Теория тайного переезда

— Видимо, быть матерью очень трудно, Бернадетт. Блондинка чуть не выронила любимую кружку Эми из рук, когда услышала изречение своего чудоковатого друга. Берни даже не сразу же поняла, был ли это вопрос или утверждение, потому что Шелдон говорил об этом так спокойно, как будто наблюдал за ее мучениям каждый день. Конечно, она не отрицала возможности того, что Гоуи рассказывал Шелдону о тяготах родительской жизни, но никак не ожидала, что друг затронет эту тему прямо сейчас.  — Трудно было только первое время, — Бернадетт улыбнулась, подавая Шелдону чашку, чтобы он мог поставить ее на верхнюю полку. Затем она потянулась за чайным сервизом, который явно был куплен Эми в период одиночества на тот случай, когда у нее появится много друзей, потому что иначе Берни не могла объяснить его огромные размеры. Он был рассчитан чуть не ли на десять гостей, и блондинка даже с недоверием посмотрела в сторону полок на кухне Шелдона, думая, что они все туда не поместятся.  — Первое время! — выдохнул Шелдон как-то обречено, — Какое неточное понятие! Как понять, когда это время заканчивается? Неужели у тебя нет никакой определенной даты или момента, когда ты поняла, что тебе больше не трудно быть матерью? — Шелдон посмотрел в глаза Бернадетт в надежде, что сейчас она даст ему полный и развернутый ответ на его вопрос. Вместо этого, женщина подняла глаза, задумываясь о словах Шелдона.  — Я полагаю, когда Хелли дала мне поспать первую ночь, то я поняла, что безмерно люблю ее, — Бернадетт усмехнулась, подавая Шелдону блюдца, — Или я поняла, что люблю Говарда, который, наконец, встал со своего места и убаюкал нашего ребенка… — пожала плечами Берни, продолжая обмениваться приборами, — В какой-то момент это происходит само. Ты просто привыкаешь делать определенные вещи: кормить, гулять, менять подгузники… Шелдон презрительно фыркнул:  — Последним точно будет заниматься Эми. Что-то в голове Бернадетт щелкнуло в этот момент. С чего бы Шелдону спрашивать о материнстве просто так? …  — Ах, ты чертов гений! — рассмеялась Бернадетт. Чашки в ее руке недобро закачались и Шелдон поспешил принять их в свои руки скорее, пока миниатюрная подруга не разбила этот нескончаемый чайный сервиз.  — Спасибо, что признаешь мою гениальность, Бернадетт, — достаточно громко произнес Шелдон, расставляя чашки на полке, — Но я не думаю, что она как-то связана с чертом. Я добился своих успехов сам без использования глупейшего обряда по продаже душу дьяволу! — он хотел наставить Бернадетт, и поэтому обратил на нее совершенно серьезное лицо. Однако он встретился с широчайшей улыбкой женщины. Она вела бровями, совсем как Эми, когда пыталась сказать ему что-то неприличное. Почему она так смотрит на меня? Она что…? Она пытается меня соблазнить? О, Боже, я должен это остановить!  — Бернадетт, чтобы ты сейчас не хотела сказать или сделать — не нужно! — выпалил Шелдон. Он сам потянулся за последней чашкой в сервизе. Берни хихикнула, чем вызвала очередной удивленный взгляд на Бернадетт. Она вновь пристально изучала его взглядом. Ох, какой же большой ошибкой было заключать Соглашение с Бернадетт! Только посмотрите, как она на меня смотрит! Как ей не стыдно! Эми — ее подруга, а Говард — очень мной уважаем! У них же есть ребенок!  — И когда вы оба собирались нам рассказать? — очередной вопрос ставит Шелдона в тупик. О, чем, черт возьми, рассказать?! Вы оба?! Эми?! Причем здесь Эми?! … Шелдон не понимает, что происходит. Он вновь оказывается запертым в этом пространстве эмоций, в которых он совершенно не разбирается. Поэтому ему остается только наблюдать за Бернадетт, надеясь, что та поможет ему понять ситуацию. Бернадетт тяжело выдыхает. По лицу Шелдона было понятно, что он ничего не понимает. О, как Эми вообще с ним справляется? Невозможный мужчина!  — Ты спрашиваешь меня о трудностях материнства… — Бернадетт подается вперед ненамного, но Шелдон делает такой же шаг назад на всякий случай, — Спрашиваешь, когда проходит первое время… — еще шаг Бернадетт, еще шаг Шелдона. В его руках последняя чашка, — Ты думаешь, я не понимаю, что тут происходит…? — Бернадетт делает еще шаг, Шелдон вновь пятится назад. На этот раз он достигает разделочного стола. О, Боже, больше некуда бежать! Бернадетт делает последний шаг, оставаясь в непосредственной близости к Шелдону. Она поднимает левую руку и принимается угрожать Шелдону своим маленьком пальчиком. Блондинка ничего не говорит, и это не на шутку пугает Шелдона.  — Что тут происходит?! — выпаливает Шелдон последние слова Бернадетт. Потому что он точно не понимает, что случилось, в какой момент он оказался прижатым к столу с чашкой в руках, а жена Говарда стояла к нему ближе, чем кто-либо, кроме Эми, угрожая ему своим миниатюрным пальчиком. ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ?!  — Когда ты собирался нам сказать, что Эми беременна?! — фактически кричит на него Бернадетт. Шелдон переводит взгляд на открывающуюся входную дверь.  — Эми беременна?! — Пенни откидывает пустую коробку, взятую с работы, чтобы собрать вещи.  — Эми беременна?! — вторит за ней Леонард, выглядывая из-за дверного проема.  — ЭМИ БЕРЕМЕННА?! — выкрикнул Шелдон от переизбытка непонимания, что сейчас царил в его мозгу. Бернадетт недоверчиво смотрит на друга. Он в таком шоке, что даже признать этого не может?! Такое бывает?! Отрицание? Сейчас? Когда все друзья застали его врасплох?!  — Почему Эми мне не сказала… — конючит Пенни, садясь на диван, — И как давно, Шелдон?  — Что? Что? ЧТО?! — вновь кричит Шелдон, смотря в испуге на друзей. Он сжимает крепче чашку в руках, понимая, что это самое устойчивое, что было сейчас в этой квартире. И пока все ждали от Шелдон, что он придет в себя, и ответит на вопрос, который сейчас волнует всех в комнате.  — Так она беременна или нет? — требует Бернадетт, строго смотря на Шелдона.  — Я не знаю! — выпалил Шелдон, смотря на нее, — Последний раз, когда я видел Эми, ничто внешне не выдавало никаких признаков беременности, и она не уведомила меня об этом! Так что полагаю, что она не беременна! — продолжал выпаливать Шелдон. Пенни выдохнула, Леонард протер лоб, Бернадетт закатила глаза, — Однако я не видел свою невесту уже несколько дней, а видео-чат не позволяет мне с точностью ответить на ваш вопрос! — Шелдон, наконец, отворачивается и ставит чашку на ее место.  — Окей… — Пенни перевела вопросительный взгляд на Бернадетт, требуя от нее объяснений.  — Что? — Бернадетт открыла коробку с провиантом, — Он спрашивал меня о моем материнстве!  — Для поддержания разговора! — послышалось от Шелдона. Пенни протерла пальцами лоб.  — О том, как понять, что ты влюбился в своего ребенка!  — Потому что это важно для тебя, Бернадетт! Бернадетт выдохнула, доставая из коробки клубничный «Несквик». О, Эми говорила, что это срабатывает в тех ситуациях, когда Шелдон совершенно не может держать себя в руках! Совсем как сейчас. И когда он оборачивается, чтобы взять что-то из нее рук, Бернадетт открывает коробку и протягивает ее Шелдону:  — «Несквик» и помиримся? — блондинка тепло улыбаемся.  — «Несквик» и помиримся?! Вы только посмотрите на эту леди! «Несквик» и помиримся! Я не Говард! — Шелдон выхватывает коробку из рук Бернадетт, и ставит ее на следующую полку.  — А Говарду не «Несквик» нужен…  — И все же, Шелдон… — произносит Бернадетт, прежде чем выйти из квартиры, когда работа была окончена, — Те слова, что я сказала о своем материнстве. Есть ли возможность, что они станут полезными для вас с Эми в будущем? — блондинка внимательно посмотрела на Шелдона.  — Ну. Как ты успела заметить несколько лет назад при выборе подарка для Эми на Рождество, я очень сильно люблю ее. Мы уже больше года живем вместе, уже помолвлены, наш следующий шаг — замужество. Я полагаю, что было бы логично и правильно, если бы по истечению всего этого мы бы стали родителями. — спокойно произносит Шелдон. Он также спокоен, как и когда отвечал на вопрос Пенни о том «Возможно ли между ними однажды соитие?» несколько лет назад. А это был очень хороший знак. Знак, что он, действительно, к этому готов.  — Эми так повезло! — довольно улыбнулась Бернадетт, выходя из 4А.  — Почему ты так говоришь? Ты ведь уже мать. Это тебе повезло! — попытался опротестовать Шелдон, но Бернадетт не оставила ему шанса, вновь угрожающе поставив свой пальчик на грудь, заставив эйдетическую память Шелдона выдать воспоминания этого дня, что вызвало дрожь по его телу. Бернадетт усмехнулась.  — Расскажу об этом приеме Эми! Доброй ночи, Шелдон! Он стоял еще несколько секунд как вкопанный, после того, как Бернадетт принялась спускаться вниз, после чего оторвался от транса, и как ни в чем не бывало закрыл дверь квартиры за собой. Ох, ну и денек…