***
Вечером того же дня Грей начал думать, что, возможно, Хантер был прав. Он не слышал ни звука из камеры Сильвера, и стоять на страже становилось утомительно. Мышцы задеревенели от долгой неподвижности, и идея подняться на палубу, вдохнуть морской воздух, с каждой минутой делалась всё более и более заманчивой. — Эй, Грей! Он встал, когда услышал, как Сильвер зовёт его из-за двери. Подозрения нахлынули с новой силой. — Можно мне выйти на палубу? Хочу поглядеть на закат, — сказал Сильвер. Есть какой-то подвох, подумал Грей, уставившись на дверь. На его вкус, Сильвер звучал слишком дружелюбно. Должно быть, он что-то замышляет. — Сделай мне одолжение. Когда мы доберемся до Англии, меня все равно повесят. Если повезет, получу пожизненное заключение. Хочу попрощаться с солнцем Карибского моря, — продолжил Сильвер. Грей не хотел этого признавать, но эти слова во всех смыслах задевали за живое. Он мог понять тоску Сильвера и, возможно, даже страх при мысли о подобной смерти. Он не смог бы отказать, даже если бы Сильвер не попросил, а потребовал - но он попросил, так смиренно, что его было почти жаль. Это беспокоило Грея даже больше, чем сами слова. Тон Сильвера был ровным и обречённым, совсем не похожим на его обычный. Он подошел к двери и снял засов. — Хорошо, только без глупостей, — сказал он, открывая дверь. — А что, по-твоему, я мог бы сделать? — спросил Сильвер. Он стоял с капитаном Флинтом на плече посреди тёмной камеры. Немного света проникало через небольшое окно позади него, оставляя лицо в тени. Улыбка его казалась неестественно вялой. Грей решил не отвечать на этот вопрос. Он сказал Сильверу следовать за ним и поднялся на палубу. Он надеялся, что там больше никого не будет, так как было понятно, что появление Сильвера вызовет проблемы. К сожалению, возле борта стоял человек, которого он меньше всего хотел там увидеть. Джим обернулся, когда услышал, как они поднимаются на палубу. Он не пошевелился и ничего не произнёс, только наблюдал, как Одноногий поднимается из трюма. Сильвер сделал глубокий вдох. — А здесь хорошо. И только теперь он перевёл взгляд на Джима. Мгновение он молча смотрел на мальчика. Грей затаил дыхание, гадая, кто из них заговорит первым. — Джим, ты уже получил свою долю? — спросил Сильвер. Грей ожидал чего угодно, только не этого. Он думал, что Сильвер попытается вновь наладить связь с Джимом и провести с ним свои последние счастливые минуты. Тошно было думать, что у него на уме одни сокровища. — Что? — спросил Джим, тоже удивленный вопросом Сильвера. — Тебе не нужно скромничать только потому, что ты юн. Подумай, ты уже так много сделал в своей жизни. — Мы решили отдать сокровища властям, — сказал Джим. — В самом деле? Это правда? — Да, но мы также решили, что правительство должно определить, сколько получит каждый из нас. Доктор Ливси предложил это. Мы хотим, чтобы никто не ушёл обиженным, — продолжил Джим. Грей увидел, как улыбка на лице Сильвера превращается в кислую гримасу. Взгляд его был недоверчивым и возмущённым одновременно. Грей мог только гадать, каково это, услышать, что сокровища, которые ты искал десять лет, будут переданы людям, которые не сделали ничего, чтобы заслужить их. — Ну, я надеюсь, ты действительно получишь свою долю. Это было бы здорово, — сказал Сильвер. — Хотя о чём это я? Это же не мое дело. Он откинул голову назад и засмеялся, но Джим даже не улыбнулся. Сильвер не выглядел искренне радостным, только злым из-за того, что случится с его сокровищами. Сильвер подошел к Джиму. Грей решил держаться поодаль и позволить Сильверу и Джиму остаться наедине. Мушкет был наготове на случай, если