Скрипач с Соборной площади.

- Лейтенант, а как ваше имя? – спросил Хеллерер, надеясь, что это переведут Рихард или Штокингер. – Мы здесь не очень-то привыкли обращаться по званиям… Мозер с головой зарылся в бумаги и, казалось, не собирался замечать вообще ничего вокруг. Он явно был не в рабочем настроении и не выспался. Да и Рекс разделял хозяйское состояние, но его хозяину еще предстояло заново красить дверь в спальню. В офисе царил по-домашнему уютный беспорядок, шумел электрический чайник, стена по соседству с дартсом была обклеена картотечными портретами подозреваемых. Штоки пытался разговорить гостя, и теперь, когда у Хелла нашлась зажигалка, это оказалось гораздо проще. Комнатку заполнил едкий сигарный дым, что даже Хелл, изредка куривший, не выдержал и сам открыл окно. Лейтенант подвел свои часы по тем, что висели на стене, и снова задымил сигарой. - Спасибо, - он вернул Петеру зажигалку, - как это будет... вспомнил... данке! Я где-то потерял свою сигару, ту, что начал ещё в машине у инспектора, наверно, это случилось, когда я фотографировал... на площади... Хеллерер, понявший из всех слов только "данке" смотрел с улыбкой и легким недоумением. - Понимаете, сэр, - вежливо пояснил лейтенант для Штоки, - у меня дома сейчас четыре утра, я немного не в форме. И я даже не могу позвонить своей жене и сказать, что я хорошо долетел, по той простой причине, что она давно спит. Вы не скажете мне, где я потом смогу сделать международный вызов? - Да хоть здесь, Коломбо, - отозвался Мозер, - мы часто звоним в соседние страны по работе, или сотрудничаем с управлениями, скажем, Германии, так что звонок не будет проблемой. Зазвонил телефон, но прежде, чем Ричи снял трубку, за своим столом её поднял Хелл. - Это доктор Граф, Рихард, ответь сам. - Да, Лео. Да, у нас гость из Америки, кто тебе уже рассказал? Дежурный у входа? Понятно… и это полицейское управление, слухи разлетаются вмиг. Приходи, если хочешь, но не думаю, что он сведущ в твоей области. Кстати, Лео, - тут Рихард покосился на почти задремавшего в кресле лейтенанта, - ты не прихватишь несколько сигар для нашего гостя? Его курево просто невыносимо… Хелл молча улыбнулся и продолжил работать над подшивкой старого дела. - Уже час, Коломбо, - Рихард поднялся со своего места, лейтенант открыл глаза и тоже встал. - Нам нужно куда-то идти? – он незамедлительно принялся раскуривать непотушенную сигару. - В управление, - Мозер снова, как в аэропорту, скептически оглядел гостя, - знаете, лейтенант, я бы предложил вам оставить плащ здесь… - У нас редко ходят в здании в верхней одежде, - робко поддержал его Штокингер, представивший взгляд директора управления на столь мятые вещи. Под плащом у детектива обнаружился вполне приличный светло-коричневый костюм, Штоки не удержался, чтобы собственноручно не поправить ему галстук. - Причесать его не забудьте, - пошутил со своего места Петер, за что Рихард швырнул в него попавшей под руку игрушкой Рекса. Лейтенант, рядом с Мозером казавшийся совсем низкорослым, нехотя оставил плащ на вешалке и вышел с инспектором. - Вот так и не узнали, как его зовут, - вздохнул Хелл, не отрываясь от работы. – Может в управлении скажут? Эрнест Штокингер уже устраивался за своим столом. Его ждали несъеденная булочка и стакан кофе, но не тут-то было. Со своей лежанки на полицейского лукаво смотрел Рекс, давно стыривший булку. - Что ж… Кажется, мне остались только огурчики… И то после Рекса, - вздохнул Штоки, но в кабинет вернулся начальник группы. Один. - О, Рихард, ну и что там, на ковре? – поинтересовался Хелл. - Да вроде ничего интересного, завтра его отправят в академию, а сегодня пусть отдыхает, наблюдает за работой управления, если ему интересно… - Звать то его как? - Ммм? - Что, он не представился даже директору? – недоумевал Хелл, - но у него же, вероятно, есть имя? - А, ты об этом, - повел бровью Рихард, - сейчас узнаем. Он подошел к вешалке и принялся рыться в карманах лейтенантского