Глава 3
7 июня 2017 г. в 22:38
Чонгук стоял в коридоре своей квартиры и поправлял галстук, затягивая его немного сильнее. После заключения сделки, он заметил как начал меняться не только внутренне, но и внешне. Черты лица стали грубее, голос ещё ниже обычного, отчего окружающие слушали Чонгука с ещё большим упоением, им казалось, что этот бархатный голос проникает под кожу, в само сознание и дурманит его. Порой, Чонгук шутил сам над собой, называя себя подростком, у которого ломается голос, но тем не менее, сейчас он мог влиять на людей больше, чем раньше. И вот сейчас, смотря на себя в зеркале и претерпевая изменения в своём организме после сделки, Чонгук понимает, что очень даже выгодно было задружиться с демоном.
Но, к сожалению, у каждой сделки есть свои побочные эффекты. И у этой были кошмарные сны, которые снились Чонгуку. Несколько раз в неделю он просыпался в холодном поту и мокрой от этого же пота кровати. Его лихорадило, а из глаз текли слезы, которые мужчина не был в состоянии сдержать. На утро голова раскалывалась, как и сейчас, поэтому закинув в себя несколько таблеток, Чонгук чувствовал, как боль потихоньку исчезала, оставляя после себя лёгкое недомогание. «И всегда мне будет так хреново? — задавал сам себе вопрос Чонгук. — Неужели все демоны живут с головными болями?»
Когда настало время выходить, он сверился с часами и покинул квартиру, запирая её на ключ. Зайдя в лифт, он обнаружил там серьёзного и немного злого Техёна, который с кем-то разговаривал по телефону.
— Да, конечно, мы примем ваше приглашение. Да, представлять нашу компанию будет Чон Чонгук. До скорого, — закончил разговор Техён, дернув верхней губой от раздражения и, видимо, презрения к собеседнику. Он повернулся к Чону, а тот лишь смотрел на друга, ожидая скорее услышать
хоть что-нибудь. — Короче, дела обстоят так: директор корпорации «Контрпрайзес» назначил тебе встречу в одном из ресторанов Сеула. Сказал, что будет очень огорчен, если ты не придёшь на его день рождения.
Чонгука передернуло от поступившей свежей новости и он поджал губы, закрыв при этом глаза. Он безумно ненавидел несколько людей на этой планете, и одним из этих людей был владелец «Контрпрайзес».
— Ненавижу этого мудака! — прошипел Чон, сжимая кулаки со всей силы, отчего костяшки на руках побелели. — Ким, мать его, Намджун. Он просто геморрой на моей заднице. Причём хронический!
— И я о том же. Геморрой не лечится, дорогой мой, а геморрой на твоей заднице это Намджун, — Техён засмеялся, вспоминая студенческие годы, когда он был совсем молодым. — Вы же подрались…
— Он назвал мою мать шлюхой, а меня, мягко говоря, бастардом, — закончил за него Чонгук.
«Flashback»
На секунду Чонгук вернулся в прошлое, в то время, когда был обычным зеленым студентом и не знал, что такое настоящая жизнь. Нет, на тот момент казалось, что знал, но это была лишь затуманенная юношеским сознанием иллюзия взрослости. Это был третий месяц обучения в Национальном Университете и тогда все казалось слишком радужным и сладким. За короткий срок он приобрёл большое количество друзей не только среди одногодок, но и среди более старших. Чон всегда был открытым и дружелюбным парнем, с адекватным взглядом на мир и большим багажом знаний.
Чонгук знал, что существуют старшие задиры, которые любят поизмываться над более младшими, ибо те не в состоянии ответить, но Чон думал, что все это выдумки, пока не столкнулся с одним из них. Ким Намджун. Высокий старшекурсник-обольститель, предел мечтаний всех девушек в округе и супер-мега-крутой парень местного разлива. Чонгук знал о нем, но не был с ним знаком, ибо боялся, что может это как-то повлиять на его дальнейшую судьбу.
На тот момент он сидел в огромной компании ребят и что-то им заинтересованно рассказывал. В этой же компании была и возлюбленная Намджуна, которая не обращала на того внимания. Юн Бора. Первая красавица университета, обучающаяся на втором курсе факультета экологии. Изначально, все думали, что по законам жанра она и Намджун будут вместе, как король и королева СНУ, но этого не произошло. Бора терпеть не могла этого заносчивого мужлана, а Намджун бесился из-за того, что она не обращает на него внимания.
Намджун подошёл к компании смеющихся ребят и начал выпендриваться своими шуточками, от которых смеялись в основном девушки, пытающиеся привлечь свое внимание.
— Бора, ты идёшь со мной на бал? — спросил Намджун, улыбаясь во все тридцать два.
— Нет, Намджун, — тихо ответила девушка, стесняясь его вопроса. — Я же много раз повторяла. Ты знаешь, что моё мнение не поменяется.
— Я настаиваю. Мы же все понимаем, что я от тебя не отстану.
— Нет, Намджун. Она идёт на бал со мной. Да ведь? — зачем-то вмешался Чонгук, стараясь спасти девушку от назойливого поклонника.
