Король

Сами по себе вещи не бывают ни хорошими, ни дурными, а только в нашей оценке. Уильям Шекспир «Гамлет»

Король понимал, что за желание Кэрол пооткровенничать ему стоит благодарить не себя, а её сегодняшнее особое настроение, и потому не задавал никаких вопросов, ожидая, пока она заговорит сама. И она заговорила, присев за стол напротив него и вздохнув. — Вы спрашивали про мародеров, Ваше Величество. Не представляю, как вы узнали, но да, все верно. Это я. Помолчав, Кэрол пожала плечами, словно отвечая на какой-то вопрос в своей голове. — Морган шёл на поправку, но еды у нас не было. Я вышла проверить свои ловушки и попалась в ловушку сама. Их было шестеро, они застали меня врасплох и быстро разоружили. Мне не оставалось ничего иного, как покориться им и ждать удобного случая. Ушли мы недалеко. Перед встречей со мной они как раз разграбили какой-то придорожный бар, набив рюкзаки алкоголем, и теперь радовались, смеясь, что у них джек-пот выпал: выпивка и женщина, пусть и потрепанная уже. — Они… — Иезекиилю было сложно произносить эти слова, глядя на её печальное лицо. — Они изнасиловали тебя? Поставь бы их сейчас перед ним — голыми руками бы разорвал, загрыз бы не хуже Шивы! Кэрол с улыбкой покачала головой, позволяя ему выдохнуть в облегчении. — Они собирались. Меня спасло их правило: добыча принадлежит тому, кто первый её увидел. Вот и у меня был единственный… хозяин, который куражился перед остальными тем, что повезло именно ему. Он говорил, что я только его, хотя, думается мне, довольно скоро поделился бы с остальными. Но пока мне это было на руку. Он разложил палатку и, пока остальные напивались снаружи, принялся за меня. Я подыграла ему, сделав вид, что истосковалась по мужчине. А этот идиот поверил. Ещё бы не поверил, я позволила ему раздеть себя и начала раздевать его. Одна рука в его ширинке, вторая — в кармане. Он даже ничего не понял, когда его горло оказалось перерезано его же ножом. — Мне жаль, что тебе пришлось это пережить, — мягко произнёс Иезекииль. Какой бы она спокойной ни казалась, рассказывая это, не чувствовать страха и отвращения в те моменты она не могла. Опасная. Бедная его опасная девочка Кэрол. По-прежнему не глядя в его лицо, Кэрол продолжила, уже, кажется, не в силах остановиться. — Я наспех оделась, слыша, что один из пьянствующих снаружи решил попытать счастья третьим у нас. С ним было просто. Я подстерегла его у входа и втащила внутрь, убив на месте. Ещё один решил, что там, где трое, там и четвертому найдётся место. Он едва не закричал, но мне повезло. Я ждала, пока не поняла, что снаружи тихо. Остальные уснули, напившись вдрызг. Я перерезала глотки и им. Забрала оружие и еду и вернулась к Моргану. — Ты сделала правильно. Твоей силой и отвагой можно лишь восхититься, — сказал Иезекииль, помня, что она почему-то считала, будто после этой истории он не захочет её видеть. Но Кэрол покачала головой. — Это не все. Морган рассказывал, как мы познакомились? — Ты спасла своих людей от каннибалов, а потом разминулась с ними из-за него. — Да, спасла. Правда, я не знала, что они каннибалы. Я ничего о них не знала. Только то, что мои люди у них в плену. Я убила… не знаю, сколько. Не считала. Несколько человек погибло от взрыва, а потом я стреляла. Стреляла в каждого, попавшегося мне по пути. Её глаза затуманили слезы. — Ты спасала своих людей. — Я бы сделала это ещё раз, если бы понадобилось, — скривила губы в подобии улыбки она. — Ты зря винишь себя. Возможно, это влияние Моргана, который и мухи не убьет, но… — Нет, — оборвала его Кэрол. — Нет, Ваше Величество. Морган много говорил со мной, чувствуя, как он выразился, атмосферу смерти вокруг меня. Но это не его влияние. Я не все рассказала. — Я слушаю тебя, Кэрол. Сказать эти простые слова спокойным голосом оказалось на удивление непросто: Иезекииль чувствовал, что впереди его ждёт самое страшное. — Перед тем, как я встретила Моргана, я шла в Терминус, который оказался логовом каннибалов, в компании мужчины и трёх девочек. Одна из них была младенцем. А две другие — сёстры двенадцати и восьми лет. Лиззи и Мика. Они мертвы. От застывшего выражения глаз Кэрол, которые долгие годы являлись ему в самых светлых снах, Иезекиилю стало нехорошо. — Что с ними случилось? — Я убила Лиззи. Застрелила. Убила девочку, которая просила у меня позволения называть меня матерью. За которой обещала присматривать её умершему отцу. — Почему? Почему ты это сделала? — хрипло уточнил Король. Он знал — причина есть. Должна быть. Хоть и представить её сложно. — Она… ей было сложно в нашем мире. Я не знаю, когда это началось. Я не заметила вовремя. Не прислушалась к её странным разговорами, не увидела первые звоночки. Не