Год по кошачьему времени

      Этот день в Токио был особенно приятным — с самого утра светило солнце, но жарко не было и ничто не мешало людям наслаждаться отдыхом на воздухе. Даже студенты-первогодки, для которых это был первый день учёбы в университете, не так уж долго сидели на вступительной церемонии в душном актовом зале. Но им всё ещё нельзя было отправиться по своим делам — начиналась добровольно-принудительная экскурсия по территории университетского городка. Почти никто в современных ВУЗах не начинает учиться в первый же день, но у первокурсников с этого момента и ещё в ближайшие полгода расписание обычно должно быть забито под завязку всяческими мероприятиями, призванными показать им, как здорово учиться в университете.       Ребятам со старших курсов везло меньше. Этот день для них был почти обычным учебным, хоть, всё же, слегка укороченным, но кое у кого занятий было не так много, и потому многие из чистого любопытства плелись к главному корпусу — поглазеть на прибывших новичков. Таких любопытных оказалось довольно много, и в итоге группы студентов разных возрастов и с разных факультетов образовали около лестницы подобие живого коридора для выходящих из здания слегка напуганных и растерявшихся первокурсников. Среди всей этой разношёрстной толпы был и парень в чёрной одежде со странной вихрастой причёской, который очень внимательно смотрел на каждого, кто проходил мимо него, чем вызывал шепотки со стороны первогодок («Смотри, смотри — какой-то позёр прямо! Или хулиган! И чего он вылупился?..» — переговаривались парни, «Ваай, этот парень, который так пристально смотрит, он выглядит опасно! Но таааак круто!» — шептались девушки.)       На самом деле, ничто из этого не было правдой. Парень всего лишь искал своего друга, который тоже поступил сюда в этом году, и только потому этот «хулиган» так внимательно рассматривал ребят в толпе — не хотел пропустить того, кого искал. А друг-первогодка, тем временем, только теперь вышел из корпуса, не особо пытаясь сопротивляться потоку студентов, в котором шёл. Поэтому он не ускорялся и не менял направления, рассудив так: «Я всё равно когда-нибудь выйду на место по-свободнее, скорее всего, ближе к воротам». Ещё до церемонии, во время её, но уже реже — после, его однокурсники пытались познакомиться с ним, разглядев в нём вдумчивого человека, но они не учли того факта, что Козуме Кенма являлся не слишком общительным человеком ещё с малых лет. Так что, приняв его смущение и незаинтересованность за высокомерие, многие в толпе теперь также обсуждали и его тоже: «Этот парень с кошачьим взглядом (как его, Козуме?) такой симпатичный и даже миленький, но слишком недружелюбный! Какой-то грубиян!», на что Кенма лишь со вздохом подумал: «Я же вас слышу…»       Первогодка-Козуме не любил, чтобы о нём много говорили. Он предпочитал оставаться почти не заметным, проводя всё время за телефоном или игрой в приставку, когда-то даже осветлил волосы, чтобы не выделяться. Правда, сейчас его шевелюра снова была почти целиком естественного цвета, и после того, какое нежелательное внимание он на себя обратил, парень уже почти решил снова сделать что-нибудь с имиджем. Единственной причиной, почему он ещё не уткнулся в телефон, было то, что гаджет предательски отключился перед церемонией от недостатка заряда, так что теперь Кенме оставалось только слушать, что происходит вокруг него. Не то, чтобы это не пошло ему на пользу — этому юноше было очень важно мнение других, хоть он и не желал ни с кем сходиться, так что это было отличным шансом разведать обстановку. Пока он, мельком поглядывая на толпу, чтобы не просмотреть своего друга-старшекурсника, прислушивался к разговорам, он понял, что больше всего сейчас умы первогодок занимают две вещи: клубы по интересам и «эти страшные старшие, которые смотрят так, будто только и ждут момента поиздеваться». Козуме не успел подумать, что все эти люди точно преувеличивают, как услышал новую, ещё более ужасающую сплетню — о «парне, который страшнее всех остальных, потому что заглядывает прямо в глаза». Интуитивно почуяв подвох, юноша обернулся в ту сторону, откуда пришёл шепоток, и увидел своего друга, Куроо Тетсуро, который буравил взглядом толпу. Судя по всему, Куроо ещё не заметил его, так что Козуме, впервые за последние сорок минут изменив свой курс, мелкими шагами потрусил к товарищу, осторожно выбирая путь в суматошной куче народа. Почти все, с кем он едва не сталкивался, выражали своё недовольство, ведь кураторы, проводившие экскурсию, попросили всех новичков следовать в диаметрально противоположном направлении, но Кенме это было едва ли более интересно, чем всё, что он услышал до этого на церемонии.       