В Азкабане всё только начинается

Сентябрь, 1996. В кабинет директора вошёл Грегори Ледум и, заметив Гермиону, остановился. — Вы звали, директор. Но, вижу, у вас посетитель, я тогда зайду позже? — произнёс Григорий, стараясь скрыть волнение. Директор мог подтолкнуть Гермиону на правильный путь, рассказать ей какие-нибудь факты. А что Дамблдор рано или поздно определит его истинную личность, парень не сомневался. Не так важно, как определит. Оставалось надеяться, что директор никому не расскажет, так как ему самому это не выгодно. Неприятно было, что Дамблдору могло уже быть всё известно. Быстро, всего за месяц, или почти за два, если считать от визита Меланиса. — Гермиона уже уходит, присаживайся, Грегори, мальчик мой, — предложил директор. Девушка послушно попрощалась и покинула кабинет. — О чём вы хотели поговорить, сэр? — Парень решил, что разговор будет неприятным и с ним следует покончить поскорее. — Мальчик мой, почему ты почти не общаешься с друзьями? — спросил директор, хищно блеснув очками-половинками. Посмотреть списки учеников для директора было легко, а дальше требовалось только сопоставить их с фактами. — Я ещё не успел завести друзей, — ответил Григорий, у которого внутри всё сжалось. Вопрос можно было понять и по-другому, если предположить, что директор в курсе о его прежней личности. — Конечно, не успел. Я про старых друзей, Рональда и Гермиону, — пояснил Дамблдор, отметая всякие сомнения. — Они мне не друзья, директор. Они даже на другом факультете, — быстро ответил Григорий, спешно продумывая линию поведения. — Я понимаю твою обиду, но пора опомниться и простить друзей, — продолжил Дамблдор, будто не слыша парня. — Ты поступил на другой факультет, но это не так важно, на это обстоятельство можно закрыть глаза. Дело света ты можешь продолжать, учась на любом факультете, — говорил директор, принимая молчание Григория за шок. Гарри бы поверил в эти слова. Раскаялся и побежал под крылышко директора, выполнил бы его поручения. Григорий судорожно думал. Стратегия на этот случай уже была разработана, следовало послать директора подальше с его авантюрами, развернуться и уйти. Но тогда Дамблдор не получит выгоды, храня тайну Григория. Может, и не раскроет её, но причин так поступать у него не будет. Но можно было прикинуться Гарри с другим лицом, изобразить его раскаяние и возвращение в ряды сопротивления. Небольшая актерская игра, которая позволит избежать провала. — Знаете, сэр, больше всего я обижен на вас, — Григорий принял решение, и подыграл директору. — Грегори, мальчик мой, я сделал всё, что мог, — развёл руками Дамблдор. — Всё же благополучно завершилось, ты жив и здоров. Директор не стал спрашивать о самом побеге, сначала ему надо было получить прощение и успокоить мальчика. — Вы же великий волшебник! Могли организовать побег! — воскликнул Григорий, изобразив на лице переживания. Он прекрасно знал, что Сириус просидел за решёткой двенадцать лет без вины, ради сомнительного общего блага. И никто не пытался его спасти. И Гарри бы не спасли. — Увы, я не всесилен, Грегори, — грустно произнёс директор. — Не нужно быть всесильным, чтобы помочь, — с горечью в голосе ответил Григорий. — Я бы помог тебе, когда руководство в Министерстве сменилось, или когда Северус очнулся. — Что это могло произойти очень нескоро, а Гарри мог к тому моменту съехать с катушек, Дамблдор не уточнял. Парень понял, что пора бы уже «простить» директора. — Что я теперь должен делать? — спросил Григорий, попытавшись изобразить благодарность во взгляде. — Спокойно учись, Грегори. Только приходи иногда ко мне на занятия, — ответил Дамблдор улыбнувшись. — Хорошо, директор. — А ты не собираешься рассказать Рональду и Гермионе о своём возвращении? — вдруг спросил Дамблдор. — Не хотелось бы, но если вы настаиваете… — Ну что ты, Грегори, конечно, не настаиваю, — попытался отступить Дамблдор. — Гермионе я расскажу, а вот Рону не хочу, — кивнул Григорий, на лице которого появилась решительность. «Она всё равно скоро догадается… Директор ей уже помог», — скорбно подумал Григорий. — Не буду тебя больше задерживать, спокойной ночи, — произнёс Дамблдор, показывая, что разговор окончен.

***

Вернувшись в спальню, Григорий тут же написал письмо Лорду Ледуму о разговоре с Дамблдором, не забыв, что тот сначала говорил с Гермионой. «Теперь ведь ей рассказывать… Директор же обязательно проверит», — подумал Григорий и невесело улыбнулся. Письмо он передал с домовиком, благо в спальне никого не было, и улёгся спать. Переживания вымотали его, как будто вечер он провёл не в кабинете директора, а на какой-то стройке, занимаясь каторжным трудом. Наутро на тумбочке у кровати уже лежал ответ, который Григорий принялся лихорадочно читать. Но ничего нового там не обнаружилось, ведь они предполагали, что директор раскроет секрет Григория и готовились к этому.

***

Октябрь, 1996. После обеда в Большом зале Григорий обратился к Забини: — Блейз, ты случайно не знаешь, где можно увидеть единорогов? Я в курсе, что они водятся в Запретном лесу. — Ну ты замахнулся! — удивился парень. — Хотя парню они могут и показаться, но близко не подпустят. Что мне будет за информацию? — Забини не упускал возможно что-нибудь стребовать с ближнего своего. — Как насчёт эссе по трансфигурации и чарам? — предложил Григорий. — Вполне пойдёт. У хижины Хагрида есть тропинка, ведущая вглубь Запретного леса, пойдёшь по ней, затем на развилке свернёшь налево, на следующей опять налево. Эту тропинку пересекает единорожья тропа. Там можно встретить единорога, при должном везении, конечно, — рассказал Блейз. Ледум было открыл рот, но ему не дали ничего сказать. — И не спрашивай, откуда мне это известно. Григорий и не надеялся на такой подробный ответ, уже приготовившись лазать по Запретному лесу. Он знал, что единороги не очень жалуют лиц мужского пола, предпочитают девушек, а особенно девственниц. Но стоило попытаться. Из книг он помнил, что профессора Снейпа ждёт смерть от укуса ядовитой змеи. Правда, это случилось в конце седьмого курса, но события уже пошли не по канону, так что следовало готовиться заранее. Парень не хотел терять союзника, Мастера Зелий, который теперь был на его стороне, к тому же этот сальноволосой тип теперь был отцом Грегори. В общем, спасение профессора Снейпа имело только положительные стороны, следовало попробовать это осуществить. Оставался вопрос: как? Но решением была кровь единорога, за которой Григорий и отправился после занятий.