плаща. Штокингер застыл в ужасе, потом догадался захлопнуть дверь. - Что ты делаешь? – шепотом возмутился примерный и сверхправильный служащий. - Ричи, он старше нас по званию, - добавил Петер. - Ну и что? Вот, - Ричи достал жетон, - лейтенант Фрэнк Коломбо, Лос-Анджелесский департамент полиции, номер двести тридцать пять… - Довольно, Рихард, - зашипел Штоки, - убери его на место. - Да, - Мозер покрутил в руках чужой значок, - а ты не помнишь, в каком кармане он был? - Господи, Рихард, он же может войти в любую минуту! - Что-то случилось, господа? – на пороге действительно появился лейтенант, и почти врезался в стоящих у двери мужчин. - Всё в порядке, - по-английски ответил Мозер, вот только… - он протянул жетон владельцу. - Полагаю, он выпал из моего кармана, да? – прищурился американец и снова задымил отвратительной сигарой. Мозер не ответил, Штокингер смущенно отошел, чувствуя, как краснеют кончики его немаленьких ушей, но ситуацию спас вошедший доктор Граф. Он даже постучался в дверь, заставив полицейских уйти от неё и забыть инцидент с вешалкой. - Лео, ты так долго шёл с первого этажа? – не удержался от шпильки Рихард. - Но ты же сам дал мне небольшое поручение, - доктор отвернулся от инспектора и кивнул незнакомцу. – Добрый день, мистер… - Лейтенант, сэр, - он подошел и пожал руку доктору, - лейтенант Коломбо. - Очень приятно, доктор Леонардо Граф. Можно просто Лео, а вы? - Можно просто «лейтенант», - фыркнул Мозер, но так, чтобы гость не понял насмешки, - Коломбо, мы… можем называть вас Фрэнк? Гость смутился, словно его никто в жизни не называл по имени, и он его вообще впервые слышит. Он посмотрел на Мозера, потом смерил взглядом пришедшего доктора - Лео был даже немного выше инспектора, и лейтенанту рядом с ним было не слишком уютно. - Ну… если вам так будет удобно… просто… - У нас тут не принято использовать звания, по крайней мере в нашем кругу, - в очередной раз пояснил Рихард, - и по фамилиям мы не всегда обращаемся официально. - В Америке, - дополнил Штокингер, - насколько я знаю, фамилии используются как имена? - О да, сэр, мы как-то так привыкли, но я понимаю, что если у вас заведено иначе, то… как вам будет угодно… можете звать меня… - Лейтенант, - перебил Лео, закашлявшись от непривычного дыма, - Рихард рассказал мне, что у нас с вами есть одно общее увлечение, не хотите попробовать мою сигару? Угощайтесь, – доктор протянул детективу дорогую кубинскую сигару, обернутую в табачные листья. По центру её украшало кольцо золотистой фольги и маленький штамп фирмы. - О, какая отличная сигара, - обрадовался лейтенант, - никогда такие не пробовал. Хотя мне доводилось курить настоящие кубинские сигары, но они были другой марки. Я тогда расследовал дело… там в одной сигаре была спрятана взрывчатка, и мне досталась целая коробка таких сигар… одну я даже сберег для особого случая. Я могу раскурить её прямо сейчас? Все синхронно кивнули, потому что сигары Лео пахли довольно приятно. Их дым даже чем-то напоминал древесный с легкими нотками аромата крепкого алкоголя. Во всяком случае, всегда создавалось такое впечатление. - Джентльмены, а у кого-нибудь есть… - он попытался изобразить жестами гильотину для сигар, - хотя бы ножницы… Джентльмены перерыли весь кабинет, но не нашли ничего пригодного, и лейтенант убрал трофей в карман. - Как-то же вы раньше обходились без этого? – с заметным неудовольствием отметил Мозер. - Инспектор, мои сигары, они… я могу вам объяснить, - он достал нетронутый образец, - вы видите, их не надо откусывать… - Лео, я тебе этого не прощу, - по-немецки простонал Рихард, у которого уже начинала болеть голова от дыма. Доктор развел руками. - Откуда я мог знать заранее, Ричи? - Ты говоришь это каждую нашу встречу, и всегда у тебя есть предположения! - Там речь идет о делах, - подмигнул Лео и занял свободный стул.