Здравствуйте! Я - ваша вредина!

Утро было тяжелым. Действительно тяжелым. И не только для меня. Начну, пожалуй, по порядку. Разбудили нас рано, объясняя причину спешки желанием посетить Стоунхендж и вернуться в Лондон еще до темноты. Признаюсь, глаза я открывала при помощи своих пальцев, так как мои веки совсем не хотели открываться самостоятельно. Даже тут все прошло не гладко: непослушный палец съехал и благополучно уткнулся мне, в мой же глаз. - Ау... – Протянула я, утирая невольную слезинку. Глаза были закрыты. - Откройте мне веки, - мрачным голосом протянула Оксана, передразнивая меня. Я слышала, как она топает по комнате, видимо, уже одеваясь. - Именно, - мрачно кивнула я, усаживаясь на кровати все еще с закрытыми глазами. - Не смотрела Вия? - Кого? – приоткрывая один глаз, поинтересовалась я. - Вий, фильм по произведению Гоголя. - Неа. – Мой второй глаз отказывался открываться, а если и приоткрывался, то лишь на мгновение, и приносил тем самым неприятное пощипывание. Зевая, я подняла свое тело с кровати и направилась в уборную, умываться и приводить себя в божеский вид. Одно меня очень порадовало: заканчивая утренний моцион, я обнаружила свою одежду на тумбе, чистой и выглаженной. - Знаешь, мне кажется, что начался зомби апокалипсис, - шепнула мне Оксана, когда мы шагали по коридору на завтрак. Говорить не было сил, и я лишь кивнула. Она была права. Можно было легко заметить медленно передвигающихся, почти спящих подростков. То были такие же любители погулять по ночам, и недаром Оксана назвала их зомби. У каждого второго были красные глаза, каждый третий шаркал ногами по полу, и абсолютно каждый (кто мне попался на глаза) зевал. Оксана же представляла собой того уникума, кто выглядел достаточно бодренько, да и невозможно было не заметить счастья, поселившегося в каждой черточке её лица. Смутно помню, как мне удалось поесть, а потом еще и добраться до автобуса, но едва моя голова коснулась спинки кресла, как мое торжествующее сознание завопило «Сооон!» и тут же отключилось. Едва наш автобус выехал за пределы земель замка Садбери, как сказка кончилась, в прямом смысле этого слова. Просто кончилась. Ну, во-первых, шумные близнецы меня тут же растолкали, шепча на ухо и прося «оценить» каких-то девчонок. Отмахнувшись от них коротким и невнятным «замесятельно», я надеялась вновь уснуть, но Стэнфорды решили обсудить эту тему. Они старательно и наперебой рассказывали, как элегантно подкатили к ним на балу, как после пригласили их погулять, как долго они разговаривали… Я честно старалась их слушать, но веки мои слипались… Однако, Джей внимательно следил за тем, чтобы я не уснула: он тут же толкал меня, если я закрывала глаза. Я лихорадочно кивала, говорила, что не сплю, но они были неумолимы. - Ты только глянь, - шептал мне Джей, - вон, Алиса постоянно оборачивается. – Он указывал на светловолосую девушку, сидящую далеко впереди от нас. - Угу… - Не спи! – повышая голос, толкнул меня он. И вновь шепотом: - А вон та, темненькая, Настя, она смотрит на Вайти, и как-то странно улыбается… Я в очередной раз кивнула, и, закрывая глаза, из последних сил произнесла: - Очень её жаль, ведь Уайтман предпочтет её обществу свой компьютер… Старший близнец больно толкнул меня в бок. Я мгновенно открыла глаза, и с яростным «задолбали!» настучала кулаками по плечу сперва Вайти, а потом и Джею. Не больно, но так что бы отстали. И ведь они и впрямь отстали. Ненадолго. - Чем ты вечером занималась? – хлопнув меня по коленке, елейным голоском поинтересовался Джей. Мои глаза мгновенно распахнулись, и я, стиснув зубы и потирая ногу, процедила: - Ничем. - Не ври! – Радостно вскрикнул Вайти и от всей своей необъятной души хлопнул меня по второй ноге. – Мы точно знаем, что ты не сидела в своей комнате, как послушная девочка. Промычав что-то невнятное я уставилась на старшего из близнецов, уже чувствуя навязчивое желание стукнуть ему, и не как в первый раз. - Давай, рассказывай, - послышалось с другой стороны. - И мы от тебя отстанем, - лихорадочно закивал Вайти. - Гуляла, - выпалила я, опускаясь на спинку кресла и скрещивая руки на груди. Мне так хотелось просто закрыть глаза, хоть на чуть-чуть. - И? – протянули близнецы хором. – Что дальше? - Ничего, ушла спать. - И? - Все. – Я демонстративно закрыла глаза, всем своим видом выражая нежелание разговаривать. Джей демонстративно фыркнул, но его брат нарочито громко произнес: - Отстань ты от нее, пусть спит. Я догадалась, что эти двое задумали нечто подленькое, но спать мне хотелось куда больше, нежели бдить за братьями. «Как хорошо то… - мечтательно протянуло мое внутреннее я, частично погружаясь в дремоту». Хлоп! - Да что вам надо? – Уж очень громко взревела я, хватаясь за свою ногу, на которую только что совершилось дерзкое покушение. - Ты не до рассказала! С кем ты гуляла? – Хитро улыбнулся Джеймс. Из моего горла вырвалось яростное то ли мычания, то ли рычание, что немало позабавило Стэнфордов. Но на это мне было плевать. Но вот проницательный взгляд Влада, который сидел совсем недалеко от нас, произвел на меня чуть большее впечатление: сама не знаю почему, но на моих щеках проступил легкий румянец. Но его взгляд не выражал укора за мое поведение, нет, он даже не содержал и крупинки осуждения, так что и было странным, что я смутилась. За эти пару мгновений, я поняла, что и Влад был в подобной моей ситуации, что и его сосед не давал ему шанса хотя бы дремать. Он (этого