Proof / Доказательство

      Кларк боялась открыть глаза, боялась, что прошлая ночь ей просто приснилась. И на самом деле она не призналась в своей любви к нему, а он не сказал ей, что любит ее. Что он не свел её с ума своим вниманием. Что они не поцеловались и не ласкали друг друга, пока не заснули крепко обнявшись.       Она попыталась успокоить нервы и открыла глаза.       Вот он. Нежный и красивый, стальной обычно, но расслабленный во сне, в её объятиях, в ее постели, в их любви. Она не удержалась. На этот раз она даже не пыталась. Одним тонким пальцем Кларк провела дугу по лицу, от брови до скулы, нежно касаясь кожи с узором шрамов, и покрытую веснушками. Она провела дальше по переносице, затем очертила контур верхней губы.       Его рот сложился в улыбку, он поцеловал ее палец и выпустил немного воздуха.       Кларк провела рукой по скульптурной челюсти и шее, спустила руку на его обнаженную грудь, лаская твердые мускулы. Он был таким прекрасным, таким красивым, таким дорогим, и он был здесь с ней. Его глаза все еще были закрыты. — Доброе утро, — сказала она, с небольшой дрожью в голосе. Она услышала смешок и заметила как поднялась его грудь, и затем он открыл глаза, улыбаясь ей: — Доброе утро, Кларк.       Она не могла дышать.       Беллами облизнул губы, и мир замер, до тех пор пока он не поцеловал ее. И тогда мир завертелся, когда она растворилась в нем, его тепле, силе и вкусе. В звуках урчания, когда он поцеловал ее. В запахе мускуса, пряности и кожи.       Он откинулся назад, и у нее закружилась голова, и все, что она могла сделать, это опереться на него, слабо схватившись за плечи. — Это на самом деле, — сказал он, не сомневаясь. Его голос был едва громче шепота, мягкий и изумленный.       Она сглотнула и кивнула: — Да, — произнесла она, всего лишь выдыхая. — Хорошо, — сказал он, а затем начал ласкать ее так же, как и она ранее. Начиная с лица, губ, вниз по ее ключице. — Могу я снова сказать это? — прошептал он сонно. Кларк молча кивнула. — Я люблю тебя.       Неважно, сколько раз он говорил это прошлой ночью, все равно ее сердце готово было выпрыгнуть из груди: — Женись на мне, — сказала она, эти слова просто выскочили.       Он рассмеялся и притянул ее к себе, прижавшись к щеке: — Да, — ответил он. — Скорее, — сказала она, потянувшись к затылку, прокручивая его шелковистые завитки вокруг своих пальцев. — Женись на мне как можно скорее. Я так хочу, Беллами…       Его смех застрял у него в горле, и он поглотил ее губы своими, схватившись за ее задницу и прижав к себе. Она позволила ногтям поцарапать его спину. Затем он отстранился от нее и ударил кулаком по кровати: — Проклятье. Я должен быть у западных ворот для урока охоты с землянами, — он провел рукой по лицу, как будто он пытался очистить мысли. — Я не хотел останавливаться. — На самом деле? — недоверчиво спросила Кларк. — Но долг зовет, — ухмыльнулся он и поцеловал её в кончик носа, прежде чем выскочить из-под нее и выскользнуть из постели. — Ты позавтракаешь со мной, прежде чем я отправлюсь дежурить? — он потянулся, предоставляя ей свой наполовину обнаженный вид. — Я думаю, ты дразнишься, Беллами Блейк, — сказала она.       Он ухмыльнулся ей: — Мне кажется, тебе это нравится, Кларк Гриффин, — начал он, но остановился, на его лице появился вопросительный взгляд. — Мы оставим наши собственные имена? Или я должен звать тебя Кларк Блейк?       Кларк села на край кровати: — Кларк Блейк звучит ужасно. Кларк Блейк, Кларк Блейк, Кларк Блейк, — она скривила лицо и вздрогнула. — Что ты думаешь о Беллами Гриффин?       Он пожал плечами: — Это определенно звучит лучше, чем Кларк Блейк, точно. Как ты относишься к Гриффин-Блейк? — Кларк Гриффин-Блейк? — она представила это. Бабочки затрепетали в животе. — Беллами Гриффин-Блейк, — добавил он. Бабочки в животе взлетели, заполнили ее, и она бросилась ему на шею, решительно кивнула, покрывая поцелуями все лицо, шею и грудь. Беллами Гриффин-Блейк. Он был её.       Брюнет рассмеялся и закружил ее: — Мы можем объявить новую фамилию на нашей свадьбе. — На нашей настоящей свадьбе, — исправила она.       