- Лейтенант Коломбо, я работаю здесь патологоанатомом, мне было бы очень интересно узнать, как подобные дела ведутся за рубежом… - Да, сэр, у нас, конечно, есть криминалисты-медики, но я не очень-то разбираюсь в их работе, - начал Коломбо, обходя столы в поисках пепельницы. Но в группе курящих не было, и нужный предмет детектив приметил лишь за стеклянной стеной комнаты для допросов. – Могу я взять это? - Конечно, там незаперто, - кивнул Рихард. – Лео, я предупреждал тебя, - шепнул он, когда гость вышел. - Но надо же мне о чем-то говорить с ним, - удивился доктор, - новые люди это всегда какие-то новые знания, к тому же мне совершенно нечем заняться вот уже два дня. - Не накаркай, - бросил Ричи, резко взглянув на телефон, но тишину ничего не нарушило. Группа Мозера сейчас не имела в работе ни одного дела, последнее закрыли на днях, чему детективы были бесконечно рады. Они разбирали архивы, изучали статистические сводки, приводили в порядок картотеки. Но всё это было гораздо приятнее, чем снова общаться с преступниками, бегать по каким-нибудь пустырям среди ночи под проливным дождем или спускаться в канализационные люки. Чего только не приходилось им пережить... Американский гость, занимавшийся расследованием лишь каких-то элитных дел и никогда не носивший оружия, не оценил бы подобную романтику. Коломбо привык работать силой мысли, распутывать самые сложные задачи с помощью логики и умудряясь сохранить если не уважение, то какое-то человеческое отношение к отступникам от закона. Потому что в большинстве они были известными и талантливыми людьми, и от этого сразу не отойдешь. Но здесь, в венском управлении, пистолеты детективов лежали в кобуре заряженными, а кобура находилась при них круглосуточно. Да и физической формой они по праву могли гордиться, кроме разве что Хелла, но он обычно занимался кабинетной работой. - Тебе официально поручили его сопровождать завтра? - уточнил Лео у Рихарда. - Что? Нет, его заберет Зизи на своей машине. Хотя директор велел нам занять его сегодня, если не будет серьезных дел. Надо еще заселить его в ведомственную гостиницу. - Доктор Граф, а что вы хотели бы узнать? – вернулся иностранный детектив. По привычке он снова надел плащ. - Если это что-то серьезное, я наверно мог бы попросить нашего капитана прислать вам официальное письмо или, к примеру, связаться с нашими специалистами… - Что вы, не стоит, - Лео, глядя на курящего лейтенанта, испытывал острую потребность закурить, и машинально достал сигару. – Господа, вот у меня в лаборатории нашлась бы не одна пара ножниц, - посетовал он. - Я бы не стал говорить, что ты ими делаешь, - фыркнул Мозер. - Прошу, не после завтрака, доктор, - быстро вставил Штоки. - А вы уже были в Австрии? - Граф отвернулся к гостю. - Нет, сэр, пока не получалось, но мне очень нравится ваша страна, я столько читал, и вообще в Европе так интересно... - Коломбо, у вас есть какие-то пожелания? По поводу сегодня? – старший инспектор подошел к окну, чтобы открыть его пошире. - Нет-нет, сэр. Если вы хотите показать мне что-то конкретное, то можно на ваше усмотрение, - Коломбо затушил сигару, оставив серую горку пепла. – Могу я оставить сигару здесь? Мозер приподнял бровь. - Она вам точно не понадобится? – спросил он, не скрывая сарказма. - Не волнуйтесь, инспектор, у меня есть ещё. Просто я не хотел бы класть в карман уже раскуренную… Рихард не выдержал и отвернулся. -…понимаете, - продолжил детектив, - однажды уже так было, я положил сигару в карман, а оказалось, что я плохо затушил её, и она даже прожгла дырку в моем плаще. Хотите, я покажу вам её? Моя жена даже сделала там маленькую заплатку, вот здесь, во внутреннем кармашке, видите? Мозер машинально обернулся, мельком взглянув на старания лейтенанта донести до них эти ценные сведения. - О чем он говорит? – спросил Хелл. - Не обращай внимания. Я бы на твоем месте вообще радовался, что ты у нас "парле ву франсе". - Почему? - По-моему, он будет говорить что-то всё время, - кисло сказал Рихард по-немецки. - У тебя что-то случилось? – робко уточнил Штоки. – Ты всё утро раздражён. - Случилось, Штоки, чёрт