Save our asses

      — Ты не стараешься!       — Еще как стараюсь! — крикнула я в ответ, швыряя тренировочную палку в сторону. — Стараюсь больше, чем когда-либо.       — Обыкновенный морой и то лучше справляется, чем ты, — парировала Соня, на лету останавливая деревяшку.       Мой взгляд тут же приковался к ней, внутри кипела неистовая злость на саму себя и эту чертовую палку, оставившей на теле бесчисленное количество синяков и ушибов. Чертова палка, тренировки, чертова Соня, чертова моя магия. Тело дрожало, словно от лихорадки, и я вскинула руки и вскрикнула, словно это могло освободить меня от охватившей злости.       Гимнастическая палка вспыхнула, словно спичка, продолжая висеть в воздухе, поддерживаемая магией духа Сони. Взгляд голубых глаз тут же приковался ко мне, и я ощутила подозрительную легкость; головная боль отступила, как и давящее ощущение в груди.       — Вот, — заговорила она, медленно подходя ко мне.       Я все еще пыталась отдышаться после внезапного всплеска силы. Пламя отступило и обуглившаяся палка с тихим стуком опустилась на темный деревянный пол тренировочного зала. — Вот этого я ожидаю от тебя. Контролируй эмоции, дисциплинируй ум. Нет сильнее магии, контролируемой отрицательными эмоциями. Используй это. Твоя злость — не изъян, а преимущество.       Я медленно уселась на пол, чувствуя наступающую сонливость.       — Я не понимаю, как это происходит. И как можно добиться такого результата.       Соня подняла голову за подборок легким движением, и мои глаза наполнились слезами. Теперь уже от стыда, горечи и сравнения меня с обыкновенным мороем. Я должна быть сильнее, сдержаннее и серьезнее остальных. События прошедших двух недель тяжелым грузом опустились на душу, лишая возможности трезво мыслить, свободно дышать, сковывая тело, оставляя силы только на слезы и редкие срывы. Такие, как этот.       Магия стихийна, контролировать ее было труднее с каждым днем, но Соня упрямо продолжала таскать меня на тренировки, кричать что-то об эмоциях все полтора часа, но толку было мало. Ну, не то, чтобы совсем без толку.       — Определи то, что движет тобой, какова твоя цель, — в очередной раз вторила она спокойно. — Расставь приоритеты, выдели первостепенное и тянись к своей магии. Это как ниточка внутри тебя, как ты пытаешься тянуться к связи с Лиссой.       — Связь я чувствую на автомате, — возразила я, распуская сильно затянутый «конский» хвост.       — Потому что это как условный рефлекс. Ты довела это до автоматизма. Тот же трюк можно проделать с духом. Всплески энергии с тренировок помогут справляться с накопившимся напряжением.       Мы проговорили еще около пятнадцати минут, не обмолвившись ни одним новым словом — сплошное повторение пройденного и работа над ошибками. Условились встретиться на следующий день после занятий, и я, мечтая как можно скорее оказаться в теплой постели, умчалась переодеваться.       В связи с похищением и убийством в доме Бадика академия решила провести проходные экзамены на территории школы, где безопасности детей будут угрожать только недовольные взгляды преподавателей и инструкторов и что-то записывающие в свои блокнотики именитые стражи. Однако, легче от этого не становилось.       Легче не становилось вообще.       Я открыла скрипучий шкафчик. Неидеально чистое зеркало, заваленные вещами и книгами полки, украшенный нелепыми наклейками титанов и Леви Аккермана. Каждый день в течение последней недели проходил просто в бешенном ритме: несмотря на то, что меня освободили от некоторых занятий, времени больше не стало. Напротив, его катастрофически не хватало. После уроков приходилось бежать к Соне, учившей меня орудовать магией, через несколько часов отдыха, которые обычно уходили на подготовку домашнего задания, меня ожидали тренировки с Дмитрием, куда я тоже ходила без особого энтузиазма, но делать было нечего. Магия и боевые навыки стража — моя защита и преимущество перед недругами, но оба навыка были на относительно низком уровне, от чего я сама себе была противна. Они надеялись на меня, а я только и делала, что проигрывала Беликову и жгла палки у Сони, не добиваясь никаких результатов. Слабачка.       