Поврежденная

Картинка перед моими глазами размытая. Я несколько раз моргаю, и с каждым разом мир вокруг становится все четче и четче. Вчерашняя ночь выдалась не очень удачной для меня. И, видимо, не только для меня. Я чувствую легкую боль на голове, когда мама затягивает резинку, чтобы сделать пучок потуже. Пока она поправляет мою прическу, я думаю о людях с фонариками, которые прочесывали территорию города ночью. Глубокий вздох вырывается из моей груди, когда я понимаю, что мое место теперь не безопасно. Мама кладет руки мне на плечи, и я непроизвольно дергаюсь, когда ее пальцы задевают больное место. - Что это, Таиса? – она аккуратно поднимает рукав моей футболки, открывая своему взору небольшой, но довольно глубокий порез. – Откуда это? Она устремляет взгляд в зеркало, смотря на мое отражение. Я перехватываю его и чувствую себя не очень комфортно. Нам не разрешено долго смотреть на себя – это признак тщеславия. Я смущенно смотрю на маму и не узнаю в ней себя. Волосы черные, собранные сзади. Когда она распускает их перед сном, они почти достают до лопаток. Кожа темнее моей в несколько раз. Я маленького роста с очень светлой, почти белой кожей. У меня русые волосы, которые выбиваются из пучка, стоит мне только мотнуть головой. Единственное, что нас объединяет – это глаза. Они шоколадного, почти черного цвета. Моей маме они прекрасно подходят, но не мне. На моей светлой коже черные глаза смотрятся несуразно. Они слишком выбиваются. Брови мамы ползут вверх, и я вижу упрек на ее лице. - Упала, – я резко отвожу взгляд от зеркала, чувствуя укол совести. Она не знает, что этот порез достался мне, когда я убегала от охраны прошлой ночью. Попытавшись вырваться из крепкой хватки одного из охранников, кажется, это была женщина, я напоролась на что-то острое. Нож выглядывал из кармана, когда я со всей силы навалилась на него. Мне повезло, что все обошлось. К счастью, я быстро бегаю. Мое сердце всегда начинает биться быстрее, отбивая бешеный ритм в моей груди, когда я нарушаю какие-либо, пусть даже незначительные правила. Я вспоминаю, как стояла на пороге дома, решаясь в первый раз убежать к отдаленным холмам. Мое лицо озаряет улыбка, но это ненадолго. Мысль о людях, обыскивающих территории города, врывается в мою голову с бешеной силой. Я чувствую на себе долгий изучающий взгляд, но не могу посмотреть ей в глаза. - Таиса, - жалобно произносит мама. – Когда ты перестанешь ворочаться ночью, как сумасшедшая? Она отходит от меня, направляясь к шкафчику с домашней аптечкой. Достав пузырек с какой-то прозрачной жидкостью, она смачивает ею ватный диск. Я морщусь, когда чувствую соприкосновение ваты с раной на плече. Мама устало улыбается и кладет свой подбородок мне на макушку. - Волнуешься? – спрашивает она, закрывая глаза. - Нет, – без промедления соврала я. – Нет, все в порядке. Я чувствую, как она наклоняется ко мне ближе и дыхание щекотит мне щеку. - Я знаю, что это ложь, – тихо произносит мама и отходит от меня на несколько шагов. – Я была в ужасе. Мои ладони влажные, сердце норовит вырваться из моего тела, и я не могу пошевелиться. Я тоже в ужасе.