возьми! Коллеги покосились на Рихарда, но тут же отвернулись. Инспектор, может, и вспыльчив, но незачем вести себя так перед серьезным гостем. Гость словно прочитал на их лицах невысказанный вопрос-упрек Рихарду, и решил дать им возможность обсудить всё наедине. - Доктор, простите, вы не покажете мне, где здесь уборная? - Конечно, лейтенант, идемте, - Лео многозначительно посмотрел на своих друзей, и закрыл дверь. - Чего ты бесишься, Ричи? – Петер отложил папку с делом. – Обычно, когда ты не выспишься, у тебя бывает более добродушный нрав, - мягко намекнул он на личную жизнь начальника. - Хелл, ты можешь себе представить, что Зиззи знала о его приезде ещё две недели назад?! Знала, и ничего не сказала мне! - Ну… - протянул Хелл, - может, она забыла сказать, и вообще, к нам это не относится, только что мы с ним коллеги, вот и всё. Он же приехал не нас учить, а курсантов. Элизабет работает с молодежью, и в академии она не последнее лицо. Тебя, кстати, туда тоже приглашали, ты же сам отказался. - Ещё бы он приехал нас учить! – взвился Рихард. – Он же невыносим! Всё утро он выносит мозг всякой ерундой, начиная с самого аэропорта! - В самом деле? Я что-то не заметил, - удивился Петер. – Может быть, я просто не понимаю… Штоки, ты что-нибудь заметил? - Рихард, - робко начал Штоки, - я заметил, что мозг тебе кто-то вынес ещё до утра. И, если учесть, что на службу ты проспал, это были не мы с Хеллом. Рекс, что скажешь ты? Рекс переложил голову на другую лапу. - Но он же… - Рихард попытался взять себя в руки, - а эти сигары… - Ричи, по-моему, он очень воспитанный господин, может, стоило бы просто сказать ему, чтобы он не курил здесь, и всё? – вступился за гостя Штокингер. - А вся та чушь, которую он мелет без умолку? - Ну, он только что из самолета, разница во времени, к тому же он старше нас. Я бы не был слишком категоричен, о нем действительно ходят легенды. - Да, можешь посмотреть это, - Хелл вывел на экран компьютера какую-то сводку данных американской полиции. – Он лучший детектив штата. - Зиззи вчера весь вечер говорила мне, что она из какого-то там вестника узнала про «метод Коломбо». Но Штоки, она ни слова не сказала, что он прилетит, и уже сегодня! - Понимаю, Рихард, это обидно. Моя жена тоже иногда говорит о чем-то очень долго и совсем забывает сказать главное, например, она может похвалить какие-то новые туфли сделанные из особенной ткани, а потом я узнаю, что она их вчера купила. Вчера, Рихард. - Чёрт возьми, Штоки! Причем здесь какие-то туфли! Зизи не собиралась мне ничего рассказывать! - Может потому, что ты до сих пор зовешь её Зизи, а ей это не нравится? – под испепеляющим взглядом Хелл предпочел отвернуться и встать за чашечкой кофе. - И вообще, Рихард, к чему истерика. Ты же точно не будешь ревновать её к этому лейтенанту. - Нет, это невыносимо, - Рихард вышел и хлопнул дверью. Хелл пожал плечами. - А что я такого сказал? - Что здесь произошло? – Лео с лейтенантом не поняли исчезновения инспектора, но Коломбо выглядел вполне проснувшимся и бодрым. Они с доктором разыскали где-то ножницы, поэтому оба курили хорошие кубинские сигары Графа. - Представляете, джентльмены, меня только что снова вызвали к вашему директору, мне позвонила моя жена. Не могу понять, как она разузнала здешний номер телефона, ведь мой капитан вряд ли знал его. И у нас дома всего лишь шестой час утра, а она позвонила только затем, чтобы узнать, как я долетел. - У вас очень заботливая супруга, лейтенант. Честно сказать, это не может не радовать, - сдержанно улыбнулся Штокингер. – У многих моих коллег браки постоянно распадаются, из-за специфики нашей работы. Или вот даже наш Рихард никак не может устроить свою личную жизнь. - Да? Странно, я думал, у такого интересного молодого человека с этим не может быть проблем. Но вы ведь женаты, инспектор? - Верно, - подтвердил Эрнест, - но моя жена настаивает на моем переводе в Зальцбург. Это маленький городок у нас в Австрии. - И