Чем милы холодные воды Долгого Озера...

С того момента для Ветлы началась новая жизнь. Она, конечно, была не единственным человеком, которого навсегда изменила встреча с драконом… Но вряд ли на многих жителей Эсгарота это ужасное событие повлияло так разительно. Былая смешливая и бойкая девица, которая успевала повсюду и старалась помочь всем вокруг, как в воду канула, и никто из выживших знакомых даже не пытался ее разыскать (она их за то не винила – у них должно было быть полно своих проблем). А на ее место пришел какой-то странный, никому не известный мальчишка Виллан, ставший подмастерьем местного кузнеца. На редкость неумелым и растяпистым, зато очень старательным и исполнительным подмастерьем. Кузнец Марон оказался добрым человеком и хорошим наставником, но некой доли душевной теплоты и чуткости ему не хватало, собеседника для задушевных разговоров и жилетку для изливания слез в нем найти было нельзя. Лентяев он презирал, а безделья не терпел, так что и сам работал с утра до ночи до седьмого пота, и помощнику своему поблажек не делал. Немудрено, что поначалу у хилой, оголодавшей девушки все валилось из рук, и в первый же день она стерла ладони до кровавых мозолей. Зато тяжкий труд и физическая боль оказались прекрасным лекарством от боли душевной. Точильный камень, шкурка и промасленная ветошь стали главными друзьями Ветлы, и по нескольку часов в день она проводила в гордом одиночестве, с их помощью приводя в божеский вид старые, ржавые и обугленные инструменты. И каждую лопату, каждую мотыгу она обрабатывала так рьяно, словно бы это был меч, предназначенный для убийства дракона. Кстати, в благодарность за работу, помимо предоставленного ветхого крова и скудного пайка, мастер Марон не мог заплатить Виллану ничего. Но зато он помог ему дать новую жизнь мечу, и это было даже больше, чем можно было посметь просить у кузнеца. А в свободное время, которого практически не было, Виллоу перешила на себя кожаную куртку старшего брата и даже начала втихаря подшивать к ней одинокие кольчужные колечки. Она сама не могла с точностью ответить, зачем это ей. Видимо, она так привыкла трудиться, что руки нужно было постоянно занимать хоть чем-то для того, чтобы успокоить нервы. А поздним вечером девица прятала свое рукоделие под соломенный тюфяк, на который сама валилась без задних ног и спала до рассвета слаще, чем на пуховой перине. Так продолжалось немногим больше недели с того для, как начались ветлины мытарства. В один прекрасный, холодный, но ясный день она в одиночку вышла за пределы лагеря погорельцев, совмещая приятное с полезным – прогулку и сбор хвороста. Пройдясь по редкой роще и поднявшись на холм с уже объемистой вязанкой сухих веток в руках, она бросила взгляд в сторону Лихолесья, и каково же было ее удивление, когда она увидела сотни эльфов, стремительно приближавшихся к берегу озера! И это явно были не простые эльфы, среди них были и пешие, и конные, а возглавлял эту процессию некто на огромном олене с раскидистыми рогами… Не иначе как сам король Трандуил. Эта мысль ввела девушку в ступор, ее не учили, как вести себя в подобных ситуациях. Бросить все и стремглав бежать к людям с криками: «Эльфы! Эльфы!..» А что, собственно, эльфы? Это было бы крайне неинформативное сообщение… Зато куда интереснее было бы еще полюбоваться этим чудным шествием из своего безопасного уголка. Виллоу даже для пущей маскировки спряталась за колючий куст шиповника, заодно набивая полные карманы ягод. Он полагала, что из такого гениального укрытия ее никто не заметит, что было очень наивно с ее стороны. Ведь это вовсе не из хвастовства говорят, что эльфийские чувства в несколько раз острее людских. А лихолесские жители теперь находились