Превосходство

В камере Сэксту держат на цепи. Ачио кажется это каким-то анахронизмом, как и все методы Исио Сиро, да и сам Исио Сиро. Что бы там Исио не рассказывал про запечатывание и отведенный лимит силы, превысить который невозможно, руки и ноги арранкара, каждый раз по возвращению в изолятор, заключают в прочные цепи из титанового сплава. Видимо, должны удержать, когда он пожелает разорвать очередную глотку. Человеческая цепь в человеческом изоляторе позволяет пустому дойти до умывальника, до унитаза и до скамьи. Арранкар сидит на скамье спиной ко входу в камеру, на вторжение Ачио он не реагирует видимым образом. Синие волосы в крайне тусклом освещении изолятора кажутся стальными. Он по-прежнему одет в форму Эспады, которая оставляет открытой нижнюю часть торса. Теперь Ачио собственными глазами видит то, о чем говорят последнюю неделю в лаборатории — дыра пустого затягивается: уменьшилась в диаметре, края связывают волокна, похожие на кожу. Рядом со скамьей стоит поднос с остатками еды. Он всегда ел? Или потребность в пище и воде возникла в результате регрессии? Использование куба приводит к очеловечиванию пустого? — Привет, арранкар. Я — человек, но служу одной из фракций Уэко Мундо. Через меня тебе передают предложение: мы дадим тебе Каха Негасьон, взамен ты начнешь служить лидеру фракции. Если ты согласен, завтра я принесу тебе куб и сопровожу в Уэко Мундо. Если нет, все останется так, как есть. Что ты скажешь? Говорить, глядя в спину арранкара, несоизмеримо легче, чем могло бы быть под его холодным, пристальным взглядом. Ачио много раз представляла, каково это – когда он смотрит на тебя... Вариантов множество: от оторопеть до пасть на колени при высвобождении его духовной энергии. Но она не ощущает от него духовного давления, абсолютно. А ведь его уровень просто огромен. Даже так, инстинкты Ачио четко распознают в нем хищника, непредсказуемого и опасного, поэтому она не проходит в камеру и не дышит в ожидании ответа. — Пошла вон, — голос низкий, с хрипотцой. — Позволь, я объясню, арранкар. — Ачио очень старается, чтобы ее голос не дрожал, а звучал уверенно, в идеале убедительно. Сэкста презирает слабость, вряд ли он будет иметь дело с тем, чей голос звучит жалко. — Ты знаешь, что тебя хотят использовать в качестве оружия определенной земной страны. Твоя сила поддается контролю, твой разум - нет. В оружии, которое стреляет мимо цели, нет никакой необходимости, каким бы мощным оно не было. И это проблема, которую скоро решат. Сегодня, после того, как ты прикончил их специалиста вместо расходника, они обсуждали, какие участки твоего мозга следует повредить, чтобы суметь управлять тобой. Они рассматривают методы инфицирования - это, кстати, фишка Исио, и психотропные вещества, которыми тебя можно напичкать. Думаешь, тебе все нипочем? Ты слаб, арранкар. У тебя маска крошится, и реацу твоя отсутствует. Поэтому что бы они не выбрали, оно подействует. — Проваливай, — рычит, спина напрягается. — Куб не просто ограничивает твою силу, он тебя разрушает. А когда к этому добавятся безумные способы здешних людей, регрессия гарантирована. Ты можешь потерять личность и разум, ты понимаешь это? Вариант, который тебе предлагают, не так плох. Да, ты будешь служить, да, опять не себе, но ты сохранишь свою индивидуальность, может, у тебя даже будет возможность эволюционировать. Сэкста медленно поворачивает голову, он не смотрит на нее, но демонстрирует, что признает ее присутствие. Ачио разглядывает его профиль, левую сторону лица, на которой отсутствует костная маска. Четкие, резкие черты лица, прямой нос, выразительная линия рта, левый угол рта приподнимает неприятная усмешка, зловеще искажая облик. — Мне пора, — выдыхает Ачио. — Мое время здесь ограничено. Она спешно выходит из камеры в длинный коридор, заканчивающийся лифтом. Ачио боится, что задержалась в изоляторе дольше, чем планировалось, в торопях кодирует дверь, а потом бежит к лифту. Захватывает дух, и голова идет кругом. Поднимаясь наверх, она возвращает себя в состояние нарочитой внешней безразличности.