парня вроде Дмитрием зовут), подобно Стэнфордам крутился, вертелся, громко разговаривал с подростками, сидящими возле них. Все это время, пока в моей голове медленно текло размышление, мой вчерашний напарник открыто смотрел на меня, чем и вызвал у меня очередной прилив смущения. Я чересчур резко накинула на голову капюшон, и, желая усесться поудобней, уперлась ногами в кресло напротив, но подошвы моих кроссовок скользили, и мне пришлось вернуть ногам исходное положение. Эта случайная неудача так же внесла свою лепту, и чувство неловкости как никогда заполнило какую-то частичку меня. Давненько у меня не было подобных чувств. Да что там давненько! Что бы я смущалась! Да никогда… ну, как никогда… Мне очень хотелось произнести обвинительную тираду, посвященную моим лучшим друзьям. Это позволило бы мне выплеснуть те неприятные чувства, что выползли подобно тараканам, но силы меня покинули, да и Стэнфорды вроде бы угомонились. Однако, уснуть мне так и не дали. Едва я задремала, как по салону раздался звучный голос Ларсена. Он предлагал уставшим сидеть отправиться на небольшую прогулку по поляне, для того чтобы размяться и подышать свежим, утренним воздухом Дербишира. Мои друзья оказалась теми самыми, которые устали сидеть (хотя, я уверена, что дело в их новых знакомых, которые поднялись со своих мест, следуя за экскурсоводом). В мои планы прогулка не входила, и, скажу больше, я даже бы и не стала двигаться, но Джеймс, выбираясь к проходу, легонько подопнул меня, так что мне пришлось поднимать свои ватные ноги, чтобы тот мог пройти. Гул голосов стих… Не веря своему счастью, я приоткрыла один глаз. Да, совершенно точно, в автобусе остались лишь самые сонные из нашей группы. Подобно озябшему птенцу, который, нахохлившись, прячет голову под крыло, я поерзала, усаживаясь поудобней, и с блаженной улыбкой прикрыла глаза, утопая в мягком вороте куртки. - Маша, - раздался полушепот. – Маша… - Мм? – лениво отозвалась я, тут же утрачивая ощущение полного упоения. - Садись со мной. До меня не сразу дошло, что ко мне обращался Влад, ведь я даже не потрудилась открыть глаза. - Не, Стэнфорды обидятся, - лениво отозвалась я, в очередной раз поерзав. - Не обидятся. Димка займет их, им не будет скучно. А мы сможем выспаться. Во мне вдруг проснулось гаденькое желание поддаться уговорам, пересесть и наконец-то нормально (если сон в сидячем положении можно назвать нормальным) поспать. Но дружеское чувство заставило меня промычать «нет». - Ладно, тогда я тебя прошу не как твой знакомый, а как муж! Вот тут я малость офигела. Мое негодование пересилило желание спать и заставило уставиться на Влада широко распахнутыми от удивления глазами. - Да ладно тебе, - он повернулся на своем сидении так, чтобы хорошо видеть меня. – Твои сейчас вернутся, и поведают тебе о своих успехах на личном фронте, или… - Или я буду игнорировать их, - парировала я. Удивление прошло, да и мне самой уже хотелось пересесть (его, казалось бы, совсем нелепый довод подействовал на меня). - Или я предоставлю тебе свое мужественное плечо, и ты сможешь отдохнуть. Я еле заметно улыбнулась, но тут же приняла наигранное выражение серьезности. - Так как? – Растянулся в улыбке Влад, разгадав мою игру. Я улыбнулась и направилась к нему. Он встал, уступая мне кресло у окна. - Увы, - усаживаясь проговорила я с оттенком печали, - нам никак не избежать недовольства близнецов… Хотя бы в первые пятнадцать минут. -В этом можешь положиться на меня, - он повернулся, и посмотрел мне в глаза, - насчет плеча я не шутил. - Коварный искуситель… Я было уже опустила свою отяжелевшую голову, но меня смутили распахнутые шторы. Нет, я не боялась, что какой-нибудь британец увидит, как бесстыжая я сплю на едва знакомом мне человеке, нет, меня пугала возможность случайно открыть глаза и увидеть, с какой скорость скользить автобус по дорожной полосе. А за окном, на зеленом, сочном холме прогуливалась мохнатая бело-серая туча. Присмотревшись, я разглядела, что это пасутся овцы. Много овец. - Ты чего? - Смотри! Одуреть, сколько тут этих животных! - Это Англия, - пожал плечами Влад, - тут везде так. За ними даже не смотрят. Ну, если не считать гринписовцев. Улыбнувшись и чуть кивнув, я задернула штору и опустила голову на «мужественное плечо», как выразился мой «муж». Если честно, то я сквозь сон слышала, как в автобус усаживались дети, я не могла пропустить этот поднявшийся гул, словно мы оказались в улье у пчел. Мне даже показалось, что я слышала, как Влад убеждал кого-то в том, что имеет полное право, как почти законный муж, ехать со мной, что я имею право выспаться после «бурной!» (умеет он делать мне рекламу) ночи, и в подобном духе… Хотя, может это был всего лишь сон и все эти разговоры мне лишь приснились? Сон - не сон, а проснулась я на плече у Влада. Вернее, не сама проснулась, это он меня разбудил тихим шепотом «приехали». Как оказалось, в пути мы провели около пяти часов, так что за это время я более-менее выспалась. Как я и догадывалась, вне автобуса было прохладно, да и место, на котором располагался кромлех, было достаточно ветреным. Ларсен попросил нашу группу разобраться на пары, чтобы было удобнее проходить тропу (да-да, до самого памятника архитектуры нам придется еще и топать). Я принялась взглядом искать близнецов, которые скрылись где-то в самой гуще толпы разномастных подростков. Увидев знакомые светлые головы, я было ринулась по направлению к ним, но меня осторожно