Комната ожидания

Гермиона очень старалась сконцентрироваться на этом идиотском боевике. — Как думаешь, шестидюймовый каблук — это стандартная форма для всех агентов ФБР в Штатах? Или только для агента Бюст? — Ее зовут агент Прюст, Гермиона, — Рон не отрывался от экрана. — И она может носить всё, что угодно. — Рон, у тебя слюни немного подтекают, — заметила Гермиона. Лаванда кинула в Рона подушкой и вздохнула: — Эх, жаль я не могу бегать на таких каблуках. — Ну, — добавил Гарри, загребая попкорн, — по крайней мере, режиссер подстраховался, чтобы большинство мужчин остались без рубашек, даже не имея для этого других веских причин. — Уверена, у них есть причины, Гарри, — возразила Луна. — Мы просто не можем их понять. Гарри и Луна держались за руки на ее диване. Рон и Лаванда сидели рядышком и тоже держались за руки. И Гермионе было абсолютно все равно. Гарри и Рон выглядели счастливыми и общались друг с другом так, словно и не случалось размолвки. Благодаря этому Гермионе было достаточно легко забыть о том странном чувстве, что билось внутри, и просто наслаждаться компанией друзей. Лаванда вела себя несколько холодно, но ведь они никогда не были лучшими подружками. Было странно, но не то чтобы жутко некомфортно. К тому же, насколько поняла Гермиона, никто, кроме нее самой и Гарри, не был в курсе их краткого безэмоционального романа. И на самом деле все шло просто отлично. Да ничего подобного. Потому что она не могла прекратить думать о Драко. И вместо того, чтобы следить за сюжетом, размышляла о том, как бы это было, если бы сейчас здесь оказался он, превращая тем самым этот странный пятиугольник в тройное свидание. Гермиона представила, как он сидит рядом с ней на диване. Она бы очень остроумно заметила что-нибудь о том, что злодей не может попасть в своего противника с пяти метров. А Драко бы старательно сдерживал смех, но все равно бы рассмеялся, потому что шутка бы получилась действительно смешной. Его ладонь скользнула бы к ее руке, и он бы переплел свои пальцы с ее. Она бы прижалась к нему, макушкой чувствуя его дыхание. Рон и Гарри бы удивленно переглянулись, но затем бы пожали плечами, ухмыльнулись и притянули бы к себе своих подруг. И затем бы они вшестером обменялись улыбками и провели остаток вечера, соревнуясь в остроумии и сарказме по поводу фильма. Потом бы Рон с Лавандой и Гарри с Луной ушли, оставив Драко и Гермиону на диване одних. — Думаю, мне стоит пойти, — сказал бы он. — Думаю, да, — ответила бы она. Но они бы говорили это, не отрывая глаз друг от друга, и дыхание бы перехватило в горле, и кровь бы шумела в ушах, и его лицо было бы все ближе и ближе к ее… — Рон, ты зачем мусолишь претцель? Это отвратительно. — Да ладно, Лав. Моя слюна тебе стала так противна? — Не в этом дело. Гермиона, ты тоже мирилась со всем этим? — М-м-м… О-о... Да. Полагаю, мне пришлось. Да кого она обманывает? Если бы ей действительно пришла в голову ужасная мысль пригласить Драко на просмотр фильма, то, вероятнее всего, он бы сидел один в кресле с неизменной гримасой на лице и с палочкой наизготовку, опасаясь, что Рон или Гарри все же проклянут его мужское достоинство. Гермионе бы просто повезло, если бы к концу вечера ее квартира не превратилась в груду обломков. Все засмеялись какой-то шутке с экрана. Гермиона присоединилась. — Этот фильм просто удивительный! — воскликнула Луна. Гермиона не была уверена, что именно подруга имеет в виду, но по крайней мере, говорила та искренне. — Эту вершину будет очень трудно покорить, — откликнулся Гарри. — Я бы сказал агенту Бюст совсем не то, — сказал Рон. — Прюст. Агент Прюст. Ох! — Ты ужасен, — укорила его Лаванда. Гермиона потерла веки и скосила глаза на часы. — Гермиона? Ты не могла бы помочь мне кое с чем на кухне? — спросил Гарри. Гермиона озадаченно посмотрела на друга. — А что тебе нужно? Ты же отлично знаешь, где что лежит. — Я… э-э-э… боюсь, я что-нибудь разобью. Гермиона шумно вздохнула и вышла за Гарри из гостиной. — Что тебе понадобилось? И что ты боишься разбить? — В чем дело? — А? Он открыл бутылку огневиски и достал пять бокалов. — Я