Он снова поцеловал ее, поставил на ноги и шлепнул её по заднице. Она взвизгнула. — Кто ты такой? Беллами? Человек, который ударяет меня по заднице? — Это тот, кто Беллами Гриффин-Блейк, — усмехнулся он.       Она оттолкнула его: — О нет, так не пойдет. Если я не могу заняться с тобой сексом, пока мы не поженимся, то ты не можешь хлопать меня по заднице, пока мы не закрепим отношения официально.       Его бровь удивленно искривилась: — Ты уверена в этом? — спросил он, глядя на нее.       Она ахнула: — Прекрати! Ты пытаешься привести меня в состояние постоянного желания тебя?       Он схватил ее за талию и притянул к груди. Она все еще чувствовала его твердость своим животом. — Может быть. — Ну, можешь не стараться. Я уже очень долго в состоянии постоянной похоти.       Дразнящий взгляд на его лице исчез:  — В самом деле?       Она рассмеялась: — Да. Так много что мешало, — сказала она, положив ладонь на грудь, очерчивая круги большим пальцем. — Ты был… так важен. Слишком важен для меня. Беллами, я так долго тебя любила. — Я хотел… — начал он. Она подняла голову, когда он замолчал. На лице его мелькали эмоции, тень грусти. — Сколько времени мы потратили впустую, Кларк?       Она не хотела, чтобы он грустил, поэтому она протянула руки и схватила его задницу. — Много. Ты хочешь покончить с этим и трахнуть меня, прежде чем отправишься на охоту?       Он рассмеялся и сглотнул, обняв ее за плечи: — Сначала свадьба.       Она вздохнула и отошла от него: — Ладно, — затем она потянулась за спину и расстегнула бюстгальтер, позволив ему соскользнуть с плеч.       Он отворачивался от нее, уставившись в пустой угол их комнаты: — Кларк, что ты делаешь? — Я собираюсь купаться, — затем она спустила свои трусики. — Хочешь присоединиться? — Кларк… — Ты можешь повернуться, Беллами. Ты уже видел меня голой. — Это было нереально. — Ты такая упрямая задница, — вздохнула она. Затем подошла к нему и поцеловала между лопатками. — Это реально, ты знаешь. Все это. То, как я к тебе отношусь. Я так долго хотела этого, Беллами.       Он кивнул и вздохнул: — Я тоже, но этого не случилось бы, если бы посол не заставил нас. — Если бы ты поцеловал меня, это случилось бы. Почему ты не поцеловал меня? — Война, горцы, земляне, потери, АЛЛИ, опять войны. Всегда было что-то. — Всегда было что-то, — согласилась она. — Всегда войны и смерть, и они приходят снова. Но мы с тобой всегда справлялись, — он молчал. Она прижала ухо к его спине и прислушалась к дыханию, медленному и равномерному. Возможно, ему нужно было еще время. Кларк провела рукой по его спине. — Подожди, пока я выйду из душа, хорошо? Я хочу пойти с тобой на завтрак, но ты меня завёл, так что мне нужно теперь позаботиться о себе.       Он издал приглушенный стон, но не обернулся. Она схватила полотенце и сбежала в ванную, расстроенная и взволнованная, но также довольная, какой она не была в течение долгого времени.       Завтрак прошел слишком быстро, прежде чем Беллами должен был уйти, но он восполнил его краткость настоящими маленькими поцелуями и настоящим милым шептанием в ухо, и, когда он поцеловал на прощание, не было никакого шока, только ощущение счастья, что она его любила, и он любил ее тоже.       Она почувствовала на себе чей-то взгляд и встретилась с глазами Джаспера, тот одобрительно кивнул, будто говоря: «Это больше похоже на правду». У Кларк не было много времени, чтобы думать о Беллами после завтрака, потому что ей пришлось вмешаться в спор молодых людей и заставить их записаться в их первые межкультурные образовательные группы. Она не раз задавалась вопросом, почему она должна разбираться с этим, но потом увидела Кейна, наблюдающего за ней издалека, и вспомнила, что он тренировал её.       Беллами не вернулся к обеду, и Рейвен опустилась на сиденье рядом с Кларк. — Где твой муженек? — спросила она. — Приходит в себя после проведенной с тобой ночи? — она ухмыльнулась.       