Ты знаешь, Гарри?

Здравствуй, Гарри! Ты знаешь, Гарри, пишу тебе письмо и сама над собой смеюсь. Я наверно постарела - сентиментальная стала. Часто плачу, радуюсь каким-то мелочам как ребенок. Рон говорит, что мне идет такой быть. Шутит, наверное. Роуз и Хьюго наоборот не понимают и держатся от меня подальше. Уверены, что мама больна. Но это ведь не так, верно ? Смешные такие. Ты знаешь, Гарри, я часто вспоминаю наше детство и юность. Мы счастливые люди. Нам есть что вспомнить. А то бывает, проживет человек жизнь, а памятных моментов - раз-два и обчелся. А наших приключений на три жизни хватит. Прости, что я снова о прошлом... Знаю, ты не любишь об этом говорить. Ты вообще не любишь говорить. С годами ты стал молчалив и замкнут. Джинни мне писала, что ты часто закрываешься в своем кабинете и никого не пускаешь. Я знаю, почему. Тебя не отпускают демоны прошлого. Слишком многих нам пришлось потерять, много крови, горя и боли пришлось пережить. Рон тоже вынужден справляться с этим. Я не спрашиваю, куда он уходит, рада, что вообще возвращается. А я... я беру перо, кипу пергаментов и пишу. Пишу без остановки по несколько часов. Иногда я вижу как на строчки падают крупные капли слез, но продолжаю писать. Это нужно не мне, это нужно им. Тем, кого уже нет, чтобы почтить их память, и тем, кто еще будет, чтобы рассказать им о великих и печальных событиях, которые нам довелось пережить. Надеюсь, я успею закончить этот труд. Ты знаешь, Гарри, я никогда не жаловалась на здоровье. Но что-то в последнее время творится с сердцем, хотя я молода, мне всего сорок два года. Медики разводят руками - сильная изношенность, на целых 60 процентов. Я не боюсь смерти, Гарри. Отбоялась. Боюсь просто не успеть. Боюсь и в то же время радуюсь каждому мгновению. Прижимаюсь к Рону, слушаю детей, гуляю по парку и плачу. Ты знаешь, Гарри, я никогда не верила в Бога. Считала, что все зависит от нас самих. Но почему-то сейчас, предчувствуя свой уход... Я не знаю, смогу ли уйти без страха. Нет, Гарри, я знаю, что надежды нет. Я почему-то стала искать Его. Я не умею молиться, помню одну-две коротенькие молитвы, которые учила, когда была совсем маленькой девочкой. Мама и папа водили меня в церковь и учили креститься на какие-то странные картины. Мне казалось это удивительной игрой, и я послушно повторяла за ними. Но сейчас, в сорок два года, я не могу поверить, что какие-то слова смогут изменить все. Я, ведьма, владеющая трансфигурацией высшего уровня, не могу поверить в силу молитвы, которая тоже по сути является заклинанием! Я ведь не знаю, я верю, что вещь превратится. Значит, сила веры - самое главное. И магия по сути - это сила желания. Что если все волшебники - это магглы, поверившие в свою силу преображения этого мира? Мне следует хорошенько подумать над этим! Надеюсь, мы скоро увидимся и я смогу тебе рассказать, что мне удалось выяснить. С любовью, Гермиона. _______________________________________________________________ Гарри получил это письмо только через три года, когда Гермиона Уизли, закончив свой фундаментальный труд над природой магии, тихо скончалась за рабочим столом. Рон, перебирая бумаги жены, наткнулся на это позабытое письмо и, не читая, отправил его другу.