белье. Вспомнив о совсем недавнем разговоре с Эндрю, девушка старалась держать себя в руках, ведь именно это сейчас было действительно необходимо, так как усугублять ситуацию ей уже совершенно не хотелось. Несмотря на то, что Чонгук так некрасиво поступил с ней в ресторане, у него все еще был шанс за это извиниться. — Жду, — просто ответил он, меняя позу. — Ждешь чего? — Тебя жду… — Дождался? — Ага. — И что? — Как прошел вечер? — Про какую его часть ты спрашиваешь? Про ту, где я общалась с очень замечательным человеком или ту, где один официант перепутал столики и подошел не туда, куда было нужно, вследствие чего произошел один весьма неприятный казус? — не смогла сдержаться Кэндис, скрещивая руки на груди. — Думаю, сей казус мы опустим, а вот про замечательного человека я бы послушал? — Чонгук поднялся с кровати, обходя ее со своей стороны, запихивая руки в карманы брюк, и направился в сторону собеседницы. — Не думаю, что это хорошая идея — еще завидовать начнешь, — сжав губы, махнула головой Кэн. Она хотела, чтобы тон ее был чуть менее грубый, но получилось это едва-едва. — Завидовать чему, позволь узнать? — сдвинул брови Чон, положив указательный палец на подбородок. — А тому, что я могу о нем столько хороших слов наговорить, сколько о тебе в жизни не собрала бы, — все-таки, заткнуться она не смогла. — Что еще скажешь? — стараясь еще больше разозлить Кэндис, спросил парень. — Что ты самый безответственный, нахальный и безголовый кретин, которого я когда-либо видела, — голос девушки начал дрожать, несмотря на повышение тона. — Продолжай… — Бесчувственный, безмозглый, самодовольный и совершенно меня не возбуждаешь! Я с тобой сексом занималась, только потому что должна была удовлетворять свои естественные потребности, а ты был самым доступным вариантом, постоянно по близости! — Ммм, вот как… — дернул бровями Гук, скрещивая на груди руки, берясь пальцами за подбородок, изображая крайнюю заинтересованность, готовый еще более внимательно слушать то, что говорит лучшая подруга. Скорее даже подкрикивает. — Ага, вот так! — его спокойный вид просто выводил девушку из себя. Хотелось кричать на него еще, еще и еще, пока он не заткнет ее как-нибудь. Ну и пока она сама не выдохнется. Но в глубине души ей хотелось добиться первого варианта. — Можешь забыть про все, что я тебе наговорила, я была очень глупа, эмоции взяли верх надо мной… — Кэндис почувствовала, что все те добрые советы Эндрю просто развалились как карточный домик, не имея шанса на исполнение. Чонгуку лишь нужно время, а она ставит все точки над «i». — И не стыдно врать, малышка? — к счастью парень не был настолько глуп, чтобы повестись на подобные слова. Он знал ее слишком хорошо, чтобы угадать, когда она говорит правду, а когда нагло врет. — Ты серьезно думаешь, что можешь меня обмануть? — Да ничего я не думаю… Мне просто нужно было как-то закончить этот разговор, — уже более спокойно проговорила девушка. Она расслабила ранее напряженные плечи и направилась в сторону кровати, чтобы тут же плюхнуться на нее пятой точкой, слегла взъерошивая волосы рукой, найдя взглядом на полу что-то более интересное, чем лицо лучшего друга. — Ты спала с ним? — Господи… — вдруг рассмеялась девушка, поднимая голову. — Тебя действительно только секс волнует? Сколько можно о нем говорить? Неужели тебя больше ничего не интересует? Почему ты не спросишь, что за человек Эндрю? Чем он занимается, какой он? Какого я мнения о нем? — Зачем мне знать подобную чепуху? — Чонгук, наконец, двинулся с места, подходя к зеркалу, чтобы показушно поправить челку на лбу. — А вдруг он тот, кто мне действительно нужен! Вдруг он понравился мне настолько, что я бы даже хотела построить с ним отношения… — Но ты ведь не собираешься этого делать, верно? — теперь рассматривая свой гладковыбритый подбородок спросил Чон. — Кто знает… — неуверенно ответила девушка, ибо снова врала. — Да брось, детка. На кой тебе мужик с маленьким спиногрызом? — Откуда ты узнал? — Ты думаешь, что у меня не было своих ушей в ресторане? Я подкупил официанта, который взял на себя обслуживание вашего столика. — И зачем тебе это? — Кэндис не была удивлена, но и не понимала, почему Чонгук так поступил. Какая ему разница? Раньше он никогда так не поступал, ибо ему было абсолютно все равно. Неужели?... — Ты смотрела на него странно. — На официанта? — Да нет же! На Эндрю