***
— Дорогу! Хюмашах Султан Хазретлери! — пробасил крик стражника, когда двери позолоченной кареты, остановившейся у ворот дворца, отворились и на первую ступеньку ступила изящная нога молодой служанки, которая тут же подала руку своей госпоже. Султанша, завёрнутая в тёмно-зелёный плащ, на котором сияла брошь в виде знака Династии — тюльпана, вышла на свет и подняла голову, осматривая родной дворец. Её голову украшала величественная корона, усыпанная множеством дорогих камней, а светлые волосы заплетены в аккуратную причёску. — Как хорошо вернуться домой, вдохнуть этот воздух. Жаль, что пришлось сделать это при подобных обстоятельствах, — с печальной улыбкой произнесла женщина. Конечно, ей было горестно, что она так и не увидела мать в последний раз, не попрощалась с ней должным образом, не сказала многих важных слов, однако в то же время всё её существо переполняла радость скорой встречи с братом. — Дай Аллах, госпожа, всё снова наладится, — подала голос её служанка, большие голубые глаза девушки искренне улыбались султанше. Она была не простой служанкой, а приближённой Хюмашах, подругой, поддерживающей её во всех ситуациях и дарящей позитив при самых печальных и безысходных моментах её жизни. — Аминь, Кёсем, — повернувшись к ней, наконец вздохнула Хюмашах и улыбнулась. — Тебе здесь тоже понравится, я уверена. — Моя обязанность — находиться подле Вас, госпожа, — лишь ответила Кёсем. Хюмашах коротко кивнула и гордой походкой направилась к главному входу, где её встретил Эмир-ага. — Госпожа, добро пожаловать, — тихо произнёс мужчина, сразу низко склонив голову. — Эмир-ага, хранитель покоев, — представился он. — Спасибо, Эмир-ага, — ответила Хюмашах, останавливаясь и поворачиваясь к нему. — Всё готово к моему приезду? — Разумеется, госпожа. Ваши покои уже ждут Вас, — сообщил он с, всё ещё опущенной, головой. — Прекрасно, но для начала я бы хотела навестить брата. Сопроводи меня к нему, — твёрдо произнесла султанша. — Простите, госпожа, но сейчас Повелителя нет во дворце. Как только он вернётся, я дам Вам знать, — Эмир отошёл в сторону, освобождая путь и почтительно указывая рукой ко входу во дворец. — Вот как, — приподняла брови женщина и, посмотрев на Кёсем, развела руками. — Тогда мы, конечно же, отдохнём после длинной дороги, — Хюмашах, взяв в руки подолы платья, поднялась по мраморным ступенькам и прошла во дворец. Эмир, наконец подняв голову, случайно встретился глазами с её служанкой и замер, не в силах пошевелиться. Девушка, приехавшая с султаншей, была очень хороша собой: длинные тёмные локоны, заплетённые в замысловатую косу, огромные голубые глаза, обрамлённые чёрными подкрученными ресницами, полные губы, высокая линия скул — всё это составляло прекрасный ансамбль, который тут же сразил Эмира. Кёсем же, одарив коротким взглядом хранителя покоев, последовала за своей госпожой. Как только султанша вошла в гарем, к ней сразу же подоспел главный евнух гарема и бывший слуга её матери — Юлю-ага, радостно улыбаясь и кланяясь. Разумеется, все остальные обитатели гарема тоже вышли поприветствовать сестру султана. — Госпожа, Вы наконец озарили своим светом наш гарем, — проговорил евнух тоном, полным обожания. — Добро пожаловать! — Спасибо, Юлю-ага, — кивнула ему Хюмашах с лёгкой, но тёплой улыбкой. — Я очень рада тебя видеть. — Вы не представляете, как я рад видеть Вас! — Добро пожаловать, госпожа, — подала голос женщина средних лет, стоящая позади Юлю-аги, и склонилась. — Нарин-калфа, госпожа, — представил её Юлю-ага, слегка отодвигаясь в сторону. — Главная хазнедар гарема. — Вот как, — Хюмашах внимательно осматрела калфу с ног до головы. — Прекрасно. — Вы устали с дороги, наверное. Позвольте сопроводить Вас до Ваших покоев, — Юлю-ага