Кларк допила свой холодный чай. Вчера была такая хорошая ночь, после того как все ушли. Они нашли умиротворение в объятиях друг друга и спали так крепко, так хорошо. Девушка улыбнулась и покачала головой: — Мы еще этого не сделали, — произнесла она. — Что на этот раз? — Рейвен подняла бровь и наклонилась ближе. — Мы ждем, — ответила Кларк, не встречаяся с ней глазами. Рейес подняла руку и толкнула её в плечо. — Какого черта, Рей! — Почему ты этого не делаешь? — прошипела она, сжимая руку Кларк и проверяя наличие возможных слушателей. — Что? Это неприемлемо, — Она встала и подняла за собой Кларк на ноги. — Я ещё не доела.       Рейвен схватила половину съеденного сандвича Кларк и сунула его ей в руки. Затем огляделась вокруг и поймала взгляд Мерфи: — Позаботься об этом ради меня, — сказала она ему, кивая на лотки, которые нужно было вернуть. Джон лукаво кивнул, как будто он участвовал в плане. Кларк подарила ему грозный взгляд, заставивший парня лишь улыбнуться. Она также взглянула на Рейвен, но та проигнорировала её и потащила к выходу. — Рейвен, я говорила с ним, как ты и сказала. Все в порядке, не волнуйся.       Она остановилась и развернулась:  — Нет. Это не нормально. Мне было достаточно двух из вас, притворяющихся, что вы не влюблены друг в друга. Я не дам вам стать мучениками из-за этого глупого… — она сделала паузу и прищурилась, глядя на Кларк, опуская слово «поддельный». — Брака, — как будто не весь ее разговор был неприемлемым для публики. Кларк схватила её руку и повела механика за угол здания. Рейвен споткнулась и оперлась на ее плечо, чтобы не упасть.  — Чёрт, мне жаль, — сказала Кларк. Иногда она забывала, что ей нужно было больше времени, чтобы сделать движение со своей нанитной скобой. — Тебе должно быть жаль, — прошипела Рейвен, явно игнорируя спотыкание и вместо этого прижала Кларк к стене. — Прекрати это сейчас же. — Это закончилось, Рейес. Нет. Нет, это только началось, — она глубоко вздохнула. — Я люблю его. Он любит меня.       Рейвен отступила назад, чтобы осмотреть её: — Больше не плачешь?       Кларк рассмеялась: — Не из-за сомнений, любит ли он меня или нет. Он любит меня. Мы вместе.       Рейвен подозрительно посмотрела на неё: — Тогда почему вы не занимались сексом? Я знаю, вы хотите.       Кларк вздохнула: — Потому что… — но тут раздался громкий шум у передних ворот. Раздался сигнал тревоги. Кларк и Рейвен поспешили туда. — Похоже, что твой муж вернулся со своей охоты, — сказала Рейес, но у Кларк не было времени, чтобы обрадоваться, что он дома, не с этим звуком сирены. Она обнаружила, что бежит к воротам. — Что это? Почему тревога? — она побежала к Беллами, и он поймал ее, обняв и усмехаясь над ней. — Все в порядке, Кларк, это не чрезвычайная ситуация. — КАКОГО ЧЕРТА ОНА НЕ ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ?! — Октавия спустилась с сигнальной платформы и направилась к Кларк. — Вы поженились без меня! И ЧТО ДАЕТ ВАМ ПРАВО ДУМАТЬ, ЧТО ВСЁ ХОРОШО?! — Я говорил тебе, О, у нас не было выбора. Это был вопрос нашего альянса, — Беллами обнял талию Кларк. — Я бы хотел, чтобы ты была там.       Октавия успокоилась и сузила глаза, смотря на Беллами: — В какую игру ты играешь, брат? — Я бы тоже хотел поговорить об этом союзе.       Впервые Кларк заметила, что в толпе у открытых ворот были не только вернувшиеся с охоты, но и группа путешественников, грязных и явно уставших. — Роан, — удивилась Кларк. — Что ты здесь делаешь? — она схватилась за бицепс Беллами и почувствовала его напряжение. — Я встречался с Луной, чтобы обсудить сотрудничество с ее людьми, когда пришла новость о том, что вы с Беллами заключили брак и присоединились к союзу с новой прибрежной коалицией. Конечно, мы с Луной были обеспокоены, но Октавия потребовала, чтобы мы закончили нашу встречу и сразу отправились в Аркадию. Как король Азгеды, я согласился с этим, чтобы самому узнать, как вы связаны с теми кланами.       Беллами впился в него взглядом: — Вы все знали, что нам нужно быть союзниками с нашими соседями. В этом нет ничего неожиданного.       Роан сузил глаза, глядя на Беллами: — Свадьба была неожиданностью. — Это была ненастоящая свадьба! — закричала Октавия.       Беллами и Кларк застыли. — Если меня там не было, тогда это не считается!       