настолько близко, что у некоторых можно было даже одежду рассмотреть… Вот так мелкая оборванка сидела за кустом и уже пыталась есть шиповник, который показался ей очень вкусным и даже сладким, но только очень терпким от колючих семян, когда прямо за ее спиной послышался голос. Она в испуге подскочила, крутнулась вокруг своей оси и рассыпала из горстей на землю красные ягоды. А перед ней стоял высокий и светловолосый эльф… хотя разве ж это характеристика – они тут все были высоки и светловолосы. - Доброго дня тебе, милая девушка! – с дружелюбной улыбкой поздоровался эльф и слегка кивнул головой. Виллан скептически поднял бровь, но остроухий выглядел весьма учтивым, и было совсем не похоже на то, что он просто бессовестно издевается. - Я не милая… и не девушка, - все же вместо вежливого ответа пробурчала подмастерье кузнеца. Но лесной эльф лишь мягко рассмеялся… Просто удивительные создания эти бессмертные – и как им только удается с такой легкостью заметить то, что не каждому человеку под силу разглядеть?.. Наверное, эльфийские глаза привыкли смотреть не на телесную оболочку, дурачащую взор обманчивой внешностью, а прямо в душу, которую не так-то и просто спрятать за слоями мишуры и шелухи. - Не сердись, пожалуйста, я вовсе не хотел тебя обидеть. - Ничего… Извините, я и сам не хотел... не хотела быть неучтивой. Просто я совсем не слышала, как вы подошли, - Виллоу немного нервно прокашлялась. - вы меня, честно признаться, напугали. - Да ты будто ничего не знаешь о мастерстве эльфийских следопытов? Мы передвигаемся там, чтобы листком не прошелестеть, травинки не согнуть, - улыбчивый эльф снял с пояса флягу, оплетенную кожаными ремешками, вытянул пробку из горлышка и приложился к ней, а затем протянул девушке. - Вот, отпей немного. Тебе это не повредит, а очень даже наоборот. Виллоу послушно приняла фляжку из рук. По правде говоря, она ожидала, что там будет какое-то вино, но в ней оказалась вода. Но не обычная вода, а удивительно чистая, вкусная, как глоток воздуха на горном лугу весной, и от нее по всему телу разливалось тепло. У Ветлы от нее даже горло перестало болеть, с ее-то постоянной простудой. - Спасибо большое, - вернула она флягу. – А… Что вы здесь делаете? – поделикатней вопрос она сформулировать не смогла, поэтому задала его топорно в лоб, как истинный кузнец. - Птицы донесли нам о том, что Смауг Ужасающий пал от стрелы потомка Гириона, и Его Величество Трандуил приказал собрать силы и выступать к Одинокой Горе. Но наши разведчики также узнали, что Эсгарот постигло ужасное бедствие, и люди лишились своих домов. Ты ведь сама из Озерного Города? - Ага… - Так вот, мы пришли помочь вам. Мы привезли продовольствие, среди нас есть целители. Когда Трандуил говорил, что жители Эсгарота – друзья лесного народа, это не были пустые слова. - Ах, как это чудесно… Спасибо вам огромное! – счастливо воскликнула Ветла, всплеснув руками. – Да, все это – правда! Дракон мертв, его убил наш замечательный герой Бард Лучник. Озерный Город сожжен дотла, абсолютно все наши лишились крова, а многие и жизни. У нас много раненых и больных, вдов и сирот… Хорошо, что вы не оставите нас в этой беде, - выговорившись, девушка перевела взгляд на тяжелую вязанку хвороста, которую еще нужно было дотащить до жилища кузнеца. – А теперь простите меня, кажется, я не должна здесь находиться. Мне пора, у меня еще очень много работы. - А может быть, подождешь еще немного и с нами пойдешь? Тебе самой помощь не нужна? - Нет, благодарю. Я и сама отлично справлюсь… Да к тому же… Как-то не хочется, чтобы все видели, что я вожусь с остроухими, - она смущенно улыбнулась и слегка покраснела, а эльф-следопыт звонко рассмеялся. - Ну, подожди, когда мы