Красное яблоко или красноволосая принцесса.

Прочитав письмо, я так и осталась сидеть, глядя пустым взором на лист. Эти слова, что написал Зен, подняли во мне бурю чувств. Я так сильно почувствовала усталость, которой не позволяла отражаться раньше, и обиду, обиду на весь мир за такую несправедливость, ведь такого не бывает. Я до конца не верила, что с Зеном мне не быть, надеялась, что у нас будет больше времени. От грусти, что сжала моё сердце, хотелось яростно и отчаянно завыть, и я сделала это, обессиленно падая на кровать, болтая ногами. Я успокоилась и взяла себя в руки — не время раскисать. Так не люблю чувствовать слабость. Времени осталось мало, а выбора нет. Я надела подаренное платье и подошла к зеркалу. А мне оно, и правда, идёт. Постараюсь не забивать голову насчёт происходящего, если это происходит, значит, так должно быть \несправедливо\. Волосы у меня не особо отрасли, но уже касаются плеч, и их можно красиво заплести. Я сделала «улитку» — одну из видов прически-шишки — и две тонких пряди, которые я оставила и немного завила. Не люблю хвастаться, но со всеми украшениями, платьем и причёской я была довольно привлекательна, и это было приятно осознавать. Оторвав взгляд от зеркала, посмотрела на часы. Остался только час. Я немного нервничаю, не знаю, чем себя занять. Если хоть чем-нибудь не займусь, начну себя накручивать. Выход подсказал живот, который громко заурчал. Я вспомнила, что лишь немного перекусила. В платье есть было неудобно: боялась его испачкать или помять (прим. ав.: неуклюжесть рулит), но обошлось. Еще полчаса осталось. Время тянется ужасно медленно, этот факт заставил меня удручённо вздохнуть. Я подумала и решила, что ничего не будет, если выйду пораньше. Бальный зал находился в другом крыле замка, и идти было прилично, думаю, минут 10 займет. Ах да, совсем забыла рассказать: в связи с последними событиями мне выделили комнату в левом крыле замка (думаю, те, кто смотрел аниме, помнит что-то похожее во втором сезоне, кто не смотрел, сорри за спойлер)), и у меня не было необходимости ходить туда-сюда. Еще раз вздохнув, взяла приглашение в руки, кто ж меня без него пропустит, и направила свои стопы в сторону бального зала. Я, конечно, знаю, что вероятность встретиться с ним огромная, но он последний человек, которого я хочу сейчас увидеть. Но как назло мы столкнулись у входа. Принц Изана в привычном для него наряде стоял, облокотившись на стену. Заметив меня, лишь лениво немного повернул голову в мою сторону и вновь прикрыл глаза. — Принц Изана? — видимо, он не очень любит эти праздники, раз стоит здесь. Открыв глаза, парень как-то странно посмотрел. — Отлично выглядите, мисс Шираюки, — и раздражающий, вечно насмешливый тон. — Спасибо, — вежливость — наше все. — Надеюсь, тебе понравится на этом балу больше, чем в Тамбаруне. Расслабься и хорошо повеселись, но покажи себя достойно. — Обязательно, — мило улыбнувшись, я поклонилась и пошла дальше. Разговор не ладился, да и принц, не желая его продолжать, ушел куда-то. Меня посетила странная мысль, что иногда он становится братом не только для Зена, но и для меня. Помотав головой, я прошла в бальный зал, но постаралась сделать это как можно незаметнее. Хоть и пришла пораньше, я не одна такая умная. Вскоре, минут через десять, зал уже был полон гомона, смеха и людей. Заиграла музыка, объявили начало бала. Все стали по очереди подходить к Зену и поздравлять с Днем рождения. Я тоже приготовила подарок, но решила, что отдам ему попозже. Подарком я выбрала парный кулон. Одна часть находится у меня, вторую я подарю Зену в знак нашей крепкой связи. Кулон не слишком дорогой — куда мне до принца с его богатством — в виде красного яблока сердцевидной формы, но половинка прозрачная. Надеюсь, ему понравится. Зал был огромным, завораживающе переливался, как драгоценные камни на свету, играла приятная музыка. Я почувствовала, как кто-то коснулся моего плеча. Я обернулась. — Мисс Шираюки? — спросил подошедший парень. У него были длинные, темно-зеленые волосы, завязанные в низкий хвост, и черные глаза. — Д-да? — меня немного удивил его приход, так как я не знаю этого человека. — Меня зовут Хиро, — он понимающе мне улыбнулся. — Вы были кандидаткой на роль моей невесты, и я хочу сказать вам огромное спасибо, что не согласились. Понимаете ли… — он немного смутился. — У вас уже есть девушка, — я улыбнулась. — Именно, и скоро у нас свадьба, после вашего отказа принц Изана наконец оставил нас, но мирный договор мы подписали. — Я рада за вас, — и это было чистой правдой, Хиро приятный человек. — Может, потанцуем? Негоже стоять тут так. Я кивнула. Он взял меня за руку, и мы закружились в вальсе. Танцевать было здорово, но где же Зен? А я так хотела хоть раз с ним повальсировать. Я поклонилась Хиро и снова ушла на свое прежнее место. Мне было неуютно. Но тут подошли Кики и Митсухиде, и я облегченно вздохнула. Кики придирчиво меня осмотрела, даже попросила покружиться и удовлетворенно кивнула: — Прям принцесса. Мы