Золотая рыбка

Весна, море увлечений без особого значения ©

      Странно, но после честного, искреннего разговора с Мариной та болезненная обида, все последние дни так сильно терзавшая Энди, неожиданно отступила. Она исчезла так же, как появилась — из неоткуда в никуда. Как будто невидимые тиски, сжавшие сердце парня, внезапно испарились, вернув ему вожделенную свободу. В её порыве Энди нащупал крылья у себя за спиной и отправился в непостижимый полёт вдохновения.       Теперь его потрёпанная тетрадка для стихов едва ли не каждый день полнилась новыми четверостишиями, и в будущем они могли стать настоящими песнями, а в его голове постоянно звучали приставучие мелодии и, возможно, со временем они тоже могли перерасти во что-то большее. Пока Энди не мог даже толком наиграть их на гитаре или фортепьяно. Видимо, закравшись так далеко в мысли, эти мелодии не хотели обретать насущность, или гитаристу всё ещё не хватало опыта, чтобы принудить их к реальности силком, но, как бы там ни было, это ничуть не портило его летящего настроения.       «Всё ещё будет!» — говорил он сам себе и с головой уходил в работу, как в бездонный неизведанный океан, каждый раз находя в его глубине нечто новое и притягательное. Впрочем, даже на работе погружаться в квинтэссенцию творчества и вдохновения у него не получалось. Внешний мир слишком часто вмешивался в его тонкое эмоциональное пространство, но парень был вовсе не против. Это только распаляло живой огонь, неистово горевший у него в груди, и делало каждый новый день непохожим на предыдущий.       Вот и тот вечер был не особенно плодотворным, зато прошёл для Энди очень весело и непринуждённо. Двигаясь по тёплому паркетному полу не много не мало, а на карачках, он вёз на спине Сашу — дочку своей начальницы. Цепляясь тонкими детскими пальчиками в его плечи, шею, а иной раз даже волосы, девочка задорно подгоняла свою «лошадку», пока та, наконец, не повалилась на пол.       — Всё, — на тяжёлом выдохе сказал Энди и, улёгшись пластом, уткнулся лицом в пол. — Ты загоняла свою лошадь. Меня нужно пристрелить, чтобы я не мучился…       После этих слов Саша не стала долго думать и, молча сложив пальцы в пистолет, произвела один пусть и ненастоящий, но очень точный выстрел. Энди тоже не растерялся. Следуя правилам игры, он издал тихий стон и, изобразив предсмертные конвульсии, закрыл глаза, оставшись лежать на полу без всякого движения.       Возможно, это глупо, но Энди нравилось проводить время с детьми, а Саша нравилась ему особенно. Она была очень дружелюбной, непосредственной, шустрой и любознательной. Такую юркую и деловую девчонку нельзя было не любить. И самой Саше молодой гитарист тоже очень нравился. Пусть иной раз его внешний вид мог внушать людям лишние опасения, девочка точно знала, что на самом деле Энди очень добрый и всегда придумывает самые интересные игры. Что касается мамы ребёнка, то она отнюдь не возражала, а иногда даже потакала их забавам. Саша по тому времени как раз изучала английский, и певица считала, что общение с носителем языка пойдёт девочке только на пользу с учётом того, что этот носитель ничуть не возражал, и общение с Сашей приходилось ему в радость.       Как раз к тому моменту, когда вся эта радость уже в конец измотала гитариста, Марина, покончив со своими неотложными делами, решила навестить эту резвящуюся парочку. Войдя в комнату и застыв на пороге, девушка сложила руки на груди и с улыбкой спросила:       — Ну и что, здесь происходит?       — Мы играем в Дикий Запад, — весело сообщила Сашка. — Это Энди придумал…       — И он, надо думать, поверженный Чак Норрис?       — Он лошадка! — возразила девочка. — У нас была погоня, а потом он упал и сказал, что его надо застрелить…       — И ты милосердно выполнила просьбу? — спросила Марина, сделав несколько шагов навстречу маленькой дочери, и, прибрав её растрепавшиеся в игре волосы, ласково сказала: — Молодец, а теперь тебе пора собираться. Твой папа уже приехал. Расскажешь ему, как ты тут уходила от погони.       Обрадовавшись этой новости, Саша схватила с дивана свой маленький, детский портфельчик и уже хотела выскочить за дверь, когда загнанная и убитая «лошадка» неожиданно ожила и, подняв руки возмущённо заявила:       — Эй, а обнимашки на прощание?!       После этих слов, девочка резко развернулась и подбежала к Энди. Присев рядом с ним на колени, она крепко обняла его за шею, и, снова сорвавшись с места, резво побежала к выходу.       — Пока-пока, — уже в спину ребёнку бросил парень и, привстав с пола, на прощание помахал рукой. Обернувшись, Саша ответила ему тем же жестом и скрылась за дверью, радостно побежав на встречу с отцом, которого не видела уже очень давно и что тут скрывать — сильно соскучилась.       — Ты её не проводишь? — спросил Энди, обращаясь к своей пусть и строгой, но любимой начальнице, которая обычно никогда не оставляла дочь без присмотра, однако в ответ Марина только скривила лицо, и нехотя призналась:       — У меня нет никакого желания встречаться с Луговцовым. Я с ним по телефону сегодня вдоволь наговорилась, а он всё равно обещал встретить Сашку на улице.       — Понятно, — тихо промолвил Энди, почувствовав, что зря затронул эту тему. Он пока не был знаком с Алексеем — бывшим мужем Марины, но знал, что когда-то он работал у неё звукорежиссёром, и расстались они, мягко говоря, не очень хорошо. Энди не был посвящён в подробности их истории, но певице до сих пор тяжело давались воспоминания об этом разрыве, и, поняв, что наступил девушке на больную мозоль, он тут же решил исправиться и спешно увёл разговор в другое русло, обратив всё внимание начальницы на их любимую работу. — Ну, и как вы там? Всё закончили? — спросил гитарист, одарив её самым тёплым своим взглядом.       — Ещё не всё, но дело двинулось с мёртвой точки, — улыбнулась Марина. — Надеюсь, Сашка тебя не сильно утомила?       — Да нет, что ты, — ответил Энди и, поднявшись на ноги, принялся отряхивать свою запылённую одежду. — Она у тебя чудная девочка, — заверил парень, — мы с ней таких классных видюшек поснимали!.. Ты не против, если я их выложу?       — Да на здоровье, — разрешила Марина. — И прости, что так получилось. Луговцов обещал приехать пораньше, но что-то у него там сорвалось и ему пришлось задержаться. Я не знала, что так получится…       — Да ничего страшного. Я же говорю, Сашка мне не в тягость.       — Очень на это надеюсь. Спасибо, что присмотрел за ней. И что я хотела сказать, — вовремя вспомнила певица. — Ты, наверное, уже можешь идти. Твою партию мы записали, а ты и без того сильно измотался, и вообще у тебя сегодня можно сказать праздник, так что отдохни как следует. Завтра день обещает быть длинным и тяжёлым.       — Отлично! — обрадовался музыкант. — Я тогда с парнями попрощаюсь, — предупредил он и, подорвавшись с места, убежал к другим участникам коллектива, в результате забыв проститься только с самой Мариной, но в своей суетливой радости умудрился этого даже не заметить. Вырвавшись на улицу и поскорее добравшись до станции метро, он завалился в вагон, проехал несколько остановок, пересел на другую ветку и, выйдя на знакомой улице, сразу повернул налево, пока ноги сами не принесли его к одному пафосному итальянскому ресторану.       В седьмом часу буднего дня гостей в заведении было чуть меньше половины зала. Успев занять столик где-то в углу, Энди подозвал к себе молоденькую официантку и попросил её привести шеф-повара. Эта просьба девушке не понравилась, но задавать лишних вопросов или тем более возражать она не стала. Немного побледнев, коротко кивнула головой и, сказав что-то вроде «подождите пару минут», поспешила удалиться на кухню.       Проводив эту без сомнения красивую официантку пристальным взглядом, Энди скучающе вытащил из кармана мобильный телефон и принялся просматривать короткие видео, которые он снимал в студии, резвясь с дочкой своей начальницы. За время ожидания он успел даже отобрать парочку из них для своего блога, и в самый неподходящий момент у него над головой раздался знакомый мужской голос:       — Какие люди! — на русском, но с сильным южно-европейским акцентом восторженно воскликнул шеф-повар.       — И тебе не хворать, — так же по-русски ответил ему Энди, и парни обменялись рукопожатиями, а после музыкант снова перешёл на родную речь. — Я сначала хотел позвонить, но решил, что лучше сам заскочу на огонёк. Ты новинку уже заценил?       — Ещё бы! Здорово получилось, — заверил его итальянец. — Кто бы мог подумать, что ты у нас на самом деле такой голосистый! И что самое главное, это дело нам полагается отметить.       — Ну, я потому собственно и заявился…       — Ты стопроцентно мой чел! Как говорит Воитто: «Была бы водка, а повод у вас найдётся», — вспомнил Неро и весело рассмеялся. — Ты, кстати, этому финскому хряку ссылку на песню кидал?       — Кидал, но он пока ничего не ответил. Думаю, обмывать мой первый сингл придётся без него.       — Ой, да как будто в первый раз. Когда и что он праздновал вместе с нами? — сказал итальянец, немного нахмурившись. — Но и хрен с ним. Сейчас план такой: ты закажи себе чего-нибудь, поешь по-человечески — я угощаю, а минут через сорок освобожусь, а там мы уже подготовим нормальную культурную программу.