Спорить с собой я не стала. Будто это могло дать какие-то результаты… Кинула взгляд на уставшее и сонное лицо в отражении, вытащила сменную одежду, используя магию духа, захлопнула шкафчик, и уселась на скамейку, пряча лицо в ладонях.       Страшно хотелось уехать из школы. Может, в Миссулу. Черт, да куда угодно, лишь подальше от надоевших лиц, повседневной рутины и этого угнетавшего меня изнутри чувства полного одиночества и безысходности. Когда у тебя буквально есть все для нормальной жизни, но жить-то толком не хочется. Лисса назвала бы меня сумасшедшей, но она считала, что так и должно быть. Соня учила меня ставить барьеры, помогающие ей отделять ее собственные чувства и мысли от моих, поэтому чем дольше стояли «стены» и Лисса была самой собой, тем больше я чувствовала себя чужой здесь.       Я улеглась на скамейку, откинув в сторону сменные вещи, и просто уставилась в потолок. Надо что-то с этим делать. Будь мне хоть сто раз плохо, возможно, единственный человек, который придёт мне на помощь, это я сама. Учиться осталось всего ничего; начинались Рождественские каникулы, а значит, можно было покинуть Академию и рвануть куда-нибудь отрываться вплоть до третьего января, — думаю, отец будет только за. А после загружу себя по максимуму всем, что только поможет избежать такой безвыходной ситуации, в какой неведомым образом оказалась я сейчас, — начнутся полевые испытания, и если я получу допуск к ним, то освобожусь от большинства уроков; меня приставят к какому-нибудь морою, я буду чаще взаимодействовать с другими будущими стражами. Дни мне предстояли веселые.       — Роза. — Я недовольно замычала. — Посыпайся, высочество.       Голос Дмитрия. Видимо, я так и уснула на этой скамейке прямо в раздевалке гимнастического зала. Голова была на удивление светлой, но открывать глаза не хотелось. Может, я чутка проигнорирую его, и он уйдёт?       Внезапно я ощутила легкое прикосновение чуть огрубевших шершавых пальцев на левой щеке. Внутри все сжалось, сердце бешено забилось, угрожая выдать меня. «Не открывай глаза, просто не открывай», — отчаянно твердила я себе в попытке усмирить внутренний порыв встретиться с желанным взглядом карих глаз. Еще больше приводило в замешательство внезапная нежность со стороны наставника…       Однако, когда он так же внезапно убрал руку, теплое чувство, разливавшееся внутри эти несколько секунд, исчезло.       — Давай, просыпайся, принцесса, — снова тихо и чуть хрипловато позвал он. — У нас много дел.       Я открыла глаза, удачно разыгрывая пробуждение. Дампир еле заметно улыбался, пока я наигранно ворчала и хрустела конечностями.       — Надеюсь, у тебя была веская причина будить меня, товарищ Беликов, иначе я нажалуюсь на тебя папочке.       — Думаю, ты простишь меня, если я скажу, что мы едем в Королевский двор, — сказал он, поднимаясь с корточек.       Куда едем?! Прямо-таки вечер сюрпризов. Моройский Королевский дворец находился в Пенсильвании, неподалеку от горной гряды Поконо, последние лет шестьдесят, наверное, а до этого располагался в Румынии. Обитель напыщенных моройских семей, псевдочтецов традиций и приверженцев консервативных взглядов, считавших, что дампиры существуют лишь для защиты их, таких уникальных и драгоценных.       — А что случилось? — в замешательстве спросила я, следом за ним выходя из раздевалки, так и оставшись в спортивном костюме, держа в руках повседневную одежду.       — Артур Шунберг нашелся.       Сердце пропустило удар. Его искали с самого похищения Бадика и моего последнего «визита» к матери. Единственный человек, способный дать хоть какие-то ответы на огромный рой мучавших нас вопросов. Значит, он жив и доставлен в сердце моройского государства. Воодушевленная и будто бы окрыленная этой новостью, я старалась не думать о возможных последствиях этого.       — Бог мой. Возможно, это лучшая новость за все это время, — с широкой улыбкой сказала я, вдыхая свежий морозный запах, и на мои плечи тут же опустилось тяжелое пальто Дмитрия.       — Как всегда, — тихо пробормотал он, пока я сопротивлялась, уверяя его, что не умру, пока дойду до корпуса. В конце концов, он просто укутал меня в нём и вытолкал в сугроб. — Иногда ты просто невыносима, Роза.       