открыл путь для султанши и указал рукой в нужную сторону. По дороге Хюмашах Султан остановилась, увидев перед собой миловидную девушку в аккуратной короне и нежно— розовом платье, расшитое серебряными нитями. Та почтительно поклонилась и мило улыбнулась. — Хазан Султан, — догадалась Хюмашах, тоже слегка улыбнувшись и протягивая свою руку. — Главная Хасеки моего брата. — Верно, госпожа. Добро пожаловать, — произнёс нежный голос, и Хазан оставила лёгкий поцелуй на руке женщины. — Вы осчастливили нас своим приездом. — Благодарю, Хазан, — кивнула она и заметила маленького мальчика, притаившегося сзади матери. — А это, должно быть, наш шехзаде Мехмед, — ласково проворковала она, слегка опускаясь и так же протягивая руку. Малыш наконец вышел из своего «укрытия» и поцеловал руку тёти, при этом забавно чмокнув губами. — Добро пожаловать, госпожа! — воскликнул шехзаде, с любопытством осматривая тётушку. — Спасибо, мой милый шехзаде! Храни тебя Аллах, — султанша провела рукой по мягкой щеке племянника и поднялась, ещё раз на прощание кивая Хазан Султан и направляясь дальше. Войдя в главные покои гарема, Хюмашах осмотрелась и вдохнула, всё ещё витающий там, аромат матери. Или ей уже просто кажется? — Юлю, вели приготовить хамам, — выдержав паузу, наконец проговорила она, поворачиваясь к слуге вполоборота. — Также, скажи Нарин-калфе, чтобы она немедленно пришла ко мне. Мне нужно войти в курс дела. — Как прикажет наша госпожа, — слуга благоговейно поклонился и поспешил исполнить приказы. — Простите, госпожа, но, возможно, Вам стоит сначала отдохнуть, как следует, прежде чем приступить к делам? — подала неуверенный голос Кёсем, помогая госпоже снять плащ. — Дорога была долгой и трудной. — В этом дворце нельзя отдыхать, Кёсем, — усмехнулась женщина, мягко опускаясь на тахту. — Ты тоже будь внимательна, никому не доверяй. Спустя некоторое время в покои вошла Нарин и поклонилась, сложив руки перед собой. — Вы изволили меня видеть, госпожа, — улыбнулась женщина, посмотрев на султаншу. — Да, Нарин, — кивнула Хюмашах, вертя кольцо на пальце и пристально рассматривая её. — Мне нужны все соответствующие документы, чтобы понять нынешнее положение дел в гареме. Принеси мне их. — Простите, госпожа, однако… Пока нет ясного приказа от Повелителя о Вашем назначении, я не смогу этого сделать, — выдала Нарин размеренным тоном. Хюмашах в ответ лишь приподняла брови и усмехнулась, забирая со столика хрустальный стакан, наполненный горячим чаем, и делая оттуда маленький глоток. — Госпожа прибыла сюда по приказу Повелителя в качестве управляющей гаремом, какой ещё приказ надобно? — не выдержала Кёсем, но султанша жестом остановила её. Нарин-калфа метнула на девушку короткий рассерженный взгляд, поражаясь её дерзости. — Ещё раз прошу прощения, госпожа, однако правила есть правила. Они были написаны не мной. С Вашего позволения, — калфа поклонилась и после разрешения Хюмашах покинула покои. — Глупый поступок, — прокомментировала султанша, переглянувшись с Кёсем. — Весьма глупый, — повторила она уже намного тише.***
После хамама Хюмашах Султан наконец отправилась в покои брата-Повелителя, который уже её ожидал. — Госпожа, прошу Вас, — произнёс Эмир-ага при виде султанши и сделал приглашающий жест, отходя в сторону. Оставив прислугу в коридоре, Хюмашах прошла в покои и счастливо улыбнулась, увидев младшего брата. Казалось, и не было этих лет, что они провели в разлуке. Ей даже показалось, что её брат совсем не изменился: всё так же широкоплеч, высок и статен. Однако, одно изменение в нём не ускользнуло от зоркого взгляда султанши — чёрные глаза брата, некогда искрившиеся жизнью и огнём, будто погасли, постарели на несколько лет вперёд. Он был опечален и подавлен, хотя и умело