поможем вам отстраивать город, никто из вас больше не будет стесняться дружбы с «остроухими». Вскоре после обеда (который только официально именовался «обедом», потому как многим эсгаротцам просто нечего было есть) уже всем в лагере стало известно, что из Лихолесья прибыла делегация эльфов и Бард Лучник ведет с ними переговоры. Именно Бард, а не губернатор, которому хватило смелости (или наглости) вернуться к своему народу, но которого признал мало кто из бывших приверженцев. Именно Бард, которого немедля прозвали Драконоборцем и практически единодушно пожелали видеть своим королем. И вот, работая вместе с мастером Мароном на пороге полевой кузницы, Ветла увидала его самого… - Король идет! Поклонись-ка… - свое наущение кузнец сопроводил легким, воспитательным подзатыльником, заставив девушку волей-неволей проявить поистине придворную вежливость по отношению к направившемуся прямо к ним Барду. – Здрав будь, Драконоборец! - И ты здравствуй, добрый мастер, - кивнул молодой мужчина, внешний вид которого не наводил никаких мыслей о венценосном монархе. Одет он был как обычно, самым скромным образом, сапоги и черный плащ были припорошены пылью, за спиной – как всегда верный лук и колчан со стрелами, а у пояса висели три свежеубитые на сегодняшней охоте утки. – Я к тебе по делу. Мы с эльфийскими послами обсудили один серьезный вопрос. Раз уж дракон мертв, то сокровище, можно сказать, осталось без хозяина. Эреборских гномов можно считать косвенно виновными в том несчастье, которое с нами произошло, но так как Смауг наверняка изжарил их всех в первую очередь, то претензии нам предъявлять не к кому. Раз уж дракона убил я, и вы все мне доверяете… - Ох, доверяем, Ваше-ство, еще как… - Будь добр не перебивать. Спасибо. Так вот, я считаю себя вправе вступить в союз с лесными эльфами и изъять из подгорных сокровищ долю, которую считаю принадлежащей нам по праву. Для этого я собираю дееспособное войско из здоровых мужчин для похода в Эребор… - на слове «Эребор» зеленые глаза Виллоу загорелись, но она вовремя снова вперила их в землю, чтобы король не разглядел ее лица. - Не желаешь ли ты ко мне присоединиться. - Я бы рад, Ваше-ство. Да вот не знаю, по силам ли мне это будет… Староват я уже для подвигов молодецких. А вот ежели вы вот этого юношу, моего подмастерья забрать пожелаете… - Соглашайтесь, мастер Марон. Кузнец нам будет очень нужен… - тут Лучник осекся и строго посмотрел на «мальчика». - А это еще кто у тебя такой? - Это Виллан, Ваше-ство. Мой новый помощник. - Да что вы говорите? – протянул Бард, задумчиво переводя взгляд с кузнеца на его подмастерье и обратно. - Это никакой не юноша. - А кто же? – искренне изумился Марон, а Виллоу при этом умоляюще посмотрела на Барда и тихонько помотала головой. Такой красноречивый взгляд мог бы разжалобить кого угодно… но только не пра-правнука Гириона. - Я это существо нежного возраста помню еще с тех пор, как оно пешком под стол ходило. И могу с полной уверенностью заявить, что это девушка по имени Ветла. - Девушка??? Да как же так… Это правда?.. – мужчина аж рот разинул от удивления и вопросительно посмотрел на «Виллана», даже не задумавшись над тем, что не смог поверить на слово даже королю. – Как такое возможно… А я-то ее работать заставлял… Ой-ёй, подзатыльниками воспитывал!.. - Да, это правда, - грустно кивнула Ветла. - Ну, ты уж прости меня тогда… - Нет-нет, это вы меня простите за то, что обманывала. Я сама того хотела. И мне очень понравилось у вас жить, и ваша наука пошла мне только впрок… Правда, вряд ли я уже смогу ее продолжить… - Конечно, не сможешь, - сухо проговорил король. – Не женское это дело – мечи ковать. - Да я и так не кую ничего, - ответила девушка таким тоном, словно