ухватили за руку. «Нацепив» маску презрения на лицо, я медленно развернулась чтобы увидеть того, кто решился на сей необдуманный поступок. - А, - мои намерения тут же изменились, лишь я увидела хватуна, да и голос как-то не тянул на злобно-угрожающий, - Влад, что-то хотел? - Не надо, - просто ответил он, отпуская мой рукав. - Что не надо? – я не поняла его, и повернулась, чтобы внимательно его выслушать. - Не ходи к ним, - он чуть наклонил голову вправо, - поверь, они сейчас заняты чуть другим. - Ты говоришь ерунду, - отмахнулась я, но уходить не спешила. – Если я сейчас к ним не подойду, то они обидятся. - Так и будет, - Влад чуть улыбнулся, - но если ты подойдешь прямо сейчас, мало что изменится. – Я недоуменно уставилась на него, взглядом требуя объяснений. – Видишь ли, твои друзья решили приударить за нашими девчонками, и это хорошо, всем нужны положительные впечатления. Но вот, если ты подойдешь прямо сейчас, то они окружат вниманием лишь тебя. Понимаешь? – Я осторожно кивнула. - Нашим девчонкам это явно не понравится и они вряд ли позволят еще раз поухаживать за ними. – Тут наша группа начала движение, и Влад, продолжая говорить, ловко предложил мне свой локоть в качестве опоры. Отказать тут было невозможно, да и мне хотелось узнать окончание его интересной теории. – Итак, как только им выдастся минутка окружить тебя вниманием, они непременно ею воспользуются, но дай же им сейчас шанс поразвлечься. - Но они обидятся… - Да, и они непременно выскажут тебе это, как только им представится такой шанс, но, поверь мне, это будет не серьезно, а так, скажем, соблюдение приличий. На моем лице засияла довольная улыбка. Мне было приятно вот так вот, просто и непринужденно поддерживать этот совершенно безобидный разговор. И он оказался достаточно долгоиграющим: нам хватило тем на всю экскурсию! В пол уха мы слушали рассказы Ларсена о людях, что раньше проживали в этой местности, об их ритуалах, о строительстве и назначении Стоунхенджа. Мы успевали перешептываться, даже когда Джошуа старательно учил нас определять время года по этой великой постройке. Наш экскурсовод, закончив свои рассказы, разрешил всем разойтись и самостоятельно полюбоваться видами. Я быстренько пробежалась взглядом по толпе: Джей и Вайти были увлечены в беседу с несколькими милыми девушками, которые осторожно хихикали, прикрываясь ладошками. Близнецы были заняты, а это значило, что я могу смело провести оставшуюся часть экскурсии в том же окружении, то есть в окружении Влада. Мы чинно, вышагивали вдоль огромных камней, когда на нас, откуда ни возьмись, чуть не спикировала черная птица. Наверное, стой я одна и птица непременно пришибла бы меня, но мой бдительный «муж» успел наклониться и увлечь меня за собой, и птица пронеслась над наши головами. - Откуда она взялась? – послышались презрительные возгласы девчонок, которые шли позади нас. – А если бы она врезалась бы в кого-нибудь… Фуу… С нашей же стороны не последовало абсолютно никаких возмущений, мы лишь рассмеялись, представив, что было бы, не успей мы увернуться. Порыв ветра заставил меня перестать улыбаться и выпустить локоть Влада – я спрятала руки в карманы, и приподняла плечами ворот куртки, желая как можно больше скрыться в ней. - Замерзла? – ласково поинтересовался мой спутник. Я кивнула, и повернулась, чтобы продолжить осмотр памятника, но тут Влад подошел ко мне, и, обхватив руками, прижал к себе. Чуть испугавшись такого порыва, я медленно подняла взгляд. Он смотрел на меня сверху вниз, и по его выражению лица было видно, что он наслаждался впечатлением, которое произвел. Но в его чертах не было и намека на тщеславие, и ничего не указывало на, какие бы то ни было, «плохие» намерения. Нет, в его взгляде читалась… нежность. - Так теплее? – чуть слышно спросил он. Я кивнула, заранее чувствуя, что не смогу связать слова в нужном порядке. Краем глаза я заметила, что девушки, которые еще так недавно шли за нами, огибая нашу парочку, возмущенно косились на нас. Я не смогла удержаться, и, встретившись взглядом с одной из них, вызывающе подернула бровями. - Какая мерзость, - зашипела та, наклоняясь к своей подруге, - знакомы лишь день, а уже такое… В мою душу закрались сомнения, что, действительно, мое поведение сейчас не самое правильное, и я попыталась сделать шаг в сторону, но Влад крепко держал меня. Увидев мой взволнованный взгляд, он наклонился и прошептал: - Твоя репутация будет безнадежно испорчена, а по твоей школе начнут ходить нехорошие слухи… По идеи, такие слова должны был усилить мое намерение высвободиться из его объятий, но этого не произошло. На моем лице заиграла лукавая улыбка, и я прошептала: - Боюсь, такое поведение не сильно испортит мою репутацию, но, без сомнения, послужит хорошим толчком для появления новых слухов. - Поделишься со мной своим темным прошлым? – он уже не шептал, а говорил спокойно, ведь мы оказались почти в полном одиночестве. Я вновь изобразила на своем лице серьезность, но, увидев, что на Влада это никак не действует, приступила к рассказу о своих воздыхателях, о своем крайне вульгарном поведении и о том, что, к сожалению, я ни в чем не раскаиваюсь. Мне приходилось сохранять осторожность и хорошенько следить за словами, чтобы случайно не проболтаться о своих родственных связях с семьей Старков. Рассказ о моих приключениях затянулся, и мы еще долгое время продолжали обсуждать эту тему в автобусе. Если честно, то я ждала осуждения