Верлибры обо всем

на расстеленном диване белье не первой свежести где одеяла скомканы как огромная вязкая жвачка а подушки напоминают поникшие гигантские лепестки я сижу лежу не знаю не помню он сидит упершись спиной в стену с поджатыми коленями немного детская поза смотрит сегодня он не заговорит точно да я и не спрашиваю ничего просто ну а кому же видимо быть еще рядом как не этому существу и я говорю я убийца /смотрю на свои руки и как бы в доказательство подставляю ладони под свет/ это руки убийцы если подумать за всю свою жизнь косвенно неосознанно ни черта вообще не понимания скольких же я успела убить /и как бы показываю эти руки убийцы, мол, зацени а тут же начинаю истерически рыдать правда быстро остановилась как малыш которому пригрозили/ я убила свою первую ящерицу тем что взяла ее на пляж я убила свою первую черепашку тем что забыла про нее я убила свою первую собаку тем что согласилась на усыпление я убила своего первого хомячка тем что оставила его пьяным родителям я убила даже ту противную старуху но все равно человека (родственницу своего первого парня) тем что неправильно за ней ухаживала я убивала прохожих мимо которых проходила не оглядываясь и не вмешивалась и сколько таких мимолетных существ я еще убью я ведь убийца это естественно для убийцы убивать убивать убивать в конце концов я убила даже ЕЁ знаешь так медленно медленно тем что вовремя не звонила редко навещала не уделяла внимания я убила родного человека всем этим минут двадцать назад мне звонил ее сын (день и так дерьмовый а тут звонок с неизвестного номера который я почему-то взяла) он сказал чуть подвыпивший но как будто добрый и не волнующийся ни о чем сказал что он нашел много писем писем для меня много много писем написанных ЕЁ рукой для МЕНЯ все для меня целая охапка я представила ее почерк я его представила /тем более я прекрасно помню и знаю её почерк/ и вот на этом моменте я задохнулась слышишь у меня взбух комок в горле я сказала что завтра их заберу а когда положила трубку малодушно подумала что не смогу их читать что их надо сжечь НЕЧИТАЕМЫМИ потому что я могу выпилиться от чувства вины и вот когда я это подумала про сожженные непрочтенные письма и про то что их сила столь велика что я могу себе навредить от эмоций я неосознанно сказала громко в пустое пространство НЕНАВИЖУ СЕБЯ НЕНАВИЖУ я так давно не произносила этих слов потому что они действительно стали для меня чужими (я еще так радовалась что личностно сумела вырасти) и вот когда я подумала как же я могу себя ненавидеть когда я себя так люблю и берегу от всяких дурных мыслей и того что со мною теоретически может случиться в будущем я опять это сказала НЕНАВИЖУ СЕБЯ представляешь вот такая я убийца вроде бы сколько мощи и кровожадности в слове УБИЙЦА но посмотри какая я жалкая посмотри как я боюсь и трясусь от боли как я больше горюю от чувства вины чем от реальной потери человека посмотри какое же это непростительное лицемерие насколько я отвратительная убийца посмотри /и начинаю захлебывающееся и беспомощно плакать от всего на свете/ Смерть сидит поодаль (да это действительно Смерть) он наблюдает как за мартышкой в вольере /вроде бы когда ясно что существо что то там испытывает но что оно там испытывает и пытается выразить – попробуй пойми/ он только наклоняет по-собачьи голову и всматривается в форму плачущего перед ним человека как в каплю воды стараясь что-то в ней разглядеть не понимая не поощряет но и не одобряет он просто рядом потому что мне так нужно и это единственное что кажется он знает о сегодняшней нашей встрече