Всё больше оснований

      Удар Сильвера вышиб воздух из лёгких, а сила такого тычка в живот заставила его отшатнуться от противника. Он схватился за живот и рухнул на землю, пытаясь найти в себе силы оправиться, прежде чем Сильвер ударит снова, на этот раз обрывая его жизнь.       Сжимая нож, Грей обернулся, чтобы по крайней мере смотреть Сильверу в глаза. Тот стоял, прислонившись к дереву, всё ещё держа свой костыль, как оружие, но поза его была расслабленной и он не торопился двигаться. Если бы лёгкие Грея работали как надо, он бы вздохнул с облегчением.       — Ну, разве не весело? — спросил Сильвер. Он опустил костыль и сделал первый шаг от дерева.       Грей попытался подняться и был на полпути, когда Сильвер заговорил снова:       — Не глупи, Грей. Я только что доказал, что тебе не тягаться со мной, и не имею желания делать это снова. На этот раз я просто позову своих людей.       — Ты думаешь, я сдамся без боя? — одно это предположение вызывало внутри кипящую ярость и желание увидеть, как Сильвер падёт перед ним. Каким-то образом Сильвер знал, какие слова и действия выбрать, чтобы довести его.       Сильвер усмехнулся:       — Не знал, что ты так драматичен. Нет, я думаю, ты вернёшься к остальным и скажешь им, что Джим в порядке. Я никому не позволю навредить ему.       — Да, доктор Ливси сказал мне. Джим — твой заложник, не так ли? — спросил Грей. У него было много причин презирать Сильвера, отдельные из которых он никогда не открыл бы остальным, но последние поступки заставили его ненавидеть этого человека больше, чем он сам считал возможным. Удерживание ребёнка в заложниках едва ли было самым серьёзным преступлением Сильвера, но речь шла о Джиме. Грей стал свидетелем тому, как мальчик рыдал от разочарования, что не смог застрелить Сильвера. Каждый раз при упоминании имени пирата в его взгляде вспыхивала боль. Неважно, как сильно Джим пытался ненавидеть Сильвера, этот человек по-прежнему значил для него очень много.       — Именно, и я хорошо забочусь о своих заложниках. Не беспокойся, — ответил Сильвер. Он повернулся, чтобы вернуться в лагерь пиратов.       — Эй, погоди! — крикнул Грей. Он не мог позволить Сильверу вот так просто уйти. Он должен был закончить начатое, если хотел обеспечить безопасность Джима.       Сильвер остановился, но не обернулся на него.       — Чем дольше я стою здесь, разговаривая с тобой, тем дольше Джиму приходится оставаться наедине с моими людьми. Подумай об этом, — сказал он. Теперь в его тоне был слышен гнев, но Грей не мог сказать, почему. У Сильвера были все козыри на руках.       Он молча смотрел, как Сильвер продолжил свой путь и вскоре скрылся в темноте леса.       — Проклятье! — выругался он и швырнул нож к ногам. Поражение отдавало горечью во рту. Другие были бы разочарованы, что он не спас Джима, но ничто не могло сравниться с тем, как сильно он презирал себя в эту минуту. Как он мог быть таким дураком и позволить Сильверу перехитрить себя? Он был так близок к победе!       Он знал, что должен вернуться к остальным как можно скорее, но обнаружил, что не может. Ему требовалось время, чтобы обдумать это в одиночестве перед встречей с капитаном Смоллеттом. Грей был уверен, что капитан не станет винить его в произошедшем, но в его понимании это только всё ухудшало. Капитан Смоллетт был человеком, которого он желал не разочаровывать больше никогда в жизни. Он поклялся себе в этом в тот день, когда сменил сторону и когда другие решили закрыть глаза на его прошлое предательство.       Он мог попытаться спасти Джима позже, но шансов было немного. Теперь Сильвер держал ухо востро, а время поджимало. Пираты должны достигнуть отмеченного на карте места уже на следующий день. Грей не представлял, что они там найдут, но это точно не сокровища. Существовала опасность, что пираты поддадутся ярости и выместят её на Джиме, поэтому он надеялся, что слова Сильвера о защите были правдой.       При мысли о необходимости доверять Сильверу он презрительно фыркнул и наклонился, чтобы подобрать нож. Так же сильно, как он не любил Сильвера, в этот раз он хотел верить, что тот лучше, чем кажется.       Он сел, прислонившись к дереву, у которого стоял Сильвер несколько минут назад, и начал поигрывать ножом. Подбрасывать его и ловить за рукоять было занятием, которое успокаивало его на протяжении долгих лет.

