Не выдавай меня

      Райли смотрел на меня так, будто увидел впервые. Да, я не пригласила на приём никого из семьи, но это было оправдано, они бы совершенно точно всё испортили. Мне даже не пришло в голову, что кто-то из них может обидеться. Честно, готовясь к приёму, я не думала о них вообще.       — Не хочешь объясниться?       — Слушай, ты так невовремя!  — взяв брата под локоть, я попыталсь оттащить его подальше от гостей, — Поговорим после?       На нас уже начинали оборачиваться. Я так и знала, так и знала, что что-то пойдёт не так!       — Никаких «после» не будет! — отрезал Райли, однако всё же смилостивился и позволил увести себя в холл. — Никаких «после», Лес! Я не уйду отсюда, пока не получу хоть какие-то разумные объяснения этой дикости! Что здесь происходит? Я тебя не узнаю!       — Да, но… — я беспокойно посмотрела брату за плечо, в гостиную, где Малфой уже ворковал с кем-то из приглашённой публики. Я ужасно переживала, что оставила о себе неправильное впечатление — не такое, как планировала. Что он исчезнет раньше времени, и мы больше не сможем переговорить. А ведь всё шло так удачно!       Пребывая в своих мыслях, я совсем не слушала, что пытался мне втолковать братец. Его фразы доходили до меня обрывками. Мне было так не до него. А он словно сидел со мной в лодке и орал во всё горло, рискуя спугнуть весь мой улов.       — Допустим, я не буду делать выводы по статьям в «Пророке», допустим, я пропущу мимо ушей сплетни соседей и постараюсь спокойно выслушать и понять твои наверняка оправданные поступки… Лесли, да посмотри же на меня!       — Что?! — взорвалась я, — Что ты от меня хочешь? Какие объяснения мне тебе дать? Сейчас мне не до объяснений! Ты понимаешь?!       Райли даже отступил на шаг, оглядев, с какой яростью я сжимала кулаки и щурила глаза. Однако на его лице отразилось непонимание, он будто не желал понять меня!       — Я занята! Ты тоже их видишь? — кивнула я на гостей. — А, может, ты ослеп?       Мы стояли с минуту друг против друга: я — раздувая ноздри и сжав до боли челюсти, а Райли — с растерянным видом, который постепенно становился печальным и потухшим.       — Ослеп, — наконец повторил он за мой и кивнул — то ли мне в знак прощания, то ли соглашаясь со своими же словами.       Что-то кольнуло в районе сердца. Райли поджал губы и молча направился к двери, а я на автомате поплелась за ним, растерянная и сбитая с толку. Он не обернулся на прощанье и больше ничего не сказал, я и сама понимала что хватила лишнего. Вернуться к гостям было необходимо, но мне этого совершенно не хотелось. Ужасно разболелась голова.       — Мисс Марлоу, — выглянула ко мне обеспокоенная Дре, — вас все заждались.       Я молча потерла лоб, прогоняя нахлынувшее беспокойство, и, наскоро соорудив на лице дружелюбное выражение, двинулась в гостиную.       — Мисс Марлоу, какой чудесный вечер! Вы — замечательная хозяйка, — защебетала какая-то незнакомая тучная дама, обтянутая в блестящий наряд «от Малкин», как индейка в фольгу. — Как всё здорово придумано! Благотворительность! Я сама души не чаю в этих прекрасных созданиях!       — Да-да, спасибо! — любезно отсалютовала я, хотя, погружённая в свои мысли, не сразу смекнула, о ком речь — о запечённых индейках или о единорогах.       Я всё старалась протиснуться поближе к Малфою, но вновь и вновь затягивалась в какие-то глупые расшаркивания с впечатлёнными толстосумами.       «Ты, что, ослеп? Ослеп?» — не стихала в голове ссора с братом. Зачем?! Зачем мне всё это нужно? Зачем я ввязалась во всё это? Это не для меня!       — О нет, Мерло было прекрасно, но в моём погребе, можно найти и кое-что более изысканное! Мисс Марлоу, если вы пожалуете к нам на празднование крестин моей племянницы, я обязательно… Мисс Марлоу?       