что же, вы не соглашаетесь? - Я уже даже подготовил документы, только… не говорите пока Рихарду. - Я буду молчать, - развел руками лейтенант, - вообще, вы правы, я понимаю вас, семья это очень важно. - Штокингер, почему вы нам ничего не сказали? – спросил доктор. - Чтобы Рихард не узнал раньше времени, вы же видите, он стал таким нервным… - Он всегда таким был, - не согласился Хелл. – А вот ты стал нервным. Я давно подозревал, что ты что-то скрываешь. Но чтоб такое предательство… - он принялся меланхолично жевать половинку булочки, извлеченную из ящика стола. - Я… простите меня… - побледнел Штоки, - просто я.. совсем не знал, как рассказать… - Расслабься, - оторвался от еды Петер, - я пошутил. Ты правильно делаешь, иначе останешься старым нервным холостяком с нашей службой. И в старости, если ты, конечно, доживешь до неё в нашей криминальной столице, будешь сидеть здесь, разбирая со скуки архивные дела, и дымить трубкой, а по выходным играть в бильярд в баре. Ну, и слушать новости тех, кто заменит нас на посту. Эрнест облегченно выдохнул. - Хеллерер, полагаю, ваш коллега Кох обиделся бы на ваши слова, - улыбнулся доктор. - Лейтенант, наверно самое время показать вам город? - Я думал, этим займется ваш начальник, то есть Мозер, сэр. Точнее, я мог бы поехать и с вами, но у него мой багаж, и я не хотел бы заставлять его долго его хранить. - А что, кто-то из вас даже будет проводить экскурсии нашему коллеге? – уточнил доктор у Эрнеста. - Во всяком случае, это буду не я, - отметил Хелл.

***

- Мы поедем сначала в гостиницу? Я согласен с вами, сэр, что лучше будет оставить там мой чемодан, чтобы он не занимал больше вашу машину, а дальше вы сможете не беспокоиться о моих делах… - Коломбо старался угнаться за спешившим к машине Мозером. - Коломбо, как вы представляете себе не беспокоиться о человеке, который не знает немецкого языка, выглядит, как бродяга, да еще и является служебным заданием нашего отдела? - Простите, сэр, я не знал, что я ваше служебное задание. Надеюсь, это не слишком тяготит вас, но, уверяю, я мог бы посмотреть какие-то достопримечательности и сам. Уверен, что многие сотрудники, скажем, музеев, неплохо знают английский язык, в крайнем случае, я смогу жестами объяснить им… К тому же, я хотел бы выспаться, поэтому не стану гулять слишком долго. А вы могли бы заняться своими делами, что скажете, сэр? - Коломбо, пожалуйста, не называйте меня «сэр». У нас так не говорят, вы не в Америке, и даже не в Скотланд-ярде. - Простите, сэр. То есть, господин инспектор. Если вам будет угодно, я могу называть вас так. Или «офицер». Да, у нас чаще используется слово офицер. Вы ведь не являетесь… сержантом? - Не являюсь. У нас нет такой должности в полиции. Я – инспектор группы. Но я знаю, почему вы спросили, и да, вы старше по званию, - Рихард уже сел за руль и заводил машину, пока лейтенант всё еще стоял у открытой двери с другой стороны. – Вы чего-то ждете, лейтенант? - Нет, я просто вспомнил одну интересную вещь. В аэропорту мне дали газету… Одна женщина, я случайно уронил её чемодан и помог ей собирать вещи, она поставила его на ленту прилетевших, хотя сама наоборот улетала. Она отдала мне свою газету, кажется, она так и называлась, «Венская». Потом я убрал её в свой чемодан, там сзади такой плоский кармашек… Рихард рассеянно кивнул. - …мы сможем ещё раз приехать на площадь, я хотел бы купить сувенир? - Что? - Сувенир… Просто маленькая памятная вещица… - Я знаю, что это такое, Коломбо. Садитесь. Вы не захотели пообедать? - Вы снова предложите мне булочку с колбасой? - Вы, наверно, предпочитаете сандвичи? - Скорее, хот-доги. С горчицей. И чили. - В смысле, острый соус? - Нет же, чили. Это такое блюдо. Можно с фасолью, можно без. Оно из мяса. Не знаю, как объяснить вам точнее, хотя я даже умею его готовить, моя жена даже говорит, что вполне неплохо. А еще я умею готовить омлет, и всё. - Хорошо, я понял вас, - Рихард почти незаметно достал из бардачка таблетку