***

Солнце слепит глаза, когда мы с Дареном подходим к высокому стеклянному зданию. Лучи попадают на его поверхность и отражаются во все возможные стороны. К нам подходит девочка из нашей фракции – Сара. Она сдержанно улыбается, смотря на Дарена. Я вижу улыбку на лице брата и представляю их вместе. Мне вдруг становится неловко от этой мысли, и я поспешно отдаляюсь к входной двери. Прежде я никогда здесь не была, я не могу сдержать своего любопытства и поэтому прибавляю шаг. Я вижу, как на меня косится девочка из Искренности и несколько человек из Эрудиции. Не удивительно – я почти бегу. Любопытство не характерно для Отреченных. Как только я захожу в здание, из моей груди вырывается вздох облегчения. Это большое помещение с нежным персиковым цветом стен. В дальнем конце находится черная двойная дверь, за которой, видимо, будет проходить тест. По обе стороны от меня располагаются пять рядов длинных столов. По одному на каждую фракцию. Правая сторона почти полностью заполнена и лишь несколько человек сидят в левой. Я осматриваю места и ловлю себя на том, что не слышу собственных мыслей. Их голоса слишком громкие. Отовсюду разносятся различные возгласы, и мне кажется, что мои барабанные перепонки вот-вот лопнут. Я не привыкла к такому шуму и у меня начинают подкашиваться ноги. Входная дверь открывается и врезается в мое плечо. Я вскрикиваю и еле сдерживаюсь, чтобы не накинуться на этого человека. Кем бы он ни был. Но у меня есть правила. Я отреченная. Именно поэтому я, потупив взгляд, быстрым шагом ухожу в левую рекреацию. Присев, я обвожу взглядом всех людей. Я помню, что в детстве папа приносил мне старый магнитофон. Это было незаконно, но он знал, что мне это понравится. Мы сидели в моей комнате по вечерам и слушали еле уловимый сигнал радио. Обязательно закрывали комнату на замок, чтобы не развеять эту таинственную атмосферу, чтобы не спугнуть запретную нам красоту. Мама всегда ругалась на нас из-за этого, и оказалась права. Однажды по городу проходил незапланированный рейд. Люди в форме входили в дома и осматривали каждый его уголок. И конечно, они не забыли заглянуть под кровать, где хранился чемодан со всеми вещами, которые были мне дороги. Я видела в них красоту и, как зависимая, оставляла себе и коллекционировала. Так вот эти голоса были словно сбой на волнах радиостанции. Бесстрашные громко смеются. Так, что каждый звук отдается эхом в моей голове. Дружелюбные, в их красно-желтых одеждах, поют песни. Искренние разговаривают громко, но ни о чем. Я думаю, хоть они и Искренние, но слишком пропитаны фальшью. Эрудиты – немного спокойнее, чем остальные, за что я им и благодарна. Около них всегда много книг. Я люблю наблюдать за ними. Когда они читают, они погружены в книгу настолько, что забывают, где находятся. Их взгляд бегает по страничке, изучая каждую букву. Они впитывают в себя знания, как губки. Такие моменты завораживают. Мои размышления прерывают чьи-то громкие шаги. Логан Арчибальд – лидер Эрудитов входит в помещение, приподнимая две руки вверх, пытаясь сделать тишину. Он заводит руки за спину и с цепляет их. Я видела его когда-то, но не помню его голос. Ненадолго. Спустя пару секунд он прочистил горло и начал приветственную речь. - Через несколько минут вас будут вызывать по несколько человек, – он указывает пальцем на белую коробку, висящую под потолком. – Как вы знаете, после восстания, которое отразилось на каждом из нас, были проведены изменения, как в безопасности, так и в тестах и инициациях. Дабы предотвратить замену результатов теста, как это иногда происходило ранее, ваш проводник имеет право только направить вас на тест. После окончания теста на экране рядом с вами будет показан анализ и результат. Это все, что вам нужно знать. Он желает нам удачи и, развернувшись на каблуках, уходит. Я чувствую волну жара, прокатывающуюся по моему телу каждый раз, когда голос из белого устройства на стене называет имена. И с каждым разом эта волна все горячее. Я пытаюсь взять себя в руки, и считаю до десяти. Один.… Два.… Три.… Четыре…. - Таиса Итон. Отречение. Пройдите в тестовую комнату, – раздается из устройства. Я медленно встаю и не чувствую своего тела. Мне кажется, что я парю…нет, что я невесома. Мир вокруг крутится, как юла и лишь я одна остаюсь неподвижной. Волна жара снова проносится по мне, и теперь она настолько сильная, что кажется, будто я горю. С каждым шагом я приближаюсь к этой черной двери, стоящей между мной и решением моей дальнейшей судьбы. Чем ближе я к ней, тем меньше предметов попадает в мой обзор. Мне кажется, что с каждым последующим шагом я тону в темноте. Мир вокруг перестал существовать, я делаю слабый толчок, а затем он становится намного сильнее и увереннее. Время пришло.