со стороны Влада, но он не собирался читать мне нотации, а даже поддержал меня в сдержанности (уж где он её разглядел непонятно), которой так не хватает современным девушкам, которые чуть что готовы прыгнуть в постель. - Нет ничего плохого в том, что ты стремишься к вниманию со стороны парней, - заверил он меня, - я не думаю, что ты готова раздавать свои поцелуи каждому встречному. – При этих словах я чуть покраснела, но тут же взяла себя в руки, тут же решив, что срочно меняю свою жизнь и впредь буду крайне осмотрительной в общении с противоположным полом. С Владом было так легко общаться, это было так просто и приятно, что мне не приходилось строить из себя кого-то, кем я на самом деле не являюсь, мне не приходилось выказывать дурную сторону своего характера, или, тем более открыто грубить, что было для меня нормой общения, до этих пор. И, возможно, поэтому мы так увлеклись этим общением, что вовсе не замечали никого вокруг себя, нас не трогали выкрики и шуточки, разносимые по всему салону, мы даже не заметили, как автобус, под покровом ночи доставил нас к входу в гостиницу. Да, экскурсия затянулась, и мы не успели вернуться засветло, как хотела того Трикс, но все же, хоть многие лица детей и выражали усталость, но они были в той же мере и счастливыми. И все же мы все отлично провели время. Эта поездка позволила нам завести новые знакомства, и, я почти уверена, что дальнейшие наши путешествия будут проходить в том же составе. Оказавшись в своем номере, мне наконец-таки удалось осуществить свою мечту – я приняла пенную ванну! После я позвонила Пеппер, она ждала моего звонка и очень обрадовалась, услышав мой голос. Я рассказала где была и как развлекалась (про «свадьбу» я, конечно, умолчала). Пеппер же рассказала мне, что они с Тони сейчас находятся в Малибу, так как им нужно уладить кое-какие вопросы относительно компании. Так же она сказала, что звонил Ливан, он спрашивал как дела у меня, интересовался не нужна ли помощь. А в целом, как сказала Пеп, у них все хорошо. Закончив длительный разговор с Виржинией, я намеревалась завалиться на кровать и уставиться в телевизор, но едва я улеглась, как затрезвонил другой телефон. То были неугомонные Стэнфорды. Как оказалось, они взяли на прокат игровую консоль, и приглашали меня устроить игровой вечер. Конечно же я не могла отказаться, и таким образом, мой досуг на вечер (да что там, на здравую часть ночи) был обеспечен. На следующий день на экскурсии, я сидела в автобусе с Вайти, так как Джеймс умудрился усадить Алису подле себя. Мы не возражали. Я заметила, как Настя, знакомая Вайти, слегка улыбнулась ему и уселась с Оксаной. Мне показалось, что и эта девушка была бы не прочь сидеть с одним из близнецов. От меня не ускользнула теплая улыбка, появившаяся на лице старшего близнеца, но она появилась и тут же исчезла - его лицо приняло привычное серьезное выражение. - Почему ты сейчас не наслаждаешься улыбками той приятной девушки, а скучаешь тут, со мной? – напрямик спросила я, наблюдая за тем, как рассаживаются ребята. - Разве мог я тебя кинуть? – попытался отшутиться Уайтман и уставился в телефон. - Мог. Нахмурившись, он посмотрел на меня. - Неужели ты думаешь, - я посмотрела ему прямо в глаза, мне хотелось его убедить, что его присутствие не так уж необходимо, - что я настолько самолюбива, чтобы лишить тебя приятного общества? - Ты же знаешь, - он ободрительно улыбнулся, - ты не неприятное общество. - Конечно, знаю. А ты завтра смело садись с ней! Вайти широко улыбнулся и одними губами произнес «Спасибо». Я кивнула и принялась наблюдать за давкой, которая не пойми как образовалась. Оказалось, что небольшая кучка девчонок передумала сидеть в конце автобуса и решила перебраться ближе к экскурсоводу, поэтому, в общем-то, и образовалась толкотня. Мимо нас, сдавленный с двух сторон, плавно проскользил (вернее, его вытолкали) Влад. Несмотря на стесненность своего положения (его то и дело подталкивали), он умудрился вытащить свою руку и с улыбкой продемонстрировал «обручальное» кольцо. Я как-то неловко улыбнулась в ответ и быстро спрятала свои руки в карманы – свое колечко то я сняла, наивно полагая, что игра окончится, как только мы вернемся в Лондон. Испытывая очень странное, непонятное для меня вновь нахлынувшее чувство смущения, я первую часть экскурсии старательно избегала Влада. Увижу, что он пойдет в моем направлении (не думаю, что это было специально), как я тут же волокла несчастного Вайти в другую сторону. Если поначалу Уайтман и удивлялся, но следовал моим порывам скрыться, то потом ему это порядочно поднадоело и он, извинившись, покинул меня, присоединяясь к компании своего брата и приятного окружения девушек. Он и меня хотел переманить в тот кружок, но я отнекалась и затерялась в толпе, что ловила каждое слово Джошуа. Группа остановилась у какого-то большого памятника. Он изображал мужчину, горделиво восседающего в кресле (почему-то я решила, что это именно кресло). Мерный рассказ нашего экскурсовода начинал меня убаюкивать, и вскоре я поймала себя на мысли, что если так будет и дальше, то я непременно усну. От нечего делать я напялила наушники, и постаралась просто рассматривать толпившихся подростков. Но тут мой взгляд наткнулся на Влада. Он стоял у самого постамента, чуть вдали от нашей группы. И все бы ничего, но он открыто рассматривал меня. И не представлялось возможности избежать его взгляда. Миг, и наши взгляды встретились. Его такая