Эбби и Маркус выбрали этот момент, чтобы подойти к воротам, вместе с Рейвен. — Мы бы позвали тебя, Октавия, но у нас не было времени, они немедленно потребовали церемонию, чтобы альянс был заключен, — Эбби пыталась успокоить ее. — Нам просто повезло, что коалиция согласилась с тем, что Беллами и Кларк, — задумчиво сказал Кейн, — уже были обручены, и брака между ними хватило.       Октавия перевела дыхание, а затем обвела взглядом всех четверых. Кларк рассмеялась, надеясь, что она не выглядит такой нервной, какой себя чувствовала: — Они на самом деле думали, что я собираюсь выйти замуж за Роана и заключить союз с Азгедой, — засмеялась она в конце.       Роан посмотрел на нее и на Беллами: — Наконец, мы все освобождены от того, что брачный союз между королем Азгеды и Ванхедой больше не обсуждается, — сказал он низким голосом. Все новые земляне в толпе внимательно наблюдали за ним. — Что ты имеешь в виду под „больше не обсуждается“? — прорычал Беллами.       Роан улыбнулся: — Ваша коалиция была не единственной, кто настаивал на брачном союзе. Я сказал им, что Ванхеда уже связана с Беллами Клир Скай, но они не приняли мое слово, думая, что я пытаюсь избежать брака и ответственности.       Челюсти Беллами сжались: — Да, хорошо, что теперь это не актуально.       Роан снова улыбнулся. Челюсти Беллами снова сжались. Кларк ущипнула его за бок, но вместо того, чтобы вырваться, он просто притянул ее и прищурившись посмотрел на Роана. — Я боюсь, что совет Азгеды не примет свидетелей Трикру в качестве объективных доказательств. Им нужно увидеть это самим, чтобы это закончилось и позволило нам перейти к другим вариантам. — Клянусь богом, вы, земляне, заставляете нас прыгать через обручи! — прорычал расстроенно Блейк. — Беллами, — произнесла Кларк, прижимая руку к его груди. Она так любила трогать его, любила быть способной делать это перед всеми и заставлять его верить, что это реально. Его сердце сильно билось под ее ладонью. — Беллами, им нужны доказательства того, что мы женаты. — Он посмотрел на нее, наконец, разорвав взгляд с Роаном. — Мы проведем еще одну церемонию бракосочетания с Роаном в качестве свидетеля, — она не улыбалась. Это было очень тяжело — не улыбаться при мысли о еще одной церемонии бракосочетания перед всеми: Скайкру, Азгедой и их новыми жителями. — О, не со мной, Ванхеда, я тебе верю. Бард Азгеды. Он был со мной, чтобы стать свидетелем наших соглашений с Флоукру и потребовал пойти со мной сюда, чтобы увидеть, что этот брак не был чем-то вроде обмана. — Хватит, — сказала Эбби, как и послу несколько дней назад. — Кларк и Беллами прошли достаточно убедительные доказательства их связи. Мы ничего не будем делать… — Мама, — прервала её Кларк. — Все нормально. Мы сделаем это снова для Азгеды. Потому что наш брак был предназначен, чтобы не дать нам стать Азгедой. Или любым другим кланом. Мы — люди Небес, и мы хотим быть вашими союзниками, — сказала Кларк, обращаясь к Мико и Миле, а также к барду Роана и Роану и всем остальным. Но принадлежим себе. Мы станем одним народом. — Я не женюсь ради них, Кларк, — возразил Беллами. Кларк повернулась к нему и пронзила его яростным взглядом. — Но я женюсь ради тебя и меня. — Ты женишься ради меня, старший брат, — потребовала Октавия. — И ради нее, — он кивнул головой в сторону Октавии.       Кларк вздохнула с облегчением. — И ради нас, — бросила Рейвен, ухмыляясь обоим. — Вы должны нам свадьбу. — И ради наших людей, — закончил Беллами. — Я больше не хочу это обсуждать или спорить об этом. Меня тошнит от этих переговоров. Я устала от вас двоих и от вашего беспорядка, — Октавия зарычала, как будто она не могла перестать злиться, что они поженились без нее. — Исправьте это. Сейчас. Без отговорок. Я хочу этот брак сегодня вечером.       Беллами прижал Кларк обратно к груди, и она едва могла дышать от счастья, наполняющего ее. Он посмотрел на неё, маленькая улыбка, наконец, искривила уголки его губ: — Что скажешь, Кларк? Выйдешь за меня сегодня вечером?       Кларк рассмеялась: — Да, — ответила она и притянула его для поцелуя, который был явно не политическим.       Когда они оторвались друг от друга, Октавия смотрела на них, ее лицо было озадаченным: — Что здесь происходит?       Рейвен подошла к ней: — Это наконец случилось. Вот что происходит.       