В Азкабане всё только начинается

Сентябрь, 1996. Ответное письмо Меланиса на следующий день принёс домовик, видимо, там было что-то секретное. Лорд Ледум категорически запретил что-либо рассказывать Грейнджер и давать всякие клятвы тем более. Он писал, что прабабка по линии Принц была из рода Поттер (поэтому и принятие в род Поттер прошло без проблем), и из рода парня ещё не изгнали. И вообще такая клятва только вызовет больше подозрений, так что этот вариант отметался. Григорий решил, что даже если Гермиона и будет искать дальше, то ничего не найдёт. В газетах или книгах нет нужной информации, остаётся расспрашивать людей, а тайну его знают только Меланис и Снейп, к которым она не пойдёт. Немного успокоившись, парень прочитал дальше. Лорд Ледум сообщал, что переговоры с Европейскими и не только специалистами по разделению души всё ещё идут, и неизвестно, когда они смогут приехать и осмотреть Григория. «Хорошо бы осмотр случился поскорее, тогда и уехать можно будет», — помечтал Григорий.

***

Гермиона не собиралась сдаваться и бросать свои поиски правды. Только вот она понимала, что в книгах нужной информации не найдёт, а в газетах ничего по этой теме не было. Для начала она решила узнать, за что осудили Меланиса Ледума. Ещё неплохо было бы узнать когда, в этом случае она сможет посмотреть подшивки газет того времени. Да, девушка могла спросить это у Грегори, но он не должен был узнать о расследовании, не должен был заметить её интерес. Она вспомнила рассказ парня, за которым не стояло эмоций. Ложью он не казался, но было что-то не дающее в него поверить, вынуждающее самой искать информацию. Слишком уж спокойно и буднично Грегори рассказывал о смерти родителей, даже внутреннего гнева она не заметила. Письмо Сириусу результатов не принесло: тот впервые слышал такую фамилию. Из чего Гермиона заключила, что Меланиса осудили во время заключения Сириуса. Был, конечно, вариант, что тот был осуждён более пятнадцати лет назад, но девушка не знала случаев, когда люди так долго жили в Азкабане. Не узнав ничего от Сириуса, Гермиона обратилась к профессору Макгонагалл, начав с ней разговор после урока трансфигурации. — Извините, профессор. Вам известно что-либо о Меланисе Ледуме? — Знакомая фамилия, на Слизерине есть ученик с такой же, а почему вы спрашиваете? — ответила Макгонагалл, строго посмотрев на Грейнджер. — Я перечитывала статью о смерти Гарри и наткнулась на его имя, — девушка решила ответить правдиво. — Того ученика я спрашивать не хочу, может, вы что-то помните? Причины, по которым Гермиона якобы не хотела спрашивать, были вполне прозрачны, вражду факультетов никто не отменял, а профессор трансфигурации взгляды гриффиндорцев поддерживала. — Это имя я слышала раньше, но очень давно, более двадцати лет назад. Больше ничем не могу вам помочь, мисс Грейнджер, — произнесла Макгонагалл. — Скоро начнётся следующий урок. — Спасибо, профессор. Слова Макгонагалл принесли ещё крупицу информации, но этого было мало. Теперь нужно было посмотреть подшивки газет двадцатилетней давности, или больше, что могло затянуться на весь учебный год. Ещё можно было поспрашивать других преподавателей, надеясь на их отличную память, но успех был под большим сомнением. Оставалось обратиться к человеку, с которым Гермиона не стремилась делиться своими открытиями, но альтернативой был просмотр газет, так что выбор был очевиден. — Гермиона, здравствуй! — улыбнулся директор, когда девушка подошла к нему после ужина. — Здравствуйте, директор. Я хотела бы поговорить с вами наедине. И они двинулись к директорскому кабинету, разговаривая об успехах в учёбе. — Как проходит твоё общение с Грегори Ледумом? — первым спросил Дамблдор, когда они уселись в кабинете. — Я несколько раз разговаривала с ним и предложила свою помощь, неприязни он не проявлял. — Вот как, отлично. Как успехи у Рональда? — Видите ли, сэр… я с ним почти не общаюсь, поэтому не знаю, — ответила Гермиона и не соврала. Она не видела, чтобы Рон говорил с Грегори, а спросить забыла. «Надо будет поговорить с Роном, он явно о квиддиче одном думает или не желает подходить к слизеринцу. Ну ничего, заставлю, книги ждут». — Ясно, ясно, — покивал Дамблдор. Видимо, такой ответ его устроил. — Пригласи его зайти ко мне. — Хорошо, директор. Но я хотела спросить нечто другое. За что осудили Меланиса Ледума? — Гермиона подумала, что так Рону и надо, раз ничего не делает по поручению директора. Но вспомнила о цели своего визита. — Давно это было, давно. За хранение тёмномагических артефактов, — ответил Дамблдор. — Но почему это тебя интересует? Гермиона повторила причину интереса. Точнее, не причину, а повод для интереса, но директору его хватило. По крайней мере, больше вопросов он не задал. — Вот как. Скверная история вышла с Гарри, я до сих пор корю себя за случившееся, — скорбно произнёс директор, похоже, слова Гермионы напомнили ему о собственных ошибках. — Вы уверены в факте его смерти? — не удержалась от вопроса Гермиона, ведь директор не назвал это слово. — Я сам был в камере в Азкабане, там никто не мог выжить, — ушёл от прямого ответа Дамблдор. Тут в дверь постучали, и Гермиона не задала ещё один вопрос. — Войдите, — сказал Дамблдор и посмотрел в сторону двери. В кабинет вошёл Грегори Ледум.