Хоть Куроо и вглядывался в каждого встречного, своего друга он заметил, только когда тот подошёл почти вплотную. Кенма махнул ему рукой, и Тетсуро, улыбнувшись и закинув сумку по-удобнее, поприветствовал его кивком.       Первогодки, которые невольно обернулись за идущим в другую сторону Козуме, не могли ничего слышать, но у каждого из них картина, когда так пугавший всех рослый старшекурсник спокойно разговаривает с «этим странным первогодкой», вызвала бурную мыслительную реакцию. Другие парни-новички переглядывались: «Ваау, надо же, он пошёл прямо к этому отстойному парню со странной причёской. Он что, хотел настучать, что мы его обсуждали? Что за фигня, странный пацан, зачем ты туда идёшь?», а девочки с одного с Кенмой курса тихонько пищали: «Вааау, хотела бы и я что-нибудь спросить у него, он выглядит, прямо как хулиган из сёдзё! Интересно, он со всеми такой добрый и мне бы тоже так широко улыбнулся?.. Или он просто хочет обсмеять этого хикки? Хи-хи-хи, или он просто по мальчикам?» Одногруппники Куроо тоже недоумевали: «Эй, этот первогодка странный. Я же отчётливо слышал, что парни считают нас стариканами, а девчонки до одури боятся! А этот пришёл, как ни в чём не бывало…»       А двое друзей детства вели мирный разговор — каждый в своей манере. — Кстати, где твой телефон? — … — Я удивился, когда увидел тебя без него, что случилось? — Зарядка кончилась раньше, чем я предполагал. — Давай-ка сюда. — Что ты хочешь? Не надо ничего делать…       И следующим, что увидели немногие, но очень заинтересованные наблюдатели, было то, как старший студент с улыбкой забирает у недовольного младшего телефон после небольшого спора. Все они единодушно подумали: «Ээ?! Он что, просто отжал у первокурсника телефон?!», пока не увидели дальнейшего развития событий. Куроо достал из сумки портативное зарядное устройство и подключил его к смартфону. — Видишь, не парься!       Наблюдатели с каждым действием поражались всё больше. — Вааау, давно ты завёл эту штуку? — Кенма радостно оживил телефон нажатием на кнопку питания. — Да сегодня утром. Подумалось, что она почему-то обязательно пригодится! — Довольно улыбнулся Тетсуро.       Козуме смерил его взглядом, говорившим «прекрати делать такое самодовольное лицо, мистер ты-что,-моя-мама?», но затем снова удовлетворённо взглянул на засветившийся экран телефона и проговорил слова благодарности, и парни просто продолжили о чём-то говорить.       Зрители, число которых не уменьшалось, снова были в замешательстве. Ребята с курса Козуме смотрели на это с примерно одинаковыми мыслями: «Он что, отдал ему телефон, который забрал? Это была шутка? Погодите, с телефоном было что-то ещё…»       Первыми не выдержали товарищи Куроо, так как первогодки всё ещё боялись подойти к месту развернувшегося спектакля. Приблизившись к своему однокурснику сквозь проредившуюся толпу, студенты второго курса решили прояснить ситуацию. С нетерпеливым лицом один из них прервал диалог двух друзей. — Хэй, Куроо. Так…кто что у кого отжал? Мы запутались.       На секунду замерев с удивлённым лицом, парень с вихрами на голове согнулся пополам от хохота. — Вы что, наблюдали? Аха-ха-ха-ха-ха!.. Это Козуме Кенма, он будет в волейбольной команде! — Я же только что сказал тебе, что ещё не решил…       Однокурсники Кенмы продолжали пытаться понять происходящее: «Так, подошли другие. Он что, отдал телефон, потому что испугался их? А теперь он ржёт… Да что там происходит? Бедный мелкий…» Но они по-прежнему боялись подойти и спросить всё сами. А Куроо тем временем, будучи неудовлетворён ответом относительно волейбола, разозлился окончательно, когда увидел, что Кенма, отойдя на пару метров, снова уткнулся в телефон. — Ага, не решил он! Так я и дам тебе засесть в своих играх! Ты же точно превратишься в хикки, который солнечного света боится! Смотри на него, только включил телефон и полез играть! — С этими словами Тетсуро совершил попытку отобрать у друга развлечение. — Эй, не трать мою зарядку на геймерство! Эй!       