и проглотил. Голова не перестала болеть, хотя он и уговорил детектива не курить при собаке, чтобы не отбивать чутье, а Рекс находился с ними всё время. Машина плавно ехала по сквозным улочкам в готических дворах, ныряя в арки или скрипя шинами по старинной брусчатке, и вскоре привезла их в полицейскую гостиницу. Заселение не заняло много времени, номер был уже подготовлен, и Рихарду не пришлось ждать лейтенанта, но вышел Коломбо с газетой в руках. - Надо было сразу оставить её вам, инспектор, вы бы уже прочли её, пока меня не было… Вы не могли бы перевести мне, что тут написано? Дело в том, что я видел этого человека утром на площади, - лейтенант развернул фотографию. - Вот этот скрипач. И ещё у него были особенные сувениры. - Коломбо, он уличный музыкант. Возможно, сувениры у него тоже есть, я не знаю, - Мозер старался побыстрее пробежать взглядом статью. – Здесь не сказано ничего особенного, скорее просто информация для туристов и гостей города. - Об уличном музыканте? - А что вас смущает? У нас их довольно много, некоторые вообще только этим зарабатывают на жизнь… - Вот как. Интересно. Просто у нас в газетах часто пишут или о каких-то действительно известных людях, или о происшествиях. Иногда первую информацию по делу я узнаю именно из утренней газеты и выезжаю на место... - У нас такого не бывает, - пожал плечами Ричи. - Там точно не сказано, что с ним что-то случилось на днях, или с его близкими? - Коломбо, я понимаю, что с нашей профессией подозрительность - это диагноз. Но лучше расслабьтесь, вы же сюда приехали почти как турист. - А ведь эта фотография сделана не на площади? Видите здание за ним, тут еще такой простор, дорожки... - Это Шёнбруннский дворец, по выходным многие уличные музыканты играют там. - Здесь нет ничего серьезного? Может, вы переведете мне статью полностью? - Коломбо, поверьте мне, там нечего читать, - отмахнулся Мозер. Он ударил по тормозам, когда понял, что они проезжают те же здания, что видели утром. - Вы хотели вернуться на Штефанплац лейтенант? - Да, спасибо, инспектор, - Коломбо уже спешил к музыканту через маленький двор. - Вот видите, - он показал пальцем на мужчину, ничуть не смущаясь, - вот о нём написано в той газете. Рихард шел следом широким шагом и пытался сделать вид, что не знаком с этим бомжеватым американцем. - Ну и что? - инспектор закатил глаза, когда понял, что если не ответит, собеседник всё равно не отвяжется. - Вы слышите, что он играет? Это же Моцарт, верно? Мозер прислушался. - Да, но разве вы не слышите, как он фальшивит? - У вас отличный слух, офицер. Я очень люблю классическую музыку, обычно я слушаю её в записи или по радио в своей машине, возможно, он и фальшивит, но я обратил внимание не на это... - Кстати, я нашел вашу пропажу, - Рихард указал на брусчатку. Между обточенных стоптанных булыжников лежала и продолжала дымить лейтенантская сигара. - О, спасибо, - просиял Коломбо, - но, боюсь, я уже не смогу ей воспользоваться, - он растоптал окурок привычным движением ноги. - Смотрите, инспектор, что я хотел вам показать. Детектив присел на корточки рядом с музыкантом, не обращая на него никакого внимания, но здесь стоял скрипичный футляр с монетами, и мужчина заметно напрягся. Рихард наклонился следом. На открытой крышке чехла лежали сувенирные медальоны, один из них и взял лейтенант. Помахав кулоном перед лицом скрипача он по-английски спросил того, что это за вещь, но музыкант не ответил, пока не доиграл. - Что он говорит, инспектор? - обратился Коломбо к Мозеру. - Лейтенант, он ответил вам по-английски. - Да? Простите, я совсем не расслышал, что он сказал, - Коломбо задумчиво почесал затылок. - Вы не могли бы повторить, сэр? - Продаются только те медальоны, - показал на крышку футляра скрипач, - тот, что вы взяли, не продается. - Но они почти одинаковые? На них изображена одна и та же женщина? Просто я хотел бы взять вот этот медальон, в форме скрипки, а не те круглые, мне кажется, что он больше