МАНЯ Я

      Пираньи. Тьма тьмущая пираний. Зубастые и жутко голодные они преследовали его. И в те немногие мгновения, когда удавалось оглянуться назад, приходило осознание, что в глазах плотоядных рыбин читалось что-то до боли знакомое. Эти наглые, бесцеремонные, нахальные, дерзкие взгляды, все как один, были похожи на Манин взгляд.       Он бежал. Силы были целиком и полностью на исходе. И казалось вот-вот он упадет в изнеможении и тогда тысячи зубов вопьются в беззащитное тело. Но пока желание жить еще преобладало над усталостью, он бежал. А они плыли по воздуху прямо за ним, и все сильнее становилось ощущение, что спасения нет. Только длинный коридор, винтовая лестница и очередной длинный коридор, а за ним полутемный переход, и еще лестница… и приближающаяся стая пираний позади.       Слетев по перилам очередного спуска, Соно обернулся и на миг ему показалось, что удалось оставить преследователей позади. Но это лишь на миг. В следующее же мгновение одна из тварей вонзила ему в руку свои острые зубы. Ее налитые кровью глаза глядели прямо на него. Злобные свирепые глаза рассматривали его, пока челюсти свершали укус за укусом. А в следующий миг рыбина превратилась в Маню. И по коже музыканта пробежал озноб от осознания, что пиранья не так страшна, как Мания…       Соно проснулся. В комнате было темно. Где-то тикали настенные часы, за окном проезжали редкие машины, в комнате сверху кто-то слушал громкую музыку.       — И присниться же такое, — пролепетал он шепотом, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.       Разве что рука почему-то продолжала болеть. Вокалист попытался пошевелить ею, но это причиняло еще больше боли… К тому же что-то крепко держало его, не позволяя толком пошевелиться.       Вокалист с бешено бьющимся сердцем потянулся к светильнику свободной рукой и… когда комнату залил свет, он не поверил своим глазам.       Маня.       Она сидела на полу возле кровати и все глубже вгрызалась своими зубами в его руку. Соно опешил. Не без труда выдернув искусанную конечность, он не прекращал таращится на незваную гостью в попытках понять, что же все-таки происходит.       — Это сон, — пробормотал он пару минут спустя, — точно сон. Мне это сниться. Я сейчас закрою глаза и она исчезнет.       Да вот только Маня никуда и не собиралась исчезать. Вместо этого она поудобнее уселась на полу и принялась наблюдать за тем, как фронтмен моргал глазами и пытался ущипнуть себя.       — Не повезло тебе, — наконец ответила девушка спокойно, — это не сон.       — Как это не сон? — удивился японец.       — А вот так - не сон, — ответила, на сей раз синеволосая гайдзинка, широко улыбнувшись.       Как только осознание сего факта дошло до музыканта, он подорвался с кровати и ринулся к выходу. Маня поспешила за ним.       Длинными коридорами и тремя лестничными пролетами она преследовала свою жертву, не отставая ни на шаг. Соно же бежал, что было сил, стараясь не оглядываться. И вот он спасительный выход.       Фронтмен не мог нарадоваться тому, что, несмотря на панику, ему все же удалось правильно найти дорогу в лабиринте коридоров в холл захудалого отелишки, куда они сбежали от Мани накануне вечером. Впереди замаячила вертушка, отделяющая его от выхода из здания. И беглецу на миг показалось, что он уже почти ускользнул… Только вот одеяло, которое он почему-то потащил за собой, застряло между прозрачными лопастями двери. Да так, что заблокировало несчастного внутри. Тут же подоспевшая Маня, моментально перехватила второй конец одеяла и натянула его посильнее. Соно оказался в ловушке.       — А теперь успокоился, присел и выслушал меня, — скомандовала девушка, удобно устраиваясь на той половине одеяла, что была по ее сторону.       Вокалисту ничего не оставалось, как повиноваться.       — Я же чего к тебе среди ночи-то пришла-то, — начала она, — мне сон приснился. Очень странный сон. Хотя нет не странный – страшный. Мне приснилось, что вы тур европейский отменили. Включаю я утром интернет, захожу по соцсетям, значит, прошвырнуться, а там объявление, что мол так и так - тур отменяется. Приносим свои соболезнования. Да еще и причина какая-то… мелкая. Из-за каких-то там жалких террористов.       При последнем слове Соно уставился на Маню, выпучив глаза. Хотел было что-то сказать, но воздержался.       — Так вот, — продолжала девушка, — в соцсетях сразу все поднялись на уши. Что мол они сами вправе решать безопасно это для них или нет. Многие жаловались, что за тридевять земель собирались ехать на концерты, билеты забронировали, подарки наготовили… Я начиталась всего этого. Почту вам всю засорила сообщениями, но хоть бы кто ответил…       «Ишь чего захотела» — подумал Соно.       — Знаешь, до последнего верилось, что это все шутка, — продолжала изливать душу поклонница. — Но вот проходит день, другой, третий… Не шутка, оказалось. И тут я разозлилась. Вышла на улицу, как заору во всю силу. Мне вот в тот момент захотелось, чтобы даже вы это услышали, — на удивление пойманной жертвы, девушка даже хлюпнула носом, и Соно на миг показалось, что он даже увидел слезы. — Но услышали только соседи и вызвали полицию, — добавила она тут же, в одно мгновение успокоившись - слезы исчезли будто их и не бывало, — меня полицейские волокут, а я думаю лишь об одном, как патлы вам повыдергивать, да покусать вас… каждого. И тут я проснулась. Проснулась и поняла, что не усну теперь, пока не отомщу.       Музыкант удивленно на нее покосился, отметив про себя, что во взгляде девушки промелькнуло что-то дьявольское.       — Ну да, это был всего лишь сон, — продолжала повествовать гайдзинка, глядя вокалисту прямо в глаза, отчего у последнего появилось желание накрыться с головой одеялом, — и никто тур не отменял. Но я это так, для профилактики. Чтобы не повадно было так поступать. Так что в следующий раз, когда вас такого рода мыслишки посетят, вспомни меня. Если что, я приду мстить, — глаза Мани сверкнули по-маньячьи.       Соно судорожно сглотнул.       — А ты чего раздетый-то выбежал? — спросила маньячка уже заботливым тоном. — А-ну, поднимайся с холодного пола, а то еще простудишься. Я сейчас дверь разблокирую.       Девушка быстренько вскочила на ноги и принялась дергать дверь.       Пленник замотал головой и вцепился в одеяло со своей стороны, в дополнение еще и упершись ногой.       — Отпусти. Кому говорю? — потребовала синеволосая красавица.       Несчастная жертва снова замотала головой.       — Ты что до утра тут собрался сидеть? — удивилась девушка, прекратив попытки вырвать дверь.       Полуголый растрепанный японец радостно закивал.       — Ну и сиди, — сказала она обиженно, — и только подумай мне простудится, — прибавила тут же, пригрозив пальцем. — В Москве же еще предстоит концерт. Ну ладно, я душу отвела, теперь можно идти спать. Спокойной ночи.       И она ушла в сторону лифтов, а Соно внутри своей прозрачной клетки обессиленно упал на одеяло.