Всадники были немедленно отправлены в близлежащие деревни, чтобы пригласить их на празднование. Беллами попытался возразить, что у них нет времени и запасов для крупного празднества, но Октавия толкнула его и потащила в сторону, чтобы подготовить к церемонии. — Если вы спросите меня, — сказал Джаспер, настраивая звуковую систему. — Мы должны делать это в течение недели. Кларк хотела поспорить, что это будет бесполезная трата ресурсов, но Маркус и Эбби выглядели так, как будто они рассматривают подобный вариант. — Они принесли нам мир и союз, — Маркус погладил свою бороду. — И прошел почти год с тех пор, как Ковчег приземлился, — добавила Эбби, слишком довольная собой.       Рейвен дернула Кларк за руку, подталкивая ее в свою комнату, где, как она поклялась, у нее лежала отличная вещь для Кларк. Это было голубое шелковое кимоно, когда-то погребенное на складе, тонкое и вышитое розовыми и белыми цветами, Рейес набросила на нее накидку, подвязав её кружевным шарфом, обтягивающим талию. Мать пришла вскоре и дала Кларк кольцо ее отца для Беллами. — Мне жаль, что все снова повторяется, — сказала Эбби. — Мне жаль, что ты снова должна через это пройти. — Мне не жаль, — ответила Кларк, лучезарно улыбаясь. Они надели венок из крошечных белых цветов поверх ее распущенных волос.       На закате небо окрасилось в цвет персика, Эбби провела Кларк через Аркадию. Костры с ароматными ветвями разносили приятный запах вокруг, на каждом столбе над головой висели цветочные гирлянды, ленты. Кто-то вытащил древнее пианино и играл радостную песню, когда она проходила мимо улыбающихся лиц всех ее друзей, ее людей, деревенских жителей из окрестных земель. Это были ее люди. И она была дома. Она облегченно вздохнула.       Затем она прошла через толпу, и Беллами улыбнулся ей. На этот раз он был одет в мягкие тканые штаны и рубашку, которую она не узнала. Они были бежевого оттенка, почти белыми, на его голове был венок с такими же крошечными белыми цветами, как и у неё. Когда Кларк встала перед Беллами, все остальное исчезло, и она видела только его, его теплые глаза и открытую улыбку. Она не должна была, но она потянулась и слегка коснулась цветочного венка: — Мне это нравится.       Беллами склонил голову: — Ты мне нравишься, — она думала, что он поцелует её и действительно хотела этого, но Маркус начал церемонию, и они должны были отвлечься. Кейн произнес традиционные слова церемонии Аркадии, Кларк даже не слушала. Они повторили клятвы. Но слова не имели значения. Кто их говорил — не имело значения. Она знала, что даже без церемоний они всегда шли к этому. Теперь это было неизбежно. Но все-таки, когда она надела отцовское кольцо на палец Беллами, когда Кейн объявил их партнёрами по жизни, казалось, что это конец всех бед и страданий. ‚Да‘, — сказала она перед своими людьми, и ‚да‘ — это то, что сказала ее душа. Их люди приветствовали их и поздравляли, называя их мистером и миссис Гриффин-Блейк.       Уже стемнело, и Беллами лежал на скамье перед костром рядом с Кларк, которая, положив голову ему на плечо, пальцами расчесывала его волосы. Как паре недели, им были гарантированы подушки и меховые накидки. У них было достаточно вина, чтобы насладиться этим вечером. Вокруг царила идиллия и счастье, их друзья танцевали и смеялись, все лидеры окружили их, со строгими инструкциями; в этот момент всё было идеально. — Есть еще одна деталь, о которой нам нужно поговорить.       Голос принадлежал незнакомцу и сразу же заставил Кларк занервничать. Бард Азгеды стоял рядом с королем Роаном, который тихо разговаривал с Рейвен. Лицо Роана превратилось в жесткую маску. — Нам нужно доказательство, что брак завершен, — продолжил бард, — что связь истинна и не является еще одним заговором против Азгеды.       Кларк почувствовала, как Беллами рядом напрягся. — Это уже выяснила Одун, самая уважаемая старейшина, — заявила Мила. — Уверяю вас, как бард, их связь верна, — добавил Мико, оскорбленный, что человек Азгеды сомневается в их словах. — Абсолютно нет, — Эбби встала, качая головой, и Кейн встал рядом с ней. — Они сделали достаточно.       