не хочу. — Я тоже. Но так я смогу объяснить, зачем ходил на кухню. Что случилось? — Со мной? Ничего. — Это чересчур. Я знаю. Я и Луна, Рон и Лаванда и всё в таком духе. Это перебор. И мне жаль. Нам не надо было… — Дело не в этом, Гарри. — Не в этом? — Клянусь тебе. Он отставил бутылку и бокалы и потянулся за мисками и мороженым. — Кто хочет мороженого? — громко спросил он. Из гостиной раздался единодушный радостный крик. — Уже несу! — весело откликнулся Гарри. Затем повернулся к Гермионе: — Тогда в чем? Он вручил ей чайные ложки, и призвал ложку для мороженого: — И вот только не говори мне, что ни в чем. Она поняла, что он не собирается оставлять ее в покое. Гарри так медленно зачерпывал мороженое, что существовала большая вероятность того, что сладкая масса растает прежде, чем окажется в креманке. — Ну… — пробормотала Гермиона. Ну вот и как она могла рассказать, что происходит? — Это… Ладно. Я знаю, как это сейчас прозвучит… Он поправил очки на переносице и выжидающе посмотрел на подругу. Ложка для мороженого застыла в воздухе. — Какое-то время тому назад я начала общаться с Драко. — С Драко Малфоем? — Нет, с Драко Уизли. Уизли так много, что этого ты проглядел. Ну конечно, с Драко Малфоем. — Как там дела с мороженым? — крикнул Рон. Гермиона взмахнула палочкой и ложка снова пришла в движение. — Сейчас идем. Только исправлю корявое заклинание Гарри. — Ну еще бы! — Что ты имеешь в виду под «начала общаться с Драко»? — уточнил Гарри. — Только то, что сказала. Я видела его в комнате ожидания в больнице Св. Мунго всё это время, и мы начали разговаривать. — А когда ты говоришь «разговаривать», ты имеешь в виду… — Я имею в виду разговоры. Общение. Как у нас с тобой сейчас. — Но только я — это я, а не Драко Малфой. — Да, я в курсе, — кисло проговорила Гермиона. — Ты хочешь услышать продолжение или нет? — Мороженое! — заорал Рон. Гермиона закатила глаза и отправила миски в гостиную. Гарри наставил палочку на полочку со специями. Раздался громкий треск. — У-у-упс! — воскликнул Гарри. — У вас всё в порядке? — спросила Луна. Гарри опустился на колени перед кучей стекла, трав и порошков. Гермиона оглядела беспорядок и сжала пальцами переносицу. — А ты не мог просто разбить несколько тарелок? Ты хоть понимаешь, как сложно теперь будет всё это разобрать? — Мне это показалось хорошей идеей. — Ну конечно. Акцио мускат, — облако коричневого порошка поднялось в воздух по мановению палочки Гермионы. Гарри починил банку и подставил емкость под кружащуюся специю. — Так значит… разговоры? — В общем… его мать в коме. Ее шкатулка для драгоценностей была проклята. Я просто пытаюсь ей помочь. Гарри с силой выдохнул, раздув во все стороны куркуму. — Это хорошо. Я не о его матери. Это ужасно, даже для него. — А что ты имеешь в виду? — Гермиона, эта шкатулка как привет из прошлого. Загадка, которую надо решить, используя мозги и книги. Я переживал, что здесь другое. — Что-то другое? — Да. А ты лишь пытаешься помочь Нарциссе поправиться. — Угу. И это постоянно крутится у меня в мозгу. Ты же знаешь, так всегда, когда я не могу что-то решить. — Конечно, знаю. Вспомни, когда на четвертом курсе на чарах… — Вы пропустите самое интересное! — позвал Рон. — Особенно то интересное, что скрывается под рубашкой агента Прюст, ткань которой разорвало в клочья в аэродинамической трубе… Ох, Лаванда, а вот это было больно. Гермиона левитировала остатки беспорядка в шкаф. — Пойдем, я с этим потом разберусь, — сказала она. — Ты уверена? — Гарри выглядел смущенным, но довольным. — Определенно. И вот прямо сейчас мне жизненно необходимо удостовериться, на самом ли деле потоки воздуха в трубе уничтожили ее блузку, при этом чудесным образом не повредив прическу и макияж. Он рассмеялся. Гермиона убрала палочку и развернулась в сторону двери, но Гарри схватил ее за локоть. — Гермиона? — Да? — Я уверен, что ты со всем справишься. С Малфоем. И с его матерью. — А я нет. Но спасибо за вотум доверия. — Ребята, сейчас взрывается столько всего! — орал Рон. — Вы всё пропускаете! Гарри улыбнулся Гермионе и кивнул в сторону гостиной: — Пойдем?