скрывал это. — Мустафа! — трепетно прошептала Хюмашах, стремительно сокращая расстояние между ними. — Хюмашах, сестра моя, — с нежностью в голосе произнёс мужчина, оборачиваясь и подавая ей руку для поцелуя. — Как я рад, что ты приехала! — Дорогой мой брат, неужели я тебя вижу? — восторженно спросила она, целуя его десницу и обнимая. — Как ты? — Как только тебя увидел, мне сразу стало легче на душе, — тихо произнёс он, не желая отпускать сестру. — Ты очень долго отсутствовал во дворце сегодня. Дай Аллах, ничего серьезного? — обеспокоенно поинтересовалась Хюмашах, отрываясь от брата и снова любуясь на него. — Не о чем волноваться, Хюмашах. Я лишь решил выехать на прогулку в лес. Мне нужно было отвлечься и подумать обо всём, — ответил Мустафа, проводя руками по плечам сестры. Султанша совсем не удивилась, так как знала о пристрастии брата выезжать за пределы дворца и упражняться в стрельбе из лука. В этом занятии он преуспел очень давно, талант дал о себе знать ещё в детстве, когда Мустафа был совсем ещё мальчиком. С тех пор это всегда помогало нынешнему султану отвлечься и сосредоточиться на чём-то важном. Мустафа пригласил сестру присесть за стол, уставленный самыми разнообразными яствами и угощениями. Во время ужина они продолжили беседу, вспоминая свою мать, детство и былые времена, от которых уже не осталось и следа.***
Кёсем стояла в коридоре с остальными слугами и терпеливо ожидала свою султаншу, сложив руки перед собой. Заметив на себе продолжительный взгляд Эмир-аги, она слегка опустила голову и залилась лёгким румянцем. На лице хранителя покоев сразу же появилась улыбка, и он понял, что его симпатия оказалась взаимна. Однако, Кёсем не была сильно заинтересована агой, но внимание с его стороны было ей, конечно же, приятно, как и любой другой женщине, которой запрещено иметь отношения в принципе.***
На следующий день вышел приказ о назначении Хюмашах управляющей гаремом. Конечно же, всем вокруг было ясно, что это вопрос времени. — Госпожа, — в главные покои гарема вошла Нарин-калфа и поклонилась. — Вы изволили меня видеть. — Надеюсь, теперь всё в порядке, и ты допустишь меня до документов? — надменно усмехнулась Хюмашах, поднимаясь с тахты и делая шаг вперёд. — Госпожа, — Нарин опустила глаза, сразу почувствовав себя неудобно, и махнула рукой двум слугам, которые тут же занесли большой сундук и оставили его у ног султанши. — Ещё раз простите, но то были мои обязанности… — Печать, — прервал её речь голос Хюмашах Султан, и она протянула ладонь вперёд. — Госпожа? — Нарин непонимающе уставилась на ладонь султанши, а потом подняла глаза на неё саму. — Я в чём-то провинилась? — Печать, — приподнимая голову, ещё раз повторила Хюмашах и поманила рукой. Калфа сглотнула комок в горле, но всё-таки достала печать и дрожащей рукой протянула её госпоже. — Простите, если я в чём-то провинилась, госпожа… — Можешь идти, — опередила её султанша и взмахом руки заставила её удалиться. Кёсем, стоящая рядом со своей госпожой, проводила Нарин-калфу сочувствующим взглядом, однако понимала, что та проявила непозволительную дерзость. — Госпожа? — Юлю-ага перевёл глаза на свою султаншу, которая задумчиво разглядывала печать. — Простите за любопытство, но кто теперь займёт должность хазнедара гарема? — Мой самый надёжный человек, которому я смогу доверять, как себе, — с этими словами Хюмашах повернула голову в сторону Кёсем и улыбнулась. — Отныне, Кёсем, ты будешь моими глазами и ушами здесь, — она вручила ей печать. Кёсем вытаращила глаза на свою госпожу, слегка приоткрыв рот, и неуверенно забрала из её рук золотистый предмет. Быстро придя в себя, она опустилась на колени и несколько раз поцеловала подол сиреневого платья Хюмашах Султан. — Да будет во