Two For Tragedy

Sleep Eden sleep My fallen son Slumber in peace…. …..Even in your pride I never blamed you…. T.Holopainen “Two For Tragedy” © «Я беременна, Боже мой, беременна! Какое же это счастье! Как же обрадуется Туомас!» - из больницы Тарья летела как на крыльях, счастливая новость поднимала ее над землей, и она не могла заставить себя не улыбаться. Вот уже несколько лет они мечтали о ребенке, и наконец, их мечта осуществилась. Тарья и Туомас станут полноценной семьей! Не дожидаясь реакции любимого, Турунен уже перебирала в уме возможные имена для будущего маленького чуда, присматривалась к детским коляскам, мелькавшим в витринах магазинов, и думала, кого сделать крестной малыша или малышки. Тарья раскинула руки и счастливо рассмеялась: она станет мамой! Наконец-то! По правде говоря, женщина всерьез переживала по этому поводу. С Туомасом они встречались вот уже три года, Тарья до смерти хотела подарить ему ребенка, но у них ничего не получалось. Медицинские обследования показали, что все результаты в норме, но Турунен этот факт мало успокаивал. И вот… Два месяца назад странное головокружение и тошнота по утрам объяснили Тарье все лучше всяких врачей, а «ежемесячная проблема» только подтвердила ее догадки. Втайне от Туомаса она пошла в женскую консультацию и принесла оттуда радостную новость! Она спешила домой, и казалось, весь мир радуется вместе с ней. Противный утренний дождик исчез без следа. Выползшее на небо солнце с интересом наблюдало за молодой женщиной, а ветер эхом разносил ее счастливый смех…. *** Тарья тряхнула волосами, отгоняя болезненное воспоминание, и взглянула на Туомаса. - Туомас, вернись в реальность, мы в 2010. - Да… я помню… - рассеянно ответил он. - А помнишь ли ты, что случилось потом? - Лучше бы не помнил… - К сожалению, придется. Тарья посмотрела в чашку, в прозрачной глади напитка стали вырисовываться образы, которые ей очень хотелось выбросить из своей памяти, но жизнь – не наскучившая книга, которую можно с легкостью положить на полочку, потому женщина вздохнула и вновь пустилась в плавание по прошлому. *** Темные воды беспощадно швыряли ее по волнам памяти, то и дело, накрывая с головой и не давая вдохнуть свежего воздуха. Солнечный лучик слабо пробивался сквозь толщу воды, но помочь ничем не мог. Солнце – это надежды, любовь, вера, поддержка и спокойствие. Всё то, что Тарья утратила очень давно, смирившись с волей судьбы и неспешно плывя по течению. Куда бы принесли ее волны? Какого берега достигла бы она? Тарья не знала. Она знала лишь одно – сегодняшняя встреча принесет ей не только боль. Тарья встретилась лицом к лицу с давно забытыми, как ей казалось, страхами. Они были как давно нанесенная рана, живешь – и не чувствуешь ничего, но тут наступает период ненастья и всё возобновляется. *** Родильный дом. Пустая палата. Белая колючая простынь. Подушка, мокрая от слез. Врачи. Тайны. Лекарства. И боль, боль, боль – вот, что вспомнилось Тарье. Случилось это как раз на седьмом месяце ее беременности. Такие трагедии происходят с миллионами женщин, но они выживают, сохраняют любовь и семью, с Турунен же опять всё вышло не по-человечески. Туомас готовил к выходу новый альбом, посвященный ребенку и будущей семье. Тарья готовилась к уходу в декретный отпуск, и тут произошел скандал с Сами. Дело в том, что басист был давно и безнадежно влюблен в Турунен, но тщательно это скрывал. Туомас, как мог, старался оградить Тарью от излишнего волнения, но…. Сами объявил о своем увольнении, Холопайнен кричал, что сейчас это очень не вовремя, что у них альбом, турне, роды, но никого это не волновало. Басиста уволили, значительно подорвав бюджет группы, и было решено дать несколько концертов. Тарья до сих пор винила себя, за то, что послушала группу, но время назад не вернешь… **** Свет софитов слепит глаза, музыка оглушает, тело бросает то в жар, то в холод, непонятно почему кружится голова. Допеть…. Допеть…. Еще одна нота… одна…. Только бы не подвести… Ничего себе – все для них… для него…. Боль! Боль внизу живота пронзает все тело, рев музыки тонет в мягкой, липкой темноте, запах крови ударяет в нос, темно…. Но там спокойно…. Остаться бы там насовсем…. Туомас что-то кричит ребятам, подбегает ближе, но вокруг только темнота и тепло…. **** Очнулась Тарья только через сутки, уже в больнице. Она была на грани жизни и смерти, врачи делали все, что в их силах, но…. Сына спасти не удалось. Доктор сказал, что если бы родилась девочка, ее шансы на спасение были бы значительно выше. А теперь…. Теперь их Иден, такое имя они с Туомасом хотели дать ребенку, на Небесах. «Помолись за своих непутевых родителей» - прошептала Тарья и со слезами уткнулась в подушку. Только бы ее рыданий не услышал Туомас, дежурящий под дверью палаты. Тарья прогнала всех, оставшись наедине со своим беспросветным горем. И оно преследовало ее все эти годы, не давая сна, глотка воздуха и навсегда отняв веру. **** Долгое время она гнала его прочь, пытаясь казаться счастливой и сильной, пытаясь доказать всему миру, а в первую очередь – ему, что все сможет и без него. Как сумасшедшая, бралась за любую работу – будь то домашняя рутина или запись альбома, в крайнем случае – роль сессионной певицы, Тарью это не волновало. Она принимала любое предложение, только бы не думать… выбросить из головы все-все-все, уйти, зарыться в снег, захлопнуть раковину… только бы не вспоминать… а память же каждый раз вынимала из своих закоулков одно, всего одно слово… которое ранило больнее всякого ножа, вынимало душу и скручивало пружиной сердце, слово, от которого хотелось выть от отчаяния, от которого хотелось вырыть себе могилу и остаться на кладбище навсегда…. Которое, даже сквозь время продолжало болезненным эхом звучать в ее ушах: «Бесплодна». Как наяву Тарья видела ненавистные стены больницы, сочувствующий взгляд врача и…. глаза Туомаса, глаза побитой собаки. Тогда Турунен даже не понимала, кого ненавидит сильнее – Туомаса, который носился со своим Nightwish, словно дурень из всем известной поговорки, или себя – за то, что послушалась его. Туомас…. Душа и сердце группы, автор «дневника», отец, глава семьи, готовый пожертвовать ради «ребенка» всем, даже моралью, совестью и душой. И она – всего лишь рассказчик, некогда великая муза, которой также быстро нашли замену, вышвырнув вон. И за что, спрашивается? За то, что побоялась рассказать о своем горе? За то, что утаила свою слабость? И от кого? От самого любимого и дорогого человека на Земле! А Туомас… продолжал писать ей песни о любви и будущих детях…. Вот однажды Тарьи и не выдержала и сорвалась…. Просто убежала, увидев текст Ghost Love Score, а потом и вовсе уехала на другой конец земного шара. Лишь бы видеть…не слышать….не чувствовать… Любящих глаз, горячих рук, непонимания…. Боли…отчаяния…. Она не могла его ненавидеть – человека, отнявшего у нее счастье материнства, но и простить не могла, хоть он и был не виноват. Так Тарья осталась одна. А Туомас остался с их общим «ребенком», навеки утратившим мать.