Однако Кларк и Беллами не протестовали. Кларк села и повернулся к Беллами, его тело стало жестким. Его руки сжались в кулаки. Он смотрел на огонь. — Эй, — тихо сказала она ему. Он не ответил. — Эй. Все нормально. Мы разберемся с этим, хорошо? Мы с тобой. — Никто из вас не может рассматриваться как объективный свидетель. Вы все недолюбливаете великую Азгеду, и вы слишком долго замышляете против нас. — И я? — прервал тишину Роан. -Ты сомневаешься в моем свидетельствовании? — певец Азгеды застыл. — Нет, мой король. Конечно, нет, — бросился оправдываться он. — Но вы были с Флоукру, когда посланники послали сообщили о браке Ванхеды и Клир Скай. Вы не можете быть свидетелем их свадьбы. — Мы все являемся свидетелями их свадьбы, — сказал Роан. — Мы видели это здесь. Ты тоже, своими глазами. — Она должна была принести свою власть Азгеде, моему королю. — Она принесет. Я хочу сделать Ванхеду, Клир Скай и остальных Скайкру нашими союзниками. И знание, и сила, которые у них есть, сделают нас сильнее. И я хочу начать наш союз с доверием, уважением и человеческим достоинством. — Но вы не можете доказать, что они не нарушат союз и не объединятся с нашими врагами. У вас нет доказательств этого.       Роан стоял прямо и смотрел только на Беллами. — У меня есть. Я стал свидетелем того, как далеко Беллами пойдет ради его любви к Кларк. И я стал свидетелем непоколебимой любви, из-за которой Кларк держится Беллами, даже в огромной опасности, даже против всего мира. — Роан повернулся лицом к барду Азгеды и встал между мужчиной и Кларк с Беллами. — Если ты хочешь, чтобы история истинной любви Ванхеды и ее мужа Клира Скай была спета, если ты хочешь, чтобы это было вашим наследием среди всех, кто живет на земле, тогда ты оставишь их в покое, будешь молчать и слушать меня.       Певец уставился на Роана. Рейвен встала рядом с королем, взглянув на него на секунду, прежде чем кивнуть: — Я тоже это видела. Я видела, как они могут снести гору, освободить порабощенных, вместе. — Я тоже, — сказал Мерфи. — И я, — Монти оказался рядом с ними. Один за другим все их люди вставали между ними и певцом. Пока бард не закрыл рта и не сел, согласившись. Толпа собралась, и история началась.        История о них.       Беллами заключил Кларк обратно в объятия, и она почувствовала, как он трясся. Она хотела утешить его, но Джаспер наклонился и зашептал: — Убирайтесь отсюда. Идите домой. Вам не обязательно быть здесь. Это все равно не о вас. Эта чертова история. Вы — Кларк и Беллами, а не Ванхеда и Клир Скай. Идите же и будьте молодоженами. Вы свободны.       Он вытолкнул их из толпы, и аркадийцы пропустили их, улыбаясь. Они вошли внутрь домика, там было тихо. Кларк закрыла дверь и сразу повернулась к Беллами. — Ты в порядке?        Он тяжело сглотнул: — Я не знаю. Я запаниковал. Прости.       Кларк покачала головой и улыбнулась, хотя она не чувствовала радости, только грусть и вину: — Не надо, Белл. Это было несправедливо. Ничто из этого не было справедливым для тебя. Чтобы использовать тебя как инструмент для политики, и мне очень жаль. — Тебе не за что извиняться. Тебя тоже использовали.       Кларк нахмурилась. Она покачала головой: — Нет, Беллами. Если бы они заставили меня выйти замуж за Милу, или Мико, только ради альянса, тогда я бы почувствовала, что меня используют. Продают. Но ты… — она положила две ладони на его грудь. Он был таким прекрасным. Он был таким сильным. Таким надежным. — Ты не позволил им. Ты защитил меня. И я знаю, что это твоё. Ты защищаешь всех. Ты столько раз спасал мою жизнь… — Ты делала то же самое.       Кларк кивнула: — Потому что это те, кем мы являемся. Мы партнеры. Мы вместе. Но в тот момент моя жизнь не была в опасности, это было мое сердце. Это была моя душа. И ты поставил себя между мной и опасностью. — Ты говоришь так, будто я был бескорыстен, — фыркнул он. — Я не мог отпустить тебя. Я не мог позволить им забрать тебя. Ты моя. Я был эгоистичным собственником, и я не имел права на это.       Она снова покачала головой и схватилась за рубашку: — Нет, Беллами, ты имел право. Они не имели права так использовать меня. Они не имели права разделять нас. — Мы не были вместе, — сказал Беллами, и она сжала кулаки. Он прищурил глаза и убрал её руки с рубашки. — Пожалуйста, не повреди рубашку, Кларк. Октавия сделала её для меня. Это — ее извинение. Это важно.       