подходит под изображение... Она довольно красива. Эта женщина. Вы знали её? Музыкант переглянулся с Мозером, и Коломбо продолжил. - Если хотите, вы можете ответить по-немецки, мой коллега, - он подтянул Мозера за рукав поближе к ним, - сможет мне всё перевести. - Инспектор, что он говорит? - Коломбо, послушайте, он стоит здесь практически каждый день! Только по выходным он играет в Шёнбрунне, неужели он может сказать вам что-то интересное? - Рихард с кислым лицом выслушал скрипача, пытаясь понять, в чем они не могут сойтись с лейтенантом. - Шёнбрунн это же то место, куда мы дальше едем? А он уже рассказывал что-то вам? - Не помню, - отмахнулся Рихард. - Тогда, может быть, вы переведете мне? - Он говорит, что играет для своей музы. Что этот медальон ему дорог, как память, хотя это копия, но он не может его продать, потому что всегда выступает с ним. - Постойте, но я же видел эту женщину только что, там, в сувенирной лавке! Она была и в почти таких же медальонах, и на маленьких открытках, и на шкатулках… - Это императрица Сисси, лейтенант! Естественно, что вы видели её! – Мозер нетерпеливо посмотрел на часы и слегка успокоился. – Она у нас весьма популярна. - Сисси? Её в самом деле так звали? - Конечно, нет. Её звали Элизабет. - Вот как. Какое красивое имя. Но если это копия... А могу я всё же купить именно этот медальон? – он уже на пальцах изъяснялся с музыкантом, и невесть как уговорил его продать вещицу за пять долларов. - Смотрите, я обзавелся первым сувениром вашей страны, - лейтенант с почти детской радостью раскачивал цепочку с подвеской. - Думаю, моей жене это понравится. - Лейтенант, вам лучше поменять доллары на шиллинги. И вы могли бы купить эту безделушку втрое дешевле через дорогу. А учитывая, что вы еще и подали ему денег, он мог её просто подарить, - скептически фыркнул Рихард. - Но взгляните, там в лавке совсем другие портреты этой женщины. Там она как будто нарисованная, а здесь это... как фото, понимаете? Мозер присмотрелся. - Ну есть же разные портреты Сиси. Сейчас научились неплохо обрабатывать фотографии, я даже видел некоторые такие. - Но... ещё одна вещь... у этого скрипача остальные портреты были как рисунки, только не той дамы из лавки, а вот этой. Видите это красное платье? Там среди сувениров дама была в голубом. У неё на шее еще были какие-то камни, я хорошо запомнил это, потому что на шкатулке было большое изображение. А здесь в такой необычной оправе и само изображение выглядит как современная фотография. - Без понятия. Возможно фото портрета отретушировали, к тому же оно слишком миниатюрное, и скорее всего, вам просто так кажется. Уверен, что есть портреты Сисси в разных платьях, лейтенант. Но почему вас не устроили остальные? - Инспектор, вы заметили, этот медальон был в газете, в той статье, но на втором развороте, наверное, он там рассказывал о нём? - Возможно, если это его талисман, - Рихард не вчитывался в статью. Не слишком-то это легко за рулем с головной болью и под назойливую речь лейтенанта. За разговорами они прибыли в Шёнбрунн. - Как вы сказали, здесь жила та самая Сисси? - Да, она бывала здесь. Тут музей, и дворцово-парковый комплекс, сюда обязательно привозят туристов, сейчас я вам всё покажу... Рекс выпрыгнул в окно, и Рихард закрыл его. - Инспектор, а мы можем приехать сюда ещё раз или в другой день? - Что случилось, Коломбо? - Кажется, я забыл свой фотоаппарат в гостинице, а если я не сделаю фотографии таких важных достопримечательностей... моя жена... - Убьет вас. Я помню. Ваш фотоаппарат лежит в бардачке, - Рихард понял, что не зря решил приглядывать за рассеянным детективом. - Вы не могли бы оставить плащ в машине? На улице довольно жарко. - Я... инспектор, понимаете... - Понимаете, лейтенант, - перебил Рихард, - вас в нем в музей не пустят! Неужели в Америке полицейским так плохо платят, что для загранкомандировки вы не нашли другой одежды? А эти ужасные дешевые сигары, - Мозер произнес свою грубую тираду без