благо, госпожа, — произнесла она, поднимаясь. — ИншАллах, я оправдаю Ваши ожидания. — Аминь, Кёсем, — кивнула Хюмашах, коротко приложив холодную ладонь к щеке служанки. — А теперь первое задание для тебя. — Приказывайте, госпожа! — Собери мне красивейших девушек гарема, из которых я выберу одну лучшую, и она сегодня же пойдёт к Повелителю. Хочу сделать ему подарок, — вздохнула султанша, снова опускаясь на тахту и делая маленький глоток сладкого щербета. — Ему сейчас, как никогда, нужно утешение. — Будет сделано, госпожа, — широко улыбнулась Кёсем, и они с Юлю-агой удалились, оставляя свою госпожу наедине со своими мыслями.***
— Девушки! — зычным голосом крикнул Юлю-ага, хлопнув в ладоши, и прекрасные создания сразу столпились по обе стороны от него. — Внимание! Это Кёсем Хатун, — он указал пальцем на девушку, которая внимательно осматривала наложниц. — Отныне она — главная хазнедар гарема, и её надобно слушаться! Всем это ясно? Все девушки уважительно поклонились, начиная с любопытством осматривать Кёсем Хатун. Лишь Нарин-калфа, горько хмыкнув, поспешила удалиться оттуда. — Что происходит, Нарин? — сзади неё послышался голос Хазан Султан, который тут же остановил калфу. — Госпожа, простите, я не заметила Вас, — женщина поклонилась и тяжело вздохнула. — Отныне я не хазнедар гарема, — сообщила она, поднимая глаза на молодую султаншу. — Но как это возможно, Нарин? — недоуменно спросила девушка, сдвинув брови. — Никто лучше тебя не справится с этой должностью! — Наша Хюмашах Султан так не думает. Она назначила на эту должность свою служанку, которая прибыла с ней из Бурсы. Кёсем Хатун, — женщина махнула головой в сторону девушки, которая с улыбкой знакомилась с наложницами. — Разве она не слишком молода для этой должности? — задумчиво спросила Хазан, отводя взгляд от Кёсем и снова поворачиваясь к Нарин. — Да, госпожа, очень молода, — подала недовольный голос Нарин-калфа, покачав головой. — В гареме живёт всего несколько дней, вряд ли знает все правила, а уже заняла моё место. — Не волнуйся, Нарин. Когда-нибудь управление перейдёт в мои руки, и вот тогда только ты будешь рядом со мной, — подняв голову, улыбнулась девушка и положила руку на плечо калфы. — Дай Аллах, это случится скоро, госпожа, — Нарин поклонилась Хазан Султан.***
Кёсем ходила вдоль нескольких отобранных ею лично девушек, ещё раз изучая их внимательным взглядом. — Сейчас я вас отведу к Хюмашах Султан, — строгим голосом произнесла она, подняв указательный палец вверх. — При госпоже положено стоять не поднимая головы. И ради Аллаха, не болтайте без разрешения! От каждой из вас зависит, пройдёте ли вы сегодня вечером по «золотому пути» или нет. Всем всё ясно? — Ясно, Кёсем Хатун, — кивнула одна из девушек с радостной улыбкой на лице. — Прекрасно. — Кёсем Хатун? — Что? — А ты видела когда-нибудь Повелителя вблизи? — прошептала она с интересом. — Каков он из себя? — А как он пахнет? — Аллах, — протянула Кёсем, закатив глаза и цокнув. — Нет, не видела! Вам какое дело? Слушайте сюда, это ваш, возможно, единственный шанс. Не тратьте время на пустые разговоры, иначе… — Дорогу! — все слуги и наложницы гарема остановились, склонив голову. — Султан Мустафа Хан Хазретлери! — А ну, быстро-быстро! — прошипела Кёсем, поспешно становясь в ряд с наложницами и опускаясь в поклоне. Твёрдой походкой султан прошёл по коридору гарема, направляясь к сестре. Повернув голову, он резко встал на месте и осмотрел девушек, останавливая свой взгляд на Кёсем. — Юлю-ага? — подозвал он евнуха, который тут же подбежал к нему. — Да, мой Повелитель, — проговорил благоговейным голосом слуга, склонившись перед ним. — Кто это? — он махнул головой в сторону Кёсем, шикнувшую на тихо хихикающих наложниц. — Это? Наложницы, мой