разговорились, ребята рассказывали о том, что происходило в последние дни, а я с удовольствием слушала их истории. Еще оказалось, Митсухиде и Кики наконец начали встречаться. Меня эта новость очень обрадовала. Оби дали жутко важную миссию, и его какое-то время не будет. Жаль, но продолжить нам не дали. К нашей небольшой компании подошел Изана и попросил меня пройти с ним. — Надеюсь, вы не против, если я украду у вас Шираюки на какое-то время, — и мило так улыбнулся, вообще, он немного странный. Многие его действия приводят меня в заблуждение и недоумение. Интересно, зачем он позвал меня, может ли быть так, что он решил наконец познакомить нас с женихом. Но мои ожидания не оправдались, так как Изана привел меня к… моему отцу?! — Папа?! — его я уж точно не ожидала здесь увидеть. — Что? Почему? Что ты здесь делаешь? — Оу, позволь я все попробую объяснить. Хоть, Шираюки, у тебя и есть титул друга принца, но, согласись, он очень странный, многие будут в замешательстве. Но дело не в этом. С меня хватит. Я устал скитаться, хочу уже пустить корни. Я нашел себе дело и начал торговлю. И вообще, думать не хочу, что моя дочь зависела бы лишь от жениха. — Кстати, о нем, — с папой понятно, а вот насчет жениха…— Ты знаешь, кто он? Отец и Изана странно переглянулись, и одновременно глупая улыбка озарила их лица. — Прости, милая, но я не могу сказать. Обещаю, ты не будешь разочарована, когда, наконец, узнаешь, кто он. — Почему? — я была крайне возмущена. Отец потрепал меня по макушке, посмотрел мне за спину, на меня и молча ушел. Изана как-то задумчиво кивнул сам себе и так же пошел по своим делам. Не понимаю. — Кхм. Шираюки? — я обернулась. Передо мной стоял немного неуверенный Зен. Несмотря на все обстоятельства, я была очень рада его увидеть. Глупое сердце затрепетало, намереваясь вырваться из плена грудной клетки. — Зен, — я не могла сдерживать свои чувства и произнесла его имя с такой нежностью, что Зен пораженно распахнул глаза и даже забыл, что хотел сказать. Мне стало неловко. Чтобы хоть как-то сгладить это, я продолжила, но более сдержанно, — Эт-то, с Днем рождения! И у меня есть для тебя подарок, — я почему-то вновь смутилась. — А-ага. Давай пройдем на балкон? Там и поговорим. Он взял меня за руку, другая была занята, коей я держала маленькую синюю коробку с серебристой лентой, и повёл в вышеуказанное место. Скрывшись с глаз довольно многолюдного зала, мы просто молча стояли и смотрели на закат. Это было завораживающе. Небо пестрело множеством цветов. Знаете, как бывает, если пустить в стакан с чистой водой каплю краски, она превращается в красивое зрелище, так же и небо, разные цвета: и теплые, и холодные — переплетались, смешивались, образуя единый, прекрасный узор. — Эм, Шираюки? — неловко прервал тишину Зен, я повернулась к нему. Он тяжело вздохнул, открыл рот, но вновь закрыл, нервно посмотрел в сторону, не зная, как начать разговор. Я подняла руку, показывая ему коробку. — Вот, посмотри, пожалуйста. Он взял подарок и с каким-то детским нетерпением стал его разворачивать. — Кулон? — Тебе не нравится?! — я начала паниковать. — Нет-нет, что ты. Мне он очень нравится, правда. Яблоко?.. Или сердце? — И то, и другое. У меня есть такой же. Это будет напоминать нам друг о друге, — я продемонстрировала ему руку, на которой, вместо браслета, в свете лучей закатного солнца блестел кулон. Я покраснела (сколько ж можно) и отвела взгляд в сторону. — Он будет моим амулетом, — я посмотрела на него. Подарочную коробку он положил на перила балкона и уже успел надеть украшение. — Прости меня, Шираюки, — я удивленно на него уставилась, — Я знаю, что через пару дней у тебя, да и у меня свадьба, но я ничего не могу поделать. Хоть и понимаю, что должен отпустить, ты уже не моя (прим. ав: не в том смысле, что он принимает ее за какую-то вещь), и все равно я хочу быть с тобой. Вроде бы раньше я не говорил тебе этого прямо, но я очень, очень сильно люблю тебя. В горле пересохло, а в районе груди появилось ощущение чего-то тянущего, я почувствовала, что глаза вновь наполняются влагой, а дрожащие губы сами прошептали: — Я люблю тебя, Зен. — Это обещание. — Да, навсегда. Он нежно и почти невесомо коснулся рукой моей щеки, другой притянул за талию ближе к себе. Его мягкие и столь приятные губы накрыли мои, в которой раз выветрив из моей головы любые мысли и даже умение дышать и стоять. Ноги стали ватными, но Зен лишь крепче прижал меня к себе. В уголках прикрытых от удовольствия глаз в очередной раз блестели бусинки слез. Это наш последний поцелуй, наша любовь больше не принадлежит нам. Так мы и стояли, целуясь. Две души, что не могли из-за глупых правил и подлости этого мира быть вместе, но так желали этого. И освещали нас лучи солнца на закате, делая картину еще более завораживающей. Слеза, застывшая в уголке глаз, не удержалась, медленно скатываясь по щеке, а после на пол, и там, раскалываясь на тысячу мелких капелек, разбилась, как и мои мечты о совместном будущем с Зеном. Пришло понимание. Сказок не бывает.