Бора застыла на месте, и только через несколько секунд поняла, что Чонгук пытается ей помочь. От неё лишь требуется подыграть ему.
— Да, Чон! — не убедительно воскликнула девушка. — И вообще, мы встречаемся!
Чонгук не ожидал такого поворота событий и оробел, когда Бора поцеловала его в щеку. Намджун кипел от злости и всем казалось, что он вот-вот и лопнет, словно мыльный пузырь.
— А ты кто, малец? — вызывающе спросил Ким, кладя свою руку на плечо Чон и зловеще ухмыляясь.
— Я — Чон Чонгук, — ответил парень и широко улыбнулся своему оппоненту, стараясь быть как можно дружелюбнее.
Намджун разразился громким смехом и никто не мог понять, что с ним произошло. Вся эта картина напоминала сцену их дорамы.
— Ах, это ты тот мелкий ублюдок, которого родила твоя мамашка? Ты же незаконнорожденный сын одной из шлюх твоего отца. Да, я слышал, что одна служанка понесла… — не успел Намджун договорить, как ему в челюсть прилетел сильный кулак Чонгука. От неожиданности Ким упал, а Чон, воспользовавшись этим, стал избивать его, пока чья-то сильная рука не одернула его. Это оказался староста их класса Ким Техён. Обычный с виду ботан обладал огромной силой, способной разделить двух дерущихся парней. Один раз Намджун все-таки заехал Чону по лицу, оставив небольшой шрам на его левой щеке.
После того инцидента друзей у Чонгука почти не осталось, ведь они считали, что дружить с «бастардом» это ниже их достоинства. Даже та же Бора, у которой вдруг появилась симпатия к Намджуну, успела переметнуться на его сторону, но в тот день Техён обработал все раны Чонгука и завёл непринужденный разговор по душам, где выяснилось, что у парней много одинаковых интересов. С тех пор их дружба с каждым годом становится все крепче и крепче.
— Ох, помню, как ты его тогда побил и тебя чуть не исключили. Хорошо, что я тогда был старостой и вовремя подоспел. Я ведь ещё и раны обработал!
— Ты ж мой спаситель! — рассмеялся Чонгук и ударил друга в плечо, от чего тот пошатнулся, но через секунду нанёс ответный удар. Мужчины смеялись и были как никогда расслаблены, пока ехали в этой стальной коробке с огромным зеркалом. Они были друг другу словно братья, хоть и дружили всего десять лет.
Когда лифт остановился на девятом этаже, то в него вошла старая злющая бабулька, проживающая в этой высотке. Она всегда что-то бубнила себе под нос, проклиная тот день, когда сюда переехала. И вот сейчас, стуча своей клюшкой с гравировкой и с набалдашником из какого-то драгоценного камня, эта женщина внесла свое старое тело в лифт. Чонгук и Техён учтиво поклонились и поздоровались, отходя к самой стенке лифта.
— Как ты не сдох в этой больнице, малыш? — спросила бабулька, смотря на дверь. — Ненавижу современную медицину… то ли дело народная. Во, где сила! А это что? Понатыкают в тебя трубок и живи с этим. Ерунда это полнейшая, а не медицина.
Чонгук и Техён переглянулись и сделали глубокий вдох, стараюсь сдержать смех, распиравший их изнутри. Двери лифта отворились и бабулька стала медленно выходить из него, шаркая по мраморному полу дома-люкс, где проживали в основном обеспеченные люди. Чонгук давно думал о приобретении недвижимости за городом, но дел было слишком много, а заняться этим хотелось самому. Он мечтал о своём уютном большом доме на берегу озера, где нет никого.
— Мне кажется, она ведьма, — сказал Ким, садясь на заднее сиденье автомобиля и обращаясь к Чонгуку.
Чонгук ничего не ответил и смотрел в окно на пролетающий мимо город, на который оседали сумерки. Небо потихоньку заволакивало серыми тучами, предвещающими небольшой дождь.
***
Мина опаздывала на тренировку в ресторан. Она бежала по улице, накинув на себя капюшон из-за дождя, который так противно и назойливо лез в лицо, что хотелось на секунду оказаться машиной и протереть дворниками глаза, ибо ну до боли хлестал дождь по щекам. Девушка молилась, чтобы тренировочная форма не промокла и чтобы она донесла её в сохранности, а главное — сухой.
— Блин, блин, блин! — сетовала Мина, забегая в ресторан. — Он меня убьёт. Убьёт и не пожалеет!
Заведение работало всю неделю до десяти вечера и только в субботу и пятницу были ночные представления, где Мина, вместе со своим партнёром, танцевали на публику. Девочка с мальства привыкла к танцам, которым посвятила всю свою осознанную жизнь, и сколько же было счастья, когда она смогла устроиться на работу, где могла заниматься своим любимым делом, за которое ещё и платили деньги.
Мина пробежала по узком коридорчику прямо в зал, где уже сидели музыканты, но самого партнёра ещё не было. Выдохнув и скинув с себя тяжёлую сумку, девушка залезла на сцену и стала разминаться, прокручивая в голове лучшие отмазки.
