Драбблы по Двум звездам

Сегодня было до странного тихо в разрушенном городе. Непривычная пустота и тишина заставляла задуматься о том, не подготовили ли для них ловушку или ещё чего хуже. Но, если говорить кратко, то это напрягало. Когда ты чётко слышишь свои же шаги в этой пустоши, слышишь свое дыхание и сердцебиение в ушах, это беспокоит тебя. Может, липкий страх сковывает твоё тело, пока ты идёшь и оборачиваешься постоянно, боясь, что на тебя нападут со спины. Здесь возможно все. Он уже давно отвык от этой жуткой пустоши. Раньше здесь хотя бы приспешники тех тварей шныряли, а теперь даже их здесь нет. Словно все вымерло за какие-то пару дней. Хотя в этом районе и раньше редко появлялись чудища, но сейчас их как будто и не было. В такие моменты невольно задумываешься: а не было ли это все сном? Ответом тебе послужит, конечно же, разрушенный мир, где практически не осталось ничего целого. Даже люди здесь сломанные столь глобальными изменениями. Шимону знакомо это чувство. Он давно потерял своих близких, друзей и напарников. В этой чёртовой войне со странными существами, зовущими себя демонами, человечество потеряло главное — надежду. Люди жили в отдельных секторах, укрытых от глаз этих монстров, стараясь не попасться им на глаза. Икаруга знает, каково это — терять. Он потерял все, что ему было дорого. Чтобы выжить, ему пришлось обратить все свои чувства в лёд. Ведь это единственный способ уничтожить тварь, перед тобой стоящую и скалящую клыки. Сейчас молодой воин патрулировал этот с виду спокойный район. Два его товарища были где-то позади, а сам парень вырвался вперёд, не желая слушать их сплетни и, бывает, нытье. Красный шарф развевался на ветру — погодка разгулялась. Пыль так и лезла в глаза вместе с отросшей чёлкой. Пытаясь сдуть надоевшие пряди, Шимон не заметил, как между зданиями что-то промелькнуло. Глазами может не заметил, а вот внутреннее чутье напряглось. Сосредоточившись на исследовании вроде бы пустой местности, Икаруга хмыкнул. У него гости.       — Покажись, я знаю, что ты здесь, — сказал он в пустоту, зная, что "гость" его слышит. На свет вышла фигура в белом плаще. Это была девушка — сразу видно по её фигуре. И Шимон удивлённо уставился на такое знакомое лицо. Не просто знакомое — родное. Короткие пушистые волосы трепал ветер, а темно-голубые глаза с чуть заостренным зрачком смотрели на него с теплотой и нежностью. Красный платок укрывал её шею, но его удивлял больше не сам факт его присутствия, а скорее цвет аксессуара. Красный — его цвет. В его голове вспыхнули воспоминания, которые он так хотел стереть из своей памяти. Эта особа была раньше ему товарищем и другом. Нет, не только другом — дорогим сердцу человеком, который всегда был рядом. Она действительно была рядом. Она приносила ему обеды, пока они учились вместе, поддерживала его, когда он проходил испытание на поступление в ряды воинов. Она была его собственным лучом света в этом апокалипсисе. Только осознал он это слишком поздно. В его голове до сих пор оживает картинка, где она лежит обездвиженно посреди поля боя. Красный обагрил её светлые волосы, а глаза смотрят в небо пустым взором. В этом последнем связанном с ней воспоминании она мертва. Сейчас она стоит перед ним живая и, одновременно, мертвая. Её кожа даже на вид казалась холодной — к ней он уже прикасался, когда она стала одной из них. И пусть в её глазах сейчас играет тепло и свет, но в её рту скрывались клыки, которыми она могла запросто прокусить ему сонную артерию. И пусть он знает, что она этого не сделает ни за что, но это не меняет того факта, что теперь она не та, что раньше.       — Шимон, — Даже голос её не изменился. Его сердце болезненно сжалось. Он так любил её улыбку и голос.       — Уходи, — блондинка смотрела на него шокированно-тоскливо. Опустив руки, она проявила такое выражение лица, которое он не мог видеть никогда на её живом лице. — Прочь! Он кричал ей уходить, она усмехалась со слезами на глазах. Отвернувшись, она пошла назад. Не успев дойти до поворота, она повернула голову к нему, скрытая в тени.       — Я просто пришла сказать то, что не успела тогда, — промолвила она, зная, что он её слышит. Он замер, боясь и желая услышать. — Я люблю тебя. Она сорвалась на бег, а он упал на колени, словно бы обессилев от этой нежданной встречи. В его сознании все перемешалось, а на глазах самопроизвольно появились те самые слезы, кои были при её смерти.       — Я тоже люблю тебя. Ветер унесёт его ответ и не донесет до неё ни строчки.