этого. Было что-то в твоем взгляде… Влюбленное что ли… — Чонгук говорил запинаясь, будто в жизни не произносил подобного. Он будто не знал, как подобрать слова к тому, что наблюдал там. — Ты как будто светилась, по-особенному с ним общалась. Ты давно так не смеялась, когда тебе кто-то что-то рассказывал. Тебе… Тебе как будто было очень хорошо, словно ты чувствовала себя совершенно свободно… — оторвавшись от зеркала, он начал разгуливать по комнате, иногда помогая себе жестами, чтобы высказывать мысли было легче. — А что, тебе это не нравилось? — Чего? — Скажи честно, Гук, тебе же не нравилось это? Ну не соври хоть раз в жизни… — Когда я тебе врал? — Да постоянно… — вздохнула Кэндис, забираясь на кровать с ногами, укладывая их на приятной ткани постельного белья. — Сколько у тебя было девушек? — Я не знаю…Около тридцати… — А мне говорил, что где-то десять-пятнадцать… — подтвердила свои слова брюнетка. — Да я считаю что ли? Может и пятнадцать… — Хорошо, сколько было той, кто лишил тебя девственности? — Да какая нахрен разница? — Сколько, Чонгук? — настаивала подруга. — Да не помню я! Около двадцати… — Тридцать, Гук! Ей было тридцать! — повысила голос девушка, во второй раз ловя лучшего друга на вранье. — Тебе было шестнадцать! Ты вообще осознаешь, что тебя лишила девственности женщина вдвое старше тебя?! — И что в этом такого? — пожал плечами Чон, не придавая этому никакой серьезности. — А в том, что если бы об этом узнала твоя семья, ее бы уничтожили! — С какой стати? — Типо ты не знаешь, как о тебе пекутся твои родители? Я уверена, если бы они узнали, что их шестнадцатилетнего ребенка соблазнила взрослая женщина, хотя я не сомневаюсь, что все было совершенно наоборот, они бы стерли ее в порошок, даже до суда бы не дошло! — А откуда ты вообще узнала об этом? — Случайно услышала от третьего лица… — От кого, Кэн? — Неважно, Гук, уже неважно. Мы вообще говорим сейчас не об этом, а о том, что ты всю жизнь мне врешь! А я ведь могу задать еще кучу вопросов, ответы на которые будут совершенно отличаться от тех, что я слышала от тебя ранее… — Ну прости, ладно? Прости, что врал тебе! Я просто знал, что правда тебе не понравится, что ты будешь ругать меня, доставать наставлениями, а еще знал, что так будет лучше, потому что в глубине души тебе ведь было неприятно слушать подобное… Думаешь, я не видел этого в твоих глазах? — Какой ты проницательный… А что ж ты тогда продолжал делать все эти гадости после того, как я призналась тебе? Тогда ты не подумал о том, что мне может быть ужасно неприятно? — вновь все закипало внутри, хотелось выговариваться все больше и больше, до изнеможения, пока не закончатся силы двигать языком. — Я просто… Блять, да я просто не знал, что мне делать! Твое признание свалилось как снег на голову! Неужели ты думаешь, что я когда-нибудь ожидал подобного? У нас же все было отлично, пока ты не вспылила…Я ведь даже не знал, что так будет, ты ведь даже виду не подавала! — нервно расстегнув рабочую жилетку официанта, Чон быстро снял ее и бросил на пол, затем упираясь руками в бока. Он чувствовал, как начинало колотиться сердце, словно изнутри кто-то забивал гвоздь молотком. — Я просто… Я просто впервые почувствовала что-то подобное. Я не знала, как нужно было объяснить тебе, что я больше не хочу с тобой дружить… — осознание подкралось незаметно, когда в голову вдруг приходит мимолетная мысль, которая расставляет все по местам. За секунду Кэндис поняла, что Чон действительно был не виноват в том, в чем она его все это время обвиняла, а он просто-напросто открыл ей на все глаза. Внезапная влюбленность в лучшего друга настолько ошарашила ее, что она забыла обо всем, включая его совершенную неосведомленность о ее внутренних переменах. Она будто спала, но посторонний шум, по типу соседской дрели, которой она, правда, никогда не слышала, но все же представляла в голове, разбудил ее, заставляя вернуться в эту чертову реальность. — Боже, да что со мной не так? — девушка плюхнулась головой на подушку, прикрывая руками лицо. — Я что, какая-то не такая? Почему я настолько глупая? — Ты не глупая, Ди… — взволнованность вдруг перестала стоять на первом месте, уступив нежности, изменяя голос Чонгука с прикрикивающего на умиротворенный и немного подбадривающий. — Ты просто выбита из колеи... — аккуратно отодвинув руками ноги девушки, парень присел на край кровати. — А