Я хихикнула и незаметно вдохнула пропитанный родным запахом Дмитрия и ароматом лосьона после бритья. Он откинул голову назад, глядя на идеально чистое розовато-голубое предрассветное небо. Я знала — ему так же, как и мне, не хватает солнца. Близилось время комендантского часа, поэтому на улице практически никого не было. Судя по освещению, проспала я без задних ног около полутора часа. Прекрасно.       — Кто еще поедет с нами? — спросила я, ощущая неловкость от затянувшегося молчания. Дмитрий не ежился от холода; было ощущение, будто ему нипочем даже зимний мороз Монтаны.       — Можешь взять Лиссу, если посчитаешь нужным, — легко отозвался он, не глядя на меня. — Поедут все, кто участвует в «афере» твоего отца, если выражаться как ты.       Я потупила взгляд. Я и вправду считала, что все это — одна сплошная уже проигранная афера. Слишком много людей поставили на меня, а внутри не было ни грамма уверенности, что я оправдаю их ожидания.       Больше мы не говорили. Честно признаться, мне было приятно просто находиться рядом, даже в полном молчании. На душе было до удивления спокойно, в голове светло. Не знаю, действовала на меня так рефлексия, короткий сон или само присутствие Дмитрия. В принципе, рядом с ним мне всегда было куда спокойнее. Создавалось ощущение, будто он способен защитить меня любого зла. Иногда мне хотелось производить и на него такое впечатление, но это не то, о чем мне следовало бы думать.       Приготовление не заняло много времени. Я закинула пару футболок, джинсы, более-менее удобную обувь для официальных встреч и несколько симпатичных платьев, которые не надевала все это время, и не было уверенности, что я вообще в них влезу, но я предпочла проигнорировать эту мысль. Меньше чем через полчаса за мной уже зашла Лисса, ворчавшая, что я долго собираюсь. Мы направились на небольшую взлётно-посадочную полосу недалеко от академии, где стояли два частных самолета, один из которых уже разогревал двигатели и ждал взлета. Вокруг бегали морои, заканчивавшие последние приготовления. Я заметила отца, неподалеку разговаривающего с Альбертой и явно недовольной положением дел гарпией Эллен Кировой. Невозмутимое выражение лица и нахальная улыбка. Он явно задумал что-то не очень хорошее.       Дмитрий стоял на первой ступени трапа, внимательно выслушивая какого-то стража, и я отдернула себя, чтобы снова не подойти к нему.       — Все хорошо? — Лисса слегка толкнула меня в бок, мягко улыбаясь.       — Угу, — закивала я. — Единственное, что меня беспокоит, это слова Артура, которые нам предстоит услышать. У меня чувство, будто наши проблемы только начинаются.       Не очень хороший настрой, знаю. Стоит быть немного оптимистичнее, но положение вещей действительно не в нашу пользу. С каждым днем Соня была все мрачнее, требуя от меня большей отдачи и сил, не уставая напоминать мне, как я слаба перед нависшей опасностью. Надо признать, это срабатывало, но такое давление оставляло неприятный осадок.       — Не наводи панику раньше времени, ладно? — Дампирка сжала мою руку, но неприятное гнетущее чувство никуда не исчезало.       План полета был показан на небольшом экране на одной из стен, и я порадовалась заряженному плееру и захваченной в ручной клади стопке книг, поскольку лететь предстояло шесть часов. Нехило.       Сойдя с самолета, мы сразу окунулись в сырую, ветреную непогоду. На нас обрушился дождь со снегом, а это гораздо хуже, чем замечательный снегопад в Монтане, так как мы находились недалеко от побережья. Прекрасные здания, разбросанные по ухоженной земле среди деревьев и душистых трав, а в самом сердце — дворец, и внутри, и снаружи сильно напоминающий Букингемский. Государство в государстве, где решается судьба всех мороев и дампиров, где проходит распределения стражей, хранится самая ценная информация; место сосредоточения дворцовых интриг, ночных тайн и страстей.       После пропажи матери мы с отцом стали здесь редкими гостями, а после он и вовсе отказался наследовать трон после Татьяны, складывая обязанности принца и старшего наследника в клане на меня. Однако прежде я знала буквально каждый угол на территории скрытого от посторонних глаз дворца. Сейчас вся красота комплекса, лишенная зелени растительности, выглядела совсем уныло.       