Жюли/Julie

Я тогда хотел лишь встретиться с ней, и каждый день мечтал лишь о том, как бы увидеть ещё раз её прекрасное, с легким загаром лицо, а также её светлые кудрявые волосы. Эти зеленые глаза светились каждый раз, при взгляде на ее оценки за экзамены, как бы говоря «Я же лучшая в этом!», как же я хотел ещё раз увидеть этот взгляд и согласится с ней. Если бы она увидела, что я бы задумал только для неё тридцать первого марта, в её День Рождения. Так хотелось бы её поздравить лично, притом почувствовать нежный запах, говорящий о постоянной заботе, о своем прекрасном теле. О Боже, порой я думал, что даже не переживу и дня без того, чтобы не посмотреть на неё. Каким же я казался жалким. Я и сам думал о себе именно так… Ведь на какой уровень надо бы опуститься, чтобы скучать об одной девушке, которой, наверное, даже твое существование неважно? Хотя, многие мне в то время говорили, что все получится, особенно из знакомых на моей родине. Но я любил думать лишь о будущем, а не о настоящем. Я хотел, чтобы будущее было отличным, поэтому все время старался держаться в тени, когда получалось. Правда, не всегда получалось. Так я думал, как раз в День её Рождения. И я порой гордился этими мыслями. Ведь это же показывало, что я – истинный романтик. Что же, бороться со своей природой я старался. Но не всегда получалось. И вдруг, я услышал звук, очень даже странный. Даже, если можно сказать, терзающий мой слух. Может быть, металл, может быть дерево. Посмотрев в окно, я удивился. Моя хорошая знакомая, Каролина, там стояла с одним ещё мне знакомым малышом, как я его называл. Они собирали деньги для бедных детей в Демократической Республике Конго. Посмотрев на неё, я умилился. Все та же самая куртка, шапка, узкие, темно–синие джинсы. Как будто у неё в шкафу есть только эта одежда. Хотя, не мне судить, сам порой носил три недели подряд те же самые джинсы, или месяцами одну и ту же куртку, в моем случае, кожаную, купленную в Москве. А ботинки подходили больше для костюма, нежели для улицы или для обычной одежды. Такие черные ботинки, которые обычно одевают, когда идут в оперу или на важную встречу бизнесменов. И, совершенно неподходящие, для моей одежды. Такой парадокс: у моей матери никогда не было чувство моды. - Привет, Каро! Что, уже так рано встала? – удивился я, сразу же одевшись, как обычно: мои ботинки, футболка, да и кожаная куртка. - Да так, знаешь. Я вот тут собираю деньги, и скоро мне можно будет, благодаря этому, поехать в Кёльн. Это будет довольно круто, я думаю, – она улыбнулась мне, по привычке трогая свои рыжие волосы. Странно. Раньше мне просто не нравились люди с рыжими волосами. Даже этот Рон Уизли, который был в книгах про Гарри Поттера, а потом в фильме. Что ж, эта девушка была исключением. И может быть, исключением из многих моих правил. Она неплохо понимала мой юмор и смеялась над моими шутками. Что же ещё желать для хорошей дружбы? - А это хорошо, хорошо! – воскликнул я, в то время, как мы продолжили собирать деньги, слушая этого маленького малыша, который кричал «Ну, давай мы теперь поменяемся?» - А что ты ещё будешь делать на каникулах? - Ну, как обычно. Учиться, надо готовиться, потом надо бы сходить в церковь, произносить молитвы, и так далее. А ты? – спросила она меня с этим азартным огоньком в глазах. Мне это общение все больше и больше нравилось. - Да так, скоро я поеду в Австрию, встречать День Рождения моего двоюродного брата. Правда, я освобожден от обязанности подарить ему что–либо. Так что, у меня все нормально, пока что, а так я свободен! – воскликнул я. Мы так гуляли примерно два с половиной часа, не обращая внимания на маленького. К тому же, мы ходили из дома в дом, собирая все больше и больше денег. Что же, это должно было бы и помочь этим бедным детям, подумал я. И вдруг я задумался, что у Каролины тоже были наверняка свои проблемы, но она была очень жизнерадостной. Мне это очень нравилось в девушках. Ведь они могут быть жизнерадостными, когда хотят, а в другой момент, они могут стать ужасными монстрами, убивающими тебя просто из-за некоторых слов, сказанных тобой в неправильный момент. Хотя, парни порой тоже хороши. Они тоже могли бы начать просто так скандал, вполне из-за ничего. Но я умолчал об этом. Потом, мне захотелось подумать, а что же я мог подарить Жюли? Ведь у неё сегодня же день рождение. А я не