тени раскаяния. День клонился к вечеру, и сдерживаться так долго импульсивный инспектор просто не умел. - Простите, сэр. Я не думал, что здесь так строго относятся к внешнему виду посетителей. В музеях экскурсанты не всегда следят за модой, ведь они приходят, чтобы узнать что-то новое, увидеть,а не показать свою одежду... - Лейтенант, ваш плащ настолько мятый, будто за все годы службы вы его ни разу не снимали. Коломбо помолчал, словно вспоминая что-то. - Пожалуй, вы в чем-то правы, инспектор, - детектив попытался разгладить плащ ладонями, - но ему уже так много лет, он не поддается глажке... - Коломбо тяжело вздохнул. - А почему вы не носите форму? Если у вас так плохо с деньгами, управление в любом случае выдаст вам новую форму. Или новый плащ... - О, у меня есть новый плащ. Даже два. Их купила моя жена, она хотела подарить их мне. Один из них даже точно такой же, как этот. Но я совершенно не могу их носить... Мозер повел бровью. - В смысле? - Мне в них очень плохо думается, инспектор. Я могу расследовать дела только в этом плаще... Считайте, что это тоже мой талисман. - Хорошо, - Мозер почувствовал, что его мозг скоро взорвется. - Но здесь вы не расследуете дело, здесь вы в гостях. Так что рекомендую вам почаще оставлять его не на виду у публики, - он хлопнул дверцей машины и пошел по дорожке к дворцу. Расстроенный лейтенант плелся сзади, пытаясь раскурить сигару. - Инспектор, только ещё одна вещь! - он махнул рукой Рихарду и зашагал быстрее. - Что опять? - не оборачиваясь пробурчал Рихард. Его четвероногий коллега легкой рысью обследовал тропинки далеко впереди, периодически скрываясь за крайними деревьями. - А вы не помните сейчас, как называлась та статья в газете? Я знаю по-немецки лишь пару слов, но теперь я понял что там было что-то про Шёнбрунн. И там была еще одна фотография, как я понял, этого дворца изнутри. Там такой красивый интерьер... - Не помню, - Рихард всё же задумался на мгновенье. - Вы сейчас увидите всё сами. Перед входом инспектор оглядел скептически и костюм лейтенанта, купленный явно лет ....дцать назад, но хотя бы не мятый, и застегнул ворот своей рубашки. Рихард никогда особенно не гнался за модой, но внешность позволяла ему выглядеть импозантно и в не слишком дорогих вещах, а прическа держалась сама собой, даже в погоне по крышам или где-нибудь в катакомбах. Да и за вещами молодой полицейский следил - одежда выглажена, туфли начищены до блеска. Это притом, что он не был фанатом тотального порядка, как тот же Штокингер. Но лейтенант... Мозер ещё не понял, это его уникальная особенность, или все американцы такие, но с местным менталитетом его черты увязывались плохо. - Инспектор, а вы не взяли газету с собой? - догнавший его лейтенант прикидывал, можно ли выбросить сигару в миниатюрную кованую урну, или не стоит. Вдруг это предмет искусства, и находится тут лишь для красоты. - Хотите завернуть сигару в неё? - хмыкнул Мозер, стоявший как раз возле таблички "не курить". - Увы, - вздохнул Коломбо, - кажется, придется её выбросить. А ведь я только что её раскурил... - Полагаю, газета для её хранения всё равно не подошла бы, - продолжил инспектор. Но лейтенант показал ему объявление на стене, возле парадной двери. Текст дублировался по-английски и ещё по-французски, а к тексту прилагалось качественное цветное фото молодой девушки в пышном красном платье с оборками и белыми нижними юбками: на бледной шее виднеется медальон в форме скрипки, на левой руке тонкое обручальное кольцо, волосы собраны в высокую прическу и заколоты множеством шпилек, а лицо с большими и ясными глазами выглядит слегка опечаленным. Точно такое же изображение было в украшении, купленном Коломбо. - Вот, взгляните, сэр. Теперь вы тоже понимаете, что это другая женщина, не Сисси, а в медальон вставлена современная фотография. Можете сравнить и увидите, почему мне нужна была именно эта вещь. В стороне от них за невысокой живой изгородью раздался гулкий призывный лай Рекса.