бы разговаривала не с королем, наследником древнего рода, а со старым, добрым, но очень занудным и ворчливым другом… Да так оно и было. – Но что же ты мне прикажешь теперь делать? - Мастер Марон, я советую вам как следует обдумать мое предложение. Я буду ожидать вашего согласия. А с тобой, Ветла, мы сейчас разберемся. А спустя четверть часа Виллоу уже быстро шагала по дороге к королевскому шалашу, догоняя господина Драконоборца и причитала, заламывая руки: - Бард, ну, пожалуйста! Ты лишаешь меня последнего места, куда я смогла голову преклонить, так дай же что-нибудь взамен! Возьми меня с собой, прошу тебя… нет, я тебя даже не прошу, я умоляю. Я ведь много чего умею. Сплавлять плоты по реке, читать, писать, лечить немножко… Сам ты что-то прихрамываешь… тебе помощь не нужна? А хочешь, я стану твоим оруженосцем?.. Можно? - Знаешь, «Виллан», я не хочу тебя сейчас этим обидеть, но я без малого тридцать лет прожил без оруженосца, так что и в дальнейшем без него прекрасно обойдусь. К тому же, если бы он мне все-таки понадобился, я бы избрал для этой должности настоящего юношу, который смыслит в оружии чуть более чем те пара фраз, которые я сам когда-либо вкладывал в его голову между делом во время беседы, и которые он успел почерпнуть от старого кузнеца. Ишь чего удумала – мальчишку из себя строить… Ты когда себя в последний раз в зеркале видела? Это же плачевное зрелище… И вообще, я бы с большим удовольствием принял бы в число своих приближенных твоего брата. Кстати, а где он?.. Выражение скорби, написанное в девичьих глазах, печально сиявших на чумазом лице, ответило лучше всяких слов. Тогда Бард быстро все понял и спохватился. Он даже положил руку на ее худенькое плечико и одарил таким понимающим взглядом… что один этот взгляд от такого сурового человека казался дороже вороха самых красноречивых соболезнований. - Прости. Я понимаю тебя… Это все, конечно, ничуть не умаляет твоих достоинств в моих глазах… Но пойми, что родившись женщиной, тем более, такой маленькой и хрупкой, ты не можешь взвалить на свои плечи обязанности… - он едва не сказал «отца, брата, мужа», но чтобы окончательно не довести девушку до слез, быстро добавил: - обязанности, с которыми за тебя справятся другие. Ты не можешь подвергать себя лишней, ненужной опасности. От того, что одна Ветла полезет на рожон, Эсгароту лучше не станет. И Дэйлу, и Эребору, и уж тем более Лихолесью. Зато если каждый будет действовать разумно, прислушиваться к старшим по званию и выполнять то, что умеет лучше всего, то общий результат будет достигнут. Оставайся со мной, Ветла, будешь помогать, выполнять мелкие поручения. Ты девчонка смышленая, надеюсь, пользы от тебя будет больше, чем вреда… А пока возьми-ка вот это, - он снял дичь с пояса и вручил Виллоу. - Обработай и сготовь на свое усмотрение для меня и моих офицеров. Мы собираем совет, а, вопреки расхожему мнению, натощак думается не слишком хорошо. И будь добра как следует умыться. Тебя уродует вовсе не прическа или одежда, а всего лишь слой грязи в палец толщиной. С утиными тушками Виллоу обращалась так, словно это были крохотные дракончики, я она их яростно ощипывала, потрошила и кромсала. В большом шатре девушка, уже умытая и причесанная, но по-прежнему в мальчишеской одежде, меняла небольшие порции жаркого на улыбки «королевских гвардейцев», обсуждавших свои чрезвычайно интересные, но и очень запутанные военные дела. А то, что не доели (всего одно утиное крылышко) ей разрешили доесть самой. Вот теперь уж точно начнется новая жизнь, - думала Ветла, уплетая лучшее кушанье за последнюю неделю. Тонкие косточки и хрящики хрумкали на зубах, а жир стекал по пальцам и подбородку… Слава королю и королевским щедротам!