серьезная самоуверенность поразила меня, казалось, что он был явно чем-то разочарован. Будь его взгляд другим, более дружеским, и я бы с удовольствием сыграла бы с ним в «глазелки», но вся эта холодность побудила меня переключить внимание на Ларсена. Чтобы как-то отвлечь себя от тяжелых мыслей я начала следить за движениями губ экскурсовода, я старалась прочитать по ним то, о чем он говорил. У меня только начало получаться, а Джошуа уже двинулся дальше, увлекая за собой вереницу увлеченных слушателей. Я медленно двинулась, следуя напору толпы. Но не прошла и пару метров, как передо мной возник Влад. Он встал в шаге от меня и уставился на меня. Я остановилась и в свою очередь посмотрела на него. Тот взгляд, что я наблюдала пару минут назад, исчез, теперь он больше выражал смятения, чем серьезности. Толпа стремилась поскорее нагнать Джошуа, поэтому то и дело меня подталкивали, призывая двигаться, а не создавать пробку, но я упорно продолжала стоять, и меня приходилось обходить, что они и делали. Думаю, мне повезло, что мой слух занимала музыка, иначе бы я наслушалась такого количества ворчаний и проклятий… Достаточно быстро народ растворился, оставляя меня и Влада наедине с памятником. Пару секунд мы так и стояли не двигаясь, а потом я быстро выдернула из ушей наушники и вновь уставилась на Влада. Я ожидала от него обвинительной тирады, или как минимум выражения обиды, но нет, он почему-то заговорил совершенно о другом: - Жаль, что Ларсен не рассказал нам самого интересного, - произнеся это, он многозначительно посмотрел на памятник. - Возможно, - я пожала плечами, больше сказать мне было нечего, ведь я даже не знаю, что нам и рассказывали. - Ты не слушала, - почему-то улыбнулся он. Я кивнула. – А хочешь, я расскажу тебе то, что знаю? – Я в очередной раз кивнула, и, обогнув Влада, медленно зашагала вокруг постамента. Он шел за мной, отставая лишь на шаг. По огромному залу пробежались отголоски наших шагов, и я, не желая нарушать чарующую тишину, стала ступать осторожно, еле слышно. Влад видимо понял мое намерение сохранять тишину, и его шаги так же стали бесшумными. Единственным, что было слышно – это спокойный, ровный рассказ: - Это памятник Альберту, мужу королевы Виктории. Их брак считался и до сих пор считается примером идеального брака. Она правила, он не вмешивался в политические дела, но проявил себя в другой, общественной сфере. Поначалу она требовательно заявляла, что он лишь муж, что ему не следует вмешиваться в дела государства, в её дела, как она считала, но он не поддался, не преклонил колено перед её титулом, не испугался её, и тем самым проявил свое мужское достоинство. Он не смог сидеть без дела, пока жена правит, и это было правильно. Вскоре и она согласилась с его мнением, и больше не препятствовала его намерениям улучшать жизнь общества. Сколько преобразований сделали они вместе… Внимательно слушая, я подошла ближе к постаменту и прикоснулась к холодному мрамору. Я почувствовала, как Влад замер у меня за спиной, а через мгновение он возобновил свой рассказ: - Конечно, у них были и ссоры, как и во всяких семьях, но они никогда не становились всеобщим достояниям. Все решалось тихо и мирно в их семейном кругу. Даже находясь в ссорах, они оставались верными друг другу. Один раз Альберт был зол на Викторию, но все же, как и обещал, отправился с ней на прогулку. Он увидел, как кто-то целится в нее, и закрыл её от пули. И он закрыл её собой и в другой раз. Но умер он не от пуль, его сломила болезнь. Ему не было и сорока, когда он покинул свою королеву. Виктория тяжело переживала его смерть, но осталась ему верна до своих последних дней. Даже когда его не стало, она просила, чтобы по утрам всегда было готово его платье, она создала целый культ Альберта, о котором постоянно твердят историки. У них было много детей, которые стали правителями и правительницами многих стран Европы. Тут Влад и сам подошел ближе к памятнику, и закинул голову, стараясь разглядеть мраморное изваяние Альберта. Через пару мгновений он уже смотрел на меня: - Виктория была прабабушкой нашего цесаревича, и, скорее всего, именно от нее к Алексею перешла гемофилия. Повисла небольшая пауза, во время которой я пыталась осмыслить то, что мне поведали, а Влад попросту наслаждался произведенным эффектом. - Алексей, это тот которого расстреляли? – шепотом уточнила я. - Да, и его, и его родителей, и сестер, - подтвердил Влад, и шагнул ближе ко мне. Я посмотрела на него, а он подошел еще ближе. Теперь между нами были лишь какие-то жалкие сантиметры, что шевельни я рукой, то непременно коснусь его. - Они любили друг друга, - прошептал он, - но это никогда не говорилось вслух. Но каждый, кто видел их, непременно знал об чувствах, что были между ними. Их взгляды… Поступки… Решения… Абсолютно все. Он замолчал, а в моем воображении разыгралась красивейшая красоты картина: бал, свечи, танцующая пара, сливающаяся воедино. Я представила, как мерк для них весь остальной мир, когда они были рядом… И тут мой телефон взвизгнул, оповещая меня о приходе сообщения. Мгновенно смутившись близости Влада, я отшагнула назад и достала телефон. Мимолетно взглянув на своего спутника, я обнаружила на его лице легкую ухмылку, словно он решил, что телефонный писк напугал меня. Сообщение было от Уайтмана: «Ты где? Тебя Аддора потеряла. Давайте, догоняйте». Я нахмурилась: что значит «догоняйте», неужели знает, что я тут не одна… Ой, что подумает! - Что