Искры

Я стояла в объятьях Рамма и искала скрытый смысл сказанного. Ревнует. Я дол­жна обрадоваться? Или что сделать? Затро­нув ревность, я просто пошутила. Я не хочу, чтобы так было. Теперь у меня есть Егор, и давать ему повод для ревности из-за проб­лем моего отца, я не хочу. Знаете, почему-то сразу пришла мысль: » Ревнует — значит, любит». А я не хочу. Не хо­чу в этот верить, не хочу в этом участво­вать. Рамм меня не любит, он просто уда­рился головой, рухнул с дуба, да что угодно! Только не любовь. Нет. — Влад, это бред, — несмело начала я, неп­ревычно назвав его по имени. Рамм прижал меня к себе еще больше. Я думала, он выдавит из меня все, что мож­но, но оттолкнуть его не могла. Я не могу больше сказать ему колкостей, я не могу на него накричать. Он все испортил. Он ис­портил наши отношения. Скажите, их не бы­ло? Были. Я смеялась над ним, говоря, что никогда не стану его женой. Он издевался на­до мной, приставая с этой дурацкой свадь­бой. Но мы оба знали, что это шутки. Или нет? Может, это давно уже не шутки? Может, он правда в меня влюбился? А вдруг, он и про свадьбу говорил серьезно? Я- то ду­мала, он просто хочет потрепать мне нервы, а когда дело дойдет до реального ре­шения этого вопроса, он скажет, что не хочет жениться. Получается, я заигралась, при­думывая воображаемый мир. Сейчас я чувствовала то, что принято на­зывать «Упасть с небес на землю». Больно, если честно. — Браун, это не бред, — говорил Влад, заставляя поднять на него глаза. - Я влюбил­ся в тебя, как мальчишка. Я… — Так, Рамм, тормози. Ты меня не любишь. Я тебя не люблю тоже. Ты все придумал. Этого нет. Мне нравится другой человек. И я буду с ним. Я вырвалась из ослабленных рук Влада и быстро пошла в раздевалку. Не хотелось продолжать этот разговор дальше. Эгоис­тично, скажите вы. Возможно, но я не видела другого выхода. Закрыв дверь в раздевалку, я скатилась по ней вниз. Слышать эти слова от человека, которого считаешь недоброжелателем, не то, что странно — неприятно. Вроде бы, я ска­зала Рамму все, что считала необходимым, но было ощущение, будто я что-то упустила. Я очень боюсь, что об этом узнает Булаткин.Он же мне не простит этого. Хотя, ни­чего между мной и Владом не было, и быть не могло. Надеюсь, у Рамма хватит мозгов ему ничего не рассказывать. *** Открыв дверь, я оказалась на крыльце лейбла. Я вдохнула прохладный воздух в себя. Не хочу ни о чем думать. Не хочу. Я спускалась по лестнице, когда увидела знакомую машину. Е-мае, да что же сегодня за день? Сплошные разговоры. Дверь машины открылась, и оттуда по­казалась фигура отца. Конечно, я немного ос­тыла после нашего вчерашнего разговора, но осадок то остался. Вот, зачем он при­ехал? Еще раз сказать, что у них договор? Не надо. Мне вчерашнего хватило. О чем мы можем с ним поговорить? И как мне ему сказать, что у меня появился парень? — Привет, Насть, — уверенно сказал отец.- Пройдемся? Поздоровавшись, я утвердительно кивну­ла. — Настя, что происходит? Почему ты не под­ходишь к телефону? Мы же волнуемся. Проснулась совесть. Родители же, прав­да, волнуются. Я могла бы им хотя бы смс-ку сбросить, мол, со мной все хорошо. Эгоизм. — Пап, ничего не происходит. Извини, что не отписалась. Я говорила твердо и уверенно, хотя внут­ри все дрожало. Я не могла предугадать суть нашего разговора. Либо начнет снова за­ливать про Рамма, либо скажет, что он был не прав, и я должна вернуться домой. — Где ты ночевала? Не зная, что ответить, я остановилась. Ладно, черт с ним. Когда-нибудь он все равно узнает про Егора. Лучше сейчас, чем позже. — У друга, — только и смогла сказать я. - Па­па, это не важно. Ты хотел спросить толь­ко это? Я просто опаздываю. Отцу явно не понравились мои слова. На­верное, я сказала это слишком грубо, но так и надо было. Я должна была