Я рассеяно улыбалась и кивала, кивала и улыбалась. Нет, я больше так не могла. Голова стала тяжёлая, будто гиря, и я буквально валилась с ног. Воркование гостей, музыка, звон бокалов превратились в один сплошной неразличимый гул, сводящий с ума. Напряжение росло, а я по привычке искала взглядом Малфоя. Он всё ещё был где-то рядом, когда меня всю словно охватила дикая судорога. Мои глаза закатились, челюсти сжались как у смертника, приговорённого к электрическому стулу. Пальцы на руках и ногах скрутило, а сердце будто замерло на несовместимую с жизнью вечность. Внутри все горело огнём, мне стало так больно, что я закричала изо всех сил, лишь бы хоть немного ослабить эту невыносимую пытку. А после настало освобождение — такое желанное, что, когда в легких закончился воздух, я обессиленно рухнула на колени и уронила на них голову.       Что я наделала, я поняла только через несколько минут, немного придя в себя. В голове ещё звенело, и этот звон казался невыносимо громким в наступившей тишине. Я неуверенно подняла голову. Большинство гостей, очевидно испугавшись, аппарировало, а горстка оставшихся испуганно жались друг к другу возле камина. Звон бокалов сменился противным скрежетом раздавленных туфлями стёкол. Стёкла были повсюду: на полу, на уродливо испачканных скатертях, они поблёскивали в причёсках суетящихся дам, и только в рамах окон и зеркал их не хватало.       «Мерлин, что же это? Взрыв? Нападение? Неужели, на нас напали? Пожиратели! Но где же они тогда?» — торопливо пыталась сообразить я, пока до меня, наконец, не дошёл смысл произошедшего. Это сделала я! Это я всё разнесла! Это было похоже на неконтролируемый выброс магии. Должно быть, я всех перепугала до чертиков!       Я закрыла лицо руками и отрешённость снова сменилась беспокойством, перерастающим в панику. За мгновение до этого я заметила, как взглянул на меня Люциус Малфой, исчезая за парадной дверью вслед за супругой. Кажется, у него было порезано лицо. Топот ног возвестил о том, что остальные гости также молча покинули особняк.       Чёрт возьми! Я поднялась и бесцельно прошлась по опустевшей гостиной, хрустя стеклом. Выпила пунша, вытащив осколки прямо из серебряного графина, потом ещё и ещё. Мне было обидно от сорванных планов, от того, что всё пошло не так. Я винила Райли за то, что он завёл меня, винила гостей, проклятого Малфоя. Но потом мне стало тошно от себя самой.       Этот дом? Разве это то, чего я хотела? Эти люди, зачем я позвала их? Зачем строила из себя того, кем никогда не являлась? Кем я, вообще, являюсь? Волшебницей? С краденной магией. С титулом, который без этой самой магии мне бы никогда не светил. Любящей дочерью, сестрой? Мерлин, я чувствовала, что гнию изнутри, и понятия не имела, что с этим теперь делать.       На кухне нашлась бутылка огневиски. Наверное, я была похожа на алкоголичку в этом истрёпанном и изрезанном снизу платье, размазанном макияже и с бутылкой в руке. Чудом ко мне никто не прицепился, когда я вышла на улицу — в доме я больше находиться не могла. Может быть, было уже слишком темно, чтобы рассмотреть мой странный наряд, а может, по моему лицу было понятно, что я готова растерзать любого, кто попробует встать у меня на пути.       Не помня себя, я бродила по Грин-парку, и ноги сами привели меня домой. Не на Кинг Роуд — домой. Скинув туфли, я забралась по потрескавшейся облицовке, балансируя на краю забора носками, подтянулась за раму, перевесилась и вползла в окно.       Огневиски сработало подобно зелью сна без сновидений, во всяком случае ночь и утро до полудня пронеслись для меня как несколько минут. Где-то на задворках моего сонного сознания я почувствовала манящий аромат скворчащей яичницы и кофе.