***

      Предполагалось, что в дозоре этой ночью будут стоять Бен Ганн и Хантер, но остальные так и не пошли отдыхать. Капитан Смоллетт поддерживал маленький костёр, тихо переговариваясь со сквайром Трелони. Доктор Ливси сидел поодаль под деревом, покусывая свою трубку и время от времени оглядываясь на тёмный лес вокруг них.       Хантер часто обнаруживал, что сам делает то же самое. Он не знал, сколько времени отсутствует Грей, но уже достаточно долго, чтобы дать им повод поволноваться. К этому моменту он должен был достигнуть лагеря пиратов и спасти Джима — или погибнуть при попытке, но Хантер не желал об этом думать. Слишком свежа была рана от смерти Джойса, и мысль о том, что они могли потерять кого-то ещё, ужасала его.       Грей знает что делает, он был на войне, успокаивал он себя. Грей не станет неоправданно рисковать.       И всё же он не мог не вспомнить, что сказал Грей перед тем, как броситься в лес. Когда Хантер спросил его, сможет ли он сделать это в одиночку, Грей просто ответил, что сможет, а если нет, они потеряют лишь одного человека. Это было в характере Грея — говорить правду, как бы горька она ни была, но что-то в его словах заставило Хантера тревожиться. Его пальцы сжимались вокруг мушкета, и он не мог сидеть спокойно даже возле огня.       Грей всегда вызывался первым, когда нужно было совершить нечто опасное. Когда им пришлось прикрывать уход Джима из форта, он даже не остановился, чтобы спросить, хочет ли кто-нибудь ещё быть приманкой. Хантер, Джойс или капитан Смоллетт тоже могли это сделать. Хантер не мог отрицать, что Грей был самым подходящим человеком для выполнения данной задачи, но он не думал, что тот так хотел помочь, потому что считал себя единственным, кто мог это сделать. Это казалось глупым, но больше походило на то, что Грей верил: он единственный, кто должен был это сделать. В его глазах всегда была мрачная решимость, и Хантеру это не нравилось.       Он подобрал мелкий камешек и стал подбрасывать его на ладони. Он сдружился со всеми в отряде, но Грея чаще всего невозможно было понять. Он проводил большую часть времени в одиночестве, и даже когда был с остальными, уходил в себя и мало разговаривал.       — Грей задерживается, я начинаю беспокоиться, — заметил доктор Ливси, озвучивая то, над чем должны были задумываться все сидящие вокруг костра. Разговор Смоллетта и Трелони утих, и они повернулись, глядя на доктора. От Бена Ганна виднелись в кустах только глаза, но Хантер знал, что он тоже волнуется. Несмотря бытность свою пиратом и десять лет, проведённые в глуши, Бен Ганн оказался одним из самых сострадательных людей, которых когда-либо встречал Хантер.       — Я пойду и посмотрю, — заявил он, вставая.       Доктор Ливси кивнул:       — Будь осторожен.       Хантер оставил тепло и свет костра позади и углубился в лес, повторяя путь, которым уходил Грей. Он старался прислушиваться к любому подозрительному шуму, но всё, что он мог слышать — это звук собственных шагов. Через некоторое время он увидел огонь пиратского лагеря вдалеке, и пришлось замедлиться, чтобы его не услышали. У него не хватило смелости подобраться слишком близко к лагерю, но даже издали он чувствовал, что всё спокойно. Хантер был уверен, что если бы Грея заметили и произошла бы битва, то в лагере не было бы так тихо. Осознав это, он вздохнул с облегчением и вернулся той же дорогой, чтобы поискать в другом месте.       — Грей? Грей, ты здесь? — негромко позвал он, когда убедился, что пираты не могут его услышать.       Было слишком темно, чтобы видеть далеко впереди себя, поэтому он немного беспокоился, что потеряется и разделится с остальными. Когда он не получил ответа и через какое-то время никого не обнаружил, он решил вернуться в лагерь, чтобы посмотреть, вернулся ли Грей самостоятельно. Вероятно, они просто разминулись.       