Сильвер попытается что-нибудь выкинуть, но это было вызвано больше привычкой, чем подлинной верой в то, что он попытается сбежать. — Столько людей погибло, — размышлял Сильвер, наблюдая за закатом солнца на горизонте. Легкий ветер колыхал его волосы. Некоторое время он и Джим стояли в тишине, но потом Сильвер продолжил: — Я слышал пословицу. Если бы даже весь мир был сделан из золота, кому-то пришлось бы погибнуть, чтобы другой мог получить хоть горсть. Его тон был задумчивым, почти кротким. Джим ничего не сказал. Возможно, он понимал, что Сильверу на самом деле не нужен ответ. Казалось, ему нужно было снять камень с души, пока не стало слишком поздно. Грей внимательно ловил каждое слово, пытаясь понять, какие из них были искренними. — Остров скрылся из виду, — протянул Сильвер и опустил голову. — Знаешь что, Джим? Я бы предпочёл сдаться. Грей увидел отчаяние на лице Джима и решил, что Сильвер сказал достаточно. Он велел ему возвращаться вниз. К его удивлению, Сильвер даже не удостоил его ответом, только кивнул и направился к лестнице. Когда он спускался, нога его соскользнула, и он упал, ударившись головой. Он не удосужился встать. Грей никогда раньше не видел, чтобы Сильвер выглядел таким жалким. Он не пошевелился, когда Сильвер ухватился за его мушкет. В глазах упавшего была видна насмешка. — Ты действительно думаешь, что я прыгну за борт и поплыву обратно на остров? Мне бы и в голову не пришло. Я не настолько отчаялся, — сказал Сильвер. Грей выдернул мушкет из пальцев Сильвера и направил ему в грудь. — Нет, Джон Сильвер. Я слишком хорошо тебя знаю. Я знаю, что ты можешь выжить где угодно. Глаз с тебя не спущу. — В таком случае ты знаешь какого-то другого Джона Сильвера, — ответил Одноногий. Он встал с пола и пошёл в свою камеру. Грей собирался запереть дверь после того, как влетел капитан Флинт, но голос Сильвера остановил его. — Постой, Грей. Я надеюсь, что доктор Ливси и сквайр Трелони честные люди. Они обещали защищать меня в суде, — сказал он. Он выдержал небольшую паузу, улыбаясь Грею почти дружелюбно. — Я не хочу на виселицу. Ты ведь понимаешь это, Грей? Чувствуя, как подступает тошнота, Грей закрыл дверь и запер, прежде чем Сильвер успел сказать что-то ещё. Обернувшись, он увидел на лестнице Джима со слезами на глазах. — Пойдём, Джим, — бросил Грей и жестом позвал мальчика взобраться на палубу. Не стоило оставаться там, где висевшие в воздухе боль и напряжение мешали спокойно думать. Ночь наступала быстро, и было уже темно, когда они вернулись на палубу. Джим побежал к борту и уставился на тёмную воду. Затем он вздохнул и отвернулся, сползая на доски. Грей молчал, отчасти потому, что не знал, что сказать, а ещё потому, что был уверен: Джим заговорит, когда почувствует, что готов. — Никому не охота отправляться на виселицу, но я не понимаю, что он делает. Это не похоже на Сильвера – вот так просто сдаться, — сказал Джим, его голос дрогнул, он больше не мог сдержать слёз. — Если честно, я тоже этого не понимаю, — сказал Грей. Человек, которого он наблюдал сегодня на палубе, не был пресловутым пиратом, которого он знал. Дьявольская хитрость и неугасимый боевой дух исчезли. Как бы он ни боролся за то чтобы заключить Сильвера в тюрьму и привлечь его к ответственности, то, что пират смирился со своей судьбой и ждал смерти, казалось неправильным. — Я этого так не оставлю, — решил он. Он схватил Джима за руку и поднял на ноги. — Куда мы идем? — удивился Джим. — Я хочу проверить, действительно ли Сильвер сдался, — сказал Грей.***
