Услышав выстрел танка

В мире случается много странных и необычных вещей, иногда даже необъяснимых. Пугающие смерти, пропажи людей в темных лесах или даже банальные призраки и демоны. Верующие скидывают все это на бога, мол, это его наказание для грешников. Скептики же все опровергают, докапываясь до правды, стараясь, опираясь на логику и здравый смысл. У каждого, так или иначе, своя вера, свой бог и свои ценности, которых они придерживаются. Эрих знал это и поэтому мирился со всеми личными странностями людей, которые порой доходили до абсурда, но были изюминками в их жизни. Эрих не был скептиком, но и шибко верующим человеком тоже. Он был уверен, что какая-то сила в мире есть, но только вряд ли она интересуется тем адом, который сейчас развернулся на земле. Страшная война, которая унесла десятки тысяч жизней, которая обагрила кровью флаги множества стран, не хотела завершаться, а подписание мирных договоров давно уже считалось обыденностью, и считалась крупицей сахара в соленом море из слез матерей. Подполковник ненавидел ее, но не мог в полной мере говорить такого, ведь он половину войны просидел, протирая штаны и помогая обезумевшим от постоянных сражений, генералам. Не то, что она. Когда он впервые познакомился с ней, то, по началу, уважал ее, как человека, который в своем возрасте добился гораздо большего, чем он. Потом он боялся ее, а после и вовсе возненавидел. В столь маленьком теле чувствовалась небывалая мощь и ум. На ее детском лице играла зловещая улыбка, которую она всячески пыталась скрыть, но которая выдавала ее чувства с потрохами, когда Эрих то и дело мимолетно ловил ее. Она пугала. Пугала до дрожи в руках. А теперь? Эрих отставил в сторону горячую кружку, которая уже минуту нещадно жгла его пальцы. Банка с черным кофе, которая, как обычно, стояла на его рабочем столе, была почти пуста. Подполковник чувствовал, что ему стоит остановиться, но терпкий напиток полностью им овладел, прибавляя еще больше нежелательных ассоциаций. Маленькая девочка, почти девушка, отказывалась покидать его мысли, от чего он начинал чувствовать себя неловко. Не сказать, что мысли были приятными, совсем нет. От них к вечеру почти ничего не осталось, кроме той самой улыбки, которой Таня наградила подполковника напоследок, уходя с солдатами на передовую. Он уже так устал от всего, что даже и не понял, злость то была или что-то другое. ***** Поезд резко остановился, скрипя колесами и, создавая искры, которые тут же смешались с царящим вокруг хаосом, огнем и дымом. Если глотнуть здешнего воздуха, то можно почувствовать запах гари и человеческий пот. Это было место битвы. Место, где сотни людей за секунду расставались с жизнями, а выйти за пределы окопов считалось самоубийством. «Иди и защищай свою родину», «Не будь трусом!» - взывали плакаты на стенах в столице. А как тут не быть трусом, когда минуту назад ты пил чай с друзьями, а уже сейчас ты видишь их окровавленные трупы перед глазами. Таня перезарядила оружие и перекинула толстый ремень через плечо. Неподалеку раздался оглушительный взрыв, но она успела вовремя закрыть уши и прижаться к твердой земле. Когда она подняла глаза, то увидела рядом с собой чью-то оторванную окровавленную руку. Ей было все равно, она лишь сказала спасибо республиканцам, что ее не задело осколком или не контузило. Уже несколько дней в этом месиве она надеялась просто выжить, но постепенно она все чаще ловила себя на мысли, что очень сомневается в своей живучести. Она осмотрела поле. Оставшиеся в живых солдаты несли раненых, больных и пленных, которых было не так много и которые не знали ничего. Офицер Серебрякова маневрировала в воздухе, вся в грязи, отстреливая врага. Ей, как и всеми, овладело безумие, и она уже просто не понимала, по кому стреляет. Дегуршафф не спала уже несколько дней и сейчас глаза слипались, а ноги отказывали держать хрупкое тело, обвешанное оружием и прибором для полетов. Все достало. В особенности война, которая затянулась до неприличия долго. - Дурацкое существо Х, - Таня выплюнула это с такой ненавистью, что ей вполне можно было бы убить слона. – Хочешь добиться своего любым способом? А чем тебе метеориты не угодили?! К ней подбежал запыхавшийся офицер с повязкой на руке и перекошенным от страха лицом. - Майор, они прорвали границу города! Республиканцы и Антанта направляются прямо сюда! Девушка топнула своей маленькой ногой и сжала кулаки. Вот теперь все. - И вы не смогли ничего сделать?! Где чертова подмога?! За ней час тому назад посылали! - М-майор, она…, - солдат весь сжался. Было видно, что он на пределе, как и все, и что недобрая весть раздавила в нем все. – Поезд с