Кларк кивнула. Затем начала расстегивать рубашку. — Что ты делаешь? — Я не хочу навредить рубашке. Она прекрасна. — Но ты не против навредить мне, — поддразнил он.       Она сердито посмотрела на него. Кларк быстро закончила расстегивать рубашку и убрала ее, сложив и положив на спинку стула. Она снова повернулась к Беллами, стоящему без рубашки, скрестив руки на груди. Он прикусил губу, глядя на нее, его глаза горели. Теперь они были женаты, и это было реально. И они оба помнили, что он обещал.       Но Кларк не была готова. — Скажи еще раз, что мы не были вместе.       Беллами закатил глаза и усмехнулся: — Ну же, Кларк. Мы оба знаем, что мы не были вместе. Мы знаем, что это была игра.       Кларк удивилась тому, как быстро слезы накапливались в глазах: — Ты собираешься сказать, что после всего, что мы пережили, мы не были вместе?       Она видела, как воспоминания прошлого года играют на его лице. Его брови нахмурились, и он сделал шаг к ней: — Нет, это не то, что я говорю. Но ты знаешь, что мы не были вместе тем образом, как говорила твоя мать.       Кларк кивнула: — Я спросила ее, почему она это сказала, — она засмеялась над воспоминанием. — Беллами, моя мать сказала, что мы были уже почти женаты. Так или иначе, Беллами, мы были уже вместе. Я не знаю, почему нам так долго пришлось идти к этому, но, возможно, мы уже были на краю этого следующего шага, когда мы пошли на те переговоры. Я знаю, что я уже тогда тебя любила. И ты… ты уже меня любил? — её заявление превратилось в вопрос, потому что она поняла, что даже сейчас она не была уверена.       Он вздрогнул, как будто вопрос причинил ему боль: — Да, — прошептал он. — Конечно, я был влюблен в тебя. И сейчас тоже. Я люблю тебя.       Она облегченно вздохнула: — Хорошо, — она улыбнулась, вытирая слезы. — И ты не позволил мне продавать себя ради этого союза. — Нет, мы бы нашли другой способ получить этот союз или остались бы без него. Мы бы ушли.       Кларк рассмеялась: — Беллами, я бы упаковала всех в Аркадии и поехала искать новое место жительства на континенте, прежде чем позволила бы Азгеде или коалиции или кому-то еще заставлять тебя вступать в брак из-за альянса. Это не то, что между нами. Я бы не позволила этому случиться с тобой, потому что я тебя люблю, — он молча кивнул и отвернулся. — Я не думаю, что я понимала, как это было тяжело для тебя, из-за твоей мамы, из-за того, что произошло на Ковчеге. Все, что я знала, было то, что я была в ужасе от того, что меня хотели связать с кем-то, кого я не любила. И всё, что я хотела, в тот момент — быть с тобой. Я хотела тебя. Ты был моим, и худшая часть их идеи заключалась в том, что этот политический брак отнимет тебя у меня. — Ты права, Кларк. Это было лучшее, что могло случиться. — Нет, — сказала Кларк, отступая. Испугавшись. — Что? Ты права. Так или иначе. — Беллами. Люди не являются подарками. Тебя дали мне. Моя мать выбрала тебя. Посол одобрил тебя. Я приняла тебя. Ничто из этого не было твоим выбором. Ты снова оказался на передовой. Чёрт! — она была так сердита. Кларк отошла в сторону. — Куда ты идешь? — в его голосе была паника. — Мне нужно… — она вошла в спальню и села на кровать.       Беллами последовал за ней и сел рядом: — Что происходит? — спросил он ее, взяв ее за руку.       Кларк вздохнула и посмотрела на него: — Все еще пытаешься заботиться о людях? Я должна была утешить тебя, а теперь тебе приходится. — Я всегда буду заботиться о тебе, Кларк, я не знаю, как этого не делать. — Беллами, я получила то, что хотела. Я хотела тебя. И я пыталась убедить тебя, что ты тоже хочешь меня. — Я хочу тебя. — Но не так.       Он заморгал: — Что это должно означать? — Я не знаю Беллами. Может, нам стоит начать все сначала. Я могу пожить вместе с Рейвен или что-то в этом роде.       Он внезапно оказался на полу, стоя на коленях перед ней: — Какого черта? Нет. Ты никуда не пойдешь. Ты — моя жена. — Только потому, что мы были вынуждены жениться. Мы должны вернуться к тому моменту, когда ты поцеловал меня в лоб и пожелал доброй ночи. Встречи на обеде. Как раньше. Мы можем попробовать это. Я могу спать на кушетке у Рейес некоторое время, и мы узнаем друг друга, прежде чем решим попробовать этот брак по-настоящему. Мы вернемся и начнем сначала.       