Седьмая черта

Время от времени дети Афины при поддержке чар детей Афродиты устраивали занятия по сплочению полубогов, ставя заклятых врагов в команду или пару. Конечно, одна из целей «Захвата Флага» — это сплочение участников, тем более, не самых дружных. Проблема была в том, чтобы эти недружелюбные участники не убили друг друга во время игры. Именно с этой целью дети Афины делали спокойные занятия, где не требовались битвы и оружие. Одно из таких занятий пришлось буквально через пару дней после скандала Калипсо и Лео. На самом деле, его специально сделали как можно скорее. Все уже поняли, что эти двое способны развязать войну пострашнее, чем с Геей, поэтому нужно было срочно с ними что-то делать, даже не из соображений романтики (о которой и мыслей ни у кого не было), а, скорее, из безопасности всего Лагеря. Ребят разбили по парам или группам из трёх. Как удалось заметить Лео и Калипсо, все команды, кроме них самих, вовсе не воевали между собой, большинство просто не общались, но ничего не поделаешь. Вместе им нужно было соорудить что-нибудь, что олицетворяло бы союз Деметры и Гефеста — что-то из металла, проводков и других штук по части Лео, а также яркое, цветочное и эстетичное, что больше по части Калипсо. Другим командам предстояло то же самое, но касаемо своих Божественных родителей. Пользоваться можно было всем: начиная от мусора, заканчивая своим Божественным Даром. Далее — выставка работ и голосование. Набравшая большее количество голосов команда освобождалась от дежурства на месяц, а вот проигравшая должна была дежурить целых два месяца. Изначально Лео и Калипсо было трудно совладать с собой, чтобы не подшутить над одной, подпалив её платье или кончики волос, и не убить другого, вырастив лианы. Все беспокойно оглядывались на них, зная, что они могут устроить. — Идеи есть? — они сидели, скрестив руки на груди где-то с полчаса, в то время как другие пары и команды уже искали материалы для своего шедевра. — Нет. — С раздражением ответила Калипсо. — Я думаю, что они бы появились, не спрашивай ты меня об этом каждые три минуты. Они уже даже не напоминали друг другу, что, будь у них возможность остаться без наказания, они бы давным-давно что-нибудь друг с другом сделали. — Давай так. — Начал Лео. — У нас есть два листа. Ты рисуешь что-то «яркое и красивое», — Лео передразнил девушку из домика Афины, которая объявляла задание. — а я продумываю его техническую часть. Идёт? — Ты понимаешь, что после твоих технических правок весь мой эскиз придётся переделать, превратив его в робота на подобии Фестуса? Лео был польщён, что эта высокомерная особа помнит имя его дракона, пусть и отзывается о нём не очень-то хорошо, но решил не показывать этого. — А ты понимаешь, что нам придётся опозориться перед всем Лагерем, перед нашими Божественными родителями, а потом ещё и дежурить вместе? — Ладно. Только, пожалуйста, не порть моё изделие своей техникой. — Ладно. Только, пожалуйста, нарисуй побыстрее. — Лео пытался держаться как можно равнодушнее. Он уже понял, что неинтересен девушке и не пытал счастья. Калипсо принялась за рисунок, а Лео посмотрел в сторону своего домика. Он пытался решить, что же может такого придумать девушка яркого и красивого. Ему потом предстояло подыскивать материалы, что дело непростое, а он хотел поскорее отвязаться от этой высокомерной полубогини, влюблённой в платья и плющи. Минут через пять сын Гефеста взглянул на набросок, чтобы иметь хоть какое-то представление о проекте. Калипсо очень хорошо рисовала, и получалось весьма интересно для рисунка за пять минут. Конечно, она рисовала ячмень, символ власти своей матери. Куда она собиралась вместить символы власти Гефеста, Лео не знал, он просто хотел, чтобы она их не опозорила или не подшутила над ним. Тем не менее, Лео чётко осознавал, что стоит на кону и что они могут получить за проигрыш, поэтому возлагал на Калипсо надежды. Несмотря на явное нежелание работать вместе со стороны обоих, Лео понимал, что, какими бы врагами они не были, Калипсо не была подлой. Да, она была весьма хитра и умна в бою, причём не только физическом. А ещё она была очень юркой, что позволяло ей выигрывать время для игроков своей команды. Она была очень милой. Её любил весь лагерь. Казалось бы, только у Лео с ней проблемы, и ему этого совсем не хотелось. Пусть она и была вспыльчивой и высокомерной, с ней было легко и весело. Идеальная кожа. Длинные карамельные волосы почти по пояс. Янтарные глаза были такие глубокие, что, посмотрев в них, можно было почувствовать себя запертым в янтарном камне. Всегда безупречный внешний вид. Эта девица была нереальной, в чём Лео убеждался каждый день.