Нас встречала группа из пяти стражей, все в черных штанах и куртках, из-под которых выглядывали белые рубашки. Это не было формой в строгом смысле слова, но обычай требовал, чтобы в официальных ситуациях стражи одевались совершенно определенным образом. По сравнению с ними мы в своих джинсах и теннисках выглядели как бедные родственники. Тем не менее у меня мелькнула мысль, что нам было бы гораздо удобнее, если бы дело дошло до схватки со стригоями.       Стражи знали Альберту и Дмитрия — по правде говоря, этих двоих знали все, — и после соблюдения некоторых формальностей все расслабились и стали вести себя дружелюбно. Мы жаждали поскорее убраться с холода, и сопровождающие повели нас в сторону зданий. Я чуть было по привычке не свернула в сторону центрального здания, где в восточном крыле располагались члены королевской семьи, но нас отвели в соседний дом, такой же изящный снаружи, но вдвое меньше, где, если ничего не изменилось со времени моего последнего визита, останавливались гости.       К моему удивлению, каждому из нас предоставили отдельную комнату. Лисса пыталась запротестовать, упрямо твердя, что должна оставаться рядом со мной, но Дмитрий объяснил, что слишком большое количество стражи вокруг моей персоны вызовет подозрения. Обычно в таком месте, как это, стражам нет нужды находиться рядом со своими мороями, но на все время пребывания в Пенсильвании ко мне были приставлены Дмитрий и Альберта, которых, в случае задержки, сменят Лисса и Алан.       — Когда нам позволят увидеть Артура? — Мое терпение дало трещину, когда мы поднимались к нашим комнатам, всё ещё оставаясь в сопровождении некоторых стражей.       — Он все еще в больнице, — тихо ответила Петрова, поскольку факт нахождения здесь раненого и сбежавшего от оравы стригоев Артура Шунберга на предали большой огласке. — Королева ждет вас у себя в половине седьмого вечера. С остальным мы сами разберемся.       Я тревожно прикусила внутреннюю сторону щек, — дурная привычка. Слишком долго ждать.       — Конечно, — отозвалась Лисса вместо меня, — мы с Розой будем готовы.       — Ты не пойдешь, — покачала головой женщина. — Королева подчеркнула, что хочет видеть только Розу и господина Мазура. Присоединишься к нам в больнице.       Лисса обиженно отвела взгляд, пока сопровождающая открыла дверь приготовленных мне комнат и пропустила Альберту и Дмитрия, которые принялись быстро осматривать помещение, — выглядело это нелепо, но только мы знали, что такая осторожность была необходима. Губы искривились в усмешке, да и сам её вид словно говорил: «С какой стати королеве интересоваться тенью Розы Мазур?» Темное чувство всколыхнулось во мне, но я сумела отогнать его. Не хотелось, чтобы Лисса чувствовала себя расходным материалом, учитывая, сколько всего она сделала для меня за эти два года и продолжает делать до сих пор. Ошибочно… Нет, даже опасно списывать ее со счетов.       Однако она быстро отбросила в сторону тревожные чувства и сосредоточенно следила за действиями стражей. Они достали какие-то приборы и несколько минут ходили туда-сюда, не позволяя остальным заходить внутрь. Возможно, проверяли комнаты на наличие записывающих устройств. Минут через пять мне позволили, наконец, упасть на мягкую кровать в шикарной спальне и недовольно и громко вздохнуть.       Мысль просто поваляться несколько часов казалась фантастической. Комната тоже выглядела фантастически — очень современная, с блестящими черными столиками и обтянутой бардовым бархатом мебелью. На столике у окна стояла ваза фруктов и несколько тарелок с различными видами десертов, однако я с неохотой встала и направилась к холодильнику в столовой, где наверняка должна была храниться свежая бутылочка с кровью. Теплую пить ее было намного приятней, но идти в центр «кормления» на другой конец дворцового комплекса не хотелось. Я глянула на время, — полдень, моройская ночь. Я могла отоспаться еще некоторое время, прежде чем ко мне завалится Лисса с предложением помочь мне выбрать наряд для встречи с этим доисторическим динозавром.