Stone garden

Тётя всегда говорила, что труд окупается, и теперь, работая уже третий месяц на должности помощника, девушка уверенно может посмеяться женщине в лицо: её мольбы не были услышаны всевышним, она не сидела за столиком в мастерской ювелира или дизайнера, создававшего прекрасные упаковки для косметики, нет. Но так уж жизнь сложилась – ничего не поделать с желанием молодого начальника, бурно обсуждаемого женской половиной персонала. Однако работа «не в том месте» не являлась единственной причиной некоторой обиды, таившейся в глубине молодого сердца: девушке приходилось не только оформлять отчёты и нести оные директору по завершению обработки, но ещё и работать личным кофеварочным автоматом, который уже несколько недель не работал в офисе, вынуждая готовить напиток собственными руками. И тут, казалось, почему бы начальнику попросту не вызвать мастера или не заменить этот автомат на новый; но нет – всякий раз при встрече, оставляя очередную чашку с горячим напитком на столе, когда работница пыталась затронуть данную тему, она попросту закусывала губу при встрече взглядов, откладывая это на «потом». И это самое «потом» затянулось на нешуточный срок. Вот и сейчас Ан, заварив три чашки кофе, входит в кабинет, чуть смутившись взора незнакомого ей посетителя, расположившегося на одном из кожаных кресел. Поставив две чашки перед мужчинами на кофейный столик, она чуть притормаживает, пытаясь поднапрячь свою серую массу, дабы определить, кому предназначается третья – людей-то тут двое. Начальник, обратив внимание на хмурящийся женский лоб, махнул рукой в сторону второго кресла, обитого белой кожей, предлагая присесть и работнице, дабы присоединиться к разговору: – Присядь, пожалуйста, – подаёт он голос, устремив взор карих глаз на девушку, – нам необходимо мнение со стороны. Сохён, взглянув на директора Чона, кротко кивает, полная сомнений о правильности подобного действия с обоих сторон, и исполняет его просьбу, бросая заинтересованный взгляд на двух мужчин. Незнакомый доселе молодой человек, заметив взор, обращенный на него, растягивает пухлые губы в приветливой улыбке, оказавшейся более сладкой для, казалось, знакомого директора, позволившей почувствовать, что никаких проблем во время последующего диалога возникнуть не должно. – Для новой коллекции нам необходимо подобрать исходный материал, – начал тот самый незнакомец, коснувшись тонкими пальцами горячей чашки кофе, предназначенной ему, – и мы хотели бы узнать мнение у... девушки? Молодой человек неуверенно глядит на начальника, который кивает в подтверждение его слов, своеобразно подбадривая младшего товарища и подчинённого. Чтобы осмыслить небольшое количество поступившей информации, потребовалась минута, проведённая в тишине, прерываемой лишь настенными часами, отсчитывавшими каждую пройденную секунду. Ан хмурит брови, осознавая, что в данной ситуации от неё помощи и ожидать не стоит – из неё знаток ювелирных изделий, как из всех находившихся в данном помещении труппа артистов. – Я не думаю, что спросить меня было хорошей идеей, – виновато хохотнув, замечает она, обратив свой взор на дверь, ведущую к выходу, – вы не думали взять камни по сезону? Директор тут же качает головой, стоит работнице лишь на мгновение взглянуть на него в поисках ответа. – Не пойдет – это слишком банально, – подмечает Чон, отпивая слегка остывший кофе, – нужно что-то новое. Кабинет моментально погружается в безмолвие, давящее каждому на плечи с разной силой. Тиканье настенных часов, висевших как раз напротив девушки, лишь подливает масла в огонь, всякий раз напоминая о продолжении хода времени. «Не предлагать же, хах», – думается ей, пока розовласый юноша переглядывается с директором, будто одним взглядом беседуя между собой, дабы посторонние уши не услышали непозволительной информации. Она быстро избавляется от сомнений, как только стрелки часов достигают половины третьего. – Может, – прерывает она образовавшуюся