Проходя мимо небольшой поляны, он увидел отсвет чего-то блестящего в лунном свете, льющемся сквозь деревья. Хантер напрягся и крепче схватил мушкет. Возможно, у пиратов был разведчик.       — Грей? Это ты? — спросил он.       — Да, я здесь, — последовал ответ.       Хантер почувствовал, как на лице расползается облегчённая улыбка. Он шагнул через кусты на поляну и теперь смог увидеть Грея, сидящего под деревом. Вспышка, которую он видел, была от ножа, который тот держал в руке.       — Хорошо. Мы подумали, что-то пошло не так, когда ты не вернулся. Что случилось?       Грей не взглянул на него, но перестал поигрывать ножом.       — Сильвер заметил меня. Я едва успел взглянуть на Джима, прежде чем мне пришлось бежать.       — Что? Сильвер тебя видел? — Хантер яростно заозирался, почти ожидая, что пират окажется в пределах слышимости. Он не знал Сильвера, как другие, но видел и слышал достаточно, чтобы понять, каким он был безжалостным противником. — Где он сейчас?       — Я попытался сразиться с ним, но он застал меня врасплох. Он вернулся к остальным, — объяснил Грей.       — Ты хочешь сказать, что он оставил тебя в живых? — изумился Хантер. Да быть такого не может. Сильвер и его люди убили Редрута и Джойса. У них не было причин оставлять кого-либо из их отряда в живых, за исключением, возможно, доктора Ливси.       Грей кивнул:       — Я тоже этого не понимаю, — он отвернулся, посмотрел на нож в руке и спрятал его обратно в сапог.       Хантер почесал в затылке и вздохнул, роняя плечи.       — Очень грустно насчёт Джима. Кто знает, что ему приходится пережить у пиратов, — сказал он. Он знал, что мальчик всё ещё нужен пиратам живым, но это не значило, что они не причинят ему вреда просто ради развлечения.       — Я был слишком неосторожен. Если бы я подошел к лагерю с другого направления, возможно, Сильвер не заметил бы меня, — сказал Грей, голос его дрожал от гнева. Он сжал кулаки, хмуро и расстроенно уставившись в землю.       — Эй, это не твоя вина, — сказал Хантер, пытаясь улыбнуться.       — Это не отменяет моей неудачи.       — Мы попробуем снова, — ответил Хантер. Они должны были. Они не могли просто бросить Джима на произвол судьбы, даже если это означало, что им придётся отказаться от своих поисков сокровищ. Честно говоря, сокровища его даже не заботили. Он просто хотел вернуться домой живым, чтобы его мать не потеряла обоих своих сыновей.       Грей бросил на него взгляд, говорящий, что он не очень верит в их шансы, но Хантер решил не обращать внимания. Ему необходимо было думать, что они могут спасти Джима.       — Не волнуйся, — продолжил он, чувствуя, что по крайней мере один из них должен надеяться.       — Я не думаю… — начал Грей, но так и не закончил. — Забудь.       — Что? — спросил Хантер.       — Неважно. Вернемся к остальным, — предложил Грей. Он начал вставать, но внезапно упал снова и со стоном прижал руку к животу.       — Что такое? Ты ранен? — спросил Хантер. Как он мог не заметить? Он опустился на колени рядом с Греем, но тот покачал головой и отмахнулся.       — Это не более, чем синяк. Я просто забыл, что Сильвер ударил меня.       — Сможешь идти?       — Да. Я в порядке.       — Наверное, нам стоит радоваться, что Сильвер не сделал ничего хуже, — заметил Хантер с лёгким смешком. Он прислонился спиной к другому дереву и положил мушкет между колен. Он не ожидал, что Грей как-то отреагирует на его слова, и удивился, когда тот тихо выругался.       — Что случилось? — спросил он. Сегодня с Греем явно было что-то не так. — Я что-то не то сказал? — продолжил он, когда Грей не дал ему ответа.       — Не ты. Сильвер, — промолвил Грей. Его голос был полон разочарования, и он смотрел на Хантера из-за своих длинных волос, которые скрывали половину лица. Хантер нечасто видел, как Грей выражает такую открытую ненависть, и внезапно порадовался, что этот человек не был его врагом.       — А что с ним? — спросил он, хотя знал, что это глупый вопрос. Сильвер предал их, настроил команду против своего капитана, его люди убили двух их друзей и ранили капитана Смоллетта. У всех были причины ненавидеть его, но когда он посмотрел на Грея в тусклом лунном свете, то почувствовал, что Грей переживает это глубже, чем остальные.       Грей снова молчал. Хантер знал, что он мог бы легко оставить всё как есть и вернуться в лагерь, но он не хотел этого делать. Ему снова вспомнились все тревожные мысли, которые крутились в голове ранее.       — Грей? — спросил он, чувствуя себя немного неуверенно.       — Ты знаешь, что сделал Сильвер, — отрезал Грей.       — Да, но я не воспринимаю это так лично, — ответил Хантер. Он знал, что должен был, возможно, будет, когда всё это закончится. Люди Сильвера убили его единственного брата, но он сделал всё возможное, чтобы игнорировать боль и ненависть, которые возникли при этом. Это только отвлекло бы его, а он не желал быть обузой для других. Он был уверен, Джойс не хотел бы, чтобы он рисковал жизнями других, позволяя чувствам одержать верх. Он успеет оплакать своего брата, когда они покинут остров.       — Этот человек приводит меня в бешенство. Он отказывается склониться, даже когда проигрывает, как будто он намного лучше других, — сказал Грей, запуская пальцы в волосы. — Мне нужно доказать, что он не прав.       — Но зачем? — спросил Хантер. Он был поражён силой эмоций, которые проявлял Грей. Большую часть времени по его лицу невозможно было прочитать ничего.       — Ты бы не спрашивал, если бы он когда-нибудь посмотрел на тебя, как он смотрит на меня. Каждый раз, когда я вижу его, в его глазах эта издевательская насмешка. Я знаю, он убежден, что я принял неправильное решение, когда присоединился к вам. Каждый раз, когда мы проигрываем ему, дело становится только хуже, — сказал Грей.       Хантер моргнул. Он уже забыл, что Грей был с пиратами вначале, пускай даже очень короткое время. Этот человек стал настолько верным, настолько важным для их отряда, и трудно представить, что когда-то было по-другому. Хотя Хантер и пытался, он не мог представить Грея вместе с мерзавцами и душегубами, которые преследовали их.       Он слегка усмехнулся:       — Какая разница, что думает Сильвер? Ты поступил правильно.       — Не в этом дело. Сильвер знает, что это правильно, но он убеждён, что это также и глупо. Он уверен, что его шайка пиратов победит и что мы погибнем вместе со всей нашей честью. Он швыряет это мне в лицо при каждой встрече, — сказал Грей.       — А, понимаю, — сказал Хантер. Его не беспокоило мнение Сильвера, но он никогда особенно и не разговаривал с ним. Возможно, он бы лучше понимал, если бы знал этого человека, как Грей. — Вот почему ты так настроен победить его.       Грей повернулся, чтобы посмотреть на небо, проглядывающее из-за деревьев.       — Да. Мне нужно доказать ему, что я лучше, чем он думает, и что мы победим, потому что мы правы, — сказал он. Некоторое время он молчал, потом продолжил: — Сильвер предлагал тебе присоединиться к нему, когда мы были на корабле?       — Нет, я понятия не имел, что происходит, прежде чем капитан Смоллетт объяснил суть дела, — ответил Хантер. То была тяжёлая ночь. Сначала он думал, что бредит из-за количества выпитого рома.       — Я так и думал, — сказал Грей.       — Я уверен, он знал, что я близок к мистеру Трелони, и не хотел рисковать.       — Тем не менее, он не счёл тебя человеком, который с радостью предаст своих товарищей.       Хантер воспринял эти слова с некоторым недоумением. Он не знал, что сказать. Никто не говорил о том, что произошло на корабле и как и почему Грей сначала встал на сторону пиратов. Насколько он понял, это давно осталось в прошлом.       Грей взглянул на него краем глаза.       — Не имеет значения, правильно ли я поступил, потому что это не отменяет того, что вначале я был готов смотреть, как вы умрёте, — он фыркнул, словно что-то его позабавило, но Хантер не нашёл ничего смешного в его словах. — Вероятно, поэтому Сильвер меня донимает. Он напоминает мне, каков я сам.       — Не говори этого! Ты выставляешь всё так, будто ты такой же, как они, — рявкнул Хантер. Он не мог понять, как Грей мог даже предположить, что был кем-то вроде воров и убийц в шайке Сильвера. Все его действия с тех пор, как он присоединился к отряду, доказывали, насколько он честен и смел.       Что-то щёлкнуло у него голове, когда он вдруг понял, что, возможно, это был ответ на все вопросы, которыми он задавался в эту ночь. Возможно, Грей думал, что он должен искупить неверное решение или что, если они должны были потерять кого-то в ходе своего приключения, это также мог бы быть он.       — Забудь о Сильвере и прочих. Ты один из нас, и никому ничего не нужно доказывать, — сказал он, надеясь, что каким-то образом сумеет убедить Грея в этом. Его беспокоило больше, чем он хотел признать, что Грей, который казался таким спокойным и собранным, мог быть настолько встревожен и что он всё время держал это в себе. Хантер думал, что всё в порядке, но он забыл, что, в отличие от него, Грей не был человеком, который делится своими тревогами.       — Ты даже не знаешь, почему я сперва решил примкнуть к Сильверу, — заметил Грей.       — А ты скажи мне, — предложил Хантер. Он посмотрел на Грея, как он надеялся, с вызовом.       — Не думаю, что это хорошая идея.       — А почему нет? Что ты теряешь? — спросил Хантер. Он произнёс это полушутя, чтобы разрядить обстановку, но осознал свою ошибку, увидев затравленное выражение на лице Грея. Его взгляд был обращён к земле, а губы сжались в тонкую линию. Выглядело так, словно он боялся чего-то, но это было просто смешно. Грей несколько раз рисковал жизнью, не проявляя признаков страха. Хантер был склонен думать, что он не боится ничего.       — Ты бы презирал меня, если бы знал, как всё было. Я едва могу вспоминать об этом без отвращения к себе, — сказал Грей, не поднимая глаз на Хантера. Это беспокоило Хантера больше, чем сами слова.       — Рискни, — предложил он.       Грей подумал с минуту. Когда он заговорил, это звучало так, будто каждое слово давалось ему с не меньшим трудом, чем толкание валуна в гору.       — Это было полностью из-за сокровищ. В устах Сильвера это казалось таким лёгким и привлекательным.       — Могу понять, — сказал Хантер. У Сильвера поистине змеиный язык, а обещание богатства — это искушение даже для лучших людей. Он не был уверен, что бы он сделал, если бы такая возможность представилась без предупреждения и если бы ему пришлось быстро принять решение.       Грей, должно быть, догадался, о чём он думает, потому что покачал головой.       — Нет, не можешь. Это не было решением, принятым под влиянием момента. Я точно знал, что я делаю и что это будет означать для всех вас.       Хантер сидел в ошеломлении, не зная, что сказать.       — Видишь? Я же говорил, — тихо и понимающе произнёс Грей.       — Не смеши меня. Мне всё равно, что ты сделал это из-за сокровищ. Ничто из этого не имеет значения. Единственный важный поступок для меня — это то, что ты сменил сторону и присоединился к нам, — опомнился Хантер. Когда Грей открыл рот, чтобы возразить, Хантер быстро продолжил. — И знаешь, что делает его ещё более важным? У мятежников было преимущество, они могли убить нас всех, и ты ничего не выигрывал, приняв нашу сторону, но ты всё равно это сделал. Это единственное, что тебе нужно было совершить, чтобы проявить себя перед кем угодно.       — Всё не так просто. Хотя бы потому…       — Но это так. Я хочу, чтобы ты перестал чувствовать себя виноватым и так необоснованно рисковать, — сказал Хантер, прежде чем Грей успел поспорить с ним.       Это наконец заставило Грея взглянуть на него.       — Необоснованно рисковать? Что ты имеешь в виду? — спросил он, выглядя искренне озадаченным и больше нисколько не встревоженным.       Хантер развел руками:       — Всё это! Ты не должен быть единственным, кто бросается в пекло. Я не знаю…твои слова ранее о том, что мы потеряем только одного человека, если ты провалишься, заставили меня считать, что ты пытаешься искупить прошлое.       — Никогда не думал об этом в таком смысле, — признался Грей. Он почесал затылок, размышляя над словами Хантера. — Я просто всегда так делаю.       — В самом деле? После того, что ты только что сказал мне, я готов подумать, что ты пытаешься стать героем, чтобы что-то доказать, — сказал Хантер.       — У меня нет стремления умереть, если ты об этом. Некоторые вещи просто должны быть сделаны, и я не могу придумать, кто ещё мог бы их сделать. Не обижайся, но я бы никогда не позволил тебе попытаться проникнуть в лагерь пиратов, чтобы спасти Джима, — объяснил Грей.       — Наверное, я бы всё испортил, — признался Хантер. До этого приключения он не имел боевых навыков, и, хотя он многому научился, ему всё ещё было далеко до закалённого бойца.       — Наверное, не мне об этом говорить, — сказал Грей. Теперь он немного улыбался, и Хантер почувствовал облегчение, несмотря на их положение.       — Мы придумаем новый план. Мы не бросим Джима, — сказал он.       Грей кивнул и встал на ноги, на этот раз достаточно осторожно, избегая резких движений.       — Нужно вернуться в лагерь.       — О, верно. Остальные, должно быть, беспокоятся за нас, — сказал Хантер. Он понятия не имел, как долго они просидели здесь, но настало время вернуться. Он надеялся, что никто не отправился искать их. Не дело это, чтобы половина отряда бегала по лесу.       — Может быть, пираты не будут следить за Джимом, когда начнут выкапывать сокровища. У нас будет возможность спасти его, — сказал Грей.       — Хорошая идея. Давай поговорим об этом с капитаном Смоллеттом, как только вернёмся, — одобрил Хантер. Он взял мушкет в руки и встал, следуя примеру Грея.       — О, и Грей… — начал он.       — Да?       — Я хотел сказать именно то, что я сказал, и знаю, что другие согласятся со мной. Ты хороший человек, — сказал Хантер.       Грей сунул руки в карманы и отвернулся. Сначала Хантер подумал, что он ничего не добился своими словами, но потом понял, что Грею неудобны такие откровенные разговоры. Он не мог не улыбнуться.       — На твоём месте я бы меньше беспокоился о прошлом и будущем. Ты всегда рвёшься в бой. Все эти рискованные трюки убьют тебя однажды, если ты не будешь осторожен, — продолжил он.       — Я скажу, что это лучше, чем умереть от старости, — заметил Грей. — Но спасибо.       Они вернулись в лагерь, не обменявшись друг с другом больше ни единым словом. Остальные были рады видеть их целыми и невредимыми. Происшествие с Джимом быстро превратило все улыбки в выражения мрачной решимости, но не было неловкости, которую ощущал Хантер, когда он и Грей говорили об этом наедине. Как он и предсказывал, капитан Смоллетт никого не бранил и приложил все усилия для составления нового плана на следующий день.       Он вернулся на своё место и сел, чтобы продолжить дежурить, пока большинство других пыталось поспать. Грей рассказал капитану Смоллетту всё что мог, о пиратском лагере, о состоянии их больных и о том, что он узнал насчёт Джима.       — Сильвер сказал мне, что защитит Джима, но я не знаю, можем ли мы ему доверять, — сказал Грей.       — Он не из тех, кто убьёт мальчика ради забавы. Думаю, он будет держать Джима в безопасности, пока тот им будет полезен, но я не могу сказать, что произойдёт после, — размышлял Смоллетт, потирая подбородок здоровой рукой.       Хантер полагал, что всё теперь упирается в Сильвера. Он задавался вопросом, что случится, когда они снова столкнутся с одноногим пиратом.