людьми и боеприпасами был взорван, маги убиты еще на подходе, а танки…, - он показал вперед. – Только один и он сейчас отстреливает пушки. - Даже боюсь спрашивать, где генерал… Дегуршафф стерла с лица остатки крови. Один из магов Республики хорошенько приложил ее головой о приклад своей винтовки. Рассечение брови, жить можно, но вот сломанные от падения ребра напоминали о себе при каждом шаге и повороте. «Если я сейчас сбегу, то меня просто повесят за дезертирство. Не лучшая слава. Если я здесь умру, то существо Х будет злорадствовать после моей смерти. Значит, надо постараться выжить» Она двинулась к танку, шлепая тяжелыми сапогами по склизкой грязи и смешавшейся с водой крови. **** Зазвонили настенные часы, и подполковник резко вздрогнул, оторвавшись от созерцания стены напротив. За окном тут же раздались голоса сменяющих караул солдат. «Бессмысленная трата кадров, которая только тешит самолюбие генералов», - говорила маленькая Дегуршафф по вечерам, скривив лицо. Эрих встал с дивана и потянулся, хрустнув позвоночником. Время сдавать этим самовлюбленным генералам отчеты о проигрышах на Рейне и о том, что на северной границе подорвали дюжину кораблей с провизией для горожан. Прошел уже год, как страны всего мира сплотились и взяли Империю в прочный круг блокады. Еда кончалась слишком быстро, люди умирали пачками. Империя терпела сокрушительный крах всего. На завоёванных землях подняли бунт. Вопрос: Как мы это допустили? – витал в воздухе без ответа и даже 203 батальон не мог спасти положение. Когда Реруген сел печатать все это, он злился. Он не хотел, чтобы страдали люди. Он даже признался себе, что хотел бы, чтобы Таня была здесь, в безопасности, а не билась сейчас на Рейне. Хотя, возможно это все от недосыпа. Все-таки Дегуршафф была еще той занозой в заднице подполковника. **** Один из Лейтенантов 117 взвода сидел в замкнутом пространстве с маленьким узким окошком и грозно матерился всякий раз, когда железного монстра трясло от пушечных ударов. Он уже плюнул на все приличия и справил свою нужду в углу, рядом с двигателем, пока танкист разворачивал танк, чтобы хорошенько тряхнуть землю под ногами у солдат Антанты. - Сколько еще? – хрипло спросил лейтенант. - На пять - шесть выстрелов точно хватит, сэр. - Значит, научись не промазывать, идиот! Танкист пробурчал что-то в ответ. Он собрался уже отправить в полет еще один снаряд, но люк наверху открылся, скрипнув ржавыми соединениями. В проеме показалась светлая девичья голова и обеспокоенное лицо помощника, который всем своим видом будто говорил, что он тут не причем. Девочка хмуро посмотрела не лейтенанта и без разрешения запрыгнула внутрь. - Сможете еще час продержаться? - Вы издеваетесь? – лейтенант увидел знак отличия на груди у Тани и немного сбавил тон. – Продержаться сможем максимум полчаса, даже не рассчитывайте на большее. - И этого хватит. Дегуршафф скинула с себя тяжелое снаряжение для полетов, оставив только винтовку и нож в кармане. То, что она собиралась сделать, было сродни безумию, но она в нем и так уже утонула. Рассчитывать на скорую подмогу, не приходилось, оставшиеся солдаты в панике забились в окопы, а командующего войсками расстреляли. - Замечательно, - сказала Таня вслух. - Что вы планируете, майор? – спросил танкист. Железного монстра хорошенько тряхнуло, отчего девочка чуть не упала. - Подобраться поближе. Справитесь? Танкист недобро хохотнул и, по глубже натянув шлемофон, вылез вместе с Таней наружу, заняв место в башне. Дегуршафф села на железный корпус, крепко сжав приклад винтовки. «Странно, мне так страшно. Я ведь никогда и ничего не боялась, так почему же именно сейчас? Это проверка? – спрашивала себя Таня. - Все что я делала до этого, все мои старания выжить… Я сейчас сама себе порчу все то, что создавала по крупицам. Какая же я жалкая. Но даже так, даже если я умру, я никогда не признаю существование Бога!» - Да будь ты хоть трижды всесилен! – крикнула Дегуршафф в небо. – Ты не получишь меня так просто! Мы поквитаемся с тобой не здесь, но я выпотрошу тебя, как животное и ты будешь захлебываться собственной кровью! Танк двинулся, и девушку оглушило сразу несколько взрывов, а один из снарядов чудом не задел ее руку. В лицо ударил жар от машины. - Ты жалок и ничтожен, но я покажу тебе кое-что. Мой труп для всех будет напоминанием о тебе. Точнее на что ты способен, чтобы доказать себе, что ты кому-то нужен в это долбанном мире, существо Х. Она прицелилась, направив дуло на штаб врага. - Свет твой несет нам спасение, мощь его изгоняет тьму на нашем пути. Восславьте создателя, ибо он защищает нас. Таня скривилась, ее глаза загорелись золотым огнем.