— Грей, ты в порядке? Что произошло? Грей внезапно проснулся, моргая и озираясь в тусклом свете. Перед ним стоял Хантер с крайне обеспокоенным и растерянным видом. — О чём ты? — спросил Грей. — О твоём лице. Выглядит жутко, — указал Хантер. Грей поднес руку к носу и поморщился от пронзившей его боли. Верно, ему хорошо досталось от Сильвера прошлой ночью. Пожалуй, стоит какое-то время не попадаться на глаза, чтобы капитан Смоллетт не узнал, что он сделал. — Подрался с Сильвером, — сказал он. — Что? — поразился Хантер. — Он пытался сбежать? Грей усмехнулся: — Вовсе нет. Просто мне необходимо было кое-что показать Джиму. — Ладно, не буду расспрашивать. Тебе нужно что-нибудь? — спросил Хантер. — Нет, всё в порядке. Просто отсижусь здесь ещё немного, — ответил Грей. Он повернулся к двери в камеру Сильвера, задаваясь вопросом, как тот себя чувствует. Грей надеялся, что пирату так же плохо, как и ему. В живот словно пушечное ядро угодило, и он с ужасом ждал неизбежного момента, когда придётся подняться с пола. Смех Хантера звучал так весело, что почти раздражал, особенно ранним утром. — Я скажу остальным, что ты занят, сторожишь Сильвера. Сквайр Трелони будет счастлив услышать это, — сказал он. — Спасибо. Я бы не хотел, чтобы он знал, что я дрался с нашим заключённым. Он смотрел, как Хантер взбирается обратно на палубу, желая, чтобы он тоже мог подняться. Солнечный свет заливал всё кругом, хотелось дышать свежим морским воздухом. Он даже задумался, поверят ли другие, что он просто споткнулся на лестнице и приземлился лицом вниз. Я должен быть осторожнее в следующий раз, когда придётся драться с Сильвером, подумал он. Пройдет несколько дней, прежде чем он сможет забыть его правый хук. Затем он понял, что, скорее всего, больше никогда не подерётся с Сильвером. Как только они прибудут в Англию, Сильвер будет передан властям. После этого он, вероятно, даже не увидит пирата, если не пойдёт поглядеть на казнь. Хантер вернулся некоторое время спустя с двумя подносами. — Я принес кое-что для тебя и Сильвера, — сказал он. — Спасибо, — поблагодарил Грей. Он, поморщившись, поднялся с пола и подошел к двери Сильвера. — Сильвер, ты не спишь? — Нет, а что? — раздался ответ. — Я принёс тебе поесть, — сказал он, открывая дверь. Сильвер сидел на полу, прислонившись к деревянному ящику и положив костыль между колен. В его глазах не было никакой угрозы, когда он повернулся, чтобы посмотреть на вошедшего, но его окружал тот самый ореол упорства, которого всегда ожидал Грей. Ночная драка явно пошла Сильверу на пользу. — Еда! Еда! — закричал Капитан Флинт и вспорхнул с бочки. Удивлённо моргнув, Грей взял с подноса фрукт и протянул его попугаю: любопытно было посмотреть, примет ли он угощение. Капитан Флинт ухватил кусочек когтями и приземлился на плечо Грея, сразу же потянув лакомство в клюв. — Ну и предатель же ты, Флинт, — заметил Сильвер. — Вечно думаешь только о своём желудке. — Отзови свою птицу, Сильвер, — сказал Грей. Он попробовал согнать попугая, но острые когти, вонзившиеся в плечо, заставили его передумать. У Флинта, пожалуй, хватит сил откусить ему ухо, если его разозлить. — Успокойся. Он ничего тебе не сделает. Он просто голоден. — У меня есть более важные дела, чем кормить твоего попугая. — О, — весело удивился Сильвер, — Например, сидеть за дверью, на случай, если я соберусь сбежать? — После вчерашнего я уверен, что ты попытаешься, — сказал Грей. На его взгляд, это прозвучало торжествующе. Жалкая игра Сильвера на какое-то время одурачила его, но он был прав, думая, что такой человек никогда не сдастся. Теперь, когда Сильвер вернулся к нормальному состоянию, он снова имел все основания следить за каждым его словом и движением. — Может быть, — признался