случилось? – прервал мои размышления Влад. - Нас потеряли, - выпалила я, но, осознав что сказала «нас», почувствовала, как мои щеки наливаются краской. – Надо нагонять наших, но только Вайти не думал даже намекнуть, в какую сторону они двинулись… - Ничего, я знаю, куда они пошли, - и Влад, ухватив меня за руку, побежал нагонять нашу группу. «Да что со мной творится! – больше возмущалась я, чем спрашивала. – Надо же! Краснеть! Что Мария Шендер, да в смущении! – мысленно фыркала я, стараясь не отставать от Влада. – Позор!». Группу мы догнали, и даже для многих наше отсутствие осталось незамеченным, но не для Стэнфордов, которые тут же принялись залихватски мне подмигивать, и даже некоторое новые знакомые из России не удержали своих улыбок в наш адрес. Но больше всего меня впечатлило подмигивание Оксаны, и её последующая улыбка, сопровождаемая покачиванием головы, обращенная к Владу. Уже после, в автобусе, Вайти пытался выведать, почему я отстала (да, я села с Вайти), но я смогла убедить его повременить с этим разговором, мол, если удастся вечерком сходить прогуляться, то я им все расскажу. Но, на мое счастье, когда после ужина мы собрались прогуляться, оказалось, что на город упал туман, и от прогулки пришлось отказаться. Стэнфорды не раздумывая засобирались в гости к своим знакомым, и были намерены утащить и меня с собой, но я благополучно отказалась, предпочитая разномастному обществу покой своего номера. Для ребят, привыкших видеть меня лишь в самых шумных компаниях, мои доводы показались не убедительными, но настаивать они не стали. Думаю, они все же догадались, что мое присутствие стеснит девушек (как сказал Влад, а я все же соглашусь с ним, близнецы, как бы они не были увлечены теми девушками, будут уделять внимание и мне, чем наверняка вызовут ревность), да и тем более мне жутко хотелось уединиться и обдумать свое ужасающее поведение. Закрыв за собой дверь, я переключила освещение номера на более мягкие тона, включила легкую, приятную музыку и поставила чайник. Существу, что таилось глубоко внутри, захотелось вдруг вырваться наружу, воспарить, и я, не желая сопротивляться, закружилась в плавном танце, маневрируя меж диванчиков. Электрический чайник щелкнул, и довольная я направилась наливать себе чаю. Из тех, что стояли на полочке, я выбрала лавандовый, и, наслаждаясь ароматом, двинулась на большой диван. Скрестив ноги и осторожно отпивая чай, я вдруг подумала, что сегодняшнее одиночество определенно пойдет мне на пользу, как раздался стук в дверь. Я решила, что это пришла Трикс, дабы забрать ключи, что тоже будет очень даже не плохо, если близнецы все же предпримут попытку вытащить меня в свет. Однако за дверью была не Аддора. Увидев своего нежданного посетителя, я молча отошла в сторону, жестом приглашая его войти. Он молча прошел, и как всегда начал разговор он самым неожиданным способом: - Неко Кейс? Я на секунду замешкалась, но, поймав нить разговора, утвердительно кивнула: - «Никогда не забывай», - опять таки я почему-то зарделась, и выключила музыку. - Нет, зачем же? – как бы извиняясь, спросил он, а я тут же вернула все обратно, только уменьшила звук и переключила трек. - Чай будешь? - Да, не откажусь. Обрадовавшись, что мне не обязательно сейчас что-либо говорить, я убежала наливать ему чай. Когда я вышла из-за перегородки, неся в руках кружку, то обнаружила его сидящим на диване. Он выглядел таким задумчивым, таким молчаливым. - Держи, - я протянула ему чашку. Принимая её, он случайно задел своей рукой кончики моих пальцев, и я почувствовала, как мои щеки наливаются краской. В комнате стояла полутьма, так что я была уверена, что он не заметил моего румянца. Почему-то мне вдруг стало невыносимо жарко, и я открыла настежь двери балкона. Уже холодный уличный воздух ворвался в комнату, заставляя задрожать занавески. Порыв ветра принес с собой отрезвляющую свежесть, которая все же придала мне уверенности. - Итак, - я села на другой конец дивана и взяла свою кружку, - каким ветром тебя сюда занесло? - О, все просто, - улыбнулся он, - я сидел у Оксаны, как тут в комнату ворвались твои близнецы, - тут он увидел мое негодование, поэтому решил пояснить, - Оксана живет с Алисой и Настей. Так вот, они ворвались, и меня удивило, что ты не с ними, и решил, что раз уж ребята у девчонок, то тебе наверняка нечем заняться. Я пришел обеспечить тебе досуг. – Довольный собой он улыбнулся. – Ты рада? - Конечно, - медленно проговорила я, - а как ты узнал где я живу? - Спросил, - просто ответил он, отпивая чаю. – Это не так трудно, как кажется. - Представляю, каким взглядом тебя проводила Оксана… - А что? – вдруг заинтересовался он. - Ну, знаешь, - осторожно начала я, - мне кажется, что она, эм, тебя ревнует… - Как Стэнфорды по отношению к тебе, не так ли? - Ну, - я постаралась выбрать слова, чтобы ненароком не обидеть ни Оксану, ни своего гостя, - скорее нет, пожалуй, как парня… - Я опустила глаза и принялась рассматривать содержимое своей кружки. - И что ты скажешь? – вдруг приободрился он. – Хороша она? - Да, - я вдруг почувствовала уверенность, отчасти оттого, что речь шла не обо мне, - она приятная девушка, и симпатичная. А вот твое поведение не осмотрительно! - Это почему еще? - Если ты хочешь завоевать её, то тебе не стоит так открыто уделять мне внимание… - Это еще почему? – широко улыбаясь, спросил он. - Ну, знаешь… Тут он открыто расхохотался, а меня вдруг начал переполнять гнев: - Да даже если она и твоя бывшая, судя по вашему отношению, ты очень зря так себя ведешь! Он захохотал еще громче, но, увидев мое серьезно выражение, перестал, и серьезно произнес: - Ладно, все, каюсь, она моя сестра. Мое выражение лица ничуть не изменилось, ни один мускул не дрогнул, но внутри меня все кипело: он испытывал меня! Он хотел посмотреть на мою реакцию. - Прости, - вдруг пристыжено попросил он. - Это не смешно, - серьезно выдала я, но, улыбнувшись, добавила: - но достаточно умно. И мне жаль, что твоя уловка не сработала. - Да, - он тоже улыбнулся, - тебя будет трудно провести. С этого момента я перестала испытывать неудобства в общении с Владом, теперь, когда я узнала его с этой, шутливой стороны не будет никаких неприятных моментов, теперь мне не придется краснеть. Надеюсь, что не придется. Остаток вечера мы провели болтая на разные темы. Влад даже умудрился дать мне пару уроков болтовни на русском. - Чтобы свободно владеть русским, надо понимать самих русских. - Да что вас понимать, - скептически отмахнулась я, - вы те же люди. - Только у нас на первом месте чувства, и лишь потом идет холодный расчет, если у нас он вообще может быть. - Все вранье, каждый думает о своей выгоде. - Это тебе так кажется. – Он улыбнулся. – Хотя, сейчас все наверняка так и есть. Но раньше, наш, русский человек всегда был частью коллектива, мы всегда думали о своих близких, мы помогали окружающим, - его улыбка медленно сошла, - не то что сейчас. Никто не подойдет к тебе, если тебе случится умирать на улице… Между нами повисла тишина. Я не знала, что и сказать, а Влад впал в молчаливую задумчивость. Мне хотелось вывести его из этого состояния, и я решила перевести тему: - А вот смотри, вы придумываете всякие разные слова, зачем? И еще, я никак не могу понять, как одно и тоже слово может быть и похвалой и ругательством? - Аа, - протянул он, - я понял тебя. Это все от нашей ширины души. Мы любим разгул и наши слова тоже любят простора. Знаешь, моя бабушка мастер материться, хоть это и не считается показателем образованности. Но, честное слово, её мат красив! Действительно красив! Так мастерски обругать кого-то может далеко не каждый. - Вот видишь, вы даже в ругательствах проявляете изобретательность! Только зачем? - А для словесных баталий! – Влад тут же оживился. – Хочешь научу? - Попробуй, - мне действительно понравилась его идея, ведь в школе меня точно не научат ругаться. - Только я буду говорить на русском, постарайся меня понять, ладно? – я кивнула, и он продолжил, уже на своем родном языке: - Зная небольшой набор матерных слов, и, совмещая их с нематерными, мы можем составить новые, куда более обидные. Он говорил медленно, и все же я не поняла его. - Стой, - затрещала я на английском, - я не понимаю! - А ты не слушай, - сказал он на понятном для меня языке, - ты чувствуй. Попробуй слышать не ушами, а своими ощущениями, эмоциями, пусть будет больше эмоций! Я была, мягко говоря, в шоке от его теории. Как это постарайся не слушать, но в тоже время понять? Он говорил как какой-то фанатик! - Давай, еще раз, - и он повторил свою фразу еще раз, еще медленнее. Закончив, он вновь пристально посмотрел на мою реакцию – ничего, я ничего не поняла. Он повторил еще. И еще. Наконец, я решила закрыть глаза и не вслушиваться в звуки, ища знакомые в своей памяти, а чувствовать, как он и говорил. И у меня получилось! Я догадалась, я поняла то, что он хотел донести до меня! Конечно, я поняла не дословно, но все же. - Класс… - теперь и я старалась осторожно говорить на русском, благо запас слов позволял. - Ну, вот видишь. Давай продолжим. Вот смотри, к примеру: диван, - он похлопал диван, на котором мы сидели, - и кровать, - он обернулся и пальцем указал на кровать, стоящую позади нас, - совмещаем, получается – диван-кровать, то есть, можно использовать и как диван и как кровать. Понятно? Я осторожно кивнула, все еще пережевывая услышанное. - Тоже с ругательствами, совместим, получим в два раза обиднее и в три раза мелодичнее. Теперь же попробуем на примере. Мне особенно нравится одно: кракоебла. - Что? – спросила я по-русски. - Кракоебла, - повторил Влад и заулыбался. – Есть крокодил, то есть животное, и есть глагол, мы их соединили. Ну, как? Я на секунду задумалась, а, осознав, засмеялась. Это было так необычно для меня, не думаю, что когда-нибудь занималась придумыванием разных слов. - А что ты еще знаешь? – хихикая, поинтересовалась я. - Да хотя бы: пиздокрыл. - Ахах, пиздокрыл? - Ага… Влад развлекал меня подобными глупостями очень долго, и он и я от души смеялись. Он над моим своеобразным произношением, а я над его умением придумывать. Мы расстались довольные обществом друг друга лишь под утро. Со следующего дня мое пребывание в Лондоне слегка переменилось, и в лучшую сторону. Я видела, как счастливы Стэнфорды, и это давало мне возможность хотя бы на время сменить общество, теперь я большую часть времени проводила с Владом. Но при этом я ни на секунду не сомневалась, что как только вернемся в Нью-Йорк, наши отношения со Стэнфордами войдут в привычное русло. На всех экскурсиях мы ходили с Владом чуть поодаль от основной группы. А Ларсена я слушала лишь одним ухом, другим я слушала своего русского знакомого, который рассказывал мне куда более интересные вещи. Вечера я проводила в своем номере вместе с Владом, мы болтали по пустякам, и он учил меня ругаться по-русски, мы устраивали те самые словесные баталии или же