приглашен к ней. А что же девушки любят больше, чем шоколадки, и порой даже больше, чем любовь и все такое? Правильно, внимание и романтика. А как же сделать романтику должным образом? Ведь я хотел, чтобы она была счастлива. Чтобы она знала, что о ней не забыли. Открыв у моей куртки карман, я посчитал, сколько же у меня денег. И... о, черт. Лишь восемь евро. Это хватит – сделать нормальную романтику? Если честно, я точно не знал. Но потом, я стал думать, что же девушкам очень нравится в романтике, и над чем они всегда заботятся? Идея пришла внезапно, как будто во мне сидел дух Томаса Едисона и создал лампочку. Конечно же, цветы! Цветы, вот это ключевое слово! Побежав, я через пять минут оказался у цветочного магазина. Но, я же не знаю, могли бы они, то бишь, мои родители, привезти меня к Жюли и обратно, или нет. Поэтому тут нужен был маленький звонок. Итак, я звоню. И опять этот противный голос, говорящий мне о том, что на телефоне не хватает денег. Я уже устал от этого голоса. Правда, деньги тратить теперь лишь на телефон не хочется. Смешно, но это так. Мобильный интернет в наше время очень много стоит, особенно тогда, когда ты в школе. Но что же поделать, особенно, когда я поеду вместе с классом во Францию. Там у меня тоже будет возможности показать девушкам, на что я действительно способен. А может быть, кое-кто, если вы знаете, о ком я, влюбится в меня. Или может быть, она признается, что влюблена в меня уже давно? Кто знает, но время, как я люблю говорить, время покажет. И как всегда, никто из этих не отвечает. Как всегда улыбнувшись, зная, что им никогда нельзя доверять, как порой и мне, собственно, я вошел, и стал ждать, как меня примут после того, как узнают, сколько у меня денег. Ко мне подошла продавщица, и спросила, сколько у меня денег, на что я ей сказал, что до восьми евро я могу заплатить. Смешно, но все- таки. И действительно, через пятнадцать минут, я, парень в первый раз делавший такое, имел в своих руках один воистину прекрасный букет цветов, включая одну розу, а взамен я отдал почти все мои деньги. Ну, теперь она точно узнает, что у меня на уме, теперь она точно узнает, что я... что она мне нравится, подумал я, и пошел, вообще–то, куда ноги меня поведут. Почему, куда ноги меня поведут? Потому что я на короткое время даже забыл, где она живет. И лишь после того, как я прошел полкилометра, я осознал, что это – не та дорога. Смешно. Поэтому я стал возвращаться, после чего, я увидел один дом, которым я недавно интересовался. И только потому, что там жила одна девушка, которая злилась на меня раньше. И только из-за неправильных слов. И может быть, я выучил, что так не надо говорить с девушками. Что ж, я был виноват, признаюсь. Но давно я уже хочу извинится, а она, видимо, до сих пор на меня сердится. Поэтому, я поменял свои планы, положив ей на крыльцо букет, позвонив, и не дожидаясь, что там кто– то заберет букет, поскольку там были машины и люди, а они могли бы указать удивленным жителям на отправителя букета, особенно, если отправитель хотел оставаться анонимным, и ушел. У меня было такое чувство, что я делаю все правильно. И поэтому я лишь пошел домой, надеясь, что никто из этих умных людей не заберет себе букет, и что я просто так звонил дома. А потом, я сел опять за свой компьютер и стал смотреть, что же там нового, в мире интернета. Порой, я просто думаю, что наша виртуальная жизнь, стала порой даже немного лучше, чем реальная жизнь. Многие люди стали больше вовлечены в виртуальную жизнь, нежели реальную. Как и многие юные поколения, включая меня. Я был немного рад этому, что я мог найти больше общий язык с другими, как я. Я был немного другим, что касается ума, внешности, даже национальности, менталитета. Конечно, я гордился, что я – русский. Во мне было много национализма, порой даже слишком много. И я это замечал, но что – то во мне заставляло этому расти. И я немного презирал немцев, за то, что они презирали русских. Что же, это было все время двухсторонним чувством. Смешно конечно, я, правда, не думал, что это будет таким влиянием, жить на другой стране, но все- таки. И я все – таки удивился, когда Жюли меня там, в Фейсбуке приняла в друзьях, после столького времени. Я был рад. Ведь что–то во мне, наверное, изменилось, раз уж она согласилась. Может быть, это будет начальной ступенью? Время покажет, как я уже говорил.