увидела, что она хочет дружить с ходячими, что они ей кажутся интересными и хорошими. Она зарезала свою сестру. И размышляла о том, стоит ли перевоплощать младенца, ведь он ещё не ходит. Я не видела выхода. Я не могла рисковать Джудит, — Кэрол закрыла лицо руками. — Но ведь я могла взять её и уйти с ней. Жить вдвоём где-нибудь в лесу. — Нет, Кэрол, не могла бы. Ты бы ушла с ней в лес и однажды она убила бы тебя. А потом снова вышла бы к ничего не подозревающим людям. Или, что скорей всего, сама погибла бы от зубов ходячих. Причем гораздо более страшной смертью. — Но шанс был, — тихо пробормотал она. Встала и отошла к окну, вглядываясь в темноту. Кэрол молчала, но что-то подсказывало Иезекиилю, что это лишь недолгая пауза в её рассказе. — Это ещё не все? — наконец спросил он и наугад поинтересовался: — Почему ты путешествовала по лесу с детьми и мужчиной? Морган говорил, что Рик Граймс с его группой жили в тюрьме. — Я путешествовала с ними, потому что из тюрьмы меня попросили уйти. Её голос дрогнул на последней фразе, и Иезекииль напрягся, не веря вдруг возникшему в его голове страшному предположению. — Что значит попросили уйти? Тебя выгнали? Кэрол? — Да, — легко согласилась она. — Меня выгнали. Рик меня выгнал. — Его счастье, что я с ним незнаком, — пробормотал Король, не представляющий, как можно выгнать женщину. Как? За какие грехи можно просто взять и вышвырнуть ее, готовую убивать за тебя, спасая из плена, направо и налево? Как можно выгнать её в мир, полный ходячих? Убийц? Насильников? Как она должна была искать себе убежище? Воду? Пищу? Как? Она ведь женщина… И пусть уже далеко не такая юная и светлая, воздушная, с улыбкой в глазах, и пусть она умеет за себя постоять. Умеет, но этот мир слишком страшен даже для мужчин, для сильных мужчин, а Кэрол… — Вы ведь не знаете, почему он это сделал. — Этому нет оправдания, — отрезал Иезекииль. — Есть. Я убила двух людей из собственной группы, Ваше Величество. Понимая, что все должно быть снова не так просто, как говорит Кэрол, он молча ждал продолжения. И оно не замедлило последовать. — У нас откуда-то взялась эпидемия. Она развивалась очень быстро, лекарства у нас не было, а заболевших становилось все больше. У Рика была совсем маленькая дочка и сын-подросток. Наша группа ещё с Атланты. Самые дорогие мне люди. Мои девочки… Лиззи и Мика! Я боялась, что они заболеют. Я хотела сделать хоть что-то. Хоть как-то уничтожить заразу. Карен и Дэвид, они… они уже умирали. Умирали мучительно, кашляя кровью и не приходя в создание. Тогда мне это казалось избавлением. Они не ощутили боли, вряд ли бы они вообще уже в создание пришли. Мне пришлось их сжечь, я надеялась, что огонь остановит заразу. Но этого не произошло, люди продолжили заболевать и мои друзья из Атланты тоже. Рик был полицейским в прошлой жизни. Он все понял. А я не стала отрицать. — И он тебя выгнал? А остальные его поддержали? — не мог поверить в подобное Иезекииль. Как не мог поверить и в то, на что оказалась способна ради своих близких людей его Кэрол. Его ли? Или, как оказалось, совсем чужая? — Я не знаю. Не знаю, знали ли остальные что-то. Мы все решили вдвоём. Я хотела вернуться за девочками, их ведь поручили мне, но вернулась я уже к разрушенной нашим врагом тюрьме, а девочек встретила в лесу неподалёку. Девочек и мужчину, который любил Карен. — Куда он потом делся? — Я не знаю, я оставила его с Джудит, дочкой Рика, в хижине, когда пошла взглянуть на Терминус, а когда потом вернулась туда с Морганом, уже никого не нашла. Надеюсь, он встретил остальных. Потом приходили оставшиеся каннибалы, Морган был в бреду, а меня они сразу не заметили, чем я и воспользовалась… Кэрол глубоко вздохнула и медленно повернулась к Иезекиилю. Слабо улыбнулась и пообещала: — Завтра утром я уйду, Ваше Величество. — Куда? Она пожала плечами. Он поднялся с места и, приблизившись, коснулся её подбородка, заставляя взглянуть на себя. — Нет. — Что? — скривив губы, словно от боли, переспросила она. — Нет. — У вас целое Королевство подданных. У вас Бенджамин и Генри. Разве вы готовы ими рисковать? — А разве ты их убьешь? Она порывисто отвернулась снова и вцепилась руками в подоконник. — Как вы можете поверить мне, даже если я скажу «нет», после всего, что вы только что услышали? — Ты не убийца, Кэрол. Я слышал три истории о том, как ты убивала, чтобы спасти своих близких, и две о том, как ты убивала, чтобы спасти себя. И Моргана. Я верю тебе. Я знаю, что ты не навредишь Бенджамину и Генри. Подойдя к ней вплотную, Иезекииль крепко обнял ее, прижимая её вздрагивающую от слез спину к своей груди и опуская подбородок на её склонившуюся макушку. Она плакала долго, но Король не отпускал её ещё дольше.