мы бродили где-нибудь в окрестностях отеля. Время пролетало очень быстро, и порой я не успевала даже замечать его. Бывало, мы только разовьем тему, только войдем в раж, а за окном уж и расцветает. Стремительно промчалась отведенная нам неделя, и в вечер перед отъездом, когда чемоданы были уже собраны, а Трикс объявила отбой, небольшая компания выскользнула из отеля, чтобы совершить прощальную прогулку по Лондону. Мы шли по засыпающей мостовой ввосьмером: Уайтман и Настя, его брат и Алиса, Оксана с мальчишкой, что учился в выпускном классе, ну и я с Владом. Каждая парочка шла чуть поодаль от других, что давало возможность спокойно разговаривать, не опасаясь быть услышанным. Влад и я шли позади всех, мы видели каждого участника нашей вылазки, и, конечно, мы не удержались и обсудили каждую пару. Мы сошлись на том, что Риччи и Оксану связывает лишь чисто научный интерес – они обсуждали последние достижения науки разных стран; что Уайтман и Джей стремятся получить от своих подружек поцелуй-другой; а вот что касаемо нас, то мы стали хорошими друзьями. - Знаешь, - заговорил Влад, после небольшой паузы в нашем оживленном разговоре, - это хорошо, что ты в Лондоне лишь на неделю. - Почему же? – я остановилась и вопросительно посмотрела на него. - Все просто, - он улыбнулся и, увлекая меня за собой, подошел к бортику, - смотри, - Влад указал на недвижимую гладь воды, - завтра вы улетаете, а к вечеру город вновь окутает туман. - О, конечно, я тоже люблю смотреть прогноз погоды, но вот ты ушел от темы. - Ну да… да… так вот, - он не был в замешательстве, он не смущался, это бы тут же отразилось на его лице, но, видимо, ему нравилась та игра в угадайку, что завязалась с самого начала нашего знакомства, - пробудь ты еще день или два тут, я бы непременно в тебя влюбился. - Да, это было бы забавно, - я улыбалась, хоть и понимала, что он в чем-то прав, ведь и меня посещали подобные мысли, - но ты прав: хорошо, что я уезжаю. Иначе не вышло бы ничего хорошего: мы живем слишком далеко друг от друга. - Ну да, и я не собираюсь переезжать в Нью-Йорк, да и тебя Россия явно не прельщает. - Ты прав, я еще не способна самостоятельно выдержать словесную баталию, - Влад утвердительно кивнул, и предложил мне свой локоть. Мы прилично отстали от наших, и пошли быстрым шагом, чтобы их нагнать. Какое-то время мы молчали, думая каждый о своем. - Давай так, - прервал тишину мой спутник, - если спустя какое-то время мы встретимся, то обязательно попробуем стать чем-то большим, чем просто друзья, идет? Признаться, такое предложение было весьма заманчивым, ведь оно ни к чему не обязывало ни меня, ни его, но оно могло принести в наши жизни некоторое очарование, некий интерес. Никто же не знает, встретимся ли мы еще. - Хорошо, - я кивнула, - только ни ты, ни я не станем специально искать встречи, пусть все получится само собой. - Согласен. Этот разговор еще долго блуждал в моем сознании, и, так как в тот же вечер мне его обдумать не удалось (мы с Владом проболтали всю ночь напролет), то я наверстала упущенное в самолете. В этот раз близнецы оказались более проницательными и меня не отвлекали, поэтому на протяжении всего полета я была предоставлена сама себе. Мне было очень интересно узнать, какое впечатление я оставила на своих новых знакомых, меня жутко волновало, можно ли мне будет добавить Влада в социальных сетях после нашего разговора, ведь мы договорились не искать встреч с друг другом… но ведь общение в интернете – это не встреча, не так ли? Времени на размышление у меня было предостаточно, но я так и не подумала о том, что будет по возвращении в Нью-Йорк. Мне предстоит вернуться в дом Старка… Как мне себя вести? Продолжать вредничать, или уже перестать выстраивать вокруг себя стену, и уже открыто попытаться наладить с Тони нормальное общение? Я прекрасно понимала, что Энтони придется меня терпеть как минимум до окончании школы – лишь потом мне удастся выйти из под его опеки и зажить самостоятельно. Очень жаль, что подобные мысли пришли мне на ум слишком поздно – я уже находилась в здании аэропорта. Моя интуиция искренне считала, что встречать меня приедет лишь Хэппи, но она ошиблась - с ним приехала Пеппер. Она лихо заключила меня в объятия, лишь я оказалась в зоне досягаемости её рук. Нельзя сказать, что моей отличительной чертой была бессердечность, но все же мне пришлось осторожно вырываться из цепких рук Поттс. Я бы не стала этого делать, ведь по Пеппер я успела соскучиться, но на нас начали коситься мои одноклассники. - Ты избежала обнимашек, но рассказа о своих приключениях тебе не избежать! – лукаво улыбнулась она. И Пеппер не обманула: весь вечер я делилась своими впечатлениями о поездке. Наша небольшая компания расположилась на большом диване в зале. Пеп и Хэппи сидели на диване, подобрав под себя ноги, и разбирали сувенирчики, что я привезла, смотрели те немногие фотографии, что я сделала, и внимательно слушали мой рассказ. Тони сидел на самом краю дивана и демонстративно читал газету, хотя, скорее всего, он её заучивал, потому что за весь вечер он ни разу не сменил страницу. Лишь изредка я краем глаза замечала, что он косится на нас, выглядывая поверх своей газеты. Я же, как повествователь, расположилась на больших подушках возле дивана, чтобы каждый мог меня видеть. У нас получился своего рода маленький амфитеатр. Меня отпустили в свою комнату лишь далеко за полночь, а ведь предстоящий день обещался быть тяжелым.