Противостояние за пауэр-бэнк всё накалялось, а недоумение в рядах зрителей росло. Пока будущие товарищи Козуме достраивали свои логические цепочки («Или эти новые заодно с вихрастым? Он опять отбирает телефон! Так держать, мелкий, сопротивляйся!»), нынешние товарищи Куроо шушукались в стороне. — Эээ… Это выглядит так, будто они лет сто знакомы, но разве этот паренёк не подошёл сюда только что? — Это не просто выглядит так, это так и есть — посмотрите на них — и вообще, разве Куроо-кун не говорил, что в этом году к вам в команду придёт кто-то, кто отлично играет?.. — А-а… Этот, что ли? — старшие парни с недоверием посмотрели на щупленького Кенму в футболке навыпуск, отчего он казался ещё тоньше. — Ну, ладно… Тогда мы пошли. Увидимся, Куроо. И...эээ...и ты тоже, да.       И они, всё ещё озадаченно оглядываясь на парня, который вообще не выглядел, как спортсмен, постепенно скрылись на территории университета. Тетсуро и Кенма тоже немного успокоились, и Куроо, отпустив щёки друга, которые до этого яростно щипал, со вздохом и безнадёжной улыбкой изрёк: — А-а, конечно, сиди в игрушках на здоровье, это я так. Но приходи в команду. Знаешь…здесь кошмааарный связующий, просто полный неумёха! Нам очень нужен кто-то вроде тебя.       И, довольный своей речью, Тетсуро по-детски уверенно улыбнулся. Кенма почесал кончик носа. — По правде говоря, я не против. Просто не уверен, что полажу с командой. — Они отличные ребята! И потом, я с ними уже поладил, а значит, всё под контролем!       Увидев такую чистую уверенность в успехе, Кенма слегка улыбнулся. А Куроо внезапно увидел, что группа первокурсников сдвинулась в площадки перед зданием неподалёку с явным намерением уйти вглубь университетского кампуса. — Эй, сходи с ними! — Мне не интересно. — И потом ты заблудишься на территории, а искать тебя придётся мне, ха-ха! Давай, иди. У меня после обеда нет занятий, так что могу потом показать тебе зал.       Немного помявшись, Кенма, всё же, решил ответить. — Я в состоянии найти дорогу, если заблужусь. Просто знаю, что ты будешь меня искать, и чтобы ускорить это и не заставлять тебя бегать, я остаюсь на месте.       Изумлению Куроо, казалось, не будет предела, пока он не разразился громким хохотом. — Аха-ха-ха, это так звучало!.. Я даже не знаю…аха-ха, как в манге какой-нибудь! Бва-а-ха-ха-ха!.. — Хорош ржать! — смутившись, Козуме треснул друга по голове ребром ладони, но угомонить его это не помогло, так что Кенма решил уйти к своей группе. — Когда эта…экскурсия закончится, я напишу. — Ага, я понял, аха-ха!.. Пойду, покидаю мяч!       И с новой порцией смеха Тетсуро, помахав Кенме рукой, ушёл, видимо, в направлении спортзала. Кенма, что-то ворча, отправился догонять группу других первогодок, по пути наткнувшись на тех, кто наблюдал за ним всё это время. Они так внимательно смотрели и так напряжённо думали, что упустили почти всё объяснение относительно ближайших корпусов и построек, а ещё местную легенду, и теперь тоже отстали от остальных, потому что никак не могли собрать с пола постоянно падающие на него челюсти. Хоть они и молчали, но в их взглядах отчётливо читалось недоумевающее «Ээээ?!», но Козуме, на которого они смотрели, раскрыв рты, не повёл и бровью. Он был так равнодушен, что, казалось, для него такое было в порядке естественных вещей, и донельзя удивлённые однокурсники так и не решились задавать какие-либо вопросы. Мгновенно у каждого из них появились свои догадки, и кое-кто даже стал побаиваться безразличного Кенмы, спокойно болтающего с пугающим старшекурсником, но ни одной умной голове не пришло идеи, что эти двое просто напросто дружат с самого детства.