показать самос­тоятельность, так как папа не хочет ее приз­навать. Мне двадцать лет, а значит, я могу от­вечать за свои поступки. — Нет, не все. Возвращайся домой. — Извини, нет. Я теперь буду жить одна. Мне двадцать лет, в конце концов. Отец сложил руки на груди, давая понять, что еще чуть-чуть, и он разозлиться. Я бы сорвалась с места и ушла, но что-то подсказывало мне остаться. — Прости. Я поживу пока у Егора. У нас с ним все в порядке, правда, — я запнулась, зная, что должна сказать главное. - Он… Он мне очень нравится, пап. Я смотрела на сухой асфальт, ожидая бурной реакции отца. Эта тишина меня уби­вала. Ненавижу, когда молчат. Вот, я не та­кая. Я буду говорить полную чушь, но скажу сразу, не подумав и минуты. Плохо или хо­рошо решать не мне. Что есть, то есть. — Ну, что же. Хорошо, — отец почесал за­тылок, а я застыла в шоке. - Не думаю, что у вас это надолго. Удачи. Отец ушел, ни разу не оглянувшись на ме­ня. Последняя фраза прозвучала непонятно. Мне казалось, что он обиделся и разоча­ровался. Наверное, это вполне ожидаемо, ведь его единственная дочь ушла из ее же дома, где живет одна, сказала, что не вернется, так еще и не пой­дет замуж за того, кого он хочет. Естествен­но, его самолюбие тронуто. Ну, ничего ему это только на пользу. *** Я вышла на улицу и натянула на глаза оч­ки. Нет, мое зрение не стало хуже, просто ле­то уже на пороге, а значит, солнышко светит в несколько раз ярче. Да, да, да. Прошло уже два месяца — на дворе конец мая. Времени катастрофически не хватает. Начинается сес­сия, ежедневные репетиции выступления, а дома постоян­ное занудство с учебниками. В общем, скуч­но, грустно и одиноко. Спросите, почему оди­ноко? Егор и Влад уехали на совместные гастроли, и я уже два месяца не вижу Егора. Я так же живу у него дома. Его мама необыкновенная женщина. Мы с ней сразу же нашли общий язык, и она была абсолютно не против моего пребыва­ния в их семье. Наверное, со стороны кажет­ся странным, что у девушки есть свой дом, а она живет дома у своего парня, который на­ходится в отъезде. В любом случае, у нас все хорошо. Сегодня легендарный день! Я сдала философию на четыре! Вы представ­ляете? Я! На четыре! Ух, моей радости не предела! Второй момент: сегодня, на­конец-то, приезжает Егор. Ужасно по нему соскучилась. Каждодневные разговоры по те­лефону не заменят реального общения. Ну, и не только общения… Подбежав к офису я увидела сто­ящую машину Егора и парней, рядом с ней находя­щихся. Ища глазами Егора, я наткнулась взглядом на Рамма. Блин, по нему я совсем не скучала. Ладно, не буду обращать вни­мания. Просто пройду мимо. Пройду мимо. Я увидела блондина и, побежав на встречу, запрыгнула на него с ногами. Я была нере­ально рада его видеть. Егор, кажется, даже не ожидал такой моей реакции и не сразу от­ветил на мой поцелуй. — Вот это да, — отрываясь от моих губ и ста­вя меня на землю, произнес Булаткин. - Вижу, что скучала. Я закатила глаза. Я смотрела на Егора и чувствовала в нем что-то такое родное. Это не передать словами. Знаете, эти два ме­сяца были очень тяжелыми, но они дали ко­лоссальный опыт. Расстояние, правда, про­веряет отношения на прочность. Наши отно­шения выдержали. И этим нужно гордиться. — Насть, ты меня слушаешь? — дергая мою руку, спросил Егор. - О чем ты думаешь? Остановившись, я развернулась к нему. Я снова накрыла его губы своими. Я могла чувствовать его язык вечно. Нельзя пе­редать словами то, как я по нему скучала. — Я очень по тебе соскучилась, — отрываясь, сказала я. Лицо Егора посетила счастливая улыбка. Я была рада тому, что он был рад. Похоже на сумасшествие, правда? Я повернула голову и увидела Рамма. Он смотрел прямо на нас. Ощущать его взгляд было неприятно. А если он не шутил, когда говорил о ревности? На этот вопрос — ответа нет.