тишину, привлекая внимание двух мужчин, – попытаться комбинировать несколько камней в одной коллекции? Хосок заинтересованно приподнимает бровь, махнув рукой, требуя продолжить идею. – Можно за исходный материал взять различные камни, сочетая их в тех или иных украшениях, – Ан делает короткую паузу, переводя дыхание. – Однако не думаю, что... – Можешь назвать, – будто предчувствуя последующие слова, оповещает Чон, кивая, – те, что ты предпочитаешь. Девушка кротко кивает, чувствуя некоторую уверенность после позволения начальника продолжить. Однако, как бы она ни старалась, ощущения чего-то неверного, таившиеся где-то глубоко в сердце, подобно кошке, скребли изнутри, будто предвещая возможную беду – и это работнице совершенно не нравилось. – Можно взять, к примеру, бирюзу с цитрином, – начала она дрогнувшим голосом. – Нефрит и аметист, жемчуг с аквамарином, опал и, – на мгновение запинается, все еще доверяя своей интуиции. – И беломорит? При каждом названном камне она незаметно подгибает пальцы, мысленно отсчитывая каждый – первый, второй – и даже восьмой, – в страхе упустить хотя бы один из своего внимания. Девушка прикусывает губу, оттягивая ту, ощущая легкое давление от взоров, обращённых на неё; уверенность в правильности её действий резко приближается к нулю, так и норовя опуститься ещё ниже, до самого минуса. – Но, знаете, я не уверена, что вместе они будут смотреться... правильно. Бровь директора взметнулись вверх – после его удивление передалось и Чимину, что на протяжении всего времени тихо наблюдал за помощницей. Они никак не ожидали подобного сочетания камней и, по большей мере, не ожидали услышать название последнего – Хосок до сих пор путается в последовательности некоторых буков, произнося это слово. – Почему ты выбрала именно эти камни? – Опершись подбородком о сцепленные пальцами руки, мгновенно отзывается Чон, приняв более равнодушный вид, однако от глаз молодого человека, располагавшегося в соседнем кресле, не скрылось плескавшееся в темных глазах волнения. – Вы знаете сказку о камнях? – Вслед за Хосоком подаёт голос Чимин, неуверенно, тихо и с едва уловимой хрипотцой. Девушка, на секунду опешив, смотрит каждому глаза в глаза, в попытке понять причину внезапно возросшего интереса, однако вскоре отводит взор, не в силах стерпеть подобного возбуждения. – Эти камни мне с детства любимы, – оправдывается она, прокашлявшись, – всегда засматривалась на украшения именно с ними. Комбинация некоторых из них должна выйти вполне эстетичной с внешней точки зрения... Начальник перебивает Ан поднятой рукой, почему она тут же и прикусывает нижнюю губу. – Спасибо, нам этого достаточно, – Чон растягивает свои губы в лучезарной, свойственной только ему, улыбке, отчего лишь на секунду спирает дыхание. – Господин Пак, запишите, пожалуйста, эти камни в список исходного материала для коллекции и, – он делает короткую паузу, обращая свой хитрый взор на подчинённую, – одним из дизайнеров мою помощницу. Господин Пак, как выразился начальник, кивнув, исполняет просьбу темновласого мужчины, крепче ухватив пальцами ручку и вырисовывая неразборчивым слегка уклоненным почерком буквы в небольшой записной книжке, всё это время покоившейся на его коленях. Он на несколько секунд отрывает взгляд от исписанной бумаги, наклонившись к работнице и вчитываясь к надписи на бэйдже, откладывая в памяти короткое женское имя «Ан Сохён», которое после присоединяется к остальным надписям в книжке. Когда всё необходимое было расписано на белой бумаге, ранее пустовавшей в силу отсутствия идей, заинтересованный взор незнакомого ранее молодого человека возвращается к Ан. – Вы так и не ответили, – растянув губы в вежливой улыбке, замечает Пак. Девушка охает, тут же пытаясь припомнить вопрос, заданный буквально минутой раньше. В момент, когда что-то щелчком звучит в голове, она чуть хмурится, не способная понять, о чём шла речь. – Что за сказка? – Слетает вопрос с губ Сохён, отчего доселе