***

      — Опять подгорела? — хмыкнула я, спускаясь по лестнице.       Говорить было нестерпимо больно — каждое слово отдавалось в голове звоном литавр, но нужно было как-то наладить мосты.       — Никогда не выходит. Тьфу, книзл его знает, как люди её готовят! — братец мельком глянул на меня и расхохотался.       Он явно собирался в целях воспитания немного пообижаться, но увидев меня в пушистом халате школьных времен, просто не выдержал. Я же, расправив ворот, как кобра перед прыжком, и с самым важным видом, который стоил мне невероятного самообладания, продефелировала мимо и приземлилась за стол. Халат на мне и правда смотрелся комично — былые длинные рукава теперь доходили до локтей, а полы едва прикрывали попу в ультра-мини.       — Кофе, наверное, уже остыл, — отсмеявшись, заключил братец и достал уже было палочку, чтобы помочь мне, но, обернувшись, обнаружил, что из моей кружки идет пар, а на столе лежит моя собственная чёрная помощница.       Улыбка померкла на лице Райли и он, вернувшись к злополучной сковородке, продолжил орудовать лопаткой.       — Как твой приём?       Я, не в силах терпеть боль, глотнула кофе и схватилась за голову:       — У тебя зелья не найдётся? Обещаю удовлетворить твой интерес, как только буду исцелена!       Он обернулся снова и, смекнув, какое зелье имеется в виду, принялся рыться на полках. Позавтракав и поправив моё здоровье, мы вернулись к назревавшему разговору.       — А где Элфи? Он, что, дома не ночевал? — намекнула я на похождения младшего на любовном фронте.       — Он теперь у нас редкий гость. А где он ночует, ты лучше мне скажи! — без прилюдий обрушил на меня своё раздражение Райли.       — Ты свихнулся? Мне откуда знать?       — Ну, это же ты у нас знаток тёмных искусств! Книжку свою ты забрать хотела, так лучше забери, иначе я её спалю на заднем дворе! Спалю, не сомневайся!       — Да что на тебя нашло? Объясни по-человечески!       — А то, что я не знаю, где Элфи пропадает, я не понимаю, что происходит! Он всегда мне доверял, а теперь приходит и запирается у себя. Я видел, как он колдует — это тёмные обряды! У него теперь другие «братья»!       Не хотелось верить в эти подозрения, а может, я просто боялась. Но Элфи был не из тех, кто мог таким заняться. Он всегда был светлым и правильным. Это наверняка какое-то увлечение, мимолетный интерес, девушка, что-то ещё. Райли как всегда сгущает краски!       — Так значит, ты не в курсе, мисс Марлоу? — едко добавил он.       — Так значит я не в курсе, — скривив физиономию, передразнила я в ответ. — Ты стал параноиком! Я уверена, ничего серьёзного не случится.       — Как не случилось с тобой?       — Со мной всё прекрасно!       — Да, я вижу, как ты вчера отлично отпраздновала! Только зачем ты пришла? У тебя теперь отличный дом и новая прекрасная жизнь! Зачем ты сюда вернулась?       — Да, наверное, не стоило!       По древней привычке я взбежала по лестнице и хлопнула дверью своей комнаты. Здесь были все мои вещи: пустая бутылка из-под огневиски и драное платье, туфли так и остались внизу в траве. Я улеглась на свою детскую кроватку — единственное место, где я нашла покой, странствуя прошлой ночью, и обняла подушку. Кроватка была мне мала — влезала я только сгорбившись и согнув ноги в коленях, но в то же время это была самая удобная поза на свете и самое желанное место на земле! Здесь было спокойно и безопасно. И совсем не хотелось уходить. Однако у меня не было выбора. Через силу я поднялась и, очистив платье, преобразовала его в нечто подобающее.       Когда я уходила, в доме было совсем тихо. Райли был у себя, а может, пошёл прогуляться. Так я и ушла — чужой, не попрощавшись.