Sigrid Everybody knows
— Скажите ей, что я люблю ее больше жизни. Скажите, что у нее самые красивые глаза, которые я когда-либо встречал, что они всегда будут голубые, как небо, и молодые, как облака. Как я мог не пойти сюда, как я мог не помочь своей Родине, не разгадать загадку, дорогая Кейт, ведь это моя работа, ты знаешь это, милая. Я люблю тебя, и это знаешь ты, и знают все. А еще скажите моим дочерям, что я не забывал о них ни минуты, они всегда у меня здесь, — его дрожащая рука коснулась груди, после чего пальцы ловко вытащили чуть смятую фотографию из нагрудного кармана. Он протянул ее мне. — Они лучик в моей жизни. Морган замолчал. Я сжала его ладонь, в другой руке зажала пальцами фотографию, на которой были запечатлены молодая, красивая женщина и двое девочек. — Передайте Кейт, что я простил ее. Давно. Она поймет о чем речь… Они так счастливо улыбались на фотографии, и я представила, что случится с их улыбками, когда они узнают о смерти Моргана. С обратной стороны аккуратным почерком было выведено то, что заставило меня расплакаться. — Ким? Посмотрите на меня, Ким. Ничего не закончено, здесь что-то есть, и Вы обязаны узнать, что это, — он попытался бодро улыбнуться, но все, что у него получилось, это выдавить измученную полуулыбку. — Извините, что Вам приходится делать это… — Все хорошо, Морган, — тихо ответила я, чуть наклоняя голову. Блек прикрыл глаза, делая вдох и… Больше не шевельнулся. Я попыталась нащупать пульс на запястье. Но я не могла найти. Неужели.? — Морган? Господи, нет, Морган, Вы не можете… Пожалуйста, Морган… Пальцы на моем запястье разжались, и его рука упала на песок. Все еще не веря в это, я трясла его руку, потом плечи, но Блек не отзывался. Подвывая словно зверь, я уткнулась лбом ему в грудь. Горячие слезы быстро намочили некогда белую рубашку, но… Мертвецы же не обижаются. В груди больно сжалось сердце, мне почему-то стало трудно дышать. То ли отчаяние, то ли боль, то ли страх разливались по телу так, что кололо даже в кончиках пальцев. Не было сил сдерживать не то крик, не то вой раненого зверя. На моих руках умер человек, который не заслуживал смерти. Сейчас на моих плечах лежит тяжелое обещание рассказать все его семье. Обрушить на невинных людей такое бремя, словно навести тучи на его дом. Земля снова колыхнулась, из-за чего на голову посыпался песок, а камни угрожающе заскрипели. Уж лучше бы они обрушились прямо сейчас, закапывая нас вместе с Морганом. Я подняла голову, песок тут же попал в глаза, но было плевать. Я попыталась оторваться руку от ладони Блека, попыталась встать на ноги и не упасть обессиленной. Вопрос так и кружился в голове, почему именно он, а не я? Будем честными, я заслуживала этого больше. От злости даже не поняла, как со всей силой ударила камень, и осознала это только, когда костяшки от ударов уже сводило от боли и крови. Слезы снова покатились по щекам, я их постоянно стирала, еще больше размазывая свое лицо в крови и грязи. Не поняла и то, как еще раз ударила камень, но яркой вспышкой меня откинуло в другую сторону, снова порождая землетрясение и новые падающие на нас камни с песком. Мне было все равно, я крепко сжимала в другой руке фотографию, чувствуя, как меня засыпает песком.***
— Ким! Ответь мне, Ким, — чей-то голос был первым, что я услышала. Как только я пыталась открыть глаза, песок попадал туда, отчего посмотреть на обладателя голоса не получалось. Его теплые пальцы убирали излишний песок, другой рукой он помог мне подняться, после чего я закашлялась, видимо, из-за того, что песок попал даже в легкие. Воспоминания коротким фильмом пронеслись перед глазами, снова вызывая слезы. Но слезы сейчас даже хорошо, хотя бы песок уйдет. Передо мной находился Фьюри, обеспокоенным взгляд вглядываясь мне в лицо. Хотелось поинтересоваться, сколько я здесь уже и почему он сейчас рядом со мной, а не где-нибудь в Европе. Но все, что я смогла — это посмотреть ему за плечо, где в этот момент уносили тело Моргана, и уткнуться носом отцу в шею. Фьюри положил руки мне на спину, как-то облегченно выдыхая. — Я не знаю, как ты осталась жива, — пояснил он, отпуская меня. Я только кивнула, не спрашивая ни о чем. Как мы выбрались из той песочной ямы, пронеслось перед глазами с огромной скоростью, я даже не заметила этого. На то, как мы вернулись в родную Америку, я тоже не обратила внимания. Только попросила у Фьюри адрес семьи Моргана, а после позвонила Стиву, который по счастливой случайности оказался в Нью-Йорке и совсем был не против встретить меня. Наверное, надо было предупредить его, что я сразу из Каира и выгляжу немного потрепанно. На лице все еще остатки засохшей крови и пыли, в волосах песок, а в глазах слезы. Взгляд Роджерса поменялся слишком быстро, а его вопросы посыпались, как тот песок. Но когда я всучила ему мятую бумажку с адресом, он только поджал губы и сел в свой жук, дожидаясь меня. Пока мы ехали, я старалась не думать о том, что сказать женщине на фотографии, старалась не обращать внимания на взволнованные взгляды Роджерса. Хотелось покоя. Морган жил в большом, светлом доме с террасой, клумбами и дурацкими маленькими гномами. Около ворот залаяла собака, учуяв нежданных гостей. Но не обращая внимание на животное, я попросила Стива остаться в машине, а сама пошла к дому. Я не успела постучать, дверь отворилась и перед глазами появилась действительно красивая, голубоглазая женщина. Она выглядела счастливо, пока ее улыбка не сменилась на беспокойное выражение лица, когда она увидела меня. Кейт хотела предложить помощь, но я резко оборвала ее. Не помню, что говорила. Точно не то, что просил Морган. Но я сказала, что он любит ее и что мне очень жаль. Лицо женщины посерело, казалось, будто в ней что-то оборвалось. Она прижала руку к губам, а в глазах заблестели слезы. Ей понадобилось облокотиться на косяк, чтобы не упасть. Из дома послышался топот, и в моем поле зрения появились две сестры, которые точно не понимали, почему мама медленно скатывается на пол, ее спина дрожит от немых рыданий, а на пороге стоит неизвестная девушка, вся в грязи и крови. Но пальцы, сжимающие фото, наконец, ослабли, и я просто протянула уже мятую фотографию им. Старшая аккуратно взяла картонку, поднося ее к лицу. Сначала она почувствовала недоумение, но, перевернув фото, быстро пробежалась глазами по строчкам. Не надо было смотреть ей в глаза, полные какого-то отчаяния. Потому что только что я принесла в их дом нестерпимую боль и горе. — Мне так жаль… Он хотел, чтобы Вы знали… Он простил Вас. И я трусливо сбежала к Стиву, все это время наблюдающему со стороны. По сочувствующему взгляду я могла судить, что он все понял и не стал задавать вопросов. Через несколько кварталов я уткнулась ему в плечо и позорно разрыдалась.***
Дорогие Кейт, Никки и Молли Если вы держите эту фотографию в руках, значит меня больше нет. Запомните, мои милые девочки, я вас люблю и никогда не забуду. Мне очень жаль. С любовью, Морган.