напряжённые плечи Чона опускаются, соприкасаясь с кожаной обивкой кресла. – Нет-нет, забудьте, – все с той же очаровательной улыбкой лепечет парень и подскакивает на ноги, как только стрелка часов близится к новому часу. – Думаю, мне пора в мастерскую. Чимин, представившийся ей точно перед уходом, любезно склонив голову, попрощался с директором и будущей помощницей и оставил их наедине, перед исчезновением за дверью бросая кроткий загадочный взгляд на Ан, отчего ей вмиг стало не по себе. Атмосфера, воцарившаяся после ухода, как работница посмела предположить, главного ювелира, давила на плечи; Сохён выпрямляет спину, слегка ссутуленную от дискомфорта, делая глубокий вдох в попытке отвлечься от нахлынувших ощущений. Оставшись наедине с мужчиной, она нервно глотнула воздуха, направляя свой взор на начальника, удобно устроившегося в дорогом кресле. – Почему? – Задаёт она вопрос, встречаясь со взглядом карих, до одури глубоких, глаз, в которых едва замечалось плещущееся волнение, всё ещё не исчерпавшее своей силы. – Тебе необходимо лишь выполнить обязанности второго ювелира, – начал он, щурясь, отчего создавался образ опасного дикого лиса. – Не этого ли ты изначально желала? Девушка отводит взор, впиваясь оным в папку, лежавшую на столе – она была занесена часом ранее, содержа в себе последний отчет рекламного отдела. А мужчина все понимает – он будто ощущает, как молодое сердце учащенно бьётся в груди в предвкушении работы, о которой оно грезило все проведённые в офисе месяцы. Он понимал также и то, что нынешняя должность помощницу не устраивала, нагоняя тоску при виде одних лишь документов на рабочем столе – а их скопилось достаточное множество, благодаря сотрудникам, оживившимся к пятнице. Сохён резко поворачивается, как если бы вспомнила нечто важное: – Простите, но... – пытается произнести она, однако поднятая рука вновь её обрывает на полуслове, когда с губ были готовы слететь последние слова. Директор Чон предчувствовал, – нет, знал – что она хочет сказать. Он знал, что помощница вот-вот откажется, напоминая о своей должности, которую обязана выполнять практически круглые сутки. Но возможно ли не пустить её к камням, при рассказе о которых эти глаза сияли ярче солнца и луны, сменявших друг друга на небосводе? Он с самого начала придерживался правила не игнорировать таланты работников, успешно распределяя каждого, опираясь именно на эти самые таланты, обошедшие ранее Ан стороной по случайному стечению обстоятельств. И теперь, если в ходе работы окажется, что «талант» этой молодой брюнетки заключался в создании ювелирных изделий, она станет хорошим дополнением в мастерской Чимина, поистине заинтересовавшегося ею из-за одного только сочетания камней. – Ни слова более. Я решил – твое дело выполнять. – Его слова отдались легкой дрожью в теле – тон Хосока сейчас значительно отличался от того, что работница слышала минутами ранее. Ей ничего не остаётся, разве что кивнуть и, придвинув ближе к молодому директору папку с отчетом, подняться с кресла, на котором она всё это время располагалась. Поклон – и она тут же покидает кабинет, пропитавшийся ароматом свежего кофе, не дожидаясь прощания Чона. Стоит двери захлопнуться, как мужчина хмурит свои густые брови, задержав взгляд на деревянной поверхности, за которой скрылась его помощница. Он пытается оправдать всё это совпадением, случайностью, из раза в раз отчаянно убеждая себя, прокручивая в голове озвученные камни, названные той молодой девушкой. Его, в самом деле, беспокоили мысли об этом, терзая с того самого мгновения, как только с губ слетел последний, финальный камень. Ну не мог же человек спроста назвать подобную комбинацию – в мире сполна камней, драгоценных, в конце концов. И ведь довелось встретить того, кто еще и беломорит прибавил ко всему – название которого порой из памяти вылетает даже у его любителей. «Она не может», – засомневался Хосок, поднимаясь с кресла, скрипнувшего при созданном трении.