Сильвер. — Но сейчас меня больше интересует завтрак. Иди сюда, Флинт, чтобы Грей мог вернуться к своим важным обязанностям. Тяжесть попугая исчезла с его плеча — Флинт вернулся к Сильверу. Грей впервые задумался, что случится с Флинтом, когда Сильвера повесят. Он был умной птицей, так что было бы досадно, если бы его тоже убили. — Что-нибудь болит после вчерашнего? Я могу принести тебе что-то, если нужно. Судя по лицу Сильвера, ему действительно было куда больнее, чем Грею. Возможно, был сломан нос, хотя самого пирата это, кажется, не тревожило. — Откуда такое внезапное сочувствие? — поинтересовался Сильвер. — Просто стараюсь быть справедливым. — Странно слышать от того, кто желает отправить меня на виселицу, — сказал Сильвер, затем усмехнулся: — Ох, прости. Я забыл. Это ведь тоже будет справедливо. — Если ты пытаешься давить на жалость, то не выйдет. Мы уже выяснили это вчера, — отрезал Грей. — Мне и не нужна твоя жалость, Грей. Я просто пытаюсь показать, что ваше дело может оказаться не таким правым, как вы думаете. — О чём это ты? Тебе перечислить все твои преступления? — Грей просто не верил, что у Сильвера хватило дерзости читать ему мораль. — Если ты сделаешь это, я перечислю все случаи, когда я вам помогал. Именно благодаря мне вы нашли сокровище для своего драгоценного правительства, — ответил Сильвер. Последние слова он выплюнул довольно ядовито. Затем его улыбка стала злобной, и он посмотрел на Грея с незнакомым блеском в глазах. — Каково это, передавать такое состояние британской короне? Только не говори, что не захотел бы забрать его для старушки Ирландии. Грей до боли в пальцах сжал мушкет. — Это не мне решать. Я буду следовать приказам капитана Смоллетта, как и в начале этого путешествия, — ответил он, стараясь, чтобы его голос звучал твёрдо. Казалось, кровь застыла в жилах. Всё же это был удар ниже пояса. — Как и тогда, когда согласился присоединиться ко мне? — спросил Сильвер. Было так заманчиво стереть эту ухмылку с лица Сильвера и в этот раз точно сломать ему нос. Грей уже не доверял себе достаточно, чтобы что-то сказать, поэтому повернулся и вышел. Он захлопнул дверь с такой силой, что, вероятно, услышали все на палубе. Он подошел к противоположной стене и ударил по ней кулаком, надеясь, что прошлой ночью он нанёс Сильверу в тысячу раз больше вреда. — Ты не должен позволять ему так задевать тебя, — подал голос Хантер. Грей оглянулся на него с удивлением, он не ожидал, что Хантер будет всё ещё здесь. Если бы он не был так зол, он, возможно, почувствовал бы себя немного уязвлённым оттого, что его ткнули носом в его главное убеждение. — Тебе легко говорить, — прорычал он. — Эй, на меня-то не стоит сердиться, — сказал Хантер. — Сильвер изо всех сил пытается достать тебя. Это всё, что он сейчас может сделать. — Я знаю, — сказал Грей. Честно говоря, это было лучше, чем жалкое поведение Сильвера накануне. Это был настоящий Сильвер, тот, кто никогда не отступал и не стеснялся использовать самые грязные приёмы, чтобы получить желаемое. — Просто он ударил по больному, — продолжил он. На самом деле, по настолько больному, что даже не хотелось говорить об этом с Хантером. — Не бери в голову. Чем меньше ты позволяешь ему задеть себя, тем меньше удовольствия он получит, — сказал Хантер.***