ты нет? — не убирая рук с лица поинтересовалась брюнетка. — И я выбит, — согласился Чон. — Чонгук… — позвала друга Кэндис после некоторого молчания. — Мм? — Скажи честно, зачем ты устроился однодневным официантом в тот ресторан? Пожалуйста, не ври, что сразу после отпуска ты решился так быстро искать работу… — Я не собирался врать, — отрезал Чон. Он сидел, положив локти на ноги, скрестив пальцы обеих рук. Его челка чуть спадала на глаза, а на лице заходили желваки, делая его профиль невероятно красивым и мужественным. — Мне просто надо было убедиться, что это не какой-нибудь урод, который потащит тебя в койку после первого бокала вина. Но когда я увидел, как тебе с ним хорошо, мне очень захотелось, чтобы это прекратилось как можно быстрей… Ты так улыбалась ему… Даже несмотря на то, что я твой лучший друг, и время, что мы провели с тобой вместе все эти долгие годы, было лучшим в моей жизни, я все равно никогда не видел, чтобы ты так улыбалась мне. — Опять врешь… — подала голос девушка. — Ты просто слеп, Чон Чонгук. Ты был настолько поглощен своим спокойствием насчет меня, что не замечал таких деталей. Сейчас же, когда я просто улыбнулась кому-то другому в твоем присутствии, ты заметил все и сразу. Раньше ведь ты не ходил на мои свидания, а сейчас увидел все воочию. — То есть раньше ты тоже кому-то улыбалась так же, как этому Эндрю? — Нет, никому. Эндрю был единственным, кто показался мне действительно достойным кандидатом, но, как видишь, с ним не судьба… — грустно произнесла Кэн. Ей действительно было жаль, что у молодого человека, свидание с которым устроила ей мать, уже была своя семья, хоть и неофициально зарегистрированная. Девушке не хотелось расставаться с ним, но еще больше не хотелось рушить те отношения, которые у него уже есть, и она искренне надеялась, что когда-нибудь его мать примет эту девушку и свою внучку. Жить в страхе, что тебя разоблачат и ожидать неизвестного конца – хуже смерти. — А все потому что он просто не твоя судьба, — как-то очень утвердительно сказал Гук. — О чем ты… — Потому что он не знает… Не знает многого о тебе… — перебил Чонгук, пытаясь собраться с мыслями. — Ты бы не рассказала ему всего о себе… По крайней мере, на это понадобилось бы очень много времени, — он вдруг резко развернулся торсом к девушке, закидывая одну ногу на кровать. — Вот, например, он не узнал бы, что в детстве ты хотела быть собачьим полицейским, потому что как-то раз ты увидела, как другие дети обижают бездомную собаку и подговорила меня закидать этих мелких засранцев камнями. Так мы их и отвадили. А в младшей школе ты была единственной девочкой, кто носила галстук из школьной формы, провозглашая себя второй Коко Шанель из-за того, что тоже позаимствовала вещь из мужского гардероба, утверждая, что это теперь мода нашей школы. А потом на тебя все девочки начали равняться, даже из старших классов. Твоя мама потом все нагордиться тобой не могла, — Чонгук с большим энтузиазмом рассказывал подобные факты, от которых челюсть Кэндис уже немного съехала вниз, ведь она действительно не ожидала от парня подобного. Ей было безумно непривычно и безумно приятно, что он помнил такие моменты, о которых она вовсе позабыла. — Чонгук… — позвала было она, потому что сейчас она действительно поняла все, что он пытался донести. Сейчас ей лишь хотелось одного… Вот только парень был непреклонен и не собирался останавливаться: — А в тот раз, когда мы переспали с тобой в гардеробной, ты потеряла свою резинку для волос. Это была та самая, твоя счастливая резинка. Ты в ней все экзамены сдавала, ходила на собеседования и на эти чертовы свидания, надеясь, что тебе хоть когда-нибудь повезет. Я помню, как ты расстроилась, когда поняла, что потеряла ее безвозвратно. Я потом пытался ее найти, но тоже так и не смог, словно она сквозь землю провалилась. — Гук… — Блять, да только я знаю, что у тебя есть симметричные родинки на обеих ягодицах! Я знаю, потому что сам измерял их, чтобы убедиться, что они действительно симметричны! — вот теперь это был настоящий Чон Чонгук, который констатировал факты сугубо в своем стиле, избегая излишних сентиментальностей. — Чон Чонгук! — девушка повысила голос, чтобы парень, наконец, обратил на нее внимание. На нее, смеющуюся, словно маленький ребенок, которого рассмешили кривой рожицей или странным телодвижением. А ее лучший друг теперь