Его лицо потемнело: — Ты меня разыгрываешь. Ты не уходишь, Кларк. Ты больше не покидаешь меня. — Я не оставлю тебя, Беллами, я даю тебе то, что тебе нужно. Время. Возможность выбора. Доказательство того, что наши отношения не связаны каким-то глупым альянсом. Что всё по-настоящему. Я верю в нас, и мы скоро будем вместе. — Чёрт, Кларк. Я не хочу начинать заново, и я не хочу смотреть, как ты уходишь. Я хочу чтобы ты была здесь. Со мной. Ладно? Я хочу этого. — Беллами… — Никаких наручников, Кларк. Я не собираюсь заставлять тебя оставаться. И ты не заставляешь меня оставаться, да? — она кивнула. Это было именно то, о чем она думала. Он положил палец ей на подбородок и наклонил голову. — Видишь? Я знаю тебя. Нам не нужно узнавать друг друга. Нам не нужно начинать. Или возвращаться. Ты нужна мне здесь. Ты мне нужна.       Она снова кивнула. Она услышала. Она держала его за руки: — Я люблю тебя, Беллами, и не хочу, чтобы ты жертвовал собой.       Улыбка изогнула его губы: — Я не собираюсь останавливаться, Кларк. Если бы нам пришлось вернуться к этим переговорам, я бы снова женился на тебе, Кларк. Чего бы это ни стоило, лишь ты была в безопасности.       Она обвила рукой его шею: — Как насчет тебя, Беллами? Что, если я не согласна, потому что не хочу пользоваться тобой?       Он выглядел потрясенным: — К чёрту всё. Ты моя жена. Я сделаю все, чтобы ты никуда не делась. — Его лицо смягчилось. — Ты мне нужна. Мы нужны друг другу, Кларк. Мы вместе.       Она кивнула и облизнула губы: — Согласна. Мы принадлежим друг другу, но, может быть, мы подождем. Может быть, мы замедлимся — Замедлимся? — Я не хочу чувствовать, что ты продаешь себя, Беллами. Мы вместе, несмотря ни на что. Мы — партнеры. Мы любим друг друга. Поэтому, может быть, мы подождем, пока ты не узнаешь, что это то, что ты хочешь для себя. Потому что я хочу, чтобы ты пришел первым. Я хочу, чтобы ты решил, что делаешь со своим телом.       Он откинулся назад: — Ты говоришь о сексе.       Кларк сжала губы и кивнула. — Секс может стать проблемой. — Все в порядке, Беллами. Я понимаю. Я буду ждать тебя, пока ты не будешь готов. Или даже если ты никогда не будешь готов. Все в порядке. — Нет, ты не понимаешь, — на этот раз он не остановился на краю кровати и толкнул ее, пока она не откинулась назад, расставив свои руки по обеим сторонам. Он навис над ней. — Ты — не проблема. Эти переговоры были проблемой. Ты… я хочу тебя. — Он поцеловал ее, касаясь только её губ. — Я всегда хотел тебя. Я хотел, чтобы эти переговоры исчезли. Потому что это не мы, и, может быть, я запутался в том, кем мы были. — Я не причиню тебе вреда, Беллами, — сказала она. — Не обещай этого, Кларк. Никто из нас не может этого обещать. Пообещай любить меня и верить в меня, доверять мне, уважать меня. — О, Беллами, я обещаю все это и многое другое. Я обещаю всегда говорить с тобой в первую очередь, заботиться о тебе и любить тебя, а когда я ошибаюсь, я сделаю все возможное, чтобы исправить это, внести поправки и сделать лучше. — Я не думаю, что кто-то может ожидать чего-то большего. Клянусь, я тебе доверяю, Кларк. Я знаю тебя, я верю в тебя. Ты — центр моей жизни. Ты — моя вторая половина. Я становлюсь лучше с тобой. Останешься со мной? — Я останусь с тобой. Мы принадлежим друг другу. Я люблю тебя. Навсегда. — Я тоже люблю тебя, Кларк. Ты мне нужна, — он потянул её к себе, — я хочу тебя.       Она улыбнулась и облизнула губы: — Я тоже тебя хочу. — Хорошо, но больше всего я хочу посмотреть, что находится под этим кимоно. Я хочу трогать тебя руками. Я хочу покрыть тебя поцелуями. Я хочу любить тебя, Кларк, — он потянул шелк на бедре вверх. — Люби меня, Беллами, — прошептала она, — и позволь мне полюбить тебя.       Он вздохнул с удовлетворением и поцеловал ее, глубоко и долго. Когда он снял с нее шёлковое кимоно и прижался к её обнаженной коже, они закрепили клятвы, которые дали друг другу.       Это были клятвы, которые имели значение.