— Привет, ребят! — воздоровалась с музыкантами девушка и широко им улыбнулась. — Он здесь?
— Он здесь, — ответил голос, принадлежавший одному мужчине, который вдруг внезапно оказался за спиной Мины. — Ты снова опоздала?
Голос был недовольный, даже сердитый и немного злой. Ким Сокджин был её партнёром по танго и по совместительству директором этого небольшого испанского рая. Мужчине было слегка за тридцать, но выглядел он очень молодо, да и был далеко не уродом, но вот что в нём было противно, так это его дотошность и придирчивость к мелочам, которые можно было и не замечать.
— Ты не забыла платье? — спросил Джин, прыгая на месте и разминая туловище. — Если забыла…
— Да не забыла! — огрызнулась девушка, а потом тихо прошептала, чтобы Джин не услышал. — Зануда.
— Я все слышал, мелкая, — Мина показала Джину язык, пока тот повернулся к ней спиной. — Как дела в университете?
— Ничего интересного. Скоро двадцать три, а у меня за всю мою жизнь не было серьёзных отношений. Чувствую себя старой девой.
— Ой, вот не надо, а? Ты очень красивая девушка. Да и вообще, я про универ спросил.
— Не в красоте счастье… — грустно произнесла Мина, застегивая на своих тонких щиколотках ремешок от туфлей. Обсуждать с Джином можно было многое, вплоть до того, какие туфли подходят к тому или этому платью.
— Эй, парни! — крикнул Джин музыкантам. — Правда Мина прелесть?
— Да! — хором подтвердили они, вызывая на лице девушки широкую улыбку и заставляя её щеки краснеть.
— Подхалимы, — крикнула она и подошла к Джину, глядя ему прямо в глаза. От такой близости у обычной девушки закружилась бы голова, у Мины тоже было такое поначалу, но потом она привыкла и уже казалось, что не сможет танцевать ни с кем кроме Джина, который был золотом, а не партнером.
— Либер* сыграй, — сказал Джин и, схватив девушку за талию, рывком притянул к себе. Во время танца эти двое напоминали возлюбленных, глубоко погруженных в страсть, охватывающую их изнутри. Они были словно созданы друг для друга, кружа в танце. Прикасаясь к телу Мины и ведя ладонями по её изгибам, Джин казалось шептал что-то возбуждающее своей партнерше, которая приседала на одной ноге, а потом резко разворачивалась и клала свою тонкую ручку в широкую ладонь Джина. Их движения были отточены, но каждый раз они вносили что-то новое, с каждым разом удивляя посетителей снова и снова. — Я тебя поднимаю, зацепись ногой за мою икру. И главное — доверяй.
Несколько часов пара кружила в танце, повторяя старую программу, пока Джин не решил добавить новое движение, которое представляло из себя подобие танцевальной поддержки, когда мужчина держит девушку за талию и за ногу и наклоняет вниз. Но Джин же решил её немного интерпретировать, да и Мина делала так, как велел мужчина. Зацепившись за его ногу, она повисла в воздухе и выкрикнула радостное «Ура!», когда движение поддержка получилась. Джин резким движением подбросил девушку и поймал её двумя руками за талию. Вскрикнув от неожиданности, Мина уперлась руками о его плечи. Она смотрела на него огромными, как блюдца, глазами, в которых мужчина читал испуг и небывалый страх, который немного его веселил.
— Я же просил — доверяй. Испугалась, мелкая? — cпросил Сокджин, улыбаясь и обхватывая руками её тонкую талию. — Ты хоть что-нибудь ешь?
— Не всегда успеваю из-за тренировок и постоянной учёбы.
Мужчина поставил Мину на пол и пошёл в кабинет за телефоном. Он вернулся и увидел картину, где девушка разговаривала с музыкантами, сидя на сцене и болтая ногами из стороны в сторону. Он удивлялся, как такая милая девушка может превращаться в ту страстную женщину, которая танцует с ним танго, и тем не менее, он настолько привязался к этой малявке, что считал её своей младшей сестрой. Красивой младшей сестрой, которая ну никак не может повзрослеть.
— Закажем что-нибудь? — спросил Джин, подходя к ребятам.
Джин всегда заботился о Мине, которая с тех пор, как уехала из Кванджу, оставив своих родителей в родном городе, никто не проявлял к Мине заботы кроме Джина. Он заменял ей и брата, и отца, и семью, по которой и так скучала девушка. Когда еда была доставлена вся компания начала трапезу, ведя разговоры на простые темы.
— Кстати, — начал Джин, — у нас тут намечается большое событие. Один мой близкий друг хочет отпраздновать свой день рождения здесь. Мужчина богатый, поэтому, Мина, мы должны выложиться по полной.
— Да без проблем. А когда все будет-то?
— Через две недели.
— Окей.
— Надеюсь на тебя, мелкая, — Произнес Джин и продолжил уплетать еду за обе щеки.
Примечания:
Либер (Libertango) - известная танго-композиция известного аргентинского музыканта Астора Пьяццоллы, которая играется на бандонеоне, видом и звуком напоминающим аккордеон.