откликнулся, останавливаясь, чтобы глубоко выдохнуть после такой речи: — Что? — на том самом выдохе спросил он, вглядываясь в глаза подруги. — Я все поняла… — улыбнулась она, закусывая губу. — Что ты поняла? — прищурил глаза парень. — Все. И знаешь что? — Что? — Поцелуй меня, а? — дернула бровями Кэндис, заманивая парня к себе. Тот медлил, словно готовился быть пойманным в ловушку, но все говорило о том, что девушка была вполне искренна в своей просьбе. Чон будто почувствовал какой-то новый уровень. Новый уровень поцелуя, в который затянула его Кэндис, прерывая его замешательство, беря все в свои руки. Новый уровень движений ее рук, когда она расстегивала его рубашку, снимая с широких мускулистых плеч. Новый уровень ее ласк, когда она по-хозяйски запускала свою миниатюрную руку в его брюки. Это был новый уровень их секса по дружбе — уже не по дружбе, уже по любви. И никто из них уже не мог этого отрицать. Точно не Кэндис. Теперь точно не Чонгук… Неделю спустя — Ты рехнулся, Чон… — смеялась Кэндис, позируя для очередной селфи-фотки, которые делал Чонгук, стоя напротив алтаря маленькой церквушки, куда случайно даже попал пожилой священник, застенчиво улыбаясь. — Почему это? Если ты еще не в курсе, детка, но современные технологии теперь позволяют нам, простой молодежи, запечатлевать все интересные моменты нашей жизни, оставляя их на долгую память в наших сердцах, глазах…ну и гаджетах, до тех пор, пока она не закончится. — Сначала ты делаешь нашу фотку в одинаковых пижамах, выставляя ее в социальную сеть, чтобы провозгласить нас парочкой, заставляя потом наши телефоны разрываться от звонков и смс от друзей и знакомых с криками о том, что они ну просто никак не ожидали такой новости, а затем ты богохульствуешь, делая селфи в церкви… — продолжала отчитывать своего теперь уже мужа девушка, стараясь говорить как можно тише. Не успела она привыкнуть к тому, что они с Чонгуком стали настоящими парнем и девушкой, как через несколько дней он подарил ей кольцо с внушающим блестящим камушком, падая на колено с предложением руки и сердца. А она, как последняя влюбленная идиотка, сразу согласилась, результатом чего и стали эти злосчастные «церковные селфи». — Зато теперь они все тут сидят, роняют слезы за наше благополучие, — хихикнул Чон, оглядываясь назад, где все ряды были заполнены теми самыми друзьями и знакомыми, упомянутыми выше. — Давай, сфоткай меня с этим «Ниагарским водопадом», — вручив телефон в руки жены, Гук быстро спрыгнул со ступенек алтаря, присаживаясь на корточки посреди рядов с гостями, поднимая большие пальцы вверх, обнажив все свои зубы в ослепительной улыбке, тем самым создав контраст между веселым собой и плачущими девушками и некоторыми парнями, которые все же попытались, кое-как утерев слезы, попозировать для общего фото. После услышанного характерного щелчка, новоиспеченный муж быстро вскочил со своего места, выхватывая телефон из рук послушной жены. — Оу, малышка, да ты у меня прирожденный фотограф! — без сарказма похвалил Кэндис Чонгук, нежно чмокнув в губы. После этого он снова закопался в своем телефоне, придав своему лицу очень серьезное выражение. Кэндис не могла понять причину таких перемен, ибо была занята принятием поздравлений от присутствующих. Когда она, наконец, обнялась с последним человеком, у нее появилась возможность спросить у Чонгука, чем он с таким усердием занимался. — Ты сделал что?! — вскрикнула девушка, что было уже позволено, так как пределы церкви были покинуты. — Отправил классный коллаж из фоток с нашей свадьбы твоей маме, — улыбался Чон, довольный проделанной работой. — Как хорошо, что она задержалась и не прилетела на этой неделе, для неё это будет весьма приятным сюрпризом! — Господи, да ты смерти ищешь! — Да ладно тебе! Она все равно рано или поздно узнала бы… — Но ты же представляешь, что сейчас будет, да?! — не унималась Кэндис, уже воображая в голове этот ядерный взрыв под названием миссис Кинг. — Ага… — кивнул Гук. — Три, два, один… — отсчитал он и на его телефон тут же пришло смс-сообщение: — «МАМОЧКА УЖЕ В ПУТИ!» — гласило оно. А затем прозвучало повторное оповещение: — «А пока я буду лететь, вы успеете провести свою первую брачную ночь ;)))))))))». — Я обожаю эту женщину! — с восхищением сказал Чонгук, подхватывая испуганную и, одновременно, смеющуюся Кэндис на руки, чтобы поскорее отвезти в забронированный номер отеля.