Несколько дней спустя внизу появился Джим. Он заходил почти каждый день, чтобы перекинуться парой слов с Сильвером, хотя сквайр Трелони сделал все возможное, чтобы помешать этому. Грей был согласен со сквайром: чем раньше Джим отпустит Сильвера, тем меньше его ранит казнь. Однако у него не хватало смелости сказать Джиму, что тот не может навестить своего друга, поэтому он нехотя открывал дверь каждый раз, когда Джим просил об этом. — Я принес кофе для Сильвера. Хочешь тоже? — спросил Джим. — Нет, спасибо, — ответил Грей, впуская Джима. Он закрыл дверь, но не запер ее. Когда он снова сел у лестницы, то услышал приглушенные голоса из комнаты. Он всегда старался не подслушивать, но довольно часто он просто не мог не услышать, о чём говорили Джим и Сильвер. Большую часть времени они болтали о незначительных вещах, вроде того, как скоро они доберутся до Вест-Индии или какие обязанности были у Джима на корабле. Сильвер иногда спрашивал мальчика о сокровищах, но у Джима не было точных ответов. Он просто больше не интересовался сокровищами, теперь, когда они были найдены, трепет и волнение исчезли без следа. Ни один из них ни разу не упоминал о грядущем суде над Сильвером и вероятной казни. Сильвер обычно делал всё возможное, чтобы Джим оставался в хорошем настроении. Грей был благодарен ему за это. Если Джим не может держаться подальше от Сильвера, по крайней мере, у него должны быть хорошие воспоминания об этом человеке. Сначала он подозревал, что Сильвер может попытаться каким-то образом обмануть Джима, чтобы тот помог ему сбежать, но быстро стало ясно, что у Сильвера таких планов нет. Если он и планировал побег, то не собирался втягивать в это Джима. Он был глубоко погружён в свои мысли и понял, что разговор Джима и Сильвера закончился, только тогда, когда Джим открыл дверь и вышел. На лице мальчика застыло серьёзное выражение, которое удивительно разнилось с его прежней беззаботной улыбкой. — В чём дело? Сильвер что-то сказал тебе? —спросил Грей. Джим покачал головой: — Нет. — Тогда что тебя беспокоит? Джим подошёл к лестнице. Сначала Грей подумал, что он собирается уйти, не сказав ни слова, но мальчик со вздохом сел. — Доктор Ливси и сквайр Трелони пообещали, что будут защищать его в суде. Как думаешь, это поможет? — спросил Джим. Его глаза умоляли Грея ответить «да». Грей и сам не желал ничего другого в этот миг. — Понятия не имею, — признался он. — Преступления Сильвера очень серьёзны. Джим опустил глаза в пол. — Я знаю. Грей до сих пор не знал, говорили ли с Джимом Трелони или Ливси о судьбе Сильвера. Вопрос был щекотливым для всех. Даже Трелони, который выражал самую открытую неприязнь к Сильверу, не вполне сроднился с идеей отправить человека на эшафот. — Джим, я не знаю, что произойдёт, когда мы доберёмся до Англии, но я хочу, чтобы ты знал: это будет правильно. Я уверен, сквайр Трелони и доктор Ливси позаботятся о том, чтобы с Сильвером обошлись справедливо, — сказал он. — Нет! Я знаю, что его повесят. Я просто знаю это! — выпалил Джим. Он сжал кулаки и упёрся в них лбом. Его плечи дрожали, и тихие всхлипы срывались с его губ. — Джим, — мягко начал Грей, однако понятия не имел, что говорить дальше. Разве мог сказать он сказать что-либо, что не было бы явной ложью? — Это несправедливо! — воскликнул Джим. Он вскочил, и Грей только услышал, как мальчик убежал вверх по лестнице. Грей обречённо вздохнул. Его взгляд вновь упал на дверь. Наверняка Сильвер всё слышал. Когда Грей встал, чтобы опустить засов, он почти ожидал очередного полушутливого высказывания. Но было тихо.***
