Воительница Звёзд: Заклинательница Королей

Вентум распахнула глаза и резко приняла сидячее положение, жадно хватая ртом разгоряченный воздух. Темнота, стоявшая в ее глазах, в первые мгновения напугала полукровку, но затем свет закрался в ее ресницы, и она вздохнула более свободно, хоть грудь все еще сдавливали тени ночного кошмара. Некоторое время молодая воительница сидела на кровати, пытаясь вернуть себе привычную трезвость разума. Ужасы медленно и постепенно вытекали из ее глазниц, и Стефания начинала видеть окружающий ее мир. Скинув покрывало, заклинательница спустила ноги на деревянный пол и тут же ощутила всю их шершавость своими босыми ногами. Медленно, немного прихрамывая, девушка подошла к окну и, распахнув ставни, Вентум подставила лицо теплым, игнисовым лучам. Глубоко вдохнув теплый воздух, полукровка едва заметно улыбнулась, почувствовав на губах знакомый, суховатый привкус красной пыли. Внезапно кончика языка коснулась отвратительная солоноватость. Недоуменно коснувшись губ кончиками пальцев, Стефания испуганно вскрикнула и отпорхнула от окна. — Нет-нет, этого не может быть! Кровь на кончиках ее пальцев алым страхом ворвалась в душу заклинательницы. Оступившись, девушка упала на пол и вскрикнула, ибо ее ранения лишь начали затягиваться. Все вокруг закружилось в неистовом танце жизненных красок. Солоноватый запах крови распространился повсюду, он обволок ее багряной вуалью, и полукровка начала задыхаться. — Я запятнана. Зажмурившись, Вентум запустила пальцы в свои бронзовые локоны. Покачиваясь из стороны в сторону, девушка старательно нашептывала себе под нос молитвы, сложив ладони на уровне своих губ. — Мне нет прощения. Я убийца. Распахнув глаза, Стефания увидела, как кровь расползлась по ее ладоням. Пытаясь смахнуть багрянец со своих рук, заклинательница увидела, что все ее одеяние запятнано кровью. Плечо и бедро пронзила мучительно-длительная боль, словно кто-то разрезал зарубцевавшуюся на ранах ткань. Вентум закрыла лицо ладонями и тихо заплакала. — Я убийца, — испуганно пролепетала воительница, — жизнь священна, мне не стоило ее отбирать. Я не смела этого делать. У меня не было никакого права. Дверь в скромные покои осторожно отворилась, и на пороге появился изгнанник, слышавший тихий, испуганный шепот. Сделав пару осторожных шагов, юноша увидел свою возлюбленную, забившуюся в угол. Ее глаза были широко распахнуты, а темный зрачок расширился, сделавшись подобно совиному. — Стефания? Вентум сделал шаг к своей возлюбленной, стараясь увидеть в ее глазах хоть толику осознанности, но в них был какой-то звериный страх, а губы, припорошенные сумрачной праздностью, подрагивали от судорожных всхлипов, выпархивающих из ее груди. — Стефи… Опустившись на колени перед девушкой, Оливер взволновано окинул ее трепещущее тело, и хотел было коснуться, но тут она обратила к нему свой пустой взгляд. — Эта кровь на моих руках, ты видишь эту кровь? Юноша пробежался взглядом по ее безупречным ладоням, на которых было лишь пару едва заметных капелек. — Ты прокусила свою губу. — Прокусила? — Да, — изгнанник слабо улыбнулся и бережно дотронулся до ее чуть распахнутый губ, — видишь? Наверное снова снился кошмар, а ты и не заметила. Стефания судорожно выдохнула и уткнулась в плечо Оливера, чувствуя непреодолимую слабость во всем теле. — Все хорошо, Стефи, не бойся. — Я больше не узнаю себя, — всхлипнула заклинательница, — во что я превратилась, Оливер? — Ты ни в кого не превращалась, Стефи. Ты сделала это, чтобы спасти мне жизнь, и мне жаль, что это все произошло с тобой из-за меня. Полукровка запрокинула голову и взглянула на Оливера, который смотрел на нее с затаённой надеждой. Не в силах вынести этот взгляд, Вентум отвернулась и попыталась подняться, но юноша ухватил ее за руку и заставил вернуться в свои объятия. Прикрыв глаза, заклинательница вновь уткнулась в плечо изгнанника. От него пахло сновидениями, Ороном и пробудившейся игнисовой звонкостью. Подавшись вперед, Стефания поцеловала Оливера в белесый шрам на щеке. — Ты ни в чем не виноват. Если бы у меня был выбор, я все равно сделала бы тоже самое. — Что нам делать дальше? — Мы пытались. — И теперь все? — Все? Заклинательница усмехнулась словам возлюбленного и, поднявшись на ноги, прихрамывая, подошла к окну. Скрестив руки за спиной, Стефания пронзительным взглядом кремнистых глаз окинула раскинувшиеся перед ней вересковые равнины, усыпанные золотой пыльцой. — Если король не хочет по-хорошему, значит, будет по-плохому.