Забыть и полюбить?

В следующие несколько недель память Эрика возвращалась все быстрее, заполняя пробелы там, где прежде был только вакуум. Это было к лучшему — ему пора было возвращаться к работе. Нельзя было и дальше оставлять компанию без присмотра и надеяться, что она будет приносить прибыль. Эрик занимался инвестициями и знал, насколько непредсказуем этот рынок. Удивительно, что все устояло до сих пор. Он понемногу начал работать из дома и до сих пор ничего не испортил. Теперь, убедившись, что от одного его прикосновения ничего не сломается, он начал обретать тот же уровень уверенности в своих отношениях с Сью. Хотя здесь ему уверенности еще не хватало. Она такая красивая и хрупкая, и ее легко повредить, как цветок. Он не хотел делать ей больно. С воспоминаниями о том, как он обращался с ней в браке, труднее всего было примириться. Он до сих пор не мог вспомнить мать Изабеллы, и как они обсуждали беременность. Оставалось только догадываться. Многие его воспоминания сопровождались догадками. Но он знал достаточно, чтобы жить как Эрик Нортман. Чтобы работать, быть отцом и мужем. Что еще нужно? Сьюки вошла в офис, где они все чаще проводили время вместе. Эрик работал за компьютером, держа Изабеллу на руках. Он упустил столько времени с дочерью, что старался компенсировать, как мог. — Я знала, что найду здесь вас обоих. — Когда я бываю где-то еще? — ответил он. Сьюки улыбнулась, но лицо у нее было печальное. — Скоро все изменится. Ты снова начнешь работать… путешествовать. Эрик нахмурился: — Я как раз об этом думал. Вы с Изабеллой вполне можете путешествовать со мной. Я знаю, сколько ты работаешь над бумагами отца, над составлением семейной истории. Но если перевести большую часть в цифровой формат, ты сможешь работать и вне поместья… — Да, почему бы нет! — Она буквально светилась, и от этой реакции у него потеплело в груди. — Значит, решено. Конечно, если я тебе не надоел… — Ни капельки. — Сьюки наградила его улыбкой, которой он не заслуживал. — Еще я подумал, что мы никогда не устраивали в особняке приемов. Понимаю, что до Рождества далеко. Зато скоро я возвращаюсь к работе, и мне надо продемонстрировать, что силы ко мне вернулись. Придется многое доказывать. А еще нужно представить Изабеллу как часть нашей семьи… От выражения боли на лице Сью все недавнее тепло мгновенно рассеялось. — Ну конечно, — буднично сказала она. — Вряд ли люди поверят, что это ты родила ее тайно… мне придется признаться в своих грехах. — А мне — стоять рядом в качестве простившей и примирившейся жены, — медленно кивнула Сьюки. — Не обязательно. Можешь встать в толпе и кидаться в меня тухлыми фруктами. Сьюки покачала головой: — Нет. Я не стану бросать тень на семью или на тебя. Правда — единственный выход. — Согласен. Думаю, мы опубликуем заявление, но без шумихи. После приема. На котором я буду стоять рука об руку с моей красавицей женой и рассказывать, как после аварии она выходила меня и теперь я абсолютно здоров. — Про амнезию упоминать не будем. — Точно не стоит. Тем более что большинство все равно бы не поверило. Сьюки поморщила носик, и, присев рядом с Эриком, она поцеловала его в щеку. — Мы как герои сериала. — Остается надеяться, что на этом драма закончится.