Грей стоял на шканцах, позволяя ветру трепать его волосы, и глубоко дышал. Он надеялся, что свежий морской воздух ослабит тошноту, однако здесь сильно мешала качка. Ужасно хотелось прилечь, но он боялся, что если спустится, то его вывернет. Он видел, что к нему приближается Хантер, и всё же никак не потрудился это обозначить. — Как ты? — осторожно спросил Хантер. — В ушах всё ещё звенит от воплей капитана Смоллетта, но я переживу, — сказал Грей. — Я имею в виду Сильвера, — произнёс Хантер, ещё аккуратнее, если это вообще было возможно. Казалось, он собирается засунуть руку в осиное гнездо. Грей сглотнул горечь во рту и уставился на море. Честно говоря, он не знал, что и думать о событиях прошлой ночи. Сильнее всего был стыд за то, что он позволил Сильверу обмануть себя, за неудачу в том, что он поклялся сделать. Как будто он предал всех остальных. Он в глаза никому не мог смотреть, когда они с Джимом вернулись на корабль, чтобы сообщить, что Сильвер сбежал. Сквайр Трелони был в ярости, особенно после того, как они обнаружили, что Сильвер унёс с собой часть сокровищ. Ещё хуже был разнос от капитана Смоллетта. И, как будто всего этого было недостаточно, доктор Ливси, не выбирая выражений, высказал ему, что он думает о пьянстве и насколько безрассудно было позволять Джиму участвовать в подобном. Дальше думать было невозможно. Голова гудела от выпитого рома, и он всё ещё не мог поверить в произошедшее. Как он мог быть настолько глупым, чтобы подыгрывать Сильверу, даже зная, что тот задумал? — Даже не знаю, — сказал он, понимая, что Хантер ждёт от него ответа. Воспоминания о прошлой ночи были довольно смутными, но один момент он помнил кристально чётко. Даже сейчас, закрыв глаза, он мог увидеть, как Сильвер держит бутылку и ухмыляется. «Верно. Как ты меня раскусил?» — спросил Сильвер, когда Грей показал, что точно знает, каков его план. В глазах пирата не было злости или страха. Если бы Грей не знал, насколько глупа подобная мысль, он бы сказал, что это невольное уважение. Сильвер знал, что Грей попадется в его ловушку, но на этот раз он не пытался ткнуть ему этим в лицо. — Не вини себя. Сильвер ловок и хитёр. Он мог обмануть кого угодно, — сказал Хантер. Это никак не помогло уязвлённой гордости Грея. Он был уверен, что другие не позволили бы Сильверу спровоцировать себя на глупое состязание, кто кого перепьёт. Однако было кое-что, что делало стыд, тошноту и головную боль почти терпимыми. Среди ночи его разбудил Джим, чтобы сообщить, что Сильвер сбежал. На лице мальчика была написана чистая паника, всё-таки он потерял друга, но она быстро превратилась в радость, когда он понял одну единственную вещь. — Что ж, теперь нам по крайней мере не придётся любоваться на его повешение, — заметил Грей. — Ты рад этому? — спросил Хантер, удивленно вскинув брови. Грей запустил пальцы в волосы. — Да вот никак не пойму. Он заслужил это, но, буду честен, видеть, как человек, подобный Сильверу, умирает таким образом, было бы ужасно. — Я тоже так думаю. Он совершил много преступлений, но в то же время он многое сделал, чтобы помочь нам. Я думаю, у него было собственное, пускай и искажённое, чувство чести, — сказал Хантер. Грей согласно фыркнул. Если бы он мог вернуться в прошлую ночь, он бы вбил себе в голову хоть немного здравого смысла, чтобы предотвратить всё это. Было бы правильно доставить Сильвера в Англию. Однако он не мог сказать, что так уж недоволен теперешним поворотом событий. Прекращение страданий Джима почти искупило всё остальное. И потом, он ведь видел жену Сильвера. До этого было легко поверить, что только Джим будет скучать по нему. Глядя на красивую женщину, которая зашла так далеко, чтобы найти своего мужа, он понял, что Сильвер был гораздо больше, чем просто пиратом. Он был другом, мужем и, может быть, даже отцом. — Как думаешь, мы ещё встретимся с ним? — спросил Хантер. — Я в этом уверен, — сказал Грей. Он вытащил один из своих ножей и начал поигрывать им, не в силах сдержать лёгкую ухмылку. — И в следующий раз я буду готов к этому куда лучше.