Господин. — Я про черноволосую девушку с краю, — уточнил султан, поворачиваясь к Юлю-аге. — Ах, эта… — усмехнулся тот. — Простите, это Кёсем Хатун, новая хазнедар гарема. — Новая хазнедар? — переспросил Мустафа. — А как же Нарин-калфа? — Так распорядилась наша госпожа. Надеюсь, Кёсем Хатун ничего не натворила? Ничего не ответив, Мустафа ещё раз окинул пронзительным взглядом новоиспечённую хазнедар и направился дальше. Кёсем подняла голову и грузно выдохнула, пока девушки восторженно начали обсуждать султана. — Ты что натворила уже? — к ней спешно подошёл Юлю-ага и отвёл в сторону. — Что? — не поняла Кёсем, уставившись на евнуха. — О чём это ты? — Повелитель спросил о тебе, выглядел он как-то странно, — обеспокоенно прошептал евнух. — Ты уверена, что ничего не могло произойти? — Аллах, — проскулила Кёсем, в страхе схватившись за сердце. — Что я могла сделать, Юлю-ага? — Это я у тебя спрашиваю! — Аллахом клянусь, я просто выполняла свои обязанности и ничего больше. Что я могла сделать за такое короткое время? Юлю-ага тяжело вздохнул, посмотрев в жалобное лицо Кёсем, и покачал головой. — Ладно, не переживай раньше времени, Кёсем Хатун. Быть может, наш Повелитель просто спросил без особой на то причины, — евнух даже сам не верил в свои слова, ведь он знал, что султан никогда не был многословен и никогда не интересовался «просто так».***
— Доброго дня, Хюмашах, — султан вошёл в главные покои гарема и застал свою сестру, сидящую за письменным столом и разбирающую многочисленные документы. При виде брата султанша сразу поднялась, и её лицо озарила радостная улыбка. — Повелитель, — она поклонилась ему и сразу же обняла, ласково проводя рукой по его спине. — Как ты, сестра? Тебя всё устраивает? Ничего не нужно? — заботливо поинтересовался он. — Ты ещё спрашиваешь? Я счастлива находиться здесь, подле тебя. Что мне ещё может быть нужно? — Прекрасно, я рад. Однако, если будет нужда в чём—то — ты сразу же говори, — кивнул мужчина, осматривая покои. — Ты ничего не стала менять, я смотрю… — Нет. Хочу, чтобы здесь жила память о нашей Валиде, как можно дольше. — Ты сняла Нарин-калфу с должности главной хазнедар, как я слышал, — произнёс Мустафа, желая перевести тему разговора. — Да, — кивнула Хюмашах и развела руками. — Мне будет легче, если на этой должности будет моё доверенное лицо. Ты против этого решения? — Делай, как тебе угодно, Хюмашах. Однако, ты уверена, что та молодая девушка справится с этой должностью? Она скорее выглядит, как наложница, а не хазнедар. — Более чем, брат. Несмотря на её возраст, она очень способная хатун, она быстро всему научится. И, конечно же, я доверяю Кёсем, как самой себе, — уверенно произнесла Хюмашах, сцепив руки в замок. — Что же, если ты доверяешь, то и я доверяю, — улыбнулся Мустафа, складывая свои руки за спиной. После короткой беседы султан покинул покои сестры, снова сталкиваясь с Кёсем, которая как раз вела небольшую вереницу прекрасных наложниц к госпоже. — Давайте, двигайтесь! По-живее, — громко говорила она, нетерпеливо махая рукой. — Кёсем Хатун, — шикнула одна из девушек и тут же поклонилась. Кёсем резко обернулась и, увидев перед собой Повелителя, сразу же опустилась в низком поклоне. — Повелитель, простите, я Вас не заметила, — виновато проговорила она растерянным голосом, зажмуривая глаза. Мустафа прошёл вперёд, останавливаясь прямо перед девушкой и неотрывно осматривая её с ног до головы. — Удачи на новой должности, — произнёс он и, слегка усмехнувшись, отправился дальше, оставляя бедную хазнедар еле дышащей. — Кёсем Хатун? — одна наложница легко потрясла её по плечу, приводя в чувство. — Так, девушки, идём, — севшим голосом произнесла Кёсем и махнула рукой стражникам, чтобы те отворили двери.