***
— Ну и зачем ты идешь за мной? — спрашивала в который раз Маюра, глядя на своего преследователя. Шимон не ответил, смотря на нее разноглазым взглядом. "Чёрт, неужели нет другого способа избавиться от этих симптомов?" — цыкнула мысленно Отоми. — Я думаю, ты знаешь решение проблемы, но по какой-то причине говорить не хочешь. У меня вопрос: почему? — таки заговорил красноволосый. — Ну... это... — девушка стояла к нему спиной и он не видел, как её щеки окрасились в алый. — Мы должны найти другой способ. Этот нам не подходит. Вернее, он тебе не понравится. Это неудобно... — Ну так? — Эм, — она повернула к нему голову и слегка нервно улыбнулась. — Нужно признаться. Искренне, иначе гетерохромия не спадет. Вроде бы так. Шимон выпал в осадок. Получается, нужно обнажить свои чувства, чтобы его глаз принял естественный цвет? Это... — Ты права. Слишком... смущает, — пробормотал он. Нервное хихиканье с её стороны было ему ответом.***
Маюра и Шимон проходили мимо фонтана уже на закате. Они почти не разговаривали. Иногда Отоми так углублялась в мысли, что не замечала красный свет на светофоре и проходила бы через дорогу, полную машин, если бы Шимон вовремя не схватил её за шкирку. Она улыбалась ему так наивно, что сам смущаешься. Присев на лавочке напротив фонтана, девушка упорно пыталась придумать способ, избавляющий их от глазной "болезни". Однако это было непросто, ибо решения за весь день не находилось. — Я не знаю, — сдалась блондинка, опуская руки с висков. Голова аж разболелась. — Я не знаю, как нам избавиться от гетерохромии. — И что нам делать? — Шимон тоже присел рядом. Его эта ситуация тоже уже немного бесила. — Спроси что полегче, — нахмурилась Маюра. Как ей поступить? Ей-то нормально будет, а вот... Тут возникает вопрос: почему эта гетерохромия вообще появилась у них? "Ведь она появляется только тогда, когда нужно выявить свои истинные чувства своей половинке. Однако тут не сходится то, что Шимон ничего не чувствует ко мне в плане романтики. А, может... Нет, Маюра, не о том думаешь!" — усмехнулась грустно девушка. — Пойдём, — Икаруга вдруг потянул её за руку, утаскивая куда-то. — З-зачем? — пискнула блондинка, недоуменно глядя ему в спину. — Надо.***
Отоми удивленно смотрела на место, куда её привёл Шимон. Огоньки освещали небольшой мост над речкой. Некоторые светлячки летали над водой. Ветер напевал свою мелодию, а мост так и звал к себе. — Это... мост, — прошептала Маюра. Она помнила, как она гуляла с мамой по этому мосту, когда была маленькой. Девушка прошла по доскам моста и облокотилась на его перила, разглядывая воду. Улыбка засияла на её лице. — Это прекрасно, Шимон, — парень и сам был в шоке. Он не думал, что обычный пейзаж вроде этого моста так осчастливит девушку. — Мало тебе нужно для счастья, — усмехнулся он, тоже облокачиваясь на перила. — Я... Сказанное далее девушкой Шимон просто не услышал из-за ветра. Но почувствовал боль в глазу не естественного цвета. Первая трещина прошлась по зрачку. Парень понял все. Она решила закончить все так просто? "Нужно искреннее признание, чтобы развеять гетерохромию," — вспомнил Шимон, глядя на её слабую улыбку. "Видимо, мне придётся ходить с гетерохромией до конца своей жизни," — горько усмехнулась Маюра, не глядя на командира. Смотрела в гладь реки и не видела ничего ровно также, как и не слышала. — ... люблю тебя! — слух вернулся только когда прозвучали заветные слова. Удивленно посмотрев на него, девушка покраснела. Ведь только искреннее признание способно пробудить эту боль в неприродном глазу. — Не подействовало? Надо ещё раз, — улыбнулась блондинка. — Я люблю тебя, Шимон! — с чистой и нежной улыбкой заявила она. — Кхм, я люблю тебя, — Шимон все равно пока стеснялся так смело заявлять те три слова. Трещины на глазах начали расширяться. Признания превратились в игру, в которой один из них пытается переплюнуть другого. И это было хорошо. Чем ближе их лица приближались, тем больше боли в глазах они чувствовали. Наконец их носы соприкоснулись, а гетерохромия рассыпалась, как осколки. И только горячее дыхание теперь смущало. Маюра растеряла всю свою храбрость и замерла. Их лица так близко. Шимон тоже это понял, судя по его румянцу. Он молча, чуть раздраженно, закрыл глаза девушке рукой, впиваясь в её мягкие губы. Поцелуй получился чуть неожиданным и неумелым, но в них было много эмоций, вложенных и Судзаку, и Отоми: нежность, смущение, любовь. Все, что у них было, отдано в это простое соприкосновение губ. Дыхание сперло. Маюра уткнулась ему в футболку, вдыхая любимый аромат, а Шимон поправил нервно бандану, прикрывая припухшие губы. Эта глазная "болезнь" помогла осознать этим двоим, что иногда лучше признаться, чем сдаться.