Методика профессора Соколовского

- Учитесь блокировать внешние раздражители, - повторял изо дня в день профессор Соколовский. - Под вашими ногами может гореть земля, перед глазами - хоровод, состоящий из всего состава ансамбля "Берёзка", а в ушах самые резкие звуки, от которых кровь стынет в жилах. Но это ничто перед тем, что испытывает в этот момент ваш мозг. Как только вы научитесь абстрагироваться от внешней среды, шанс подчиниться гипнозу снижается в разы. Сгорбившись, он проходил между рядами, одетый в безукоризненно белый халат. На кончик его крючковатого носа постоянно сползали видавшие виды очки, на перемычке перебинтованные лейкопластырем. Сам профессор носил длинную седую бородку и в профиль походил на Ивана Грозного, но при этом был одним из самых спокойных и уравновешенных людей, с которым Илье удалось повстречаться на своём жизненном пути. Профессор преподавал в университете Грузии, и его уроки пользовались повышенным и особым интересом у студентов. Конечно, где же ещё вы увидите не только в теории, но и на практике новейшие методики противостояния гипнозу? В отличие от других занятий, профессор не требовал приносить с собой учебники или сидеть и записывать за ним лекции. Наоборот, он призывал концентрироваться на основных аспектах, коих было не так уж много. Илья внимал. Но, признаться честно, он несколько скептически относился к самому гипнозу, считая, что воздействовать на человеческий мозг простым рядом ярких картинок и повторяющихся слов невозможно... До тех пор, пока не прочувствовал всё это на себе. И сейчас, сидя в кресле, в голове Ильи через эту череду звуков и кадров с изображением Наполеона пробивался настойчивый и взволнованный голос профессора: - Студент Курякин, закройте глаза! И доблестному агенту ничего не оставалось, как подчиниться. Сознание же решило и вовсе провалиться в бездну. - А ведь вы у меня были на хорошем счету, - голос профессора выдернул Илью из небытия. Агент открыл глаза и обнаружил себя в камере с единственным зарешеченным окошком. Соколовского нигде не было видно, но Курякин слышал его прекрасно. - Я считал вас способным учеником, голубчик. А тут не справились с таким простым заданием, - в голосе преподавателя прозвучали искренние сожаление и печаль. - Впрочем, я не вправе винить вас. Не каждому удаётся даже частично управлять своим сознанием. Так что... Зачтём. Хоть и с натяжкой. - Прекрасно, - буркнул Илья, предприняв попытку дотянуться до окошка. Что-то подсказывало ему, что там, снаружи, есть ответ на главный вопрос. Но ни дотянуться, ни допрыгнуть не получалось. Устав от безуспешных попыток, Илья опустился на бетонный пол. - А с чего вы взяли, что камера заперта? - раздался вновь голос профессора. Илья подпрыгнул как ужаленный. Что с ним происходит? Ведь перво-наперво стоит проверять дверь. Или... он уже просто привык, что она по обыкновению своему всегда закрыта? И незримый Соколовский был прав. Стоило было потянуть на себя ручку, как дверь камеры послушно открылась. Илья провёл рукой по лбу и только тогда осознал, что весь промок. Как мышь под дождём. - Что есть сознательное и бессознательное? - на сей раз голос профессора звучал где-то вдалеке. Покинув камеру, Курякин сразу же наткнулся на длинный белый коридор с многочисленными дверьми, конца и края которым не было видно. Все одинаковые: ни номеров, ни ручек, ни даже царапины. Илья прикоснулся к одной из дверей и попытался толкнуть от себя. Но та не поддалась. Соседние с ней двери тоже отказывались подчиняться. - Верной дорогой идёте, товарищ, - своеобразно процитировал Соколовский. - Вы ещё не можете препятствовать, но вполне способны найти лазейку в вашем блокированном сознании. Какой это уровень? - Второй, - тихо произнёс Илья, ощущая себя вновь студентом университета, попавший на урок, где вместо теории решили провести практику. На что ориентироваться? Бездумно ломиться в закрытые двери? Или искать ту, что чем-то отличается от остальных? И на то, и на другое требовалось громадное количество времени, которого у Курякина просто не было. Наполеон сейчас был в большой опасности, ведь он как никогда доверяет Илье. И что увидит Соло? Робота, выполняющий свой страшный приказ? Нет, этого агент допустить просто не мог. Значит, оставалось бороться, искать, найти и не сдаваться. - Сейчас ваша оболочка находится на бессознательном уровне. Подобно сомнамбуле, она выполняет то, что записано во временной памяти. Тем не менее, часть знаний она получает из глубинной, так сказать основы основ. Как ходить, как говорить, как...стрелять. Илья перешёл на бег. Мимо него проносились двери, но ни одна не вызывала у него доверия. Наоборот, Курякин был уверен, что она окажется запертой. Нет. Нужно искать что-то ценное. То, что даст возможность управлять. - Борись, парень, борись, - и это был уже не голос Соколовского. Такой тембр был только у Наполеона. Это действительно был он! - Ох, братец, я постараюсь! - вторил ему Илья. Он наконец-то понял, что нужно искать. Двери безмолвны до тех пор, пока не попытаешься подобрать ключ. И сейчас это были воспоминания о Соло. Без разницы какие. В этом жутком лабиринте подсознания все они сплетались в нить Ариадны. Нужная дверь засветилась изнутри, выплёскивая в коридор яркие сгустки света. Илья поспешил, как летит мотылёк на фонарь. Сил у него оставалось, ох, как не много. Дверь поддалась легко, словно и была открыта всегда. В комнате стоял Илья. Но одетый чуть иначе. На нём был смокинг, а не белая на выпуск рубашка, как на вошедшем агенте, и галстук-бабочка. Лицо его было бледным и совершенно безэмоциональным. На вытянутой руке он держал пистолет, целясь в картонную мишень с изображением Наполеона. Этот новый Илья не заметил появление в комнате постороннего. Оставалось всего мгновение, когда палец нажмёт на пусковой крючок, и пуля попадёт точно в цель. - Ну, уж нет, - решил для себя настоящий Илья и отважно бросился на своего жуткого двойника. Выстрел грянул, но мишень осталась нетронута. В последний момент Илья смог выбить пистолет из руки противника, повалив того на пол. Завязалась драка. Как назло, тот ничуть не отставал от Курякина, а по силе и вовсе превосходил. Снова пистолет оказался в руках двойника, и опять выстрел раздался в комнате, но мимо. Илья повис на противнике, не давая тому встать в полный рост. - Наполеон! - Илья кричал так, как в своё время в музее арта, связанный по рукам и ногам. Как и тогда, вероятность того, что Соло его услышит, равнялась нулю. Но шанс, чёрт возьми, от него нельзя было просто так отказаться! - Наполеон, я здесь! Яркий свет, ослепляющая вспышка, и Илья с двойником летит на пол. Только земли под ногами уже нет. Снова бездна. Курякин очнулся от того, что кто-то хлопал его по щекам. С трудом разлепив глаза, он увидел перед собой Наполеона, смотрящий на него самым невероятнейшим из всех взглядов - смесью бешенства, злости и, одновременно, громадного беспокойства и тревоги. - Знаете, голубчик, об этом можно было бы написать целую диссертацию, - профессор Соколовский шёл рядом с Ильёй, прогуливаясь вместе с ним по аллее парка. - С вами случился воистину редкий случай. - Быть может, - пожал плечами Илья. - Скорее всего, мне не поверят. Но... - тут Курякин немного запнулся, однако быстро взял себя в руки. - Я хочу сказать вам спасибо, что помогли. Если бы не ваши уроки, кто знает, что случилось бы... - Хороший учитель продолжает учить всегда, надо только уметь слышать, - философски отметил профессор. - А сейчас просыпайтесь, голубчик, вам предстоит свершить ещё много дел. Через несколько дней Илья получил депешу насчёт